— Сразу в бой? — насмешливо спросил Михаил, когда она остановилась в середине небольшой площадки.

— А чего тянуть? — Марья отбросила ножны в сторону. — Раз пришел, давай сразимся!

Сказала, а у самой коленки трясутся. Без плаща Михаил выглядел еще больше, а может, это ей только казалось: говорят же, у страха глаза велики.

Неприятно улыбаясь, парень встал напротив и лениво обнажил меч. Его друзья сгрудились вокруг, уменьшив и без того крошечную площадку настолько, что казалось — взмахнув мечом, можно ненароком кого-нибудь покалечить.

Он напал без предупреждения. Марья чудом отразила выпад и отступила. Запястье заныло, она не была готова и не успела как следует перехватить оружие.

Михаил не стал медлить, его удары последовали один за другим, а ей оставалось только пятиться, неловко отбиваясь. Новобранцы принялись улюлюкать и свистеть.

Удар, еще один, руки свело от боли. Сколько раз она мечтала победить этого заносчивого ублюдка? Реальность оказалась намного суровее ее безмятежных грез: Михаил беспощадно теснил Марью, а она не могла ничего сделать.

Короткий удар левой рукой — и из носа полилась кровь. Опешив, Марья уставилась на темные капли, упавшие на грудь, и открыла было рот, чтобы возмутиться, но Михаил еще раз ударил ее по лицу.

— Думала, что противник всегда честно драться будет? — хохотнул он.

Она подняла меч, Михаил играючи ударил по нему, и ее пальцы сами собой разжались, выпуская оружие.

— А теперь на кулаках? — рассмеялся Михаил.

Он с такой силой ударил ее по лицу, что мир вокруг на мгновение померк. Марье показалось, что она просто моргнула, но очнулась уже на земле. Ее со всех сторон окружили перекошенные, раскрасневшиеся лица. Парни пихали Марью, тянули за волосы и бросались злыми словами.

На глаза навернулись слезы. Она попыталась отпихнуть от себя белобрысого, но тот лишь рассмеялся. Михаил стоял над ней, и на мгновение Марье показалось, что он вот-вот поставит ногу ей на грудь, чтобы окончательно унизить ее, но вдруг веселье резко прекратилось.

Новобранцы расступились, Марья оперлась на локти, приподнялась и сплюнула кровь. Она хотела было подняться, но вдруг увидела стоящего за толпой Святослава.

Мрачной скалой он навис над новобранцами, а те пристыженно опустили глаза и спрятали руки за спины.

— Разойтись, — спокойно велел Святослав, и все опрометью бросились кто куда.

Последним убежал Славка. Он окинул Марью грустным взглядом и скрылся в темноте.

Она прикусила щеку изнутри, чтобы не разреветься. Опозорилась! Да еще и на глазах у главы!

В носу защипало. Слезы жалости к себе готовы были вот-вот политься, так обидно было — словами не передать!

Святослав взглянул на нее и вдруг сказал:

— Ты слабая.

Она медленно подняла голову и уставилась на него. Он смотрел куда-то в темноту, его ладонь покоилась на рукояти меча.

— Тебе недостает роста и веса, — безжалостно продолжил Святослав, — любой из них может победить тебя.

— Я стану лучше, — тихо пообещала она.

Плывущей походкой к площадке приблизилась святая сестра Рослава. Марья поняла, что это ее высматривал в темноте глава, и попыталась встать, но ноги не послушались.

— Святослав, — почти ласково произнесла сестра, — занимаешься с новобранцами?

— Шел мимо, — холодно ответил он.

— Какая славная. — Рослава подошла ближе и присела рядом с Марьей. — Тебе больно?

Та замотала головой.

— Напоминает тебе кого-то? — вдруг спросила Рослава.

Вместо ответа Святослав развернулся и пошел прочь.

— Как тебя зовут? — полюбопытствовала сестра.

— Марья, — ответила она.

— Марья… Нравится тебе быть новобранцем Святого Полка?

— Да, — уверенно ответила девочка.

— А чем ты занимаешься после занятий? — Рослава прищурилась.

— Ухаживаю за птицами, сестра.

— Поднимайся.

Женщина помогла Марье встать, отряхнула ее одежду, а затем взяла за подбородок и придирчиво осмотрела лицо.

— Всю красоту испортили, — вздохнула Рослава. — Но это дело поправимое. Пойдем со мной, я умою тебя, посмотрю, не сломали ли тебе нос.

Они медленно покинули поле и пошли по узкой улочке. Святая сестра долго молчала, а потом спросила:

— Святослав появился как раз вовремя, верно?

— Да, сестра, — нехотя призналась Марья.

— Некоторые думают, будто женщины слабее мужчин. Но мы-то с тобой знаем, что это не так, да? — Рослава приобняла ее за плечи. — И чтобы стать еще сильнее, ты должна учиться у лучших. Кто твой наставник?

— Колояр, сестра.

— Хочешь, я окажу тебе услугу? — вдруг спросила Рослава. — Будешь учиться у главы Святого Полка?

Марья и мечтать о таком не смела, поэтому лишь закивала, не в силах вымолвить ни слова.

— По глазам вижу, что хочешь, — прошептала сестра. — Приходи завтра утром ко мне, я скажу, что тебе делать, и поверь, он не сможет отказать.

— Но…

— Ш-ш-ш, — Рослава приложила палец к губам Марьи и покачала головой. — Когда сильные предлагают тебе что-то, смело бери это. Будешь носить его оружие, выполнять мелкие поручения, а птиц мы передадим кому-то другому. Согласна?

— Конечно! — выпалила Марья. — Спасибо, сестра! Ты… я…

— Будет, дитя, — Рослава снова обняла ее за плечи. — Сестры должны помогать друг другу.

Глава 2. Дарий

Он выпрямился и обессиленно прислонился спиной к дереву. От увиденного все еще кружилась голова, горький ком подступил к горлу.

— Ты закончил? — ворчливо осведомилась Варна.

— Да, думаю, да, — пробормотал Дарий и провел дрожащей рукой по слипшимся от пота волосам.

Соврал, конечно. Тело все еще пыталось исторгнуть из себя съеденную накануне пищу. Странно, ведь такого прежде не случалось. Он всегда смело смотрел на ужасы, творящиеся вокруг, и сохранял ясность рассудка, а теперь его бросало в дрожь от одного вида растерзанных тел, не говоря уже о запахе тлеющей плоти, пролежавшей на солнце несколько дней.

— Тогда пойдем. Главное, что никто этого не видел. Хорош Мрачный Взвод.

Дарий услышал ее удаляющиеся шаги, подождал несколько мгновений и снова согнулся пополам в мучительном позыве.

Всю зиму его рвало чем-то черным, он то и дело сползал с лошади и исторгал из себя чужую кровь. Однажды, когда они загоняли перевертыша, его вырвало на полном скаку. Ехавшая позади Варна ругалась словами, за которые ее могли бы отлучить от церкви.

Пошатываясь, Дарий вышел из леса и окинул взглядом бескрайнее поле. Оно казалось самым безмятежным местом в этих землях, но он знал, что там, впереди, лежат останки людей, погибших страшной, мучительной смертью.

Ветер донес до него смрад гниющих тел — и тошнота снова подступила к горлу. Волевым усилием он заставил себя расправить плечи и вернуться к месту бойни.

Варна сидела рядом с трупом и спокойно рассматривала его. И как она все это выносит?

— Что скажешь? — его голос дрожал.

— Похоже на то, что мы видели в Торжке и Моррее. — Она подняла голову и посмотрела на него. — Но они точно не совокуплялись и не перебили друг друга в приступе ярости.

— Что тогда? Что с ними могло произойти?

— Смотри. — Варна приподняла край белого сарафана и показала ему распухшие ноги покойницы. — И весь подол в крови.

— Может, они долго шли сюда? — предположил Дарий.

— Осмотри вон тех, — она махнула рукой. — И на ноги обрати внимание.

Подходить к мертвецам у него не было никакого желания, но не мог же он взвалить всю работу на ее плечи?

Смиренно кивнув, Дарий приблизился к сваленным друг на друга телам и принялся их разглядывать.

Умерли они, судя по всему, несколько дней назад, но воздух здесь влажный, а солнце жаркое, так что разлагались тела куда быстрее, чем обычно. А вот ноги и правда были сбиты — сапоги разорваны, ступни стерты. Не плясали же они до упаду, в самом деле?

— Ну что? — крикнула Варна.

— То же самое! — откликнулся он и прижал рукав к носу. — Ну и вонь…

— С каких пор ты таким нежным стал?

Варна подошла ближе и обтерла руки о штаны.

— Теперь от тебя тоже будет вонять, что ты делаешь? — поморщился Дарий.

— От нас всегда несет мертвечиной, или ты забыл?

— Не от нас, а от меня, — пробормотал он.

— Ну, теперь мы поменялись местами. Ничего странного не заметил?

— Кроме двух десятков мертвецов? Нет, все остальное в полном порядке, — фыркнул он.

— Нужно деревню проверить. Не могут же люди жить там и не знать, что здесь произошло.

— А тела? Сожжем?

— Потом вернемся, — отмахнулась Варна. — Что с ними станется?

Они подошли к лошадям, взяли их под уздцы и повели вдоль ручья, прислушиваясь к его беззаботному журчанию. В траве жужжали насекомые, солнце припекало макушки, и вскоре Дарию начало казаться, что оставленные позади тела — всего лишь морок. Как может произойти что-то плохое в такой светлый день? В детстве он всегда думал, что смерть тесно связана с ночью, что самые страшные твари выходят на охоту только после заката.

— Кто это тут у нас?

Варна подошла к ручью и ногой перевернула безжизненное тело. Гусли жалобно звякнули, ударившись о землю.

— Гусляр, ты ж смотри… — пробормотала она, наклоняясь. — Такой же раздутый, как остальные, даже хуже. Вода свое дело знает.