- Возможно, ты относился бы к этому по-другому, если бы твое лицо было на первых страницах всех газет Сан-Франциско, а не мое, - проскрежетал он, - и если бы ты стал всеобщим посмешищем.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Келли вышла из самолета неделю спустя, понятия не имея, чего же ей ждать дальше. Утром она позвонила в офис Вароса, чтобы сообщить номер рейса, но какая-то девушка-секретарь никак не хотела ее соединять и сказала хриплым голосом, что послание передадут в соответствующее место.

Ее по-прежнему терзали сомнения, стоило ли принимать предложение. Она все еще не могла представить себе, чтобы мистер Варос оказался столь великодушен.

Неужели ее бросят одну посреди аэропорта, сыграв своеобразную садистскую шутку? Она прошла по длинному проходу и встала в стороне от других пассажиров, которые спешили мимо нее, прижав к уху мобильные телефоны, быстрее - к выдаче багажа, к такси, на деловые встречи.

Кругом все гудело, жужжало, кружилось от вечного движения и неумолкающих разговоров. Как можно найти в этом хаосе того, кто должен встретить ее? Если, конечно, кто-нибудь вообще встречает.

Келли стояла у колонны. Здесь она никому не мешала. Внутри все сжималось от беспокойства. Она оглядывалась в поисках сопровождающего. Интересно, ему (или ей) показали фотографию Келли, ту, которую она как-то отослала мистеру Варосу? Она содрогнулась при мысли о том, что проделала весь этот путь лишь для того, чтобы стоять в аэропорту, как пальма в горшке.

- Как я оказалась здесь - и почему я вообще здесь, в конце концов? - пробормотала Келли, ставя сумку на пол. В тысячный раз она прокрутила всю ситуацию у себя в голове. Сначала она отказала мистеру Варосу. Потом он позвонил и предложил отреставрировать его особняк. Когда он повесил трубку, Келли еще не дала согласия. Она разрывалась почти целую неделю, то, думая, что на это нельзя пойти, то, решая, что отказаться просто невозможно.

Келли даже посмотрела старые фотографии особняка, где он изображен в начале века, в свою лучшую пору. Тогда он еще назывался «Глэдингстоун-Хаус». Поместье было просто роскошным. Да, у нее голова закружится от восторга, стоит только увидеть это величественное здание. Если она решит вернуться в Сан-Франциско.

Если? Получить такой шанс - все равно, что быть приглашенной участвовать в Олимпиаде. Эта возможность - абсолютное воплощение всего, о чем Келли когда-либо мечтала.

На Келли нахлынула очередная волна паники и волнения, и она начала нервно разглаживать свой темно-синий жакет. Ноги немного болели из-за высоких каблуков, но это не беспокоило ее. Она оделась так, желая произвести первоклассное впечатление. Келли не хотела, чтобы Варос произнес хоть одно-единственное негативное слово, - как о ее работе, так и о ней самой. Она должна быть профессионалом от корней волос до самых кончиков ноющих пальцев ног. Она докажет Варосу, что он не ошибся, доверив ей такое дело.

Келли покачалась на каблуках, стараясь унять боль. Она вглядывалась в каждое лицо, выжидательно и с надеждой улыбаясь всем, кто проходил мимо. Она почти умоляла взглядом: «Пожалуйста, скажите, что вас прислал Варос!»

Еще через сорок пять минут томительного ожидания ноги болели уже нестерпимо, а мышцы лица устали от постоянного напряжения. Келли была готова взорваться. Все пассажиры ее рейса уже покинули аэропорт, даже те немногие, кого не встретили. По залу слонялись лишь несколько пассажиров, ожидая отправления самолета, который улетал через целых полтора часа. Прислонившись к колонне, Келли чуть не плакала от одиночества, злости, усталости и боли в ногах.

Она не хотела верить, что это предложение было шуткой, что Варос не собирался ничего ей поручать. Всему должно найтись разумное объяснение. Возможно, какие-то проблемы с транспортом. Рано или поздно кто-нибудь появится.

Можно позвонить к нему в офис. Вопрос в том, стоит ли отправляться на поиски телефона? Почему она не купила сотовый? Почти у каждого в университете был мобильный телефон. Келли поклялась купить его. После этой работы.

Она вздохнула взволнованно и устало. Может быть, ее не узнали по фотографии? Тогда у нее волосы были короче. В растерянности она пробормотала:

- Похоже, стоило сделать большой транспарант, где было бы написано, что я Келли Ангелис.

- В этом нет необходимости, - раздался мужской голос так близко, что она подпрыгнула от неожиданности и прижала руку к сердцу. Развернувшись, она его увидела. Высокий, стройный, атлетически сложенный. Каштановые волосы сияют подобно темному нимбу. Келли смотрела на него, не говоря ни слова.

Лицо его было грубоватым, черты - несколько жесткими. Солнцезащитные очки скрывали глаза, что было очень плохо, потому что на удивительно сексуально очерченных губах играла таинственная полуулыбка. Келли очень хотелось заглянуть в его глаза, потому что по выражению его лица можно было подумать, что он находит ее забавной, а это немного раздражало. Возможно, ему пришлось поменять свое расписание из-за того, что он должен был забрать ее из аэропорта.

- Мисс Ангелис, я вас прокачу, - сказал незнакомец тем же низким, мужественным голосом. Грубо-сексуальные нотки придали невинному утверждению оттенок непристойности, но Келли чувствовала, что здесь не могло быть и намека, на интим.

В джинсах, темной футболке и тяжелых ботинках, он вообще мало походил на человека, который может делать какие-то намеки. Его обращение и одежда, казалось, явственно говорили: «Я тот, кто я есть, так что принимайте меня таким!»

Келли почувствовала, как у нее по коже пробежали мурашки. Она не знала, кого ждала, но совершенно очевидно, что она никак не предполагала встретить этого плейбоя.

Он покашлял. Хотя Келли не видела его глаз, но по его губам ясно читалось, что раздражение в нем главенствует. Незнакомец внимательно и выжидающе смотрел на нее. Было ясно, что он ждет хоть какого-нибудь ответа. Желательно в этом году.

Келли поспешно кивнула:

-А, вы меня повезете! Замечательно. Спасибо. А то... я уже подумала, что за мной совсем не приедут. Вы так опоздали.

- Разве? - Он сжал губы. - Может, мне сообщили неправильное время прибытия рейса. - Он показал рукой, куда идти, и направился туда с ее сумкой. - Сюда.

Келли с трудом догнала его.

- Ну что ж, по крайней мере, сейчас вы здесь. Это самое главное. Думаю, вы отвезете меня в особняк мистера Вароса?

- Хорошая догадка.

Келли поморщилась от столь грубого обращения, однако незнакомец уже отвернулся от нее. Его шаги были столь широкими, что ей приходилось бежать, а это было мукой для ноющих ног.

- Мы торопимся?

- Не очень.

Он не оглянулся и не сбавил шаг. Келли с негодованием посмотрела на его ястребиный профиль.

- Правда?! - поинтересовалась она. Не только он может быть грубым. - Тогда с какой скоростью мы бы бежали, если бы торопились?

На этот раз он пошел немного медленнее.

- Я иду слишком быстро?

- Это, конечно, не марафон, но, если вы не хотите потерять меня в аэропорту, лучше не бежать. У меня на ногах не спортивные тапочки. - Она со страдальческим выражением лица показала на свои высокие каблуки.

Незнакомец сжал зубы, отчего резче обозначились скулы.

- Простите. - И он продолжил путь, лишь слегка замедлив шаг. Его явно ничуть не волновало ее самочувствие.

- Вот здорово! - Она бегом догнала его. - Так гораздо лучше. Спасибо.

- Вам спасибо.

Келли нахмурилась. Это его «вам спасибо» подозрительно походило, на «идите к черту».

- Нам нужно будет... получить багаж, - сказала она и сжалась от сострадания и презрения к самой себе. Ей казалось, что она скулит, как голодный щенок. - Вы знаете дорогу к багажному отделению?

Он бросил жесткий взгляд в ее сторону - по крайней мере, ей так подумалось, - но промолчал.

- А что вы делаете, когда не встречаете людей в аэропорту? - спросила она, упорно продолжая попытки завязать разговор.

- Занимаюсь своим делом.

Нога у Келли подвернулась, но она сумела удержать равновесие и не упала. Чтобы догнать грубияна, ей пришлось снова пробежаться.

- Это... это грубо! - Она схватила его за запястье, такое крепкое, теплое, мужественное, и вздрогнула от этого прикосновения. — Вы работаете у мистера Вароса? - сказала Келли, попытавшись тоном дать понять, что расскажет о его грубом обращении и, возможно, даже добьется того, чтобы его уволили. В действительности она никогда бы ничего подобного не сделала, но такому невоспитанному, неотесанному грубияну, не стоит знать об этом. - Уж он-то умеет обращаться с людьми!

Ее сопровождающий резко остановился. Рука Келли все еще сжимала его запястье. Слегка повернув кисть, он высвободился и показал на ближайший транспортер:

- Ваша сумка, мисс Ангелис.

- Нетрудно догадаться, - заметила она. - Только она одна и осталась.

- Я возьму ее, мэм, не беспокойтесь. - Он с усмешкой посмотрел на нее и отвернулся.

Келли скрестила руки на груди, уставилась ему в затылок и пообещала себе, что впредь постарается быть такой же неразговорчивой, как и он. Через несколько минут, она уже сидела в сверкающей двухместной спортивной машине, пытаясь пристегнуться. Ее пожитки еле вместились в маленький багажник. Это было лишним подтверждением того, что он безответственно отнесся к поручению.

Келли надеялась, что особняк находится, не очень далеко, потому, что сидеть рядом с молчаливым и угрюмым субъектом — не самое приятное занятие.

Хотя в поездке были и положительные стороны. Солнце улыбалось ей сквозь окно и согревало теплыми, мягкими, дружелюбными лучами лицо. Келли поудобнее устроилась на сиденье, наслаждаясь прохладным бризом и солнцем. Машина ехала по мосту «Золотые Ворота» - настоящему произведению искусства из стали. Келли приподнялась, чтобы получше разглядеть океан и скалы ближе к западу. На восточной же стороне, сколько хватало глаз, простирались зеленые холмы. Ниже лежал залив Сан-Франциско. Парусные лодки скользили среди зеленых островков, которые усеивали голубую поверхность воды. Резко-пряный запах моря, казалось, приветствовал ее, и она полной грудью вдохнула его.

Келли посмотрела на своего недружелюбного спутника, и улыбка ее исчезла. Его аккуратно подстриженные каштановые волосы растрепались на ветру. Освещенный ярким утренним солнцем, он был соблазнительно красив. В нем чувствовалась скрытая сила, грубая энергия и живость, и это одновременно и привлекало ее, и беспокоило. Было ясно, что такому человеку наплевать, что о нем думает она или кто угодно другой.

К несчастью, в нем было и что-то такое, что привлекало ее, как женщину. Когда Келли смотрела на него, кровь начинала бежать быстрее по жилам. И это бесило ее. Чем скорее он доставит ее на место и навсегда исчезнет из ее жизни, тем лучше.

Келли решила еще раз попробовать завязать разговор. Это лучше, чем восхищаться блестящими волосами и красиво очерченными скулами.

- Неплохой автомобиль, - начала она. - Это ваш?

- Одна из машин Вароса.

- Значит, вы шофер?

- Иногда.

- У вас имя-то есть? - спросила Келли. - Или вы просто робот, у которого произошел сбой в программном обеспечении? - Ответа не последовало. Тогда Келли прокричала: - Я спросила, у вас есть имя или...

- Я вас отлично слышу, мисс Ангелис.

Она продолжала хмуриться и смотреть на него, но больше не произнесла ни слова. В конце концов, ей нет дела, до какого-то грубияна.

Прошло несколько тяжелых, мучительных минут, и вдруг он поразил ее:

- Некоторые зовут меня Пал. Оправившись от шока, вызванного его внезапным заявлением, Келли уставилась на него.

- Несомненно, это связано с вашей жизнерадостной личностью.

Он не ответил.

Пал? «Приятель»? Это абсолютно не подходит несносному типу, сидящему за рулем. Келли решила развлечься, раздражая его.

- Сразу же можно отбросить вариант «приятель». Причины, по которым это исключено, настолько смехотворно очевидны, что я даже не буду пускаться в объяснения. Так, посмотрим. Пал, значит... - Келли сморщила лоб. - Тяжело. - Она посмотрела на него. - Может, намекнете?

Что он делает? Разгоняется, чтобы быстрее избавиться от нее? Ярость Келли росла вместе со скоростью спортивной машины.

- Догадалась! - Она щелкнула пальцами и, сияя, посмотрела на его профиль. - Это, должно быть, сокращение от «пальмового краба». Нет, постойте! Палтри! Вот оно! Палтри, что значит: жалкий, неприятный, мелочный и презренный!

Келли одарила его победной улыбкой. Гордая своим остроумием, она была уверена, что показала старине Палтри, кто он такой на самом деле.

- Я права, ведь я права? - спрашивала она, и неподдельный восторг бурлил в ее голосе.

- Мелочный? - Он покосился на нее.

- Это такое слово, - парировала Келли с триумфальной улыбкой, - которое означает: мелкий, ничтожный...

- Пал — это сокращенное от Паликараки. Меня так называл дедушка.

- Паликараки? - Улыбка Келли исчезла, она смущенно нахмурилась. - Но по-гречески это «маленький герой».

Спортивная машина неслась по холмистой загородной дороге, пролегающей среди сосен и гигантских калифорнийских дубов. Уставившись вперед, ее спутник молча опустил голову. Келли предположила, что это, скорее всего, означало кивок.

- Маленький герой? - Она решила попробовать еще раз. - Ну, не будем обсуждать заблуждения вашего дедушки. Значит, вы, по какому-то удивительному совпадению, грек?

Он снова медленно опустил и поднял голову, - должно быть, еще один положительный ответ.

- Я тоже из Греции. - Келли смотрела на него с любопытством. Для мистера Вароса, заключила она, неудивительно нанять грека.

- А я думал, что «маленький герой» - это просто отличная догадка. - Он бросил взгляд в ее сторону. - Я разочарован.

- Вы разочарованы?! - воскликнула она. - Что ж, Пал, позвольте, я расскажу вам, что такое разочарование!

Они остановились перед высокими воротами, отлитыми из железа, которые были украшены причудливыми завитками, позолоченными цветами и листьями. Железные столбы, стоявшие на массивных каменных основаниях, были увенчаны изумительными светильниками.

Келли заметила, как Пал повернул голову и посмотрел налево. Сначала она ничего не увидела, однако через секунду обнаружила крошечную камеру, спрятанную в специальной нише и прикрытую ветвями растущего рядом кедра.

Ворота начали открываться.

Келли удивилась тому, что Палу даже не нужно было ничего говорить.

- У них что, есть отпечатки глазных яблок каждого сотрудника?

Он въехал в открытые ворота, не отреагировав на ее едкое замечание.

Она приподнялась, чтобы полюбоваться, как эта великолепная железная громада закроется, чтобы отрезать посторонним доступ к собственности Вароса.

- Вы, кажется, хотели что-то рассказать по поводу разочарования, мисс Ангелис.

- Ой! - она подпрыгнула. Похоже, у Пала на удивление, хорошо получается заставлять ее вздрагивать. - Разочарование? - Келли помотала головой, пытаясь сконцентрироваться. Вид великолепных ворот напомнил ей, зачем она здесь, и ее охватило волнение. - Ах, да. Разочарование.

Она вытянулась, стараясь разглядеть что-нибудь над деревьями, и ей показалось, что она приметила шпиль и еще трубу рядом. Скоро покажется весь дом целиком. Сердце забилось чаще, и Келли посмотрела на Пала с недовольством. Ничего, она скоро избавится от своего ужасного спутника.

- Я расскажу вам о разочаровании! - повторила она, позволяя гневу и злобе вырваться наружу. - Разочарование - это когда тебя встречает в аэропорту огромный ворчливый медведь. Разочарование - это когда приходится провести два нескончаемых часа с человеком, который постоянно раздражается. И настоящее разочарование - узнать, что этот рычащий медведь - грек, злое, ужасное пятно на замечательном во всем остальном народе! Вот оно, полное разочарование, приятель. - Она похлопала его по руке. - Вот предельное разочарование, Пал.

Они поднимались по склону холма. Уголком глаза Келли успела что-то уловить. Инстинктивно она подалась вперед, и ее взору предстал роскошный особняк Вароса.

Она глубоко вздохнула, ощущая, как в ней рождается теплое чувство, которое можно назвать любовью с первого взгляда. Викторианская постройка походила на сказку - хрупкий замок, созданный из кирпича, камня и дерева.

Это был трехэтажный потрясающий особняк, сочетающий в себе все элементы стиля викторианской эпохи, начиная с фронтонов, мансардных окон и кончая верандой обтекаемой формы из серого камня и высокой башней. Здание было уникальным и поистине фантастическим.

- Ох! - Келли чуть не закричала. Страсть к работе уже охватила ее и готова была хлынуть через край. - Здесь столько... это такое...

Голос ее дрожал. Этот дом был для Келли живым существом, обладающим душой и характером, которое с течением времени было испорчено неудачной краской ужасных оттенков и ненужными добавлениями.

Спасти такое сокровище, восстановить его первоначальную славу и красоту, было бы мечтой, сном, превратившимся в реальность, для любого человека ее профессии. Келли смотрела на него широко раскрытыми глазами, переполненная чувствами, пытаясь понять, почему Николос Варос доверил реконструкцию именно ей.

Особняк начал дрожать перед ее глазами, потом затуманился. Когда машина остановилась, она заморгала, пытаясь прогнать слезы благодарности.

- Предполагаю, что этот дом - тоже настоящее, предельное разочарование.

Циничное замечание Пала раздалось так близко от ее уха, что она в очередной раз вздрогнула и ответила грозным взглядом.

- Вы напугали меня! - Келли вытерла слезы тыльной стороной ладони, ничуть не смутившись, что он видит, как она плачет. Просто в мире есть вещи, достойные слез. И этот роскошный особняк - одна из них.

- Сожалею.

Обычно таким тоном говорят «ты меня раздражаешь». Дрожащими от злости пальцами Келли одернула жакет и поправила волосы.

- Вы действительно должны сожалеть, понятно вам? А что касается вашего вопроса, то нет. Дом не разочарование. Он прекрасен. И я глубоко тронута, что мистер Варос предложил мне восстановить его. В нем такая неподдельная красота, такое необыкновенное изящество! Он может стать настоящим произведением искусства.

Похоже, Пал не слушал ее.

- Если позволите, я возьму свои вещи. Не хочу вас задерживать.

- Я возьму ваши вещи, мисс, - послышался незнакомый голос.

Подтянутый седой мужчина в черном, стоял на каменных ступеньках, ведущих к сводчатому входу. На лице дворецкого была сдержанная, однако, приветливая улыбка.

Не дожидаясь дальнейших указаний или разрешения взять сумки, мужчина спустился и подошел к машине. Келли открыла дверцу и выбралась наружу. В общем-то, ей было не до сумок. Все ее существо стремилось немедленно взглянуть на особняк еще раз.

Захлопывая дверцу, Келли заметила в тени широкого крытого крыльца еще одного человека, высокого, худого, в темном костюме. В руке он держал черный кожаный портфель. Его вытянутое бледное лицо и редеющие волосы показались ей знакомыми. Она замерла, напрягая память. Когда их взгляды встретились, он замер, и глаза его расширились. Вот оно! Испуганный взгляд загнанного оленя подсказал, где она видела его. Келли задохнулась.

- Вы говорили, что не появитесь здесь! - воскликнула она в панике.