Может, у неё хватило выдержки промолчать про тайну рождения моей дочурки. Не хотела бы я сейчас выслушивать от Макарова гневную тираду о том, что лишила его общения с дочерью.

Пусть считает, что Ева не от него, так мне будет проще.

— Ты ко всем бывшим по первому зову приезжаешь, если у них проблемы возникают? — язвлю в ответ.

Не знаю, что мной руководит. То ли старые обиды напоминают о себе, то ли желание хоть как-то возвыситься в глазах бывшего мужа тому виной.

В любом случае, мне нужно как можно скорее выпроводить Макарова и заниматься домом и дочерью, на пустые беседы нет времени.

— У меня одна бывшая! — рычит, раздувая ноздри, как бык.

Его ответ бьёт прямо в цель. Да, мы были первыми друг у друга, и если бы в данный момент передо мной был тот, старый добрый Тим, я бы поверила в его непорочность, но не сейчас.

Передо мной стоит шикарный мужчина, про которого, не переставая, пишут все светские блогеры и называют завидным женихом, а он утверждает, что ни с кем не встречается?

Хотя, может, это мне хочется, чтобы так всё было, может, у Тимура есть кто-то. То есть, настоящая, а не бывшая.

И почему меня, собственно, это так волнует?

— В общем, Тимур, — поднимаюсь с качелей и поправляю блузку, — у меня всё в порядке, мама просто немного переволновалась, потревожила тебя напрасно. А у тебя дела, наверное, не стоило отвлекаться. Прощай, — разворачиваюсь и иду в сторону дома.

— Стой, — хватает меня за локоть и резко разворачивает к себе. — Ты понимаешь, что я уже не тот Тимур, каким был раньше? Бегать и умолять не буду. Это твоё окончательное решение? — режет взглядом.

— Окончательное, — нахожу в себе силы произнести это одно единственное слово.

Кожа горит от прикосновения бывшего мужа, а тело тут же реагирует на его близость.

Я его действительно любила. До безумия, до дрожи в коленках, до звёздочек перед глазами.

Но обстоятельства сложились против нас, и пути назад теперь нет.

— А скажи-ка мне, милая, сколько лет твоей дочери? — спрашивает строго, но в уголках его глаз я замечаю лукавый прищур.

Ну, начинается…

Глава 3

— Оливка, ответь: сколько твоей дочери лет? — повторяет свой вопрос бывший муж, по старой привычке называя меня ласковым именем.

— Какая я тебе Оливка? — шиплю, выдёргивая руку из цепкого захвата.

Пытаюсь отковырять от своей руки его крепкие пальцы, но ничего не выходит. Макаров раньше был не таким сильным, больше сидел за компьютером и о спорте не думал особо.

Но сейчас по всему видно, что мужчина уделяет время своему внешнему виду и находится в отличной физической форме.

— А ты что, вместе с фамилией и имя сменила? — ухмыляется Тим.

Он так смотрит…

Не могу выдерживать его пристальный, препарирующий взгляд. Внутри меня всё трепещет от нашей близости, и я ненавижу себя за эти чувства.

— Зачем, сменила? Имя? — непонимающе дёргаю головой.

Совсем меня запутал. Говорит какие-то глупости, чтобы вывести на эмоции. Раньше с ним было гораздо проще: Тимур терялся от одного моего вида, а я могла рулить им, как марионеткой.

Жаль, что не я одна…

— Не уходи от темы, дорогая. Лучше скажи, эта чудесная малышка с огромными, карими, как у меня глазами и каштановыми завитками волос — она моя? — убивает догадкой наповал.

Я резко выдёргиваю руку и разворачиваюсь, становясь к мужчине спиной, чтобы он не видел моего лица. Да, это тоже не выход, но если Тимур только посмотрит мне в глаза, сразу всё поймёт.

— С чего ты взял? Тебе показалось, — бурчу себе под нос, нервно теребя пальцы.

— Я? Просто предположил, но твой ответ наводит на определённые мысли, — нахально опускает ладони на мою талию и крепко сжимает пальцы, создавая таким образом тиски.

— От кого ты родила дочь, Оливия? — спрашивает настойчивее.

Я молчу, потому что не знаю, как выкрутиться и что сказать, чтобы не сдать себя с потрохами.

— Эта девочка… Она моя, верно? — не даёт мне времени для размышлений, бьёт догадками наотмашь.

Прокручивает меня в своих руках, приподнимает моё лицо, делая это для того, чтобы наши взгляды встретились.

— Почему ты ничего не сказала мне раньше? — произносит с горечью. — Почему ты скрыла от меня эту правду? — его голос дрожит от эмоций.

Он уже не сомневается, будто получил положительный ответ на свой вопрос.

— Я… Я боялась, Тимур, — опускаю голову, вновь пряча взгляд. — Боялась, что ты откажешься от нас, что ты не захочешь признать ее, — из горла против воли вырывается всхлип.

— Я никогда не смог бы отказаться от своей дочери, — припечатывает строго.

— Однако, ты поверил всему тому, что…

— Тсс, — касается моих губ пальцем, вынуждая замолчать. — Не вздумай, я уже сто раз просил прощения за свою ошибку.

— Ты думаешь, ошибки можно исправить извинениями? — чувствую, как по щеке катится слеза, и тут же смахиваю её.

Я не хочу возвращаться в прошлое и вспоминать, что было, но Макаров не позволяет мне забыть. Зачем явился? Чтобы снова мучить меня?

— Я миллион раз говорил, что люблю тебя, Оливия. И даже несмотря на твоё молчание, сейчас я готов заботиться о вас обеих, — говорит он и касается моих губ теплым поцелуем.

Вот так просто, будто всё ещё имеет на это право.

— Ммм, совсем уже? — прикладываю максимум усилий, чтобы оттолкнуть мужчину. — Думаешь, тебе всё можно? — демонстративно вытираю рот ладонью, будто мне противно.

На самом деле всё не так, но я даже задумываться не хочу о своих истинных чувствах. Меня буквально на части разрывает от желания наплевать на все условности и продолжить то, что начал Макаров.

Но нет, нельзя.

Бывший муж изменился, стал другим. Наглым, дерзким, самоуверенным. Такие люди обычно считают, что им всё позволено.

— Честно говоря, никогда рядом с тобой думать не умел, — признаётся откровенно, вгоняя меня в краску своими словами.

А этот его пошлый раздевающий взгляд…

У него что, и в самом деле нет женщины?

— Это ты подослал следить за нами? — неожиданная догадка выбивает почву из-под ног.

Ну, как я сразу не догадалась?

Может и мама ни при чём, а Тимур оговаривает её, чтобы себя обелить. Сам же давно выслеживает нас, вот и в курсе наших проблем.

— Следить? — искренне удивляется.

Каков актёр!

— Подожди, за тобой кто-то следит? — густые брови встречаются на переносице, а взгляд становится мрачнее тучи.

И я уже почти готова ему поверить, но не стану этого делать. Предателям веры нет, а то, что в своё время сделал Макаров, сродни предательству.

— Ладно, забудь! — отмахиваюсь. — В любом случае, наш разговор не имеет смысла. Мне пора домой, а тебе… Тебе тоже пора, — в который по счёту раз разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Ты серьёзно? — хмыкает Тим. — То есть, я пару минут назад узнал о том, что у меня есть дочь. Ева? Так её зовут?

— Да, — киваю, проклиная себя, что так просто сдалась и рассказала правду.

— И после этого чудесного открытия ты мне вот так просто предлагаешь уйти? — разводит руками в недоумении.

— А чего ты хочешь от меня? — закипаю. — Только вот не надо рассказывать про чувства и прочую чушь, — выставляю ладонь вперёд. — Это только в книжках и в сериалах мужики за своими наследниками гоняются, а в жизни всё не так. И я ни за что не поверю, что у тебя в одночасье проснулись отцовские чувства.

— Ева — моя дочь! — подлетает ко мне и слегка встряхивает за плечи. — Хочешь ты того или нет, но я буду участвовать в её воспитании, — сверкает глазами.

— Мамочка… — раздаётся неуверенно за моей спиной.

Мне даже не нужно оборачиваться для того, чтобы понять, что это голос моей дочери.

Ну, нет, пожалуйста, нет! Только не это!

Ей же всего три!

Евочке всего три годика, и она не должна была понять, о чём речь, ведь так?