— Спиндл, да? — спросил он. — Не Джейн Ярроу?

Я посмотрела на Рэйвина, и у меня свело живот. Но взгляд капитана внезапно остановился на его сапогах, а на шее и подбородке появился намек на румянец.

Я сделала шаг назад, воспоминания о втором разбойнике — пальцах, сжимавших капюшон, враждебных нотках голоса — сомкнулись вокруг меня плотным кольцом. Меня захлестнула ярость: я оказалась заперта в комнате с незнакомыми, опасными мужчинами, которые сделали все возможное, чтобы причинить мне боль всего три недели назад.

Опустившись обратно на стул, я сложила руки на груди. Если бы у меня было больше мужества, я бы плюнула принцу под ноги.

— Какая чудесная у вас семья, — сказала я Рэйвину, стреляя в него укоризненными взглядами. — Одного нападения вас двоих уже достаточно. Скажите принцу, чтобы он забирал свою Косу и уходил, или я больше не пророню ни слова.

Глава восьмая

Я сунула руку в карман, нащупывая амулет. Филик, Элм и Джеспир один за другим вышли из подвала. Рэйвин последовал за ними из комнаты, обмениваясь словами, которые я не могла разобрать.

Возможно, они все-таки собирались позволить ему убить меня.

Кошмар зашевелился, наблюдая моими глазами за дверью.

Комната без окон, так что я понятия не имела, который сейчас час. От усталости сильнее сгорбилась в кресле. Мгновением позже Рэйвин снова шагнул внутрь. Только теперь в его кармане горел свет.

Я села, спина напряглась, а глаза округлились. В его кармане лежали Карты Провидения. Кошмар прав — капитан собирался меня испытать.

Рэйвин занял место рядом со мной за столом, на его лице застыла суровая маска. Его рука так быстро опустилась в карман, что я не заметила ее движения. Он бросил на стол Карту Белого Орла. По всей видимости, я устала больше, чем думала, и потерла глаза, потому что на долю секунды мне показалось, что свет, исходящий от карт в кармане Рэйвина, замерцал.

На Карте Белого Орла изображена птица, парящая над пшеничным полем, с оранжевыми глазами и острыми черными когтями. «Мужество», — гласила надпись на одной стороне. На другой изображение было перевернуто и содержало надпись «Страх».

Я уставилась на карту, потом снова на Рэйвина.

— Для чего это?

— Что вы видите? — спросил он. — Какой цвет?

Я скрестила руки на груди.

— Разве я не доказала минуту назад, что вижу Косу в кармане вашего кузена?

— Многим известно, что Элм носит ее с собой, — возразил Рэйвин. — Возможно, просто удачная догадка.

— Я бы не считала удачей все произошедшее сегодня, капитан.

И снова она, — изгиб в уголках губ Рэйвина — линия улыбки. Он прочистил горло и повторил:

— Какой цвет?

— Белый.

Он потянулся в другой карман и достал черную шелковую ткань.

— Скажите, мисс Спиндл, вы можете видеть цвета с закрытыми глазами?

Мое сердцебиение участилось.

— Да.

— Хорошо. — Он обернул ткань вокруг костяшек пальцев. — Не возражаете против повязки?

Я не торопилась отвечать. Рэйвин ждал, его лицо ничего не выражало, пока он наблюдал за мной. Когда я кивнула, он встал, держа шелк в руке. Я постучала ногтями по столу и сомкнула веки.

Несмотря на то, что грубые пальцы капитана цеплялись за ткань, его прикосновения были мягкими. Он заправил выбившиеся пряди волос мне за уши. Затем дважды обернул повязку вокруг моих глаз и завязал ее узлом на затылке.

За гладкой и непрозрачной тканью мне не удавалось ничего разглядеть. Я моргнула и вдохнула, зная, что в мире не существует достаточно плотной повязки, чтобы сокрыть цвет Карт Провидения от Кошмара в моем сознании.

Затем услышала, как Рэйвин вернулся на свое место.

— Могу я продолжить? — спросил он.

Усталость здесь ни при чем — яркие цвета в его кармане вновь замерцали. Только когда капитан выложил на стол следующую карту, я поняла ее цвет.

Черный.

Даже в темноте, созданной повязкой, черный цвет был отчетливым. Черный, как мои глаза, как магия.

— Черная Лошадь.

В разбитой на части кошмарной истории «Старая Книга Ольх» повествовала о колоде из двенадцати Карт Провидения, о магии, которой они обладали, о том, как их использовать, а также о последствиях злоупотребления дарами.

Черная Лошадь превращала владельца в мастера боя. Золотое Яйцо обеспечивало богатством. Пророк давал возможность заглянуть в будущее. Белый Орел даровал храбрость. Дева завещала великую красоту. Чаша превращала жидкость в сыворотку правды. Колодец давал ясное зрение, чтобы распознать врагов. Железные Ворота приносили блаженное спокойствие, независимо от обстоятельств. Коса позволяла владельцу контролировать других. Зеркало помогало стать невидимым. Кошмар позволял его обладателю обращаться к чужому сознанию. Две Ольхи обладали способностью общаться с древней сущностью Бландера, Духом Леса.

Но как у каждого клинка существуют две грани, так и у каждой Карты Провидения есть две стороны. За магию приходилось платить. Если использовать Черную Лошадь слишком долго, она могла ослабить своего владельца. Золотое Яйцо приводило к всепоглощающей жадности. Мужество, дарованное Белым Орлом, сменялось страхом. Предвидение Пророка делало владельца беспомощным, он более не мог повлиять на будущее. Сыворотка правды Чаши становилась ядом. Красота Девы леденила сердце ее обладателя. Владельца Колодца неминуемо предавал друг. Железные Ворота отнимали годы жизни. Коса причиняла сильную физическую боль. Зеркало приподнимало завесу между мирами, обнажая мир призраков. Кошмар раскрывал самые потаенные страхи человека.

А Две Ольхи… Никто не знал, что случится, если использовать эту карту слишком долго. Нет никаких записей о том, что кому-то это удавалось.

Мгновение спустя темнота Черной Лошади исчезла, и на стол упала еще одна карта.

Розовый. Пронзительный ярко-розовый цвет.

Я заерзала на стуле.

— Дева, — сказала я. — Видела несколько таких на этом Равноденствии.

— Правда?

Я выдохнула.

— К сожалению.

— Судя по тону, вы этого не одобряете.

Боль пронзила живот, перед взором резко всплыло лицо Айони.

— Неважно, что я думаю.

В груди капитана загрохотал смех. Розовый оттенок Девы исчез, сменившись ровной бирюзой — цветом моря.

— Чаша.

Капитан достал еще одну. Комнату заполнил резкий, туманный серый свет.

— Пророк, — сказала я.

Серый свет Пророка на мгновение замерцал.

— Скажите, мисс Спиндл, вы сами храните какие-нибудь карты?

Я закусила нижнюю губу.

— Нет.

— Но вы живете со своим дядей. Наверняка у него они есть.

Я вновь заерзала на стуле.

— Похоже, именно об этом вы и думали, когда устроили мне ловушку на дороге.

Не могла сказать, чувствовал ли Рэйвин Ю раскаяние. В нем ощущалось выверенное спокойствие, его тон никогда не выходил за рамки умеренного интереса. Тем не менее капитан быстро сменил тему.

— Сколько людей знают о вашем заражении? — спросил он.

Прикусив язык, я подняла повязку на лоб. Рэйвин сидел в своем кресле, наблюдая за мной. Я искала в его выражении лица враждебность, но не нашла ничего, кроме осторожного любопытства.

— Откуда мне знать, что вы не арестуете их за укрывательство? — спросила я.

— Полагаю, вы не можете знать этого наверняка, — ответил он. — Но, как видите, я даже вас не посадил под стражу, девицу, сильно зараженную магией. — На мое молчание он наклонил голову, как птица. — Я просто пытаюсь понять тяжесть вашего положения.

Я стиснула зубы.

— Почему? Почему вы не арестовали меня?

— Потому что вы не сделали ничего плохого. — На мгновение он замолчал. — И потому что ваша способность чрезвычайно полезна.

— Не сделала ничего плохого? — Я приподняла брови. — Я нарушила закон… К несчастью.

Но Рэйвин лишь покачал головой.

— Не все видят это в подобном свете.

— Ваш дядя придерживается таких взглядов, и это главное.

Капитан дестриэров наблюдал за мной, взгляд его серых глаз на мгновение опустился к моему рту.

— Я бы хотел продолжить, мисс Спиндл. — Он указал на повязку. — Если вы не возражаете.

С гордым вздохом я натянула ткань обратно на глаза. Комнату заполнил золотой свет.

— Золотое Яйцо. — Когда следующая карта упала на дерево, я моргнула в темноте повязки, ожидая. — Продолжайте, — сказала я.

— Я уже положил карту на стол, — спокойно ответил Рэйвин.

— Но я ее не вижу.

— Вы не видите цвет?

Кошмар зашевелился, его шепот щекотал мне ухо.

«Нет никакой карты. Он разыгрывает трюк».

— Цвета нет, — ответила я. — А значит, и карты здесь быть не может.

— Уверяю вас, она есть.

Я сорвала повязку с лица, и с моих губ сорвался тихий вздох, когда я уставилась на изображение древних деревьев, связанных вместе бархатом цвета лесной зелени. Карта Двух Ольх.

Мы с Кошмаром осознали правду в одно и то же мгновение.

В моем горле зазвенел смех.

— В ней нет никакой магии, — заявила я. — Просто бумага и бархат. Это подделка.

Рэйвин улыбнулся, тень скользнула вдоль его поразительного носа.

— Вы уверены?

— Абсолютно, капитан.

Когда он засунул фальшивую карту в карман, остальные замерцали. Я уловила знакомый бордовый свет в скоплении цветов и прищурилась.