Вульф шагал молча, и Джесс задумался, не сказали ли ему больше, чем им. Учитывая, что в последнее время Библиотека не особо доверяла профессору, возможно, ему предоставили не больше информации, чем солдатам. Джесс привык думать о профессоре как о человеке, который владеет многими тайнами, однако, несмотря на всю свою видимую уверенность и способность выглядеть всезнающим, Вульф находился сейчас в таком же непростом положении, как и Джесс, а может, и не только сейчас. Осознавая то, что Вульф был простым смертным, как и все они, Джесс снова подумал о том, в какой опасной ситуации они теперь оказались.

Они прошли вдоль улицы, и Глен ускорила шаг, вероятно, сама того не замечая; ей не сообщили о том, что отряду предстоит охранять профессора Вульфа, Джесс заметил это по напряженным плечам. И Глен совсем не радовало то, что улицы вокруг них выглядели подозрительно пустынными, как не радовало и Джесса.

Когда на них напали, то нападение произошло резко и быстро, а снаряды полетели сверху. Джесс чуть было не упустил момента, когда все это началось; нападающие очень хитро расположились, воспользовавшись утренним ослепляющим солнцем, и Джесс заметил лишь какое-то подозрительное движение, которое можно было бы принять за пролетевших мимо птиц, однако глубоко в душе Джесс отлично знал, что это не птицы. За секунду до того, как Джесс закричал: «Слева от нас!» — он услышал, как Хельва кричит: «Справа от нас!» — и в тот же момент на них обрушился первый снаряд. Джесс и Хельва одновременно начали стрелять в тени на вершине крыши, и рев выпускаемых пуль заглушил все остальные крики.

Кто-то схватил Джесса сзади за униформу и дернул так сильно, что он чуть не рухнул, лишь чудом удержавшись на ногах, сделав три шага назад. В цель Джесс не попал, однако эти три шага спасли ему жизнь. Оказавшись в новом положении, Джесс увидел, как в них летят стеклянные бутылки, в которых на солнце поблескивает зеленая жидкость.

Бутылки разбивались о землю, и, пока все разбегались в разные стороны, Глен закрыла своим телом Вульфа и утянула его в сторону ближайшей двери, в то же время стреляя вверх. Вдруг Джесс ощутил внезапное и странное дуновение сзади на своей вспотевшей шее, а затем густая субстанция, известная под названием «греческий огонь», который содержался в разбитых бутылках, взорвался, вспыхнув с шипением и ревом. Волна жара окатила Джесса, и на миг он испугался, что пламя перекинулось на него, однако когда повернулся, чтобы посмотреть, то увидел огромный столб огня, поднимающийся в небо.

«Это вовсе не тренировочное задание. Все это происходит вовсе не вполсилы». Миллион вопросов разом промчались в голове Джесса, однако думать об этом сейчас было бессмысленно. Очевидно, что капитан Санти обо всем этом не знал, потому что ни за что бы на подобное не согласился. И профессор Вульф бы не согласился, если бы у него действительно был выбор.

Все это уже не имеет сейчас значения. Противники, расположившиеся на крыше, помимо греческого огня также имели и другое оружие. Похоже, первая волна снарядов все же никого не ранила, и отряд Джесса притаился на безопасных участках, какие представляли дверные проемы, а пули — которые тоже ударяли вовсе не вполсилы — оставляли дырки в кирпичах вокруг них. Глен разбила стекла грязной витрины магазина рядом и приказала Хельве пойти внутрь и осмотреть помещения, пока Глен прикрывает Вульфа, присевшего в углу, чтобы стать незаметным. Профессор, как и всегда, выглядел сосредоточенным. Напряженным. Готовым ко всему.

А еще безоружным и абсолютно беззащитным.

Джесс пытался унять дрожь. Несмотря на то что он должен быть напуган в сложившейся ситуации, дрожал он скорее от переполняющего его адреналина, от готовности сражаться с врагом. И он вдруг понял, что очень и очень злится. Злится, потому что его в очередной раз загнали в ситуацию, над которой он не имеет ни малейшего контроля, в которой никто и не думал заботиться о его жизни. Злится, потому что Глен, профессор Вульф и другие члены его отряда, к которым он так старался не привязываться, могут снова заплатить страшную цену и отдать свою жизнь.

Джесс увидел противника на крыше, прицелился и выстрелил, а затем увидел, как его пуля находит свою мишень. Кто-то упал, хотя против слепящего солнца это казалось лишь промелькнувшей тенью. «Отлично». Джесс снова прицелился, выстрелил, на этот раз промахнулся, но попал в следующую тень, которая промелькнула на крыше следом.

Джесс бросил беглый взгляд на Глен с Вульфом, просто чтобы удостовериться, что они по-прежнему целы и невредимы; Глен отлично держала себя в руках, выражение ее лица оставалось беспристрастным, а взгляд блестел, когда она целилась и стреляла. И каждый ее выстрел находил цель. Отблески зеленого греческого огня на ее коже делали ее похожей на автоматизированного механического воина… Если не считать, конечно, сдержанную и едва заметную довольную улыбку на губах.

Для Глен, кажется, это был ее звездный час.

Джесс сначала проигнорировал, когда Тарик сошел со своего поста рядом с ним, полагая, что его товарищ просто пытается найти получше позицию для стрельбы. Однако Джесс все равно проследил за Тариком скорее инстинктивно, все еще хорошо припоминая, как тот выстрелил Джессу в спину на тренировке. Тарик вовсе не следит за движениями нападающих, вдруг осознал Джесс в следующее мгновение. Товарищ смотрел прямо на Глен и Вульфа и направлялся туда, откуда он мог бы выстрелить прямо в незащищенное тело профессора и где Глен не могла бы ему помешать.

Джесс не поверил своим глазам, во всяком случае, не сразу. Он видел и понимал, что происходит, однако осознал увиденное лишь секундой позже, когда Тарик вскинул свой автомат. Профессор Вульф, будучи без брони или какой-либо защиты, не отделается простым синяком, как отделался на тренировке Джесс — да и сегодня они были вовсе не на очередном занятии по стрельбе. Патроны, которые бьют вполсилы, все равно могут сильно покалечить и даже убить… Если у Тарика в оружии вообще были патроны, которые стреляют лишь вполсилы. Каким-то образом Джесс осознал, что патроны у товарища боевые.

«Тарику приказали убить Вульфа».

Джесс почувствовал это в глубине души, уверенность была настолько сильной, что он даже не задумался, откуда та взялась. Тарик, которому и раньше отдавали приказы стрелять по своим же товарищам, может даже не подозревать о том, что он поступает неправильно. Он может быть абсолютно невиновным.

И все равно он послужит оружием убийства профессора.

Джесс понял, что ему не хватит времени, чтобы добраться до Тарика и предупредить его или же остановить стрельбу. Правильного выхода из данной ситуации не было.

Джесс поднял оружие, прицелился и выстрелил до того, как Тарик нажал курок.

Его сотоварищ, его друг, припал к стене, его губы сложились изумленной буквой «о», а оружие выпало из рук и рухнуло на брусчатку.

Затем Тарик сполз по стене, оказавшись в сидячем положении, сгорбившись и задыхаясь от выстрела пули Джесса, которая попала прямо в середину груди. Лицо Тарика приобрело ужасный белесый оттенок, когда его глаза закрылись. «Только не умирай. Боже, пожалуйста, только не дай ему умереть». Если греческий огонь был настоящим, то, быть может, патроны тоже были настоящими. Однако Джесс попал в броню, не в плоть. Джесс не видел крови, что хоть как-то его успокоило. «У меня не было иного выбора». Ему ведь пришлось выбирать между Тариком и профессором Вульфом.

Джесс перебежками подобрался к Тарику и прижал пальцы к шее молодого человека. Пульс был, и Джесс подтащил Тарика к укрытию дверного проема, а затем зигзагом бросился обратно к Глен с Вульфом.

Глен все видела и нацелила дуло своего автомата на Джесса, когда он приблизился.

— Стой! — крикнула она.

— Я спас Вульфу жизнь, дурочка! — закричал Джесс в ответ и, проигнорировав угрозу, подскочил к стене рядом с профессором. Джесс встал спиной к Вульфу, закрывая его от потенциально дружественного огня с другой стороны. — Это не просто еще одно задание!

— Да неужели? — сорвалась Глен. Ее голос звучал слегка раздраженно, словно кто-то взял последний круассан с подноса за завтраком у нее перед носом. — Я видела, что произошло. Тарик целился прямо в Вульфа. Ты его убил?

— Нет.

— Хорошо. Тогда он сможет ответить на пару вопросов и узнать, каково это, получить пинок моим ботинком. — Слова Глен прозвучали на удивление добродушно, отчего Джессу стало немного не по себе. Она бросила быстрый, словно молния, взгляд через плечо во тьму залов магазинчика и крикнула: — Хельва! Там все чисто? — Ответа не последовало. Глен взглянула на Джесса, затем произнесла: — Уведи его внутрь. Осторожно.

— Ты уверена?

— Что бы ни было внутри, там безопаснее, чем здесь. Они передвигаются на новую позицию. Скоро нас загонят в ловушку.

Двое их товарищей — не считая Тарика, который, быть может, вовсе никогда и не был членом их отряда, — были уже повержены и лежали, не двигаясь. Когда Джесс посмотрел на крыши зданий напротив, то осознал, что Глен была права: пули больше не летели на них, хотя сверху бросили еще один снаряд с греческим огнем, который извергал языки пламени и клубы токсичного дыма, тянущиеся к безоблачному небу. Это явно был отвлекающий маневр, предназначенный дать противникам время занять новые позиции и продолжить стрельбу. Внутри магазина определенно будет безопаснее.