Время от времени Илэйн оглядывалась, но в просвете деревьев видела лишь, как Авиенда едет рядом с Курин, спокойно с ней разговаривая и не глядя на женщин Морского народа. И не хмурится, хотя Курин, казалось, посматривает на нее с немалым изумлением. Когда Авиенда поскакала вперед, к Илэйн, — нет, никогда ей не быть наездницей, — Курин подъехала к Ренейле. И в скором времени сердитая Ренейле отправила в голову колонны Райнин.

Самая младшая из Ищущих Ветер сидела на лошади хуже Авиенды, которую пыталась не замечать, как и жужжащих возле ее лица мелких зеленых мушек.

— Ренейле дин Калон Голубая Звезда, — заявила темнокожая Райнин, — требует, чтобы ты, Илэйн Айз Седай, приструнила айильскую женщину.

Авиенда оскалилась. Верно, Райнин все же следила за айилкой, потому что ее смуглые щеки покраснели.

— Передай Ренейле, что Авиенда — не Айз Седай, — ответила Илэйн. — Я попрошу ее быть сдержанной, — (это же не ложь; она уже просила и попросит снова), — но заставить ее я не могу. — И, повинуясь внезапному побуждению, добавила: — Ты же знаешь, каковы эти Айил.

У Морского народа весьма необычные представления об Айил. Райнин круглыми глазами глянула на Авиенду; лицо девушки посерело, потом она резко развернула лошадь и поскакала обратно к Ренейле, неуклюже подпрыгивая в седле.

Авиенда довольно захихикала, но Илэйн подумала, не было ли ошибкой последнее замечание. Даже с добрых тридцати шагов было хорошо видно, как вытянулось лицо Ренейле при словах Райнин, как зашушукались остальные. Испуганными они не выглядели, скорее рассерженными, и взоры, которые они бросали на Айз Седай, были мрачнее некуда. Но свои взгляды Морской народ адресовал сестрам, а не Авиенде. Аделис задумчиво кивала, а Мерилилль едва скрывала улыбку. Ладно хоть эти довольны.

Приятной прогулке пришел конец. Какое тут наслаждение цветами и птицами! Останься это происшествие единичным… Так ведь нет! Вскоре после того, как отряд миновал поляну с каменными колоннами, к Илэйн одна за другой потянулась Родня. Все, кроме Кирстиан, и она бы тоже к ним присоединилась, но ей поручили присматривать за Испан. Они подъезжали по очереди, неуверенно, робко улыбаясь; Илэйн захотелось приказать им вести себя сообразно возрасту. Они ничего не требовали и были слишком умны, чтобы впрямую спрашивать о том, в чем им отказали, но нашли свой, обходной путь.

— Мне тут пришло в голову, — с живостью заметила Реанне, — что вам, должно быть, вскоре захочется допросить Испан Седай. Кто, кроме нее, скажет, что еще она собиралась делать? Ведь не только отыскать кладовую? — Реанне притворялась, будто ведет беседу, но то и дело поглядывала на Илэйн, проверяя, как та относится к ее словам. — Уверена, что через час, самое большее через два, мы приедем на ферму. А вам вряд ли захочется терять два часа. Травы Найнив Седай сделали ее разговорчивее. И я уверена, она вполне способна отвечать на расспросы.

Улыбка Реанне потускнела, когда Илэйн заявила, что с расспросами Испан можно погодить. О Свет, неужели они в самом деле думают, что кого-то можно допрашивать во время конного перехода через лес, да еще по тропе, которая едва ли заслуживает подобного названия? Реанне, что-то бормоча под нос, вернулась к своей Родне.

— Прошу прощения, Илэйн Седай, — бормотала вскоре Чиларес, в ее голосе отчетливо звучал мурандийский выговор. Зеленая соломенная шляпка соответствовала по цвету оборкам нижних юбок. — Прошу прощения, если помешала.

Она не носила красного пояса Мудрой Женщины, как и большинство из Связующего круга. Ивара была золотых дел мастером; Элдейс продавала лакированные безделушки, которые хорошо уходили за рубеж; Чиларес торговала коврами; а Реанне доставляла товары мелким торговцам. Кирстиан держала небольшую ткацкую мастерскую, Димана была белошвейкой; за свою жизнь они перепробовали многие ремесла и жили под многими именами.

— Кажется, Испан Седай не слишком хорошо себя чувствует, — сказала Чиларес, беспокойно ерзая в седле. — Возможно, травяной настой сказался на ней больше, чем полагает Найнив Седай. Будет очень плохо, если с ней что-нибудь случится. До допроса, я хотела сказать… Может, сестры осмотрят ее? Исцеление, знаете ли… — Она умолкла.

А ведь эта кареглазая и сама бы могла Исцелить, тем более вместе с Сумеко.

Обернувшись, Илэйн увидела, что коренастая женщина поднялась в стременах и глядит вперед. Перехватив взор Илэйн, она торопливо села. Сумеко, которая знает об Исцелении больше любой сестры, кроме Найнив. Может, даже больше Найнив. Илэйн попросту, без затей, указала пальцем назад, и Чиларес, покраснев, поворотила коня.

Едва успела отъехать Реанне, как к Илэйн приблизилась Мерилилль. Серой сестре гораздо лучше удавалось создавать иллюзию беспечной болтовни, чем кому-то из Родни. По крайней мере, по манере говорить. Совсем другое дело — то, что она говорила.

— Не знаю, Илэйн, насколько можно доверять этим женщинам. — Она недовольно скривила губы, смахивая пыль с платья. — По их утверждениям, дичков они не принимают. Но Реанне сама может быть дичком, сколько бы она ни говорила, что провалила испытание на принятую. Да и Сумеко тоже, и наверняка Кирстиан. — Косой взгляд в сторону Кирстиан, легкое покачивание головой. — Ты, должно быть, заметила, как она вздрагивает при упоминании Башни. Знает не больше, чем нахваталась в разговорах с теми, кому что-то известно. — Мерилилль вздохнула, как бы сожалея о сказанном. — Не думала ли ты, что они могут лгать и о другом? Вдруг они — приспешницы Тьмы или их подручные? Мы же ничего не знаем! Слишком доверять им нельзя. Я верю, что есть какая-то ферма. Но не удивлюсь, если мы обнаружим несколько развалюх и с дюжину дичков. Хотя развалюхи — вряд ли, ведь деньги у них водятся, но в остальном… Нет-нет, полагаться на них мы не можем.

Илэйн понемногу начала закипать, понимая, куда гнет Мерилилль. Все эти «может» и «возможно», все эти обиняки и намеки, которыми щедро сыпала Айз Седай… Приспешницы Тьмы? Связующий круг сражался с приспешниками Тьмы. Две погибли. И если бы не Сумеко и не Айне, Найнив погибла бы, а не захватила Испан в плен. Но причина, почему им нельзя доверять, не в опасениях Мерилилль, будто они на стороне Тени. Им нельзя доверять, а значит, им нельзя доверять и Испан.

Илэйн прихлопнула большую зеленую муху, усевшуюся на шею Львице, и от резкого шлепка Серая сестра вздрогнула.

— Как ты смеешь? — процедила Илэйн. — В Рахаде они сражались с Испан и Фалион и еще с голамом, не говоря уже о двух дюжинах головорезов с мечами. Тебя-то там не было. — Это не совсем честно. Мерилилль и остальных оставили потому, что появившиеся в Рахаде Айз Седай привлекли бы к себе внимание почище труб и барабанов. Впрочем, Илэйн было все равно. Гнев ее с каждой секундой становился сильнее, а голос — выше с каждым словом. — Больше никогда не приближайся ко мне со своими намеками. Никогда! Без твердых доказательств! Ясно? Иначе я назначу наказание, от которого у тебя глаза на лоб полезут! — Как бы высоко она ни стояла над Мерилилль, у нее вообще не было права назначать наказание, но ей и это было все равно. — Ты у меня пешком пойдешь до Тар Валона! И всю дорогу — только хлеб и вода! Я тебя отдам под их надзор! И велю еще отшлепать, если хоть курице кыш скажешь!

Тут только до Илэйн дошло, что она кричит. Какие-то серо-белые птицы большой стаей пролетали над головой, и их крики заглушали голос девушки. Глубоко вздохнув, она постаралась успокоиться. Для крика голос ее вовсе не подходил, всегда получался какой-то визг. Все глядели на нее, в большинстве своем с изумлением. Авиенда одобрительно кивала. Разумеется, она точно так же кивала бы, вонзи Илэйн нож в сердце Мерилилль. Авиенда, что бы ни происходило, всегда вставала на сторону подруги. По-кайриэнски светлокожая Мерилилль побледнела как смерть.

— Я сказала, что хотела, — добавила Илэйн спокойнее.

Кажется, от такого тона Мерилилль побледнела еще больше: кровь точно отхлынула у нее от лица. Нельзя допустить, чтоб даже слушок пошел. Так или иначе, она это уладит, пусть хоть весь круг в обморок попадает.

Илэйн надеялась, что на этом все кончится. Как бы не так! Как только отъехала Чиларес, ей на смену явилась Сарейта, и у нее тоже имелись причины не доверять Родне. Их возраст. Даже Кирстиан утверждала, будто она старше любой живущей ныне Айз Седай, а рядом с Реанне Кирстиан — сопливая девчонка, между тем Реанне на сто с лишним лет больше, а она даже не самая старая из Родни. Звание Старшей переходило к той из находившихся в Эбу Дар женщин из Родни, кто по годам превосходила остальных, а судя по строгому расписанию, которому они следовали, чтобы оставаться незамеченными, в других местах жили женщины еще постарше. Это же совершенно невозможно, настаивала Сарейта.

Илэйн не стала кричать — очень постаралась.

— Со временем мы узнаем правду, — сказала она Сарейте. В словах Родни Илэйн не сомневалась, но ей и самой было любопытно, как это Родне удается скрывать возраст. Если удастся, она разгадает и эту загадку. Что-то подсказывало, что ответ прост, но вот в чем он… — Со временем, — твердо добавила она, когда Коричневая сестра снова открыла рот. — Хватит, Сарейта.