— Щекотливое положение… — согласился Винтер.

— И я не поручусь, что это не взаимно, — молвил поэт и сразу поймал укоризненный взгляд командира.

Эрик сидел на бугорке, опершись на сосну, а Дебора — рядом с ним, навалившись на его мощное плечо спиной. Юноша окончательно распустил причёску кузины, играя прядями тёмных волос. Молодые люди долго молчали. Девушка устремила взгляд в небо, которое стремительно затягивали чёрные тучи, а Эрик любовался её хорошенькой головкой.

— Деби, ты помнишь нашу детскую клятву? — вдруг спросил страж.

— Да, помню, — не оборачиваясь, ответила Дебора и закрыла глаза.

Эрик погладил её по голове и заговорил:

— Клянусь я любить…

— …и быть рядом всегда, — подхватила мисс Вайт, не открывая глаз.

— Клянусь не покинуть тебя никогда.

— Клянусь, что я буду твоею судьбой…

— …с тех пор, как ты станешь моею женой.

Юноша заглянул в лицо девушки. Она открыла глаза и, отодвинувшись от кузена, повернулась к нему всем телом.

— Я освобождаю тебя от этой детской клятвы, Эрик. Ты не можешь быть скован какими-то нелепыми узами прошлого.

Страж покачал головой:

— И ты не можешь вот так взять и сама освободить меня от нашей общей клятвы. Мы давали её вместе. И я придумал её не просто так.

— Я знаю, ты всегда был увлечён мной.

— Деби, я… помню, что мой отец обещал своему брату, твоему отцу, что мы поженимся, когда вырастем.

— Дурачок, — ласково проговорила Дебора и провела рукой по щеке Эрика. Он поймал её ладошку и, чуть коснувшись губами, прижался к тёплым пальцам шатенки.

— Нет, ты не понимаешь! Я всё это время помнил нашу клятву.

— Так почему же ты не приехал за мной? — склонив голову, спросила девица, заглядывая в голубые глаза жениха.

— Я думал, ты ещё маленькая… Тебе должно в этом году лишь шестнадцать исполниться.

— Нет, ангел мой, мне уже есть восемнадцать. Я обманула тебя в прошлый раз, снизив возраст… — отняв свою руку, ответила Дебора. — Чтобы ты меньше ко мне приставал со своими поцелуями.

Эрик улыбнулся той прекрасной, ослепительной улыбкой, перед которой не могла устоять ещё ни одна девушка, встречавшаяся белокурому красавцу на пути.

— Я очень рад.

— Так что мы будем делать с нашей клятвой?

— Повторять её друг другу каждый день, до тех пор, пока ты не станешь моею женой…

Дебора хотела что-то сказать, но передумала, опустила ресницы, перебрала рюши на подоле платья, потом снова подняла глаза на кузена и спросила:

— Как мне расценивать твои слова?

— Как предложение руки и сердца, конечно же! — воскликнул страж.

Шатенка сдержанно улыбнулась:

— Хм… А как же твоя служба?

— А разве мне нельзя жениться?

— Я не знаю. Но… Может, твой батюшка передумал.

— Мне двадцать один год, Дебора.

— Ещё не двадцать один … — хитро возразила девушка.

— Но скоро исполнится, — согласился Эрик. — И я смогу делать всё, что посчитаю нужным.

— А наше родство?

— Да что ты всё палки в колёса ставишь?! — воскликнул Вайт. — Ты же мне не родная сестра, в конце концов, а троюродная!!!

— А как же самое главное, Эрик?..

— Что? — удивлённо округлил глаза юноша.

— Как же чувства?

— Извини… — пробормотал страж и встал перед девушкой на колено. — Дорогая моя Дебора, я несколько лет только и мечтал о том, чтобы иметь возможность сказать тебе эти слова: я люблю тебя, всегда любил только тебя и только о тебе думал! Прошу тебя, Дебора Вайт, будь моей женой! Будь моей и только моей навсегда!

Шатенка улыбнулась и тихо ответила:

— Я подумаю.

— Хорошо, — согласился юноша. — Я подожду.

Эрик хотел поцеловать девушку, но она остановила его, приложив к губам кузена свои пальчики, и произнесла:

— Проводи меня до дома, ангел мой. Я боюсь, что эти негодяи могут вернуться.

— Может, не стоит тебе уезжать в Лондон?

— У меня там дело. Гостиница строится! На что я буду жить, если сейчас брошу всё? К тому же теперь, я надеюсь, у меня появились хорошие заступники, и никто ко мне более не сунется.

Дебора мягко улыбнулась.

— Ну что ж, поехали…

С этими словами Эрик поднялся и подал руку девушке, которая отныне по праву могла называться его невестой.

Стал накрапывать дождь.

Горячая кружка обжигала пальцы. Придворный кулинар так постарался в приготовлении шоколада, что густой тёмный напиток, испускающий чуть горьковатый аромат по всем комнатам в покоях Ирены, долгое время не остывал. Принцесса снова взяла кружку в руки.

…День выдался серым и промозглым. На душе скребли кошки. Обещавший приехать к обеду Джером до сих пор не появился. Уже три четверти часа наследница не отходила от окна, бесцельно глядя в парк и лишь изредка прохаживаясь по комнате. Её волнение нарастало, поэтому принесённая Эйдой горячая порция американского напитка оказалась как нельзя кстати.

— Говорят, что шоколад поднимает настроение, — ставя поднос на маленький столик возле софы, произнесла камеристка.

— Спасибо, Эйда, — почти беззвучно ответила принцесса, не отрывая взора от окна.

Вскоре, влекомая ароматом горячего шоколада, наследница оторвалась от созерцания мокрого парка и взяла напиток.

Но кружка обжигала пальцы…

Около четверти часа дочь короля просидела молча на подоконнике и не сделала ни одного глотка. Шоколад стоял рядом. За окном разбушевался ветер.

— Непогожий денёк сегодня, — вслух произнесла брюнетка, выглянув за занавеску балкона.

— С утра ещё было солнце, — отреагировала Ирена, продолжая смотреть в окно. — Но что-то случилось… И погода испортилась. Пришёл шторм. Не к добру этот ветер, Эйда. Ветер перемен…

— Миледи, — проникновенно произнесла мудрая Эйда, подойдя ближе к наследнице, — любые перемены — это воля Божья. И даже если они изначально кажутся нам наказанием, это значит лишь то, что мы не умеем рассмотреть за посланными свыше испытаниями милость.

Принцесса отвела взгляд от окна и посмотрела в глаза своей верной камеристке:

— Всегда поражалась тому, как ты умеешь из любого тупика найти выход.

Брюнетка едва заметно улыбнулась:

— Так намного проще жить!

Звонкий цокот копыт отвлёк внимание наследницы от разговора, и она буквально вросла в оконное стекло, прильнув к нему ладошками.

Предчувствие не подвело Ирену: красивый брюнет в красном плаще верхом на вороном жеребце пересекал боковую аллею по траве, игнорируя геометрию парка, и уже через несколько мгновений гарцевал под её балконом.

Девушка кивнула, юноша махнул рукой.

Конь остался стоять брошенным, а Джером буквально в три прыжка вскарабкался на второй этаж и перемахнул через перила. Распахнув дверь, страж впустил в покои наследной принцессы запах приближающегося вечера, сырой травы и тревоги.

Эйда незаметно ускользнула в уборную, откуда был проход в комнату камеристок.

Ирена прильнула к широкой груди друга, потом отстранилась, и он прочитал в её глазах вопрос.

— Я заждалась… — прошептала девушка.

— Я знаю. Извини, не смог предупредить, что задерживаюсь…

Взяв с подоконника кружку, Ирена сделала несколько шагов в сторону софы. Джером последовал за подругой.

— Что ты пьёшь?

— Это шоколад, — ответила девушка, опустившись на диванные подушки, и протянула названному брату напиток. — Попробуй.

Недоверчиво скривив своё красивое лицо — уж слишком странным показался юноше цвет жидкости, — страж всё же сделал глоток.

— Гадость какая, — констатировал Остин Вендер, возвращая девушке кружку. — Что это за лекарство от грусти такое: горько-сладкое…

— Именно так Эйда его и называет. А наш кулинар уверяет, что оно действительно улучшает настроение.

Ирена улыбнулась и сделала глоток тягучего, уже едва тёплого, шоколада.

— А мне нравится этот необыкновенный горько-сладкий вкус.

— По мне, лучше уж пусть будет пиво, — ответил Джером, не признающий в принципе никакой горечи в еде и питье.

— Рассказывай, что у вас случилось? Что тебя так задержало?

Взгляд юного поэта скользнул по комнате. Он сделал неясное движение рукой, словно отмахиваясь от мошкары, потом прошёлся вперёд-назад и остановился рядом с Иреной.

— Ничего особенного. Просто в лес прискакали какие-то бандюганы, и пришлось спасать девицу, за которой они охотились.

— «Девица» и «бандюганы», — повторила слова друга Ирена и добавила с нотками усмешки: — Да, действительно, совсем ничего не случилось.

Принцесса поставила кружку на маленький низкий столик, поднялась с софы и, подойдя почти вплотную к юноше, тихо произнесла:

— Джером, ты никогда не умел мне врать. Твоя история незакончена. Рассказывай, что это была за девушка?

— Да обычная девушка, — развёл руками красавец. — Одна голова, две руки — как у всех. Правда, сколько ног и есть ли у неё хвост — не проверял. Она какая-то родственница Эрика.

— Джееей… — строго произнесла Ирена, сдвинув брови, и сложила руки на груди. Парень понял, что шутка не удалась. — Что ты недоговариваешь? За простыми девушками бандиты не гоняются. Зачем она им понадобилась, если не было никакой тайны?

— Если тайна и есть, то я её не знаю, — попытался соврать Джером. — Мне известно лишь то, что девица — владелица какой-то кофейни в Лондоне, где продают, кстати, этот твой невкусный шоколад.