Ричард Мэдли
Сегодня ты особенно прекрасна
Посвящаю своей семье
Прелестный ангел, светоч красоты,
Храни вовек волшебные черты!
Готов твердить восторженно и страстно:
Сегодня ты особенно прекрасна.
Пролог
Он смотрел на темный бархат залива, на крошечные кудрявые буруны, родившиеся мощными волнами за тысячу километров к западу от мексиканского берега, а сейчас устало и покорно ложившиеся к его ногам. Без возрождающей силы урагана они с трудом добирались до безмятежных островов Флорида-Кис [Цепь коралловых островов в Атлантическом океане, недалеко от Майами.]. И все же, подумал он, в этой жалкой ряби оставалось больше жизни, чем в девушке, чье тело вяло, медленно, размеренно покачивалось на мелководье.
Следовало предъявить себе две претензии. Первая оплошность заключалась в том, что она умерла слишком быстро; гораздо быстрее, чем он предполагал. Виноваты нервы: в конце концов, первый опыт.
А вот второй просчет казался нелепым: несмотря на кропотливую подготовку и даже репетиции неожиданных помех и препятствий, он забыл найти ответ на самый главный вопрос.
Что делать с ножом?
Некоторое время он стоял неподвижно, обдумывая внезапно возникшую проблему, что-то тихо мурлыкая себе под нос и совсем не опасаясь разоблачения. В самый темный час ночи никто не забредет в мангровые заросли.
Решение оказалось настолько очевидным, что он удивился, почему не догадался сразу.
Изо всех сил сжал костяную рукоять ножа и вертикально вонзил длинное узкое лезвие в глаз мертвой девушки. Выбор оказался случайным, но он заметил, что инстинктивно попал в левый. Это будет моим «фирменным знаком» подумал он, вымыл руки в теплой, ласково плещущей воде залива и кивнул на прощание своей первой жертве.
Часть первая
Глава 1
Невероятно! Самолет летел уже сорок минут, однако только сейчас мисс Эрнолд заметила, что забыла в зале ожидания лондонского аэропорта сигареты, а заодно и золотую зажигалку — подарок деда на двадцать первый день рождения.
Она повернулась налево, к иллюминатору, и в отчаянье уткнулась лбом в стекло. Крылья самолета остались сзади, за спиной, но если постараться и изо всех сил вытянуть шею, то можно было увидеть, как сияющими кругами вращаются два огромных пропеллера. Вместе с такими же мощными двигателями по другую сторону фюзеляжа они несли ее в штат Массачусетс с фантастической скоростью в триста пятьдесят миль в час, и все же до Бостона оставалось еще целых одиннадцать часов полета. Нет, без сигарет никак не обойтись; напряжение и так слишком велико. Что ни говори, а летела она впервые.
— Все в порядке, мадам? — осведомилась британская стюардесса: очень молодая, с ярко накрашенными губами, в туфлях на высоких каблуках, в темно-синей форме и крошечной шляпке, показавшейся мисс Эрнолд милой, хотя и глупой. Должно быть, некое подобие пилотки осталось в костюме от стиля милитари, запоздало замененного новым. Трудно представить, что еще недавно бедные девушки одевались так, словно служили в британских военно-воздушных силах. Все четыре стюардессы были одеты одинаково — темно-синий жакет, белая блузка, узкая юбка-карандаш — и, несмотря на экстравагантный головной убор, выглядели шикарно.
— Не совсем, — ответила пассажирка. — Забыла сигареты в зале ожидания и теперь мучаюсь.
Стюардесса сочувственно кивнула.
— Понимаю. Сама только что выкурила одну. Никак не могу работать без никотиновой поддержки. — Она открыла сумочку, достала недавно начатую пачку и вытряхнула несколько сигарет. — Пожалуйста, возьмите мои. Ментоловые; надеюсь, подойдут.
Мисс Эрнолд с благодарностью взяла одну и торопливо сунула в рот.
— Зажигалку тоже забыла, — пробормотала она невнятно.
Стюардесса рассмеялась.
— Что-то подсказывает мне, что вы летите впервые. — Она достала бензиновую зажигалку, нажала на крышку и поднесла дрожащий огонек.
— Спасибо… наконец-то… да, действительно в первый раз. Как вы догадались?
— Главным образом, по выражению лица во время взлета: вы и сами не понимали, страшно вам или интересно.
Стюардесса присела в пустующее кресло у прохода.
— Ужасные шпильки! Забыла удобные туфли и уже едва хожу. А к концу рейса щиколотки распухнут и отекут. — Она тоже закурила. — Нарушаю правила. Нам разрешено курить только во время перерывов, но сегодня в салоне первого класса почти никого нет. — Она показала на ряды широких пустых кресел. — Еще пара пассажиров, да и те уже спят, надвинув на глаза маски. Так что заботиться придется только о вас. К моменту приземления почувствуете себя настоящей королевой. Знаю, что зовут вас мисс С. Эрнолд. Что за имя скрывается за буквой «С»?
— Стелла.
— О! А меня зовут Кассандра. — Стюардесса протянула изящную руку. — Будем знакомы.
— Очень приятно… Кассандра. Кажется, она была греческой богиней и все знала?
— Почти. Только не богиней, а пророчицей. Да, все ее предсказания сбывались. Она предвидела даже падение Трои. Беда в том, что никто не верил ни одному ее слову, и, в конце концов, бедняжка потеряла рассудок.
— В таком случае, лучше не говорите, что мы летим в Америку. Все равно не поверю, и вы сойдете с ума.
Обе засмеялись, а потом некоторое время просто сидели рядом и молча курили. Стелла смотрела в иллюминатор, на расстилавшиеся внизу валлийские долины. А впереди — там, куда летел самолет, мерцал океан.
— Относительно взлета вы не ошиблись, — наконец заговорила Стелла. — Шум немного раздражал. Эти самолеты ужасно ревут на старте, правда?
Стюардесса кивнула.
— Это все из-за пропеллеров. Говорят, новые реактивные лайнеры намного тише и в то же время значительно быстрее. Правда, я на таких еще не летала. — Кассандра посмотрела на Стеллу. — Вы путешествуете одна. Дела в Бостоне?
— Нет. То есть не в Бостоне. Там я не задержусь, сразу поеду в Нортгемптон. Это около часа на машине.
— Нортгемптон? До чего же они любят давать своим городам английские названия, правда? Надеюсь, их Нортгемптон лучше нашего. Однажды ездила туда к парню и больше не хочу. Абсолютная дыра. А что предлагает американский вариант?
Стелла улыбнулась.
— Образование. Собираюсь получить степень доктора философии в колледже Смит.
Ответ произвел должное впечатление.
— О, я много слышала об этом колледже. Должно быть, вы ужасно умная, Стелла. Смит — один из лучших женских университетов Америки, так ведь?
— Да, это правда, — подтвердила Стелла. — Мне очень хотелось попасть именно в Смит; по обмену к нам оттуда приезжала студентка и целый семестр жила со мной в комнате. Судя по ее рассказам, там просто восхитительно. Мне невероятно повезло.
Кассандра посмотрела на нее внимательно и глубоко затянулась.
— Девочка из Оксбриджа [Общее обозначение Оксфордского и Кембриджского университетов.], не так ли?
— Да, из Кембриджа. Колледж Гертон — тот самый, где училась мама. А теперь преподает там современную политологию. Подобно Смиту, женское царство.
— Наверняка получили диплом первой степени.
Стелла слегка смутилась.
— Как сказать… если честно, то даже не первой, а высшей степени. Мой предмет — психология.
Кассандра воздела руки в шутливом испуге.
— О, господи! Надо срочно прекратить разговор! Должно быть, вы уже и так все обо мне узнали: выведали все секреты, поняли все пороки. Психологи умеют читать человека, как книгу, правда?
Стелла рассмеялась.
— Нет, на самом деле все иначе, поверьте! Да я и не психолог. Только получила диплом по этой дисциплине.
— Хм… что же, допустим. Но все равно, пока не приземлимся в Бостоне, лучше держаться настороже. — Кассандра снова затянулась и взглянула на пассажирку с откровенным любопытством. — И чему же будет посвящена докторская диссертация? Вы наверняка выбрали какую-нибудь потрясающую тему. Сумасшедшие? Убийцы? Знаете, как тот парень в фильме «Психо», вышедшем пару лет назад. Как его звали?
— Норман Бейтс.
— Да, точно! — Кассандра хлопнула в ладоши, и пепел попал на блузку. — Черт… так вот, — продолжила она, осторожно отряхивая одежду, — изучаете что-нибудь подобное?
Стелла неохотно кивнула.
— Вроде того. Да, наверное, так и есть. Собираюсь заняться психопатией. Вот только большинство реальных психопатов совсем не похожи на Нормана Бейтса. К тому же он вдобавок страдал раздвоением личности. Но в жизни психопаты редко убивают. Их определяют по… — Стелла не договорила. — Простите, не хочется вдаваться в терминологию.
Кассандра холодно улыбнулась.
— Не беспокойтесь. Пусть я всего лишь вожу по проходу тележки с едой, однако не безнадежно глупа.
Стелла покраснела.
— Простите, — повторила она смущенно. — Дело в том, что психопаты, как правило, не способны сопереживать — проникать в проблемы другого человека, вступать в эмоциональную связь. Поэтому часто кажутся бесчувственными, даже жестокими.
— Возможно, потому, что они действительно бесчувственны и жестоки, — сухо заметила Кассандра. — На мой взгляд, довольно точное описание Нормана Бейтса. Но почему вас заинтересовала именно эта тема?
Толстый серый занавес, отделяющий салон первого класса от остальной части самолета, быстро раздвинулся. Вошла стюардесса постарше и строго взглянула на коллегу.