— Простите, что вы стали предметом подобных приставаний, — сказал он, когда они проходили мимо кондитерской лавочки. — Больше я не оставлю вас одну.

— Я и раньше встречала таких парней, как он, — повернулась к нему Андреа.

— Он не парень, Андреа. — У Гейба вздулись желваки. — И он готов выполнить любое женское желание.

— Как и большинство парней его возраста.

— Полагаю, мне не следует удивляться, — он внимательно изучал ее лицо, — после того, как страстно вы защищали Брета.

— Конечно, не следует, — улыбнулась Андреа. - Уверена, что Пьер так же ведет себя со всеми женщинами, молодыми или старыми, которые останавливаются в отеле. В этом он видит свою работу - делать постояльцев счастливыми.

- А это делает вас счастливой?

- Да, в некотором роде. Забавное воспоминание, которое можно захватить с собой домой.

- Это надо-за помнить, — после долгого молчания пробормотал он.

Его настроение явно улучшилось.

С полчаса они вели обрывочный разговор, гуляя по аллее, окружавшей кафедральный собор. Андреа старалась даже случайно не задевать его. Почти незаметное прикосновение к его руке или ноге — и ее будто током било.

Гейб остановился и заговорил с одним из рыбаков, стоявших у излучины реки. Старику удалось вытащить приличного размера рыбу.

- Что это за рыба? — спросила Андреа.

- Карп.

- Никогда не ела.

- Копченый карп — неземной деликатес.

- Наверное, вы родились во Франции, если все здесь знаете, — сказала Андреа, когда они возвращались назад.

- Нет, — он с любопытством посмотрел на нее.— Я родился на Сен-Пьере.

- А разве это не во Франции? — нахмурилась она.

- Нет, это французский остров у Ньюфаундленда.

- Значит, Канада!

- Правильно! — Андреа даже остановилась,— Помню, в школе учительница географии рассказывала об островах, которые остались единственной французской собственностью в Северной Америке. Развитая рыбная промышленность. И еще учительница говорила, что там обычно прятался от правосудия Аль Капоне.

— У вас острая память. — Уголки его губ насмешливо поползли вверх.— И вы много знаете об этом острове. Я потрясен.

— А я удивлена. Еще никогда не встречала уроженца тех мест. У вас безукоризненный английский. У меня и мысли не было...

— У меня мать американка. И я сдавал экзамен, когда получал гражданство.

— Ваша семья еще там? — Ей хотелось знать о Гейбе все.

Тень пробежала в его глазах. Но совсем мимолетная.

- Да.

— А как вы уехали?

— Мне очень хотелось посмотреть мир. А сейчас я сотрудничаю с Французским департаментом рыбного промысла. И знаю, что в долине Марны проблемы с рыбой.

— Что там случилось? — Андреа не могла скрыть любопытства.

Они снова пошли.

- В прошлом году дожди смыли отходы одной фабрики в реку. Пришлось проводить работы по очистке воды. Но сейчас все в порядке. И я рад, что старик поймал карпа.

— А какую работу вы выполняете в департаменте? — У Андреа возникло столько вопросов, что она едва успевала выпалить очередной.

- Помогаю поддерживать связь между французскими и канадскими береговыми станциями на территориях, где идет рыбный промысел.

Боже милостивый, но это же уйма дел! Только человек исключительных способностей может управлять корпорацией ценой в миллиард долларов и вдобавок заниматься делами рыбного промысла!

Будто он делал так каждый день, Гейб уверенно обнял ее за плечи и повел к кафе прямо у воды в нескольких шагах от отеля.

Легкие стулья и маленькие столики, накрытые скатертями в красную и белую клетку. Несколько пар танцевало под старинную французскую песню, которую наигрывал аккордеонист.

Они сели, и сразу же появился официант с двумя бокалами белого вина. Потом другой — с хлебом, только что вынутым из печи, еще теплым. - Здесь готовят только одно блюдо, поэтому нет меню, — объяснил Гейб. — Считайте, что вы еще не жили, если не ели местные жареные ракушки.

Андреа решила, что она не жила, пока не ступила на эту зачарованную землю с Гейбом. Девушка лишь боялась, что фантастическая мечта, в которой она находится, исчезнет, как только она проснется.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Они потягивали вино и ели хлеб. И Андреа исподтишка разглядывала сидящего напротив мужчину. Мерцающий свет свечи открыл любопытное свойство его глаз. Она всегда считала, что они густого серого цвета. Но сегодня внешняя .линия его радужной оболочки отсвечивала серебром. Вьющиеся черные волосы и закрытая послеполуденной тенью нижняя половина лица придавали ему неотразимо чувственный вид.

- Bon appetit, — сказал официант, поставив блюда с французским жарким и приготовленные особым способом мидии.

Глаза Гейба встретились с ее.

— Их готовили в соусе из белого вина, чеснока и сливок. Попробуйте одну, и вы поймете.

Аромат ударил в нос. Попробовав одну, Андреа уже не могла остановиться.

— Моя бабушка готовила мидии по такому же рецепту. А братья и я соревновались, кто больше съест!

— И я знаю, почему. Ничего вкуснее никогда не ела. А ваша бабушка... — она наконец положила вилку.

— Она ушла от нас два года назад. — Он допил свое вино.

— Мне очень жаль... А у вас большая семья?

— Я второй из четырех братьев, двое из которых близнецы.

Близнецы...

— Как вам повезло. Я единственный ребенок.

— Они все женаты. По последним подсчетам, у меня семь племянниц и племянников. Кроме того, конечно, мой отец Жиль, дедушка Жак, две тети с мужьями, детьми и внуками.

И ни слова о маме...

— Все живут по соседству на Сен-Пьере. Добывают средства существования из моря. Первый Корбин, о котором мы знаем, прибыл из Британии и ловил рыбу в этих водах, когда Жак Картье остановился здесь, возвращаясь во Францию в середине XV века.

- А семья со стороны вашей матери?

— У меня много родственников в Чикаго.

- Боже! А как же они встретились?

- Самолет, на котором летела мама, отклонился от маршрута и сел в Галифаксе. Она и отец провели в аэропорту большую часть недели из-за яростного шторма в Атлантике. Одно за другим, и он повез ее знакомиться с семьей. Они поженились буквально детьми. Когда она развелась с отцом, мне было восемнадцать.

Неожиданное открытие кольнуло в сердце. Разрыв родителей привел к ужасному эмоциональному опустошению, но он перевел обиду и гнев в источник силы для строительства своей технологической империи. Если бы он не пошел по этой дороге, «Корбин бизнес» мог бы не появиться. Она могла бы никогда его не встретить!

От этой мысли ей стало нехорошо.

— Мы все выжили, — усмехнулся Гейб. — Часто видимся. Мама работает в агентстве путешествий. Чтобы увидеть моих братьев, каждый месяц она летает на Сен-Пьер.

Официанты выбрали удобный момент, чтобы убрать пустые тарелки и принести два блюда с нарезанной дыней. Десерт выглядел вполне обычно, пока Андреа не попробовала его.

- Ох... Не поверю, что бывает что-нибудь божественней!

— Это дыня в шампанском. — Глаза Гейба явно смеялись.

Его близость, эффект выпитого вина, восхитительная еда, которую они ели...

— Я хотел бы потанцевать с вами.

Сердце у Андреа перешло на галоп, когда он потянул ее за руку и привлек к себе.

Мелодию «La Vie en Rose» она слышала много раз. Но никогда не танцевала под живую музыку, которую исполнял французский аккордеонист. Мускулистое, жесткое тело Гейба, казалось, слилось с ее. Она спрятала горящее лицо на его плече.

— Вы довольны, Андреа?

Вопрос мог бы свести ее с ума. Она пребывала на небесах. Но не могла же она в этом признаться!

— Что-то незабываемое. Благодаря вам.

— Тогда посмотрите на меня.

— Боюсь.— Она лишь сильнее прижалась к нему.

— Почему?

— От меня пахнет чесноком.

Его тело сотрясалось в беззвучном смехе.

— Мы оба пахнем чесноком. Так в чем же проблема?

Наконец она подняла голову. Но от легкого движения голова закружилась.

— Мне... мне бы хотелось пожевать резинку.

— Я бы предпочел на ваших губах вкус шампанского. — И на следующем вдохе искушающий мужской рот закрыл ее губы жарким поцелуем.

Пока они двигались по танцевальному полу, их поцелуй медленно углублялся и превратился в часть совершенно волшебной ночи. Одна песня сменялась другой, один поцелуй перерастал в следующий. Андреа представления не имела, как долго продолжалось это счастливое состояние.

Гейб начал целовать ее щеки, шею, волосы. Она позволяла ему, только тихонько постанывала. Пока они не перестали танцевать, она и забыла, что вокруг зрители.

Ее бросило в жар. Она совершенно потеряла контроль над собой! Оторвавшись от него, на нетвердых ногах она пошла мимо других обедающих к своему столу, чтобы взять сумочку. Она не так много выпила, чтобы проклинать алкоголь за свое безрассудное поведение. Это Гейб превратил ее в легкомысленное существо.

Не дожидаясь Гейба, Андреа вышла из кафе и направилась к отелю. У парадной двери, слава богу, стоял отец Пьера. Он кивнул ей. Она сверкнула улыбкой и прошла дальше.

Гейб догнал ее на лестнице.

— Куда вы так спешите?

Они уже стояли у ее дверей. Андреа задыхалась.

— Я немного потеряла голову и теперь понимаю, пришло мое время идти спать.

Раздался низкий смех.

— Уже давно надо было привезти вас в Париж. Это удивительно — наблюдать, как человек первый раз реагирует на все местные красоты.

— Вы поступили замечательно, Гейб. Вы привезли меня сюда. Этого я никогда не забуду. -Голос задрожал. — Спокойной ночи. — Она вставила ключ в замок и открыла дверь.

— Андреа?

— Да? — Сердце собралось выпрыгнуть из груди.

— Спасибо, что напомнили. Я приду за вами в восемь тридцать утра. Мы зайдем в кондитерскую, которая рядом, а затем отправимся в одно место. Спите спокойно, — прошептал он уходя.

Это, конечно, невозможно. Андреа знала, что большую часть ночи она проведет без сна.

Утром она оделась, как для работы. Юбка цвета хаки, в тон ей легкая блузка. Андреа причесалась, немного подкрасилась, собрала сумочку и спустилась вниз.

На этот раз за конторкой ее встретила женщина, вероятно, мать Пьера. Пожилая хозяйка поприветствовала ее по-французски.

— Bonjotir, — ответила Андреа.

- Мсье Корбин завтракает в соседней кондитерской. — (Так, значит, Гейб уже встал?) — Пожалуйста, вы можете оставить у меня вашу сумочку, пока вы позавтракаете с ним.

— Благодарю вас.

Выйдя на улицу, Андреа обнаружила, что небо затянуло облаками. Перед кондитерской стояли столики. За одним из них сидел Гейб, макая в кофе круассан, а затем откусывая от него. При этом он читал «Фигаро».

Андреа обратила внимание на его одежду. Джинсы, точно вторая кожа, футболка цвета бургундского вина и удобные кроссовки... Это создавало вокруг Гейба такую сексуальную мужскую ауру, что у нее на мгновение остановилось сердце. Но вряд ли такой костюм он носит на работе, подумала она.

Когда она подошла, он поднял голову от газеты. Взгляд быстрый, но проницательный. Он легко встал и помог ей устроиться за столом.

- Не могу спать в помещении, — пробормотал он и убрал руку с ее плеча. Ее кожа продолжала

чувствовать его прикосновение, будто впечатанное в нее. А он снова сел.

— Но это хорошо. Уверена, Эмиль хочет начать как можно раньше. Если мы поспешим, ему не придется заставлять свою команду работать весь уикенд.

Он молча налил ей горячий кофе из кофейника. Конечно, он был уверен, что Андреа явится к назначенному времени. В отличие от него, она была предсказуема, как восход солнца по утрам.

Хозяйка кондитерской принесла тарелку с золотистыми круассанами.

- Попробуйте, — предложил Гейб.— Они со шпинатом и твердым козьим сыром.

Она лишь кивнула. Откусила. У гурманов эти круассаны могли бы вызвать восторг. Но у нее пропал аппетит. Андреа потянулась за кофе.

Гейб выглядел таким спокойным, словно убеждал ее: что произошло между ними вчера — забыто.

- Похоже, может быть дождь.

- Дождя не будет, — твердо произнес он, глядя на нее поверх чашки.

- Как скоро нас ждет Эмиль?

- Он нас не ждет.

- Не понимаю, — чуть не подавилась кофе Андреа.

- Сейчас поясню.— Он поставил свою чашку на стол и подался вперед, глядя на нее из-под полуприкрытых век. — Я привез вас в Париж по одной-единственной причине.

Такого Гейба она не знала.

- Если вы говорите о том, чтобы соблазнить меня, то прошлой ночью у вас был шанс, — пошутила она.

К ее ужасу, он не засмеялся и даже не улыбнулся.

- Вы на пути к сути, мисс Бауэр. — Он еще ни разу так не называл ее. — Я никогда раньше не делал женщине предложение и подумал, что это идеальное место.

Чашка выскользнула из рук. Несколько капель кофе брызнуло на блузку.

- П... простите. Я такая неуклюжая, — запинаясь, проговорила она, промокая капли кофе на блузке. — Я, должно быть, неправильно поняла ваши слова. Или, может, вы так шутите...

- Я никогда не шучу.

Это она знала.

Гейб Корбин — серьезный от природы, даже излишне задумчивый.

- Без любви к человеку за него замуж не выходят, — прошептала Андреа.

- Мы нравимся друг другу. — Он привлек в доказательство неопровержимые факты — так же как делал это на совещаниях совета директоров. Разделил их и прокомментировал. Такой подход неизбежно заставлял молчать даже несогласных. — Все, что вы должны сделать, это вспомнить вчерашнюю ночь.

Вчерашнюю ночь...

- Признайтесь, Андреа, у нас отличные рабочие отношения. Мы знаем друг друга лучше, чем кто-нибудь еще. Не помню случая чтобы у нас возникли серьезные разногласия. И нет сомнения, что мы сексуально совместимы. — Он гладил большим пальцем ее ладонь.

- Вы с ума сошли! — Она вырвала свою руку, будто ее что-то ужалило. — Я достаточно долго работаю с вами, чтобы знать: Гейб Корбин ничего не делает без дальнего замысла. Каждая его идея становится частью большого проекта.

— Это правда. — Он откинулся на спинку стула.

- Какая реальная причина? Почему вы выбрали меня для этого брака без любви? — Она прямо смотрела ему в глаза.

Оценивающим, интимным взглядом он изучал ее.

- Я не настроен позволить вам отказаться от возможности родить собственного ребенка, если могу помочь. Нам надо определить, наши высшие приоритеты.

Они опять начали дискуссию об ее женских проблемах?

- Вы хотите подбросить мне ребенка, — пошутила она.

— В случае непредвиденных обстоятельств - да. Я хотел бы дать вам ребенка. Поэтому и собираюсь жениться на вас. И у вас будет наш ребенок.

Она вскочила.

- Что происходит? — с вызовом крикнула Андреа. — И не говорите, что вы хотите это сделать ради меня по доброте вашего сердца! Зачем вам это нужно? — Ее маленькая фигурка нависла над ним..

На его лице углубились морщины. В этот момент он выглядел на все свои тридцать шесть лет.

— Это способ искупить свои грехи, — ответил он мрачным тоном.

- Какие грехи? — Она снова опустилась на стул.

- Когда я уехал с Сен-Пьера в колледж, одна девушка с острова, Жанна-Мари, приехала ко мне на квартиру в Нью-Йорке... Она заявила, что против моего отъезда. Надеялась, что я женюсь на ней. — Он помолчал. — Это было нелепое требование с ее стороны. У нас с Жанной-Мари не было общего прошлого и не могло быть общего будущего. Правда заключалась в том, что один раз... мы спали вместе. Я вовсе не испытываю гордости при мысли, что у меня была связь с девушкой на одну ночь. Но меньше всего я думал о браке с Жанной-Мари или с любой другой женщиной. Я сказал, что ей лучше вернуться на остров. А немного спустя позвонил отец и сообщил, что она выходит замуж за моего брата Ива.

Картина понемногу прояснялась. Жанна-Мари, видимо, решила: если она не может выйти замуж за Гейба, следует завоевать другого отличного парня.

- С болью в сердце я понял, что был близок с женщиной, на которой собирается жениться мой любимый брат. Он заслуживал того, чтобы знать правду о Жанне-Мари, пока дело не зашло слишком далеко. Я собирался вернуться на остров и поговорить с ним. Но отец прислал мне известие, которое... изменило мою жизнь.

У Андреа появилось предчувствие, куда ведет его рассказ. Она закрыла глаза.

- Отец сказал, что у девушки только что произошел выкидыш. Хотя все думали, что это ребенок Ива, отец предполагал, что это мой ребенок. Он предложил мне ради будущего счастья брата никогда не возвращаться на остров. Так будет мудрее, считал он.

- Гейб... — ее пронзила неожиданная боль, — вы хотите сказать, что с тех пор ни разу не были дома?

У него так потемнели глаза, что она перестала видеть в них стальной отблеск.

- Я летал туда, когда хоронили бабушку. И ждал темноты, чтобы побывать на ее могиле. Там был только один дедушка. Мы проговорили с ним до рассвета, потом я покинул остров.

Андреа покачала головой. Ее ужаснула мысль, что все эти годы Гейб жил исключенным из родной семьи.

- Почему Жанна-Мари не сказала вам, что беременна, когда приезжала в Нью-Йорк? - У Андреа дрожал голос.

- В ночь, когда мы были вместе, я позаботился о предохранении. Я дал ей понять, что не хочу никаких последствий. Вероятно, она просто боялась признаться.

- Но это же был ваш ребенок! — взволнованно воскликнула Андреа.— Вы имели право знать!

- Согласен. Но кто в восемнадцать лет может ясно мыслить?

- Вы! Иначе вы бы не уехали из дома, выполняя свою мечту.

- Я уехал оттуда потому, что не мог видеть боль в глазах отца после развода с матерью.

Андреа поверила ему.

- Мне очень жаль, Гейб. — Как ей хотелось бы найти лучшие слова для выражения своих чувств! - Но я все еще не понимаю, каким образом брак со мной может искупить... ваши грехи...

Он шумно втянул воздух.

— Вы не жили с грузом вины. Жанна-Мари нуждалась во мне, а я отказал ей.

- Вы бы не отказали, если бы она открылась вам, сказала правду.

Безрадостная улыбка мелькнула у него на лице.

- Спасибо, что защищаете меня. Но это не освобождает от проклятия. Я спал с ней, хотя и не любил ее.

- Она соблазнила вас, потому что хотела ребенка. Это делает ее долю вины равной вашей.

— Может быть, — согласился он.— Но если бы я женился на ней, вероятно, у нее бы не случился

выкидыш.

У Андреа разрывалось сердце от жалости к нему.

— Вы зря грызете себя. Ведь вы не могли исправить то, чего не знали.

— Наш малыш не выжил, — покачал он головой. — И я никак не могу восстановить справедливость. Когда вчера утром вы пришли ко мне, увидев ваше отчаяние, я кое-что понял. Я могу сделать это для вас, пока не слишком поздно. Меня потрясла ваша честность. Вы не стали использовать Брета. А ведь он с готовностью исполнил бы ваше желание. Вы бы стали его женой. Это то, что я не сделал для Жанны-Мари... — Его голос дрогнул. — Уверен, Андреа, что мы сумеем выполнить брачную работу. У нас нет секретов. Есть только надежда, что вы забеременеете.

Андреа снова посмотрела ему в глаза. Они светились каким-то волшебным светом. Таким она никогда раньше его не видела. Если она не ошибается в своей догадке, Гейб хочет ребенка взамен того, которого потерял.

У нее судорогой свело живот. Ведь она хранит свою тайну. Она не призналась, что влюблена в него. Но разве можно ему открыться? Он ведь просит ее не о любви.

- Я далека от совершенства, Гейб.

Он пожал плечами.

- Наши отношения будут построены на честности, а не на совершенстве. Я предлагаю немедленно заключить брак. Вам необходимо забеременеть как можно быстрее.