— Я согласен отдавать тебе по половине лепешки десять дней за науку, — сказал Валамир.

— А ты? — посмотрел Эйрих на Видимира.

— Я тоже, — вздохнул тот.

Эйрих прошел к поленнице и выбрал там несколько пригодных веток.

— Теперь смотрите внимательно, повторять не буду, — произнес он, доставая нож.

Силки — это нехитрое дело, но надо знать некоторые важные вещи, чтобы все работало так, как задумано. В лесу он видел некоторое количество силков, оставленных конкурентами, но ставили их не так умело, как это делал он. Чужое он трогать не любил, потому что не считал себя вором, хотя соблазн присвоить чужую бечевку возник…

«Надо лучше прятать силки или заходить дальше в лес, — подумал он, наглядно демонстрируя родичам удавочный узел. — Но без оружия уходить слишком далеко — это риск бесславно умереть, как последний меркит [Меркиты — монгольское племя, покоренное Чингисханом в XIII веке. Оэлун, его мамаша, изначально была сосватана меркиту Чиледу, но Есугей-багатур, отец Темучжина, перехватил едущих домой молодоженов, в результате чего Чиледу сбежал, а Оэлун досталась трофеем Есугею, став его женой. Сильно позже, когда Темучжин подрос и стал идти к большому успеху, Чиледу во главе отряда меркитских налетчиков напал на стойбище Темучжина, пока тот был в отъезде, и похитил Бортэ, жену Темучжина. // Пробыв некоторое время в плену, Бортэ была отбита Темучжином, и до конца жизни последнего преследовали слухи, что его первый сын Джучи на самом деле «меркитский подарок», то есть сын Чильгера, младшего брата несостоявшегося мужа его матери (Чиледу к этому моменту уже отъехал в Царство вечной охоты). // Впрочем, Рашид ад-Дин, персидский врач, ученый-энциклопедист и вообще отличный парень, приводит версию, дескать, меркиты захватили Бортэ, а затем с бухты-барахты передали ее Тогрулу a.k.a Ван-хану, чтобы он «сохранил ее за завесой целомудрия». Последнее сомнительно, потому что возникает вопрос «зачем?», а также никак не разрешается проблема мести меркитов за поруганную честь Чиледу. А еще важно знать, что Рашид ад-Дин работал министром в государстве Хулагуидов, то есть был на зарплате у потомка Чингисхана.]».

Нужно легитимно раздобыть копье и лук. Но это потом, а пока надо показать результаты…

21 августа 401 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония

Эйрих осторожно двигался по лесу, внимательно прислушиваясь к окружению. Причиной для осторожности было то, что он обнаружил у водопоя следы волчьих лап. Даже будь у него копье, он бы не рискнул лезть в схватку с волком, потому что волки не ходят поодиночке, а ему за глаза хватит даже одного. Но кушать хочется всегда, это чувство не покидает его уже который день, поэтому он наплевал на риски и пошел проверять свои силки.

Сегодня утром Эрелиева похвасталась целыми двумя жирными куропатками, попавшими в силки ночью. Рискованная затея оправдала себя, поэтому сестра была героиней дня. А вот Валамир и Видимир остались ни с чем, хоть и последовали ее примеру. Удача охотника — неверная вещь.

Эйрих же следовал проверенной методике и ставил силки с утра, ведь ночью дичь предпочитает спать и едва ли рискнет искать себе пропитание. Эрелиеве просто повезло, что она поставила силки близко друг к другу, причем в том месте, где решили заночевать куропатки. Чистая удача, сопутствующая тем, кто только начинает.

Первый силок вообще никто не трогал, кусок хлеба высох и напоминал сейчас камешек. Нужно будет переставить на более перспективное место…

По соседству обнаружились следы чужого силка, а также признаки того, что кто-то в него попал, и причина неудачи стала предельно ясна.

Второй силок был забрызган кровью и перьями: мелкий хищник нашел добычу Эйриха раньше. Бечевка была перегрызена зубами, что сильно расстраивало. А вот третий силок порадовал толстеньким зайцем, удушившим себя насмерть.

Эйрих перерезал лесной твари глотку, снял силок и поспешил домой.

Остальные охотники до дикого мяса — это затруднение. Срочно нужен лук, чтобы старательно тренироваться, иначе он так и продолжит жить впроголодь…

— В лесу волки, — коснувшись оберега и войдя в дом, заявил Эйрих. — Видел следы на речном водопое.

— Ты не ошибся? — обеспокоенно спросила Тиудигото. — О, ты принес зайца!

— Я не ошибся, — уверенно ответил Эйрих, бросая тушку перед очагом. — Если возле поселения волки…

— Надо сказать Зевте, — вздохнула мать. — Он опять будет недоволен…

— Я пойду к площади, послушаю, что люди говорят, — произнес Эйрих. — Может, я не единственный, кто видел следы.

Можно было сходить к охотнику, но это неприятный человек, с которым ему не хотелось иметь никаких дел.

— Сходи к Хумулу, — приказала ему Тиудигото. — Скажи, что видел, и приведи его к водопою.

Вообще-то ему хотелось разузнать побольше об окружающем мире, но последнее время он был сильно занят добычей пропитания, поэтому не мог отлучиться. Но придется слушаться Тиудигото, потому что она имеет над ним власть.

Хумул — это охотник, занимающийся отстрелом крупной дичи. У него можно выменять свежее мясо, но он дорого берет, поэтому основными заказчиками выступают вождь Брета, старейшина Торисмуд и священник Григорий.

«Вообще-то Хумул может мне пригодиться, — подумал Эйрих. — Если удастся уговорить его дать мне детский лук, это будет большим успехом и решением моих проблем».

Деревня их была на сорок с лишним домов, то есть довольно большая, но жили здесь все плохо, ведь постоянно не хватало еды. Земля давала скудный урожай, сеяли тут хуже, чем китайцы, хотя те больше предпочитали рис… Эйрих вообще ничего не смыслил в земледелии, но даже ему видно, что готы не слишком-то надеются на посевы, предпочитая ходить на охоту. Но со зверьем тут все очень плохо, поэтому готское земледелие вынужденное и необходимое.

Причиной плохой жизни было то, что римляне не исполняли своих обязательств. Именно такую версию он услышал вчера, когда пьяный отец разговаривал с матерью. Когда они бежали сюда через Дунай, было обещано снабжение провиантом, но некий «губернатор Фракии, песий сын» шлет гонцов с отговорками и жалуется на недород. Терпение вождей на исходе, поэтому высока вероятность начала набега на южные земли, где, как известно, всегда много еды и ценностей.

— Здравы будьте, почтенный Хумул, — церемониально поклонился Эйрих, подойдя к дому охотника.

— Да какой я почтенный? Что ты мелешь, сопляк? — выглянул из-за дверной занавески охотник.

Хумул был пожилым человеком, прожил где-то около сорока теплых лет. Волосы у него черные, глаза карего цвета, но черты лица готские. Лицо у него такое, будто он вечно чем-то недоволен, это проявлялось не только в лице, но и в его обычных словах. Ростом он на пять голов выше Эйриха, сила в руках еще есть, а еще у него богатый опыт охоты на различное зверье, поэтому за ним ходит слава самого удачливого охотника. Так-то здесь все так или иначе занимаются охотой, но Хумул достиг в этом особых успехов и внутриплеменного признания.

— Прошу прощения, — вновь поклонился Эйрих.

— Чего забыл тут? — спросил охотник.

— Я видел следы волков на водопое… — начал Эйрих.

— Ты? — скептически усмехнулся охотник. — Видел? Да ты из материнской дырки вчера вылез! Что ты несешь, сопляк?

— Я могу нарисовать, — нашелся Эйрих, вынужденный стоически терпеть оскорбления.

Потом, когда настанет время, он затолкает эти слова Хумулу в поганую глотку, а сверху зальет свинец…

— Ну так нарисуй, — разрешил ему охотник.

Взяв ветку, Эйрих старательно нарисовал на утоптанной земле виденный след.

— Ты действительно что-то видел, — хмыкнул Хумул. — Но я думаю, это была собака. Все же пойдем к водопою. Если окажется, что это ерунда, то я выбью из тебя душу древком вот этого копья.

Охотник взял копье, прислоненное к стене его хибары, после чего направился в сторону леса. Последовав за охотником, Эйрих раздумывал о том, как можно попросить у него детский лук и не быть посланным на срамный уд.

Дойдя до безопасного спуска к реке, они остановились, потому что Хумул напрягся. Причиной напряжения его было то, что волчьих следов на песке было много. Гораздо больше, чем видел Эйрих.

Осень — это время, когда животным нужно набирать побольше жира на зиму. Эйрих не был глупцом, поэтому умел интуитивно устанавливать причинно-следственные связи. Готы появились здесь недавно. И сразу, как появились, они начали выбивать окрестную живность, от малой до великой. Охотиться стало тяжело, это да, но не только людям. Возможной причиной появления здесь волков может служить бескормица, созданная самим существованием готов, и если эти волки голодны, то скоро начнут пропадать люди…

— Ох, сучье семя… — процедил Хумул, глядящий куда-то в лес.

Эйрих посмотрел в том же направлении и увидел группу волков.

— Надо уходить в деревню и собирать мужей, чтобы перебить тварей, пока они нам людей резать не начали, — произнес охотник. — Сопляк, беги за мной!