Море, пляж, лес

Сызоев и Гений подошли к самому краю пляжа. Прибой шуршал, перебирая разноцветные камушки. Лизнёт песок. Подтащит гальку, заставляя её крутиться и тут же назад, словно жадина, прячет свои драгоценности. Странный это был пляж. Чистейший песок. Спокойное море. Кромка моря метров тридцать, а по краям валуны огромные. Тихая бухта. «Как я здесь сесть умудрился», — поёжился Сызоев. А за спиной лес. И не так, чтобы далеко. Высоченные деревья, упирающиеся в небо. Тишина.

— Скажи мне, кудесник, любимец богов, — как всегда с прибаутки начал Гений, заставив Сызоева поморщиться. — Что всё-таки случилось?

— Я не знаю, — просто ответил Роман, и ему внезапно стало легче.

Признаться старому другу оказалось проще простого. Сызоев, действительно не знал, что произошло и действовал, заставляя себя не думать о причинах. Он привык, что всегда держит ситуацию под контролем без малейших осечек. На любую ситуацию у него есть заранее просчитанный план, и именно эта собранность помогла ему сегодня. А вот сейчас… Он совершенно не понимал, что произошло.

— Мы вошли в зону турбулентности и всё было штатно. Потом пропала связь. Потом стали отказывать приборы. Не представляю, как мне удалось… посадить самолёт, а не разбить его.

Сызоев наклонился, поднял маленький камушек и бросил его в море.

— Саботаж? — спросил Гений.

Он тоже поднял гальку и, примерившись, кинул. Камень улетел дальше кругов, оставленных сызоевским, и Гений победно улыбнулся. Как всегда, когда хоть в чём-то опережал Сызоева. Это соревнование длилось между ними ещё со школьной скамьи.

— Жень, — уже много лет Сызоев не называл его этим именем, и глаза Гения мгновенно потемнели, а кулаки непроизвольно сжались. — Жень, — не замечая реакции друга, повторил Сызоев. — Я не знаю. Не знаю, что случилось с самолётом, и не знаю, где мы.

— В смысле не знаешь, где мы? — Гений всем телом развернулся к другу. — Не думал, что такое возможно.

— Местность не сходится с картами. Понимаешь? Побережье, да. Мы именно сюда и летели. Не знаю, мог ли я насколько сбиться… Где-то в этой точке должна начинаться посадочная полоса, мы здесь с моря садимся и в море взлетаем. А мы где? Пляж, лес, горы. И нет никого. А мы же на курорт летели, понимаешь? И место какое, видишь, чистое. Да здесь должно быть народу, как сельдей в бочке. Лето, самый сезон. Даже, если предположим, пляж частный… Нас бы уже увидели. Кроме того… нет на картах этого леса! Море — да. Пляж — возможно. Горы, бог с ними, горы тоже да, хотя и дальше. А вот лес… Леса не должно быть. И тихо так, что уши закладывает.

— Это у тебя с непривычки, — автоматически выдал Гений и оглянулся. — Но никого нет, это факт.

Налетел прохладный, влажный ветер. Поиграл, перебирая, кудри Гения, забрался за шиворот футболки, вылез через рукав, обнял, как будто подхватывая на руки, и зашептал: «Это ничего, ерунда. Это ничего».

— Это ничего, — невольно повторил Гений вслух и удивился, ветер как будто исчез. — Странный ветер.

— Ветер? Какой ветер? Полный штиль, даже волн почти нет, — с досады Сызоев снова поднял маленький камушек и запульнул в море.

Лес высился за их спиной. Кроны деревьев упирались в лазурное небо и цепляли на верхушки редкие облака. В шелест листьев, легкий шум прибоя, в тихое нашёптывание ветра вплетался чуть слышный мелодичный звук, будто где-то далеко играли на флейте. Или это пел тростник? Или это птица какая выводила свои ноты и созывала птенцов. Или это всё причудилось, и есть только лес, море и ветер. «Тиииишеееее, дааальшеееее», — зашептал ветер и горячо дохнул Гению в макушку. Он повёл плечами. Лес забеспокоился и начал кивать гибкими стволами деревьев, протягивая ветки к морю. Волны стали подбираться к ногам путешественников. И птица снова затянула свою песню и всё звала, звала своих птенцов.

— Гений, Ромка, вы слышите эту музыку? — донёсся до парней голос Эммы.

Друзья резко обернулись.

Эмма в коротких шортиках и узком топе, приплясывала от нетерпения на пледе и махала руками. Увидев, что привлекла внимание ребят, она спрыгнула босыми ногами на песок. Зашипев от горячих песчинок, быстро натянула легкие кроссовки и стремительно двинулась в сторону леса:

— Идёмте посмо-о-отри-и-им!

— Эмма, стой! — вскочил Ян и кинулся к ней.

Девушка оглянулась и рысью бросилась в лес.

«Да-а-а-альше-е-е, ти-и-ише-е-е», — зашептал снова ветер, залезая Гению за шиворот. «Да пошёл ты», — обречённо подумал Гений, и, подобравшись, кинулся вслед за Яном. Секунду спустя к нему присоединился Сызоев, а потом и Ольга.

Ребята очень быстро догнали подругу, но, странное дело, не остановились, а продолжили бешеные скачки. Они неслись сквозь лес в радостном возбуждении, перепрыгивали через упавшие стволы деревьев, пригибались под сучьями, которые могли зацепить их за одежду, уворачивались от хлёстких веток-плетей и закрывали лица от колючек. Они мчались без единой мысли в голове, наслаждаясь напряжением мышц, и только птичья мелодия становилась всё слышнее и появился ритм, поддерживающий их бег. Он впечатывался в сердце, отмеряя стремительные рывки.

Ребята вылетели на поляну и внезапно остановились, как будто врезались в невидимую стену.

— Ой, мамочки, — выдохнула, в панике зажав себе рот, Ольга.

— Мне кажется, нам нужно отсюда побыстрее уйти, — почему-то шёпотом сказал Ян и потянул за собой девушек.

— Поздно, — внезапно севшим голосом произнесла Эмма, обернувшись.

Пойманные

За их спинами, перекрывая дорогу назад, стоял огромный варан. Твёрдо опираясь на задние лапы и толстый хвост, он внимательно и спокойно рассматривал столпившихся перед ним людей. Маленькие глазки практически не мигали. Зеленая кожа блестела, словно её только что щедро смазали маслом. Вытянутый в челюсти череп покрывала чешуя. Словно в фильме ужасов про потерянные миры, ящерица-переросток не спускала глаз с испуганных людей.

Точно такое же существо стояло в центре поляны, на край которой выбежали друзья. Комфортно расположившись на собственном коротком хвосте, он покачивался на нём, как на табуретке. В передних лапах варан удерживал длинную дудочку. Периодически поднося её к вытянутой пасти, он виртуозно выдувал ту самую мелодию, что гнала ребят через лес. Но вот музыка изменилась. Она больше не предлагала бежать. Она ластилась, заботливо укутывая и предлагая успокоиться. Довериться. Выровнять дыхание. Расслабиться.

И следовать за ящерами.

— Где мы, Тотошка? — медленно проговорил Гений, подчиняясь зову музыки.

* * *

— Давайте рассуждать логически, — с преувеличенным энтузиазмом начал говорить Гений.

Он только что, как опытная бойцовая ищейка, облазил и обнюхал всё помещение, в котором их закрыли. «Как в клетке», — эта мысль очень не понравилась Гению. Как только они остались одни, он с неуёмной энергией принялся исследовать внушительных размеров грот.

Поддавшись музыке на поляне, ребята, как одурманенные, пошли вслед за своими провожатыми. Варан с дудочкой плавно шёл впереди по узкой тропинке, петляющей между деревьев. Мелодия влекла за собой, не давая возможности запомнить дорогу. Лес, лес кругом. Вековые деревья и буреломы. Всё дальше в чащу. Всё темнее вокруг. Второй варан замыкал цепочку идущих гуськом людей. Сколько они шли, никто из ребят потом не мог вспомнить. Потерялись во времени.

Мелодия резко прервалась, когда они вышли к горе. Деревья впритык теснились к подножию нависающей скалы и перед входом в пещеру расступились полукругом. Сам вход выглядел, как огромная ровная арка с отполированными стенами. Дорога, что вела вглубь горы была широкая и уходила в темноту, но как только они вошли внутрь, сверху полился тусклый свет. Но на всё это ребята не обратили никакого внимания, всё ещё находясь под впечатлением замолчавшей уже музыки.

Дальше шли тоже гуськом. Несколько раз сворачивали в боковые проходы и, наконец, оказались запертыми в глубокой нише. Прутья решётки были толщиной в человеческую руку и упираясь в пол, уходили вверх в потолок. Стены их неожиданного обиталища были тёплыми. Так же, как и пол. Гений несколько раз провёл ладонью по гладкой поверхности и даже приложился щекой. Освещения в гроте было тусклым, но его хватало, чтобы рассмотреть камень глубокого чёрного цвета, отполированный до зеркальности. Но вот, что было странно. Зеркальность полированного камня не была скользкой. «Допустим», — подумал Гений. Почти сразу, начав исследовать грот, он наткнулся на длинный выступ, похожий на широкую скамью или скорее полати. Парень тут же прилёг на них, покрутился и довольно хмыкнул. Не перина, конечно, но лежать можно. Гений вскочил и кивнул Сызоеву на найденный выступ. Его друг подошёл, присел, попрыгал для верности и тут же вольготно развалился на нём, как на кровати. А Гений продолжил свои исследования, не обращая внимание на то, чем заняты остальные его спутники. Планомерно обошёл весь грот по периметру и нашёл ещё одно углубление. Заглянув туда, Гений пробормотал: «Ага. А это туалет типа сортир». Рядом из стены вытекал маленький фонтанчик, но ни запаха сырости, ни вони нечистот не было. Помещение было сухим, а воздух — очень свежим.