Готовку и уборку мама не любила, однако никогда не жаловалась на роль жены и матери, хоть из-за нашего появления на свет ей и пришлось надолго расстаться с работой в школе. Всегда энергичная, остроумная и любящая, она оберегала нас с сестрой от законнических ловушек, подстерегавших на каждом шагу, и убеждала, что мы, когда вырастем, сможем заниматься чем захотим, — неважно, что скажут люди. Как и мой отец, она любила Библию, но, кажется, оба они инстинктивно понимали: те правила, что запутывают людей, вгоняют в уныние, нагружают чувством вины — на самом деле не от Бога. Возможно, именно поэтому, пусть я и голосую за демократов, верю в эволюцию и больше не считаю, что все, кто на меня не похож, отправятся в ад, — я не возражаю, когда меня называют евангелической христианкой. Евангелизм для меня — это религиозный язык моей матери. Когда я взволнована, или в восторге, или в негодовании, или окружена людьми, понимающими меня, — я говорю на этом языке. И именно на этом языке чаще всего говорит со мной Бог в тех редких случаях, когда среди житейского шума удается различить Его голос.

Моя первая встреча с «библейской женственностью» произошла в колледже: здесь в общежитии оживленно обсуждался вопрос, допустимо ли студенткам в христианском учебном заведении выдвигать свои кандидатуры на должность старосты курса. Как выяснилось, на этот счет существовали правила: их изложил апостол Павел в Послании к Тимофею примерно две тысячи лет назад. Многие полагали, что библейская женственность требует от нас отойти в сторонку и освободить руководящую должность для какого-нибудь благочестивого мужчины. Другие отвечали, что эти правила относятся только к церкви, а третьи замечали, что очереди из благочестивых мужчин, готовых взять за себя организацию вечеринок и пикников, у нас нет и не предвидится. Если правильно помню, спор потерял всякий смысл, когда старостой стала девушка — и никто не возражал.

В следующие несколько лет я все чаще разговаривала об этом с подругами, особенно по мере того, как мы начали, одна за другой, выходить замуж и обзаводиться детьми. Многие испытали на себе влияние евангелического комплементаризма [Комплементаризм — система богословских воззрений в христианстве, иудаизме и исламе, согласно которой у мужчин и женщин разные, но дополняющие друг друга роли в браке, семейной жизни и религиозном служении. Theopedia, s.v., “Complementarianism,” http://theopedia.com/Complementarianism.], движения, возникшего как реакция на феминизм второй волны и нашедшего яркое выражение в книгах Эдит Шеффер («Тайное искусство домашнего хозяйства», 1971) и Элизабет Эллиот («Позволь мне быть женщиной», 1976). Эти женщины — образцовые жены и домохозяйки — высоко ценились в реформатской традиции, где нередко можно было услышать изречения вроде: «Булочки с корицей, испеченные миссис Шеффер, привели к Господу не меньше людей, чем проповеди ее мужа». Их книги были остроумны и изящны, однако в основе их лежало твердое убеждение: призвание добродетельной женщины — в первую очередь дом; ее установленная Богом роль — роль послушной жены, усердной домашней хозяйки и любящей матери.

«Это и есть место женщины, — пишет Эллиот, — и всем нам необходимо понять, каково наше место, и занять его. Это место указывает нам Божья заповедь» [Elisabeth Elliot, Let Me Be a Woman (Carol Stream, IL: Tyndale House, 1976), 54.].

Богословские обоснования этому движению дал Совет по библейской мужественности и женственности. Возглавили его консервативный пастор Джон Пайпер и богослов Уэйн Грюдем. Совет принял два кардинально важных документа, позволивших распространить это движение и за пределы реформатской традиции: «Дэнверское заявление» (опубликовано в 1988 году) и «Восстановление библейской мужественности и женственности» (впервые опубликовано в 1991 году, затем в 2006-м). СБМЖ одержал решительную победу, когда под влиянием «Дэнверского заявления» Южная баптистская конвенция, насчитывающая шестнадцать миллионов человек, проголосовала за включение этого исповедания веры в свою декларацию о семейной жизни, отметив, что женщина должна «добровольно и с любовью подчиняться» руководству своего мужа [“Core Beliefs: The Danvers Statement on Biblical Manhood and Womanhood,” The Council on Biblical Manhood & Womanhood, http://www.cbmw.org/Danvers.].

Согласно «Дэнверскому заявлению», согласие христиан с феминистической идеологией, цитирую: «…угрожает авторитету Библии, ибо подвергает опасности ясность Писания и отводит доступность его смысла для обычных людей в тесную сферу формально-юридической изобретательности». «Заявление» утверждает: женщины Божьи должны следовать не господствующей в наше время светской культуре, а «библейской женственности».

У нас, евангелистов, вообще есть дурная привычка совать слово «библейский» куда ни попадя. Особенно любим мы приклеивать его к другим многозначительным словам — «политика», «экономика», «сексуальность» или «брак», стараясь создать впечатление, что у Бога есть по всем этим вопросам строго определенное мнение (которое, так уж вышло, совпадает с нашим). Хоть мы и настаиваем, что вовсе не «выбираем из Библии» то, что нам по душе — такое использование слова «библейский» неизбежно предполагает избирательность.

В конце концов, говоря формально, женщин по-библейски продают их собственные отцы (Исх 21:7), их по-библейски выдают замуж за насильников (Втор 22:28–29); им по-библейски запрещают говорить в церкви (1 Кор 14:34–35), а еще Библия требует от них покрывать голову (1 Кор 11:6) и даже предлагает их мужьям многоженство (Исх 21:10).

Вот почему меня так заинтриговало понятие «библейской женственности». Можно ли извлечь из собрания древних священных текстов — текстов, которые принадлежат к самым разным жанрам и создавались на протяжении тысячелетий в культурах, очень отличных от нашей, — единую связную формулу, объясняющую, как быть женщиной? И верно ли, что все женщины в Писании скроены по одному образцу? Тому же, по которому должна кроить себя я?

Я из тех людей, кто, встретив на своем пути нечто непонятное и пугающее, бросаются ему навстречу, словно Алиса в кроличью нору. Поэтому мне всегда тяжело сидеть смирно и говорить о погоде. И по этой же причине однажды я проснулась с безумной мыслью, озарившей разом все уголки моего сознания: «А что, если попробовать? Если принять “библейскую женственность” буквально и всерьез?»

Оказывается, на свете есть издатели, готовые платить за прыжки по кроличьим норам — по крайней мере, пока верят, что твою нору удастся продать читающей публике. Так что 1 октября 2010 года, при поддержке Дэна и целой команды редакторов, я поклялась посвятить год жизни поискам настоящей библейской женственности.

Для этого мне необходимо было изучить все тексты Писания, касающиеся женщин, и выяснить, как женщины во всем мире понимают эти тексты и применяют их к собственной жизни. Кроме того, я сама должна была принять все библейские учения о женщине и начать, насколько это возможно, исполнять их в повседневной жизни — в том числе и буквально.

От Ветхого Завета к Новому, от Бытия к Откровению, от кодекса Книги Левит к посланиям апостола Павла. Никакой избирательности — и думать не моги выбирать только то, что нравится! В год библейской женственности мне следовало, среди прочего, вставать до рассвета (Притч 31:15), повиноваться мужу (Кол 3:18), отращивать волосы (1 Кор 11:15), самой шить себе одежду (Притч 31:21–22), научиться готовить (Притч 31:15), покрывать голову во время молитвы (1 Кор 11:5), называть Дэна «господином» (1 Пет 3:5–6), заботиться о бедных (Притч 31:20), взращивать в себе дух кроткий и молчаливый (1 Пет 3:4), а во время менструации считать себя ритуально нечистой (Лев 15:19–33).

Некоторые практики мне удалось выполнить лишь один раз. Другие я старалась соблюдать весь год. Каждый месяц я сосредотачивалась на определенной добродетели: смирении, усердии, послушании, доблести, красоте, скромности, чистоте, плодородии, повиновении, справедливости, молчании и милосердии.

Руководством в повседневной жизни на протяжении всего года служили мне «Десять заповедей библейской женщины»:

1. Во всем повинуйся мужу своему (Быт 3:16; Тит 2:5; 1 Пет 3:1; Еф 5:22; 1 Кор 11:3; Кол 3:18).

2. Посвяти себя устроению дома своего (Притч 14:1; 31:10–31; 1 Тим 5:14; Тит 2:4–5).

3. Будь матерью (Быт 1:28; Пс 127:3; 1 Тим 5:14).

4. Стяжи себе дух кроткий и молчаливый (1 Пет 3:3–4; Тит 2:3–5; 1 Тим 3:11).

5. Одевайся скромно (Быт 24:65; Втор 22:5; 1 Тим 2:8–10; 1 Пет 3:3).

6. Покрывай голову во время молитвы (1 Кор 11:3–16).

7. Не обрезай волосы (1 Кор 11:15).

8. Не учи в церкви (1 Кор 14:33–35; 1 Тим 2:12).

9. Не сплетничай (Чис 12:1–10; Притч 26:20; 1 Тим 5:13–14).

10. Не властвуй над мужчинами (1 Тим 2:12).

Пожалуй, я приняла свое исследование даже слишком всерьез: по каждому вопросу искала и сравнивала консервативные, либеральные и феминистские комментарии, выясняла, что думают об этом иудеи, католики и протестанты. Разговаривала с современными женщинами, воплощающими в жизнь древние библейские заветы: с женщиной-пастором; с ортодоксальной иудейкой; со второй женой в полигамном браке; с дочерью многодетных родителей; с бабушкой семейства амишей. Я изучила Библию от корки до корки, выписывая и исследуя все сюжеты и изречения, которые могла найти о матерях, дочерях, женах, вдовах, наложницах, царицах, пророчицах и блудницах.

Пару недель после начала эксперимента я не давала покоя друзьям, бомбардируя их разрозненными фактами о библейской женственности.