— Грейди, ты удерживаешь Силу? — спросил Перрин.

— Конечно.

— На всякий случай — будь наготове, — велел Перрин и направился к группе белоплащников. Он шагал под пристальным взглядом их вожака, стоявшего заложив руки за спину.

— Золотистые глаза. Значит, это правда, — сказал мужчина.

— А ты — лорд капитан-командор? — уточнил Перрин.

— Да.

— Как смотришь на то, чтобы отпустить моих людей, захваченных вами?

— Мои солдаты говорят, что однажды хотели провести с тобой подобный обмен, — ответил вожак белоплащников, — но ты не оправдал их доверия.

— Они похитили невинных людей, — сказал Перрин, — а взамен требовали мою жизнь. Что ж, я забрал своих людей силой. И не вынуждай меня повторять.

— Я поступлю как должно, Златоокий, — прищурился вожак, — и не важно, какую цену придется заплатить. — Судя по запаху, он задумался. — По словам моих солдат, несколько лет назад ты убил нескольких Детей Света, но так и не поплатился за свое деяние. И еще говорят, что ты привел троллоков, которые нападали на деревни.

— Словам твоих людей нет доверия! — рыкнул Перрин. — Предлагаю официальные переговоры, где можно сесть и все обсудить. Такая встреча наспех меня не устраивает.

— Не вижу нужды в переговорах, — ответил белоплащник. — Я здесь не для того, чтобы заключать сделку. Просто хотел взглянуть на тебя. Хочешь освободить пленников? Выставляй свою армию против моей на поле брани. Сделай так, и я отпущу твоих людей — независимо от исхода сражения, поскольку они не солдаты.

— А если не соглашусь? — спросил Перрин.

— Твой отказ скажется на их здоровье, и не лучшим образом.

Перрин скрежетнул зубами.

— Твои силы встретятся с нашими, и эту встречу осияет Свет, — добавил вожак белоплащников. — Таковы наши условия.

Оглянувшись, Перрин прочел во взгляде Грейди очевидный вопрос. Аша’ман мог пленить вожака белоплащников прямо здесь и сейчас — стоило лишь о том подумать.

Но Перрин справился с искушением. Они пришли сюда, положившись на данную этим белоплащником клятву. Перрин не стал нарушать мир. Вместо этого повернулся и увел своих людей обратно в лагерь.

* * *

Галад проводил Перрина Айбара взглядом. Эти золотистые глаза вселили в него тревогу. Прежде он не слушал Байара, твердившего, что этот человек — не просто приспешник Темного, но исчадие Тени. Однако стоило заглянуть ему в глаза, и Галад убедился в поспешности своих выводов.

Стоявший рядом Борнхальд шумно выдохнул:

— Трудно поверить, что вы пошли на такой риск. Что, если бы он привел Айз Седай? Нам не остановить Единую Силу.

— Ведьмы не причинили бы мне вреда, — ответил Галад. — Кроме того, будь у Айбара возможность уничтожить меня Единой Силой, он мог бы воспользоваться ею прямо в нашем лагере. Но если он тот, кем его считаешь ты и чадо Байар, этот Айбара бережет свою репутацию. Вспомни, он не возглавил нашествие троллоков в открытую, а вместо этого притворился, что защищает Двуречье. — Такие люди делают ставку на хитрость, поэтому Галаду ничто не грозило.

Он действительно хотел посмотреть на этого Айбара и был рад, что так поступил. Эти глаза — все равно что признание вины. К тому же при упоминании убитых Детей Света Айбара заметно напрягся. Вдобавок пленники признались, что Златоокий заключил союз с шончан и что у него есть люди, способные направлять Силу.

Да, этот Айбара опасен. Поначалу Галад побаивался выставлять свои силы на битву, но теперь знал, что ему поможет Свет. Лучше победить этого Перрина Айбара сейчас, чем ждать, а потом скрестить с ним оружие на Последней битве. Не медля, Галад принял решение — самое верное решение: Дети Света будут сражаться.

— Пойдемте. — Он махнул рукой остальным. — Пора вернуться в лагерь.

Глава 11

Неожиданное послание

— Неужели они думают, что я это подпишу? — Илэйн бросила стопку бумаг на пол, и та шлепнулась рядом с креслом.

— Вряд ли, — ответила Дайлин.

Чисто вымытые золотистые волосы, невозмутимое решительное лицо, идеальная грация стройного тела — безупречный вид! Настолько безупречный — несмотря на возраст, — что рядом с ней Илэйн чувствовала себя раскормленной хрюшкой в очереди на бойню. Нет, это попросту нечестно!

В камине гостиной умиротворяюще потрескивал огонь. В одном из буфетов стоял кувшин с вином. Разумеется, Илэйн не дозволялось пить спиртного, но если ей еще кто-нибудь снова предложит треклятого козьего молока…

У дальней стены, прислонившись к ней, стояла Бергитте. Золотистая коса на правом плече контрастировала с красным жакетом, белым воротником и небесно-голубыми штанами. Бергитте налила себе чая и теперь, позабавленная негодованием Илэйн, улыбалась поверх чашки. Благодаря узам Илэйн не столько видела, сколько чувствовала, как ей весело, этой Бергитте!

Больше в комнате никого не было. Илэйн удалилась в гостиную, приняв депешу от посланника Эллориен и объяснив, что хотела бы «рассмотреть» ее предложение в конфиденциальном порядке. О да, Илэйн рассмотрит его! И увидит, что его место — в мусорной корзине!

— Это оскорбление, — махнула на бумаги Илэйн.

— Ты намерена вечно держать их под стражей, Илэйн? — подняла бровь Дайлин. — Они столько денег растратили в стремлении обернуть Престолонаследие в свою пользу, что выкуп им точно не по карману. Пора уже что-то решать.

— Пусть гниют за решеткой! — заявила Илэйн, скрестив руки на груди. — Они пошли на меня войной и осадили Кэймлин!

— Да, — ровным тоном согласилась Дайлин. — Не поверишь, но я тоже это видела.

Илэйн ругнулась себе под нос, вскочила с кресла и принялась расхаживать из угла в угол под неусыпным взглядом Бергитте. Обе знали, что Мелфани советовала Илэйн не переутомляться. С упрямством посмотрев в глаза своему Стражу, Илэйн продолжила гарцевать по комнате. Чтоб она сгорела, эта Бергитте, сгорела вместе с треклятой повитухой! Ходить — не значит переутомляться.

Эллориен оставалась одной из последних, кто во всеуслышание отказывался признавать правление Илэйн. И разрешить эту проблему было труднее всего — за исключением, вероятно, случая Джарида Саранда. Последние месяцы стали для Илэйн началом долгого периода испытаний. Как она проявит себя при решении непростых вопросов? Легко ли ею манипулировать? Какие черты она унаследовала от матери?

Надо бы показать, что ее так просто не запугаешь, но суровая правда заключалась в том, что Илэйн балансировала на высоком столбике, составленном из чайных чашек, и каждая из них представляла собой андорский Дом. Некоторые поддерживали ее с большой охотой, другие — наоборот, и лишь немногие из этих чашек отличались желаемой устойчивостью.

— Знатных пленниц следует рассматривать как ценный ресурс, — сказала Илэйн.

Дайлин кивнула. Эта аристократка имела подход к Илэйн и знала, как направить ее к ответам, которые, как они обе понимали, найти необходимо.

— Именно так. Но ресурс полезен только в том случае, если его можно потратить, — заметила она. В руке у нее был кубок с вином. Вот проклятье!

— Да, — согласилась Илэйн, — но если продать ресурс по дешевке, можно прослыть неосмотрительной.

— Если только не избавиться от ресурса перед тем, как цена на него рухнет, — сказала Дайлин. — Купцов, продававших ледяные перцы со скидкой, многие считали глупцами — а позже называли мудрыми мастерами торговых дел, когда цены падали еще ниже.

— Ты насчет пленниц? Думаешь, они упадут в цене?

— Доверие к их Домам подорвано, — ответила Дайлин. — Чем сильнее твоя позиция, тем меньше ценность политических заключенных. Узницами надо воспользоваться с умом, не разбрасываясь преимуществом, но и не дожидаясь момента, когда они станут никому не нужны.

— Их можно казнить, — заметила Бергитте.

Две другие женщины изумленно уставились на нее.

— А что? — сказала Бергитте. — Они заслуживают смерти, и такой поступок обеспечит репутацию жесткой правительницы.

— Так нельзя, — сказала Илэйн. — Нельзя убивать человека за поддержку другого претендента на трон. Разве можно совершить государственную измену, если в государстве нет королевы?

— Значит, пускай умирают простые солдаты, а проклятых благородных это не касается? — спросила Бергитте. Прежде чем Илэйн успела возразить, она подняла руку: — Давай-ка без лекций. Я все понимаю, Илэйн. Согласиться не могу, но понимаю. Так было, и так будет.

Илэйн продолжала ходить из угла в угол, но разок все же остановилась возле стопки бумаг с предложением Эллориен и нарочито наступила на нее ногой — с большим удовольствием, хотя в ответ на этот жест Бергитте закатила глаза. «Предложение» было списком пустых обещаний и заканчивалось требованием отпустить узников «ради блага Андора». Эллориен настаивала, что пленников — поскольку средств у них не имеется — следует помиловать и отпустить, дабы содействовать восстановлению страны.

По правде говоря, Илэйн рассматривала такой вариант. Но теперь, если дать свободу всем трем узницам, они сочтут своей спасительницей Эллориен! И признательность, которую могла бы получить Илэйн, достанется ее сопернице. Кровь и проклятый пепел!

— Ищущие Ветер интересуются насчет обещанного им земельного участка, — сообщила Дайлин.