Парень, тем не менее, не отошел — Лар видел его запыленные, но, несомненно, дорогие сапоги из мягкой кожи.

— Ты не местный? — неожиданно спросил он на имперском.

— Господин?.. — не понял Лар. Южанин уточнил:

— Ты ведь родился не на Островах? Я прав?..

Линар пугливо покосился в сторону торговца, отдыхающего под навесом. Признаваться энонийцу, что он вырос в Мирном, а на рабский торг попал случайно, было страшно. Если до хозяина каким-то образом дойдет, о чем они здесь толковали, то ему не поздоровится. Пожалуй, даже грубость покупателю взбесила бы торговца меньше, чем такое заявление… Чувствуя пустоту и холод в животе, Линар едва заметно качнул головой, надеясь, что никто не слушает их разговор. А заодно спросил себя, зачем он вообще рискует, отвечая на подобные вопросы незнакомому мальчишке. Даже не поднимая головы, он чувствовал, как взгляд южанина скользит по его скорчившейся на скамье фигуре.

А потом южанин повернулся к перекупщику, начавшему поглядывать в их сторону, и показал на Лара — эдаким небрежным жестом человека, покупающего рабов по десять раз на дню.

— Сколько вы за него хотите?

Во рту у Линара разом пересохло. В первую секунду он подумал, что мальчишка просто шутит. Но, судя по решительности в голосе южанина, о шутках речь не шла… Линару снова вспомнился старик-слуга с его рассуждениями о том Шансе, который хотя бы один раз обязан выпасть каждому рабу. Должно быть, он был прав, поскольку Шанс Линара стоял прямо перед ним и поверх его головы смотрел на перекупщика, прищурив наглые зеленоватые глаза. Если южанин его купит, то Линар попадет на корабль, а потом… потом — домой! В эту минуту вся огромная Империя, отдельные земли которой были куда дальше друг от друга, чем Росанна — от его родной деревни, выглядела в глазах Лара домом.

— Три ауреуса, — сказал торговец, оценивающе взглянув на «покупателя» и явно сомневаясь, стоит ли воспринимать его всерьез.

В ответ мальчишка только рассмеялся.

— Сколько?.. Ладно, покормите его еще пару дней, а там посмотрим, сколько вы запросите.

До торговца, видимо, дошло, что покупатель из разряда сложных. Он сцепил руки на объемном животе.

— Если три ауреуса, по-вашему, слишком много, то сколько вы дадите?

— Семь динэров, — предложил южанин, но, заметив раздосадованную гримасу перекупщика, поправился: — Ну ладно, восемь.

— Восемьдесят ассов?.. Вот расписка его прежнего хозяина. И здесь черным по белому написано, что я купил его за сто. По-вашему, я стану продавать себе в убыток?

Лар мог бы сказать, что перекупщик дал за него только восемьдесят ассов, из которых пять предназначались лично Дарсию, состряпавшему эту самую расписку. Но покупатель, несмотря на свою юность, тоже оказался далеко не дураком.

— С тем же успехом здесь могло бы быть написано, что вы отдали за него пятьсот, — заметил он, пожав плечами. — Но так и быть, я дам вам девяносто.

— Кажется, я понапрасну трачу время, — сморщил нос торговец. — Еще неизвестно, есть ли у тебя деньги… Так и быть, сто двадцать.

— Девяносто пять.

— Моя последняя цена — сто ассов.

Но южанин только улыбнулся раздражающе самоуверенной улыбкой.

— Девяносто пять, хозяин. Не хотите — дело ваше.

Перекупщик, очевидно, осознал, что больше не сумеет выжать из южанина ни одной медьки, и азарт в его глазах потух.

— По рукам, — сухо ответил он.

Лар, затаив дыхание, следил, как они направляются к столу под тентом, как подросток достает из поясного кошелька монеты и раскладывает их по кучкам, а потом берется за перо, чтобы поставить в указанном месте свою подпись. Лар даже почти не удивился, что его новый хозяин оказался грамотным. Покончив с этим, парень подошел к нему и коротко велел: «Пошли отсюда». Но не тут-то было. Не успел Линар подняться со скамьи, как чья-то тяжелая рука внезапно опустилась ему на плечо.

— Сначала уплатите пошлину в казну Аттала Аггертейла, а уже потом пойдете, куда вам захочется, — непререкаемо заметил подошедший стражник. На его плаще был вышит герб Аттала — два играющих друг с другом леопарда. Судя по скреплявшей этот плащ серебряной витой цепи, дозорный был, как минимум, десятником.

— Какую еще пошлину?.. — вскинулся покупатель.

— Военный сбор. Каждый, кто покупает лошадей, рабов или оружие, должен отдать в казну десятую часть от цены покупки на строительство нового флота против Авариса.

— У меня всего два асса. Я потратил все, что было, — в явном замешательстве сказал южанин.

— Меня это не касается, — стражник смотрел на него сверху вниз, и взгляд у него был скучающим, как будто бы он вел такие разговоры по пятнадцать раз на дню. Впрочем, скорее всего, так оно и было. — Пока я не получу девять с половиной ассов, парень никуда отсюда не пойдет.

Правда, спустя пару секунд он несколько смягчился и добавил:

— Ваша сделка остается в силе. Забирайте купчую и возвращайтесь с нужной суммой. Никуда этот мозгляк не денется.

Новый господин Линара тихо выругался, а потом сказал:

— Денег мне сейчас взять негде. Из вещей у меня только те, которые на мне. Может, возьмете что-нибудь в уплату пошлины?

Стражник окинул его взглядом.

— Перевязь — или, если хотите, пояс, — предложил он, с ходу оценив имущество южанина. Подросток покривился, словно ему предложили глотнуть уксуса.

— А у вас губа не дура, капитан! Такая перевязь даже без ножен стоит вдвое больше вашей пошлины.

— Как хотите, — холодно ответил стражник. — Значит, принесете еще восемь ассов.

Тут новый хозяин Лара доказал, что островные диалекты ему все-таки знакомы — ну, во всяком случае, их идиоматическая часть.

— Shlass von-shlaite! Подавитесь вашей перевязью, — мрачно сказал он, отстегнув от перевязи ножны и бросая ее на прилавок.

Лар прерывисто вздохнул. И ощутил, что руки у него дрожат от запоздалого волнения.

— …В бумагах сказано, что ты пять лет был в домашнем услужении у кеттера Арсио Нарста, и тебя зовут Линар. Все правильно? — спросил его новый хозяин, когда они свернули с площади на улицу, ведущую к росаннской гавани.

— Да, господин, — с готовностью ответил Лар, немного запыхавшийся, поскольку поспевать за длинноногим и порывистым в движениях южанином оказалось не так просто.

— Какой я тебе, к фэйрам, господин, — вздохнул южанин и закончил уже совершенно непонятно: — Ирем из меня ремней нарежет. Кошелек-то был его.

Казалось, майская жара осталась позади вместе с торговой площадью. Идя по старому, полуразрушенному молу, Лар невольно начал ежиться от прилетающего с моря ветра. Его спутник, кажется, забыл и думать о своей покупке. Проследив за его взглядом, Лар увидел, что южанин смотрит в сторону трехмачтового крогга, пришвартованного в конце мола. Над кораблем развевался имперский штандарт с гербом дан-Энриксов, а на носу вместо традиционного изображения драконьей головы или сирены была вырезана девушка в кольчуге, прижимающая к груди меч.

— «Бесстрашная Беатрикс», наш флагман, — пояснил южанин, покосившись на Линара. — Еще есть «Зеленый рыцарь», «Королева Элика», «Морская дева», «Зимородок»… В общем, сам увидишь.

На носу «Бесстрашной Беатрикс» стоял давешний рыцарь в темно-синем орденском плаще и узком кожаном дублете. Поднимаясь на корму по мокрым скользким сходням, Лар старался держаться позади южанина, хотя и понимал, что это глупо: не заметить его не могли.

Встретившись глазами с сэром Иремом, Крикс с необыкновенной остротой почувствовал, как нелепо должен сейчас выглядеть со стороны. Без перевязи, с длинным неудобным мечом, зажатым подмышкой, и в сопровождении чумазого мальчишки с биркой местного невольничьего торга на руке. Не задержавшись на оруженосце, взгляд мессера Ирема уперся в сжавшегося за спиной «дан-Энрикса» Линара.

— Это еще кто?..

От интонаций каларийца Криксу захотелось провалиться сквозь палубный настил.

— Пленник из Мирного, мессер. Его зовут Линар. Мы видели его сегодня утром на торгу.

— Понятно… Значит, одних разговоров о работорговле тебе показалось мало, — подытожил Ирем. — Решил перейти от патетических речей к конкретным действиям?..

Крикс вскинул голову.

— Мессер, я просто…

— Недоумок, — договорил рыцарь за него. И, переведя взгляд на Линара, шикнул на него, как на котенка: — Ну-ка брысь отсюда. Подожди где-нибудь на корме.

Эсвирта словно ветром сдуло. Крикс его не осуждал. Таков был Ирем.

— Купчую, — потребовал мужчина коротко. Крикс на мгновение замешкался, но потом все-таки подал ему пергамент. Рыцарь быстро пробежал его глазами. Поморщился.

— Ну, и о чем ты думал, когда это делал, интересно знать?..

— Он свободнорожденный, мессер Ирем, — попытался объяснить «дан-Энрикс». — И вдобавок родом из Империи. Нельзя же было бросить его здесь.

— Бред больного, — покривился рыцарь. — На торгах Росанны — сотни свободнорожденных. Их ты тоже будешь выкупать?.. Работорговля существует столько же, сколько и сами Острова. Если надумал с ней покончить, то найди, по крайней мере, более логичный способ.

Энониец в замешательстве взглянул на рыцаря. Конечно, если рассмотреть вопрос с подобной стороны, то Ирем был не так уж и неправ. Однако…