— А вот и наша девушка со стульями!

Если половина детей разражается радостными возгласами, то другая бормочет: «Подумаешь!» — и даже прибавляет еще одно слово.

— Сделаем вид, что мы этого не слышали, — произносит Мэд, не задерживая взгляда ни на ком, — и постараемся, чтобы это не повторялось. Аньес, забирай малышню, пока они не набрались чего-нибудь не того.

Агнес вовсе не уверена, что нехорошее слово произнес кто-то из старших, но отделяет пирамиду из шести стульев и толкает их к дальней нише. Маленькая девочка, сидевшая на полу со скрещенными ногами, вскакивает и кладет свою книжку на верхнюю полку.

— Давайте я помогу нести.

— Это Бриони нашей Джил, — сообщает Мэд Агнес.

— Спасибо, Бриони, — говорит Агнес, наклоняет к себе пирамиду из стульев и снимает один. — И вы пятеро — с нами.

Двое из мальчишек сердито хмурятся.

— Мы не малышня, — возмущается более коренастый из двоих.

— Ладно, тогда младшие, — исправляется Мэд. — Нам было бы приятно, если бы нас так назвали, правда, Аньес?

— И не младшие, — протестует его более долговязый друг, фыркнув так, словно собирается плюнуть.

— Но вы же не подростки, правда? В моей викторине участвуют только подростки.

— Разве вы не хотите помочь нам с Бриони? — вмешивается Агнес. — Мы бы оценили помощь юных джентльменов, правда, Бриони?

Мальчишки неуклюже хватают каждый по стулу и топают вслед за Агнес. Она считает за лучшее пропустить мимо ушей то слово, которое вырывается у одного из них, когда они понимают, что она ведет их в «Тексты-крошки». Как только все рассаживаются, она раздает карандаши и бумагу.

— Готовы? — спрашивает она, выказывая куда больше энтузиазма, чем участники соревнования, за исключением только Бриони. — Тогда слушайте внимательно. Первый вопрос.

Агнес кажется, что Мэд дала ей не тот листок, но затем она видит вопросы о книгах, предназначенные как раз для той возрастной группы, которую она взяла на себя. Здесь же есть вопросы о популярных исполнителях, на которые отвечают все дети, и о спорте, которые вызывают возгласы одобрения или негодования, когда в ответе значится либо Ливерпуль, либо Манчестер. Похоже, ошибка Мэд в том, что она подготовила слишком много вопросов о книгах, потому что ответить на них все пытается только Бриони. Мальчишки, желавшие, чтобы их признали старшими, свернули свои листки бумаги в трубочку и побросали вместе с карандашами, прежде чем ускользнуть в соседнюю нишу. Агнес повторяет вопросы по литературе на тот случай, если соперников Бриони осенит в последний момент, когда слышит, что мальчишки начали соревноваться, кто громче крикнет. Большинство их слов односложные, но те, что подлиннее, такие же скверные.

— Прошу прощения, вы не могли бы помолчать? — одергивает их Агнес, торопливо огибая стеллаж.

— Не кричите на нас, — ухмыляется тот, что повыше. — Мы просто читаем вашу книжку.

Несомненно, из «Текстов-крошек».

— Что-то мне не верится, — произносит Агнес. — Пожалуйста, покажи мне.

Мальчишка с готовностью отдает ей книжку, и она мгновенно понимает причину. На каждом развороте помещен рисунок и единственное слово к нему, вот только слова перечеркнуты и вместо них неуклюжими заглавными буквами написано такое, что она теряет дар речи. Поскольку Бриони пришла вслед за ней, Агнес мгновенно принимает решение.

— Бриони, у меня для тебя поручение: отнеси книгу своей маме, не заглядывая в нее. Дай мне твой листок с ответами, чтобы он не потерялся. Скажи маме, что книжка испорчена.

Бриони прижимает книгу к груди, направляясь к прилавку, за которым стоит Джил, но не успевает она пройти половину секции «Религия», когда к ней обращается какой-то мужчина.

— Тебе не кажется, что такое тебе несколько не по возрасту? Совсем не по возрасту. Что тебе могло здесь понравиться? Ну, покажи мне.

— Мне нужно отдать эту книжку маме, па.

Агнес напускается на мальчишек.

— А теперь скажите мне правду. Это вы написали все это, так?

— Ничего подобного, — возражает тот, что повыше. — Она лежала на полу уже такая.

— Нам и писать-то нечем.

— Обыщите, если не верите!

— Нет, вам нельзя нас трогать. Но все равно, карандаша у него нет. И он вообще писать не умеет.

— Ты и сам не умеешь.

— Я и не говорил, что умею.

— Ну, и нечего твердить, что я не умею!

Выкрикивая все это, они перемежают свои слова с отдельными из тех, которые уже произносились раньше. Агнес дважды велела им прекратить, и тут подходит Джейк, нагнув голову и опустив круглое веснушчатое лицо и веки с такими ресницами, какими Агнес бесконечно гордилась бы.

— Давайте повежливее, ребятки, — произносит Джейк. — Здесь женщины. И другие дети.

Оба хулигана смотрят на него, разинув рот.

— Вы почему это так разговариваете? Вы что, голубой? — только и отвечает на это долговязый мальчишка.

— Именно так, и я горжусь этим. Однако, боюсь, концерт окончен. Пошли прочь, и не возвращайтесь, пока не вспомните, как надо себя вести.

Мальчишки глазеют на его руки, которые он раскинул, чтобы проводить их на выход.

— Убери свои грязные лапы, — орет коренастый мальчишка, и Агнес подозревает, что такую фразу он слышал от своей матери, за исключением одного слова, хотя, может, и вместе с этим словом.

— Мы скажем, что ты к нам приставал, грязный педик! — прибавляет долговязый, вставив много чего еще в середину предложения.

Агнес убирает в карман платья листок с ответами Бриони и хватает мальчишек за плечи.

— А вот обо мне говорить такое совершенно бессмысленно, верно? Ну-ка, сейчас же уходите, или…

Мальчишки вырываются из ее хватки и бегут через «Психологию».

— Ты нас трогала. Вот теперь получишь! — выкрикивает один из них с надрывом, пока оба они на бегу сметают книги с верхних полок стеллажей. Джейк кидается за ними, перескочив через тома Юнга, однако те уже выскочили из магазина. Персоналу не полагается преследовать злоумышленников за порогом магазина, поскольку «Тексты» не застрахованы от того, что может случиться дальше, и потому Джейк возвращается к Агнес.

— Я их поставлю на место, — говорит он.

Одна из мамаш, которая стоит ближе остальных, косится на все с подозрением. Пока Джейк поднимает книги так, словно это раненые птицы, причем пострадавшие по его вине, Агнес берет посмотреть листки с ответами двух хулиганов. На них только рисунки, какие она постеснялась бы повесить на стену. Она заталкивает их в тот же карман, куда положила листок Бриони, и собирает ответы остальных детей. Бриони обошла остальных на полдюжины правильных ответов.

— Победила эта юная леди, — объявляет Агнес, предъявляя доказательства.

Остальные разбредаются в поисках родителей. Агнес уже хочет отвести Бриони за призом, когда из двери для персонала выскакивает Вуди.

— Джейк, почему ты гнался за теми мальчишками?

Мамаша, которая стоит ближе остальных, слышит в его словах то же сомнение, какое одолевает и ее, а Джейк между тем поднимает с пола учебник с порванным корешком.

— Они матерились, — поясняет он. — Я их выгнал, и вот как они отомстили.

— Слишком много в этом магазине испорченных книг.

В голосе Вуди явно звучит обвинение, и Джейк вполне объяснимо воздерживается от демонстрации ему остальных поврежденных томов. Агнес мечтает, чтобы все противоречия уже разрешились, когда та самая мамаша подводит к Вуди свою дочку.

— Вы здесь главный?

— Я, мэм. Чем могу помочь?

— Мы пришли, потому что думали, здесь проводится конкурс.

— Насколько я понимаю, конкурс уже закончился. Мне жаль, если вы опоздали, но я уверен, что…

Еще более угрюмого вида мамаша подталкивает к Вуди двух своих сыновей.

— Разве работникам и их родственникам разрешается участвовать?

— Не уверен, что у магазина имеется по этому поводу какое-либо правило, однако, мне кажется…

— В таком случае, вам надо ввести это правило, — перебивает она, встряхивая сыновей, словно куклу чревовещателя. — Повторите, что вы нам рассказали.

Тут все трое детей начинают вопить хором, но пронзительный голос девочки торжествующе перекрывает остальных.

— Победила та девочка, у которой здесь мама работает!

— А ты еще говорила, что ведущая забрала ее ответы и спрятала, так ведь? — намекает ее мамаша.

Чтобы защитить не только Бриони, но и себя, Агнес говорит:

— Никаких ответов я не прятала. Я просто забрала листок, потому что Бриони согласилась помочь и понесла испорченную книгу к прилавку.

— Еще испорченные книги? Боже мой, — отзывается Вуди, хмуро глядя на Джейка.

А мамаша мальчиков бормочет вполголоса:

— Могу поспорить, она их подправила.

— Прошу прощения, если случилось какое-то недопонимание. — Агнес думает, что Вуди собирается ее защитить, пока он не произносит: — Если вы не против, подходите с детьми к прилавку, и все смогут получить призы. Включая тех, кто участвовал в этой части викторины.

Когда мамаши и их не достойное призов потомство гуртом движутся к прилавку, Вуди жестом подзывает к себе Джейка.

— Может, постараешься не светиться так, когда поблизости дети? — произносит он, понижая голос.

— Если только ты не натурал, вы хотите сказать.