Но ей придется постигать эту науку самостоятельно. Моргейз уже не та, кем была раньше. Она и сама не понимала, кем теперь является. Знала лишь, что непременно овладеет премудростями службы в качестве горничной знатной дамы. Это становилось для нее чем-то вроде страстного увлечения, способа доказать самой себе, что она по-прежнему сильна. Что она по-прежнему чего-то стоит.

Временами, думая о своих нынешних чаяниях, бывшая королева приходила в ужас.

— Лорд Перрин, — сказала Аллиандре, когда Моргейз отошла в сторону, — правду ли говорят, что ты намереваешься отослать моих людей обратно в Джеханнах, как только найдешь Гилла и его отряд?

Моргейз прошла мимо Масури — эта Айз Седай обычно подавала сигнал, что пора подливать чай, легонько постукивая ногтем по чашке.

— Да, намереваюсь, — ответил Перрин. — Всем известно, что ты присоединилась к нашей армии не только по собственному желанию. И не попала бы в плен к Шайдо, не возьми мы тебя с собой. Масима мертв. Пора бы тебе вернуться и править своим народом.

— Не сочти за наглость, милорд, — сказала Аллиандре, — но зачем нанимать на службу моих соотечественников, если не собираешь армию для будущих сражений?

— Никого я не нанимаю, — объяснил Перрин. — Да, им разрешено остаться, но это не значит, что я намерен увеличить войско.

— Милорд, разве не разумно сохранить то, что имеешь? — спросила Аллиандре.

— Она права, Перрин, — тихо подхватила Берелейн. — Достаточно глянуть на небо, и всякий поймет, что Последняя битва неизбежна. Разве тебе помешают ее люди? Не сомневаюсь, лорду Дракону пригодится каждый солдат из верных ему земель.

— Пускай призовет их, когда сочтет нужным, — упрямо ответил Перрин.

— Милорд, — сказала Аллиандре, — я принесла клятву верности не ему, а тебе. И если гэалданцы отправятся на Тармон Гай’дон, то только под твоим знаменем.

Перрин встал, удивив кое-кого из присутствующих: он что, уходит? Не говоря ни слова, он подошел к поднятой к пологу стенке шатра, высунулся наружу и крикнул:

— Вил, поди сюда!

Плетение Единой Силы ограждало шатер от подслушивания. Моргейз видела закрепленные узлом плотные и замысловатые узоры Масури, сложность которых словно насмехалась над ее крохотным талантом.

Масури постучала кончиком пальца по чашке — эта Айз Седай предпочитала скрывать свою нервозность, потягивая чай, — и Моргейз поспешила ее наполнить.

Перрин вернулся в шатер. За ним вошел симпатичный молодой парень с тряпичным свертком.

— Разверни, — сказал Перрин.

Парень послушался. Судя по лицу, он волновался. Оказалось, в руках у него было знамя с изображением волчьей головы, ставшей эмблемой Перрина.

— Не я сделал это знамя, — заявил Перрин, — и я никогда не желал этого стяга, но послушал совета и поднял его — по причинам, оставшимся в прошлом. Я не раз говорил убрать его, но моих увещеваний, как видно, хватает ненадолго. — Он взглянул на Вила. — Передай лагерю прямой приказ, Вил: сжечь эти треклятые знамена, все до последнего. Ты понял? Сжечь!

— Но… — побледнел Вил.

— Никаких «но», — отрезал Перрин. — Аллиандре, как только мы найдем Ранда, ты присягнешь ему. И в бой под моим знаменем не пойдешь, потому что никакого знамени у меня не будет. Я простой кузнец. Точка. Слишком долго я терпел все эти глупости.

— Перрин, благоразумно ли это? — с удивленным видом спросила Фэйли.

Глупый мужчина. Для начала обсудил бы все с женой. Но мужчинам свойственна любовь к собственным планам. И к своим секретам.

— Не знаю, благоразумно ли это, но именно так я и поступлю. — Перрин сел на землю. — Ступай, Вил. Чтобы к ночи все знамена сожгли. Все до единого, понял?

Оцепеневший было Вил развернулся и, не сказав ни слова в ответ, вышел из шатра с таким видом, будто его предали. По некой необъяснимой причине Моргейз чувствовала себя примерно так же. Поступок был глупым, а ведь ей хотелось, чтобы Перрин сделал глупость, и этого она ждала. Однако люди тем не менее испытывали страх, и не без причины. Это небо… И то, что творится в мире… Пожалуй, в такие времена можно простить мужчине попытку взять бразды правления в свои руки.

— Дурак ты, Перрин Айбара, — заявила грубиянка Масури.

— Сынок, — обратился Тэм к Перрину, — ребята крепко верят в это знамя.

— Даже слишком, — сказал Перрин.

— Может быть. Но хорошо, когда есть на что равняться. Когда ты спустил тот, другой стяг, им пришлось несладко. Теперь будет еще хуже.

— Так надо, — произнес Перрин. — Двуреченцы слишком уж привязались к этому знамени. Начали поговаривать, что останутся со мной. А им нужно отправиться обратно к семьям — туда, где им место. Когда вновь заработают переходные врата, Тэм, ты соберешь людей и уйдешь вместе с ними. — Он взглянул на Берелейн. — Как вижу, от тебя и твоих подданных мне не избавиться. Вернешься со мной к Ранду.

— Не думала, — сухо сказала Берелейн, — что ты хочешь… Как ты сказал? Ах да, — «избавиться» от нас. Ведь ты весьма охотно принял мою поддержку, когда крылатые гвардейцы помогли вызволить твою жену.

Перрин глубоко вздохнул и ответил не сразу:

— Ценю вашу помощь. И твою, и всех твоих людей. В Малдене мы поступили как должно, и дело не только в спасении Фэйли и Аллиандре. Мы сделали то, что надо было сделать. Но, чтоб мне сгореть, это осталось в прошлом. Если хочешь следовать за Рандом, не сомневаюсь, что он примет тебя. Но мои Аша’маны измотаны, и я выполнил все, что мне поручили. Меня буквально тянет обратно к Ранду, но, прежде чем я отправлюсь к нему, нужно разобраться с остальными.

— Муж мой, — отчеканила Фэйли, — нельзя ли для начала отослать тех, кто действительно хочет уйти?

— Вот именно, — поддакнула Аравин. Бывшая гай’шайн сидела в глубине шатра, и ее непросто было заметить, хотя Аравин, взявшая на себя обязанности неофициального управляющего, стала влиятельной персоной в лагере Перрина. — Некоторые из беженцев будут счастливы вернуться к семьям.

— По возможности я предпочел бы отправить всех по домам, — сказал Перрин. — Грейди?

— Я без особых трудностей открыл переходные врата для разведчиков, — пожал плечами Аша’ман. — Пожалуй, справлюсь и с вратами побольше. Я еще слабоват, но почти совладал с болезнью. А вот Неалду на выздоровление потребуется еще время.

— Милорд, — негромко кашлянул Балвер, — извольте обратить внимание на весьма любопытные подсчеты. На то, чтобы переправить так много людей через переходные врата, уйдет несколько часов, если не сказать дней. Все произойдет куда медленнее, чем на подходе к Малдену.

— И будет сложнее, милорд, — добавил Грейди. — Вряд ли я смогу так долго держать врата открытыми. Особенно если надо оставаться в форме для сражения — так, на всякий случай.

Перрин вновь склонился над картой. Чашка Берелейн опустела, и Моргейз поспешила наполнить ее.

— Ну хорошо, — согласился Перрин. — Начнем с небольших групп беженцев. Тех, кто хочет уйти.

— И еще, — сказала Фэйли, — не пора ли отправить гонцов к лорду Дракону? Быть может, он пришлет новых Аша’манов.

— Верно, — кивнул Перрин.

— По последним сведениям, — добавила Сеонид, — он был в Кайриэне. Среди беженцев больше всего кайриэнцев. Можно отправить кого-то из них домой, а заодно и посланников для встречи с лордом Драконом.

— Его там нет, — сказал Перрин.

— Откуда ты знаешь? — Эдарра отставила чашку.

Прокравшись по стеночке, Моргейз стащила ее, чтобы наполнить чаем. Самая старшая из Хранительниц Мудрости и, вероятно, не только по возрасту — в их иерархии непросто разобраться, — Эдарра выглядела удивительно молодо для своих лет. Даже самой малой способности Моргейз в обращении с Единой Силой хватало, чтобы понять, что эта женщина сильна. Пожалуй, сильнее всех в этом шатре.

— Я… — замешкался Перрин. Может, у него имелся какой-то источник сведений, о котором он не говорил? — Ранд всегда там, где его не ожидают. Такая у него привычка. Сомневаюсь, что он остался в Кайриэне. Но Сеонид права — поиски лучше всего начать именно там.

— Милорд, — сказал Балвер, — как бы нам не… гм… дать маху при возвращении такого множества беженцев. Столько народу нежданно-негаданно явятся разом через переходные врата. Призываю, будьте осторожны. Мы не знаем, что там творится. Не стоит ли, помимо гонцов для связи с Драконом, отправить туда разведчиков? Пусть разузнают, что там и как.

— Одобряю, — кивнул Перрин, и Балвер с довольным видом расслабился, хотя прекрасно умел скрывать свои эмоции. Почему же ему так хотелось отправить кого-нибудь в Кайриэн?

— Меня тревожит, что нужно будет отправлять так много людей, — признался Грейди. — Даже когда поправится Неалд, непросто будет так долго держать переходные врата открытыми. Мы выбьемся из сил.

— Перрин Айбара, — сказала Эдарра, — не исключено, что есть способ решить эту проблему.

— Что за способ?

— Наши ученицы — Айз Седай говорили о некоем… круге, да? Так он называется? Если кое-кто из нас объединится с Аша’манами, тогда мы, пожалуй, сумеем открыть врата пошире.

Перрин поскреб подбородок:

— Грейди?

— Прежде я не участвовал в круге, милорд, но если все получится… чем шире переходные врата, тем больше в них пройдет людей. И быстрее. Это вовсе не помешало бы.