— В таком случае разве твой поступок можно назвать доброй службой?

— Ну… — Грендаль сделала смущенно-озадаченное лицо, — я действовала в соответствии с полученным приказанием. Разве я здесь не для того, чтобы принять похвалу?

— Ничуть, — сухо ответил Моридин. — Твое фальшивое смятение не обманет меня, женщина.

— Никакое оно не фальшивое, — приготовилась солгать Грендаль. — Я, конечно, понимала, что Великий повелитель не обрадуется, потеряв Избранную, но игра, по всей очевидности, стоила свеч.

— И что мы выиграли? — раздраженно спросил Моридин. — Ты позволила застать себя врасплох, и по твоей дурости Избранная лишилась жизни! Кому, как не тебе, избегать встреч с ал’Тором?

Он не знал, что Грендаль связала Аран’гар и бросила ее на верную смерть. Думал, это случилось по ошибке. Тоже хорошо.

— Застать врасплох? — оскорбленным тоном переспросила она. — Я никогда бы… Моридин, как ты вообще мог подумать, будто я позволила ал’Тору случайно найти меня?

— Ты что, подстроила все? Преднамеренно?

— Разумеется, — ответила Грендаль. — Чуть ли не за ручку привела его к Натринову Кургану. Льюс Тэрин никогда не умел сопоставлять факты, даже если те были прямо перед носом. Неужели непонятно, Моридин? Как Льюс Тэрин отреагирует на свой поступок? Он уничтожил целую крепость, по сути маленький город, с сотнями обитателей! Убийство невинных ради достижения цели? Скажи, сладко ли ему после такого поступка?

Моридин не спешил с ответом. Нет, такая мысль не приходила ему в голову. Грендаль довольно улыбнулась. Для Моридина все действия ал’Тора были сугубо рациональными, по большей части логичными и, следовательно, самыми практичными средствами достижения цели.

Но вот сам ал’Тор… разум которого полнится фантазиями о чести и достоинстве… После уничтожения крепости ему и впрямь пришлось несладко, а произведенное на Моридина впечатление можно усилить, если называть Дракона Возрожденного именем Льюса Тэрина. Такие поступки вопьются в ал’Тора, раскровенят его сердце и растерзают душу. Он будет мучиться от кошмаров, а тяжесть вины повиснет у него на шее ярмом перегруженной телеги.

Грендаль плохо помнила, каково это, делать первые шаги в сторону Тени. Чувствовала ли она эту дурацкую боль? К несчастью, да, однако ее испытывали не все Избранные. Семираг, к примеру, была изначально испорчена до мозга костей. Остальные же, включая Ишамаэля, пришли к Тени разными путями.

В глазах у Моридина промелькнули отблески древних воспоминаний. Раньше Грендаль не понимала, кто он, но теперь поняла наверняка. Его лицо было другим, но душа оставалась прежней. Да, он прекрасно знал, каково приходится ал’Тору.

— Ты велел сделать ему больно, — сказала Грендаль. — Приказал навеять на него душевные муки, и я это сделала, причем наилучшим образом. Аран’гар помогала мне, но, когда я предложила сбежать, она отказалась. Столкнувшись с препятствиями, она всегда действовала чересчур агрессивно. Но не сомневаюсь, что Великий повелитель заменит ее другим инструментом. Мы рискнули, и за это пришлось заплатить. Но выигрыш… Кроме того, теперь Льюс Тэрин думает, что я мертва. Это большое преимущество.

Она улыбнулась — без особой радости. Лишь с некоторым удовлетворением. Моридин нахмурился, а потом вдруг нерешительно покосился в сторону. На пустое место.

— Мне велели не наказывать тебя. Пока что, — произнес он в конце концов и не самым довольным тоном.

Неужели то было послание непосредственно от Великого повелителя? Насколько было известно Грендаль, в эту эпоху все Избранные получают приказы, явившись в Шайол Гул. Или же, по крайней мере, претерпев визит того жуткого создания по имени Шайдар Харан. Теперь же она видела, как Великий повелитель общается с Ни’блисом напрямую. Любопытно. И неприятно.

Значит, конец совсем близок. Времени для лицедейства почти не осталось. Грендаль непременно увидит себя в роли Ни’блиса и будет править этим миром как своим, когда закончится Последняя битва.

— Думаю, мне надо… — начала она.

— Тебе надо держаться подальше от ал’Тора, — сказал Моридин. — Наказания не будет, но хвалить тебя мне тоже не за что. Допустим, ты причинила боль ал’Тору, но все-таки загубила свой план, а мы лишились полезного инструмента.

— Ну разумеется, — учтиво подхватила Грендаль, — я буду служить так, как угодно Великому повелителю. У меня и в мыслях не было противостоять ал’Тору. Он считает, что я мертва. Пусть прозябает в невежестве, а я тем временем займусь пока другими делами.

— Другими?

Грендаль нуждалась победе — в решительной победе. Перебрав заготовленные планы, она выбрала наиболее подходящий. Итак, она не способна противостоять ал’Тору? Ну и ладно. Грендаль принесет Великому повелителю то, чего он давно жаждет.

— Перрин Айбара. — Теперь, когда пришлось рассказать Моридину о своих намерениях, Грендаль почувствовала себя беззащитной. Она предпочитала держать свои замыслы при себе. Однако в ином случае ей вряд ли удастся улизнуть с этой встречи. — Доставлю тебе его голову.

Повернувшись к огню, Моридин сцепил руки за спиной и уставился на языки пламени.

Грендаль же с ужасом почувствовала, как по лбу струится пот. Это еще что? Она же умеет противодействовать жаре и холоду! Что не так? Она сосредоточилась… но напрасно. Не здесь. Не рядом с ним.

Это выбило ее из равновесия.

— Он важная фигура, — сказала Грендаль. — В пророчествах…

— Я знаю, о чем говорится в пророчествах, — тихо ответил Моридин, не оборачиваясь. — И как ты намерена это провернуть?

— Мои шпионы обнаружили его армию, — ответила Грендаль. — И я на всякий случай привела в действие некоторые свои планы. У меня осталось сколько-то отродий Тени, переданных мне, дабы сеять хаос, и еще я подстроила ему ловушку. Потеряв Айбара, ал’Тор сломается. Такого он не перенесет.

— Это еще мягко сказано, — сказал Моридин не громче прежнего. — Однако такое тебе не по зубам. Его люди умеют открывать переходные врата. Айбара ускользнет от тебя.

— Я…

— Повторяю: он ускользнет от тебя, — по-прежнему тихо произнес Моридин.

Капля пота скатилась на щеку, оттуда на подбородок. Грендаль как ни в чем не бывало смахнула ее, но лоб не переставал покрываться испариной.

— Пойдем. — Отвлекшись от созерцания пламени, Моридин направился в коридор с такими же черными стенами.

Грендаль последовала за ним. Ей было любопытно, но и страшновато. Остановившись у соседней двери, Моридин распахнул ее, и Грендаль вошла в узкую комнату с множеством полок, где лежали десятки — если не сотни — предметов Силы. «Тьма всемогущая! — подумала она. — Откуда они у него? Да еще столько?»

Моридин прошел к дальней стене, где стал перебирать лежавшие на полках предметы. Грендаль замерла в благоговейном трепете.

— Это шоковое копье? — указала она на длинный и тонкий металлический стержень. — Три связующих жезла? Рема’кар? А вон то — части шо…

— Это не важно, — сказал Моридин, выбрав нужный предмет.

— Вот бы мне…

— Ты близка к тому, чтобы впасть в немилость, Грендаль. — Он обернулся, держа в руке длинный металлический предмет, похожий на гвоздь или штырь, серебристый, с крупной металлической головкой, украшенной золотой инкрустацией. — Таких я нашел только два, и первый уже пущен в дело. Можешь воспользоваться вторым.

— Шип сновидений? — Она широко раскрыла глаза. Как же ей хотелось заполучить такую вещь! — И у тебя их не один, а два?

Моридин стукнул пальцем по головке стержня, и шип сновидений исчез у него из руки.

— Ты же знаешь, где его найти?

— Да, — сказала охваченная жадностью Грендаль. Это была вещь огромной, небывалой Силы. Полезная во многих отношениях.

Шагнув вперед, Моридин внимательно посмотрел ей в глаза.

— Грендаль, — произнес он тихо, но с угрозой. — Мне известен ключ от него. Ты не станешь использовать шип против меня или других Избранных. А если поступишь так, об этом узнает Великий повелитель. Я не желаю, чтобы ты потакала своим привычкам — по крайней мере, пока не умрет Айбара.

— Я… Да, конечно. — Она вдруг почувствовала, что замерзла. Неужели здесь так холодно? И почему тогда она до сих пор потеет?

— Айбара умеет путешествовать по Миру снов, — сказал Моридин. — Я одолжу тебе еще один инструмент: пришлю человека с двумя душами. Но он, как и этот шип сновидений, принадлежит мне. И ты тоже принадлежишь мне. Понятно?

Грендаль кивнула. Она ничего не могла с собой поделать. Казалось, в комнате стало темнее, а этот его голос… теперь он, пусть и отдаленно, напоминал голос Великого повелителя.

— Однако позволь сказать тебе вот что. — Правой рукой Моридин взял ее снизу за подбородок. — Если у тебя все получится, Великий повелитель будет доволен. Чрезвычайно доволен. И, преуспев, ты в изобилии получишь то, что сейчас имеешь в скудости.

Она облизнула пересохшие губы. Взгляд у Моридина стал отсутствующим.

— Моридин? — нерешительно позвала она.

Не ответив, он выпустил ее подбородок и ушел вглубь комнаты, где взял со стола толстую книгу в светло-коричневом кожаном переплете. Полистав и найдя нужную ему страницу, Моридин какое-то время смотрел на нее. Потом жестом велел Грендаль подойти.