Морские скорпионы были вершиной пищевой цепочки на Дарктуре, единственным видом из великого множества созданий протомира, который выбрался на сушу. Покрытые прочной пластинчатой броней, чудища походили на гигантских вшей, вооруженных бритвенно-острыми клешнями и примитивными жалами. Под брюхом у них росли шипы, напоминающие жгутики простейших, которые постоянно находились в песке и фиксировали вибрацию почвы и движения добычи. С тех пор как имперские войска прибыли на кровавые берега их планеты, эвриптериды особенно полюбили конину, но в основном питались монахами-работниками Карадока.

Гвардейцы поскальзывались и вязли в движущихся песках, а скорпионы резали на части перепуганных скакунов Крига. Лазерные лучи отлетали от твердых панцирей мерзких тварей, и лишь выстрелом из гранатомета удалось повалить одну из них на спину. Сержант Корпуса Смерти обрушил цепной меч на чудовищное брюхо зверя. Но к оставшимся двум присоединился третий, а затем и четвертый, и тогда Клют решил привлечь внимание Чевака к битве.

— Может, надо помочь? — спросил дознаватель, положив руку на свою медицинскую сумку.

— Двигай дальше! — без раздумий приказал высший инквизитор водителю из Корпуса. Дела Инквизиции несравненно важнее гибели простых гвардейцев. — Если мы сможем раскрыть тайны эльдарской передачи душ, их духовный механизм божественного воплощения, то представь себе, чего достигнут те, кто последует за нами? — продолжил инквизитор, возвращаясь к предыдущей теме. — Мы проложим путь к воскрешению Бога-Императора, ибо если смертный может стать богом, то, несомненно, и бог может стать смертным человеком.

— Что вы имеете в виду, мой господин?

— Мы сможем переместить дух, саму сущность Бога-Императора в тело другого создания. На престол из плоти, с которого Император снова сможет управлять Империумом, вести человечество вперед и завершить грандиозный Великий крестовый поход. Руки и уста человека будут творить слова и деяния бога.

— Мой господин, простите за мои вопросы, но у меня их много. Если это действительно окажется возможным, что тогда произойдет с Астрономиконом? Смертный человек не в состоянии поддерживать работу этого чуда, на котором зиждется целостность Империума. А как же опасность порчи? Если такое существо будет смертно, не будет ли оно подвержено соблазнам изнутри и снаружи, как и все смертные люди? В конце концов, ради достижения этого мы будем использовать связанные с варпом практики древней и чуждой расы.

— Ты говоришь, как великий магистр Шпехт.

— Нет, мой господин. Я верю в наше дело. Задавать вопросы не значит не верить. Я верю в Бога-Императора, но, знаете, у меня будет к нему очень много вопросов, если я встречу — будь он благословенен — его смертное воплощение.

— Мальчик мой, все, что мне известно, — поучающим голосом начал Чевак, — это то, что в немногие, но драгоценные годы, незадолго до и во время Великого крестового похода, человечество достигло куда больших высот, чем в тысячи последующих лет. Многие очевидные истины, по которым мы привыкли жить и на которые привыкли полагаться в сорок первом тысячелетии, были определены именно в те времена. В тот золотой век Империум и его предначертание перестали быть просто идеей, и он воплотился в реальности, которую здесь и сейчас мы принимаем как должное. Все, что происходило между темными днями Ереси и настоящим моментом, было спячкой. Люди вроде Шпехта и Малчанкова — оба они боязливы, каждый по-своему — подобны опарышам в загнивающей плоти Империума и живут за счет того, что было достигнуто ранее, но никогда не станут реализовывать весь потенциал прошлых достижений ради будущего. Сегодня, Раймус, мы сыграем роль в реализации этого потенциала. Насколько большую, еще предстоит увидеть.

«Саламандра» устремилась в рукотворную низину зоны Омега-запад. В затопленной области раскопок виднелись выступающие на поверхность руины искусственного мира Утуриэль. Подобная кости структура со сглаженными очертаниями не оставляла сомнений в ее эльдарском происхождении, и темная кристаллическая поверхность из призрачной кости была схожа с другими находками, которые раскопали и изучили люди Чевака. В архитектуре доминировали плавные линии, башни и арки, покрытые рельефными завитками чужацких рун и глифов, что выделялись различными темными оттенками. Инженеры Корпуса Смерти получили от высшего инквизитора приказ искать определенный набор знаков, которые до нынешнего момента не находили ни на каких других останках. Эти символы на древнем наречии эльдаров обозначали часть гигантского города-корабля, посвященную Каэла-Менша — святилище Окровавленной Руки.

Как только находка была подтверждена, откопавших ее ополченцев эвакуировали, и единственным признаком того, что здесь находилась небольшая армия набожных рабочих, были лопаты и ведра, разбросанные по влажной котловине, на дно которой спустилась «Саламандра». Доски, которыми выстлали дорожки и укрепили археологические траншеи, разбухли от влаги. Группы солдат Корпуса Смерти сражались в тенях, которые отбрасывали небольшие горы — отвалы мокрого песка, окаймляющие рукотворную низину. Гвардейцы в промокшей форме бродили по бедро в черном приливе, поливая лазерным огнем неспокойные воды. Раскопки потревожили гнездо эвриптерид, которые не желали отдавать свою территорию имперцам, и Корпусу Смерти пришлось применять на подтапливаемом побережье достаточно серьезное оружие. Чтобы избежать повреждения находок, Чевак запретил использование артиллерии, и это означало, что младшим прокта-киновистам приходилось работать под постоянным грохотом тяжелых болтеров, обстреливающих мелководье, и стрекотом вооруженных клешнями чудовищ, появляющихся из глубин.

Эхо этих звуков переполняло воздух, когда «Саламандра» затормозила и остановилась рядом с темной конструкцией. Космические десантники из Караула Смерти стояли поблизости, неподвижные, словно какие-то зловещие элементы архитектуры, их доспехи блестели, будто предвещая неизбежную смерть. Только наплечники выделялись каким-либо цветом: с одной стороны гербами различных орденов-прародителей, с другой — символами Ордо Ксенос.

У эллиптической арки, которая, судя по всему, являлась входом, столпились инженеры Корпуса Смерти. Охранял их взвод пехотинцев под командованием лейтенанта. Офицер вышел вперед, как только Клют и инквизитор высадились из транспорта, и отдал честь. Единственным, что отличало его от других гвардейцев в масках, были нашивки на запачканном песком плаще. Как и у его людей, на груди лейтенанта вместо имени виднелось тринадцатизначное число.

— Мельта-заряды установлены, высший инквизитор, готовы взрывать по вашему приказу, — доложил он сквозь маску.

— Прекрасная работа, лейтенант. Продолжайте охранять периметр. Полковник Макгреллан уже направил сюда подкрепление из восточных зон, — сообщил Чевак.

Караульные Смерти молча приблизились. Сначала Клют подумал, что погружается в песок, но на самом деле его просто сбил с толку огромный рост космических десантников, которые увеличивались по мере приближения.

Капитан Гектор Кесада из ордена Авроры снял шлем и вперил в высшего инквизитора взгляд единственного металлически-серого глаза. Другой закрывала тугая повязка с пятнами крови. Его коротко остриженные волосы блестели, как свежеоткованная сталь.

— Инквизитор Чевак.

— Капитан. Вы и ваша команда — наиболее долгожданное подкрепление для нашего предприятия.

— Как я понимаю, мы должны охранять вас и нейтрализовать любых враждебных чужаков. — Слова капитана гремели, доносясь откуда-то из глубин его бронированной груди.

— Безопасность инквизитора в этой миссии — дело первостепенной важности, — добавил Клют с нажимом, но его слова как будто потерялись в присутствии Караульных Смерти.

Кесада не проигнорировал, но и не подтвердил слова дознавателя, вместо этого повернулся к своей команде и кивнул. Воины начали заряжать болтеры, благословлять свое оружие и проверять герметичность силовой брони.

Двигаясь мимо космических десантников, Клют внимательно разглядывал символы их орденов. Сдиратель держал в руках тяжелый болтер с ленточной подачей патронов, по бокам от него стояли два воина из Алых Консулов и Кос Императора. Правую руку последнему заменял толстый бионический отросток, бугрящийся пучками телескопических сухожилий и гидравлических поршней. Еще один десантник, закончив обследовать герметичные защелки шлема Сдирателя, выпрямился в полный рост. Он превосходил ростом даже собратьев по Караулу Смерти, и на его наплечнике была изображена стиснутая длань в серебряной латной перчатке, обозначавшая принадлежность к ордену Астральных Кулаков.

Послышался рев мотора, и вскоре над гребнем ближайшей дюны вырисовалась «Химера» Корпуса Смерти. Замедлившись, гвардейский транспорт спустился по склону и приподнял бульдозерный отвал как раз вовремя, чтобы вонзить его в дно низины и проехать, разгребая песок, до самых руин. Еще до того, как «Химера» остановилась, брызнув песком, дверь в ее борту открылась.

Клют обрадовался, увидев вышедшую оттуда стройную фигуру. Зеркальная поверхность тесно прилегающего нагрудника и тяжелая аквила, свисающая с шеи, улавливали и приумножали свет тусклых солнц Дарктура.