— А стража? Ночные или дневные подошли?

— Ночных не было, а дневные только утром появились. Но Сэм всё уладил, проблем с ними не будет.

— Естественно не будет, это же на нас напали. Они должны были помочь… — возмутился я.

— В чужое время они и пальцем не пошевелят. А тем более в бандитские разборки лезть не станут.

— Какие разборки? Они тупо напали на наше заведение.

— А каким путём мы его получили? Думаешь, об этом не знают? За нами уже закрепилась репутация убийц и бандитов. А сейчас на тебе ещё и убийство Круглого.

— Но я его не убивал. Я хотел Дантиста убить, Круглому я планировал вернуть твой долг и решить всё миром. Но это до того, как он привёл головорезов.

— Если ты не убивал его, тогда кто? — уставился на меня Рорик.

— Его убил Дантист, но он защищался, жирный почему-то первый напал на него.

Рорик всё обдумывал некоторое время.

— Ну да, всё сходится… У Круглого есть люди, но нет такой репутации. А убив Дантиста, он бы получил эту репутацию…

— Только вышло наоборот.

— Дантист вернётся, но не скоро. У него никогда не было большой банды, а сейчас он, скорее всего, заберёт людей Круглого себе, как и его бизнес. Чтоб во всём разобраться, нужно недели две, а то и больше… — размышлял вслух Рорик.

— Мы за это время наймём побольше людей. Хотя сначала нужно с долгами разобраться. Кому ты там ещё должен?

— Да всего два человека ещё…

— Ладно, потом разберёмся…

Тут в подвал зашёл парень лет шестнадцати на вид. В руках он нёс железную миску с горячей похлёбкой и какой-то корень.

— А вот и еда, спасибо, Вик, — сказал Рорик.

Парень поставил миску и быстро удалился.

— Там, кстати, на следующий день мясо и овощи привезли, — сказал Рорик, когда я начал есть.

— Фою ш мать… — с набитым ртом выругался я.

— Что? Невкусно? Слишком горячо?

— Да нет, мясо пропало за три дня, да?

— Почему? Мы его заморозили. Даже перемалывать не стали. Повара боятся работать с таким дорогим мясом.

— А откуда такой холод берётся для заморозки? — спросил я, проглотив очередную ложку бульона.

— Так с кристаллов. Одни греют, другие светят, третьи охлаждают… — пояснил Рорик мне, словно ребёнку.

— Да, точно. Иногда забываю, что тут есть магические кристаллы.

— Никакой магии. Чисто химические реакции. Молекулы пералитмедиалфатонита окисляются, и начинается процесс медленного титума молекул дионитуса…

— Стоп, дай поесть спокойно, не грузи, — заткнул я парня.

Но сидеть молча он не мог и через минуту снова заговорил:

— У нас, кстати, есть два пленника. Мы их в морозилке оставили, чтоб жизнь пивом не казалась. Один из них утверждает, что знает, где ночные детей держат, представляешь?

Я аж выплюнул еду, обрызгав стоявшего спереди Рорика.

— Что ты сказал? С этого нужно было начинать!

Глава 26

Ждёт, когда я крикну, выплесну боль
И станет моим проклятьем вечный город.
Здесь меня никто не слышит
Деньги, кровь, гордыня и спесь
Держат на себе величье этих стен.
Не поможет стать им выше
Слов и судеб адская смесь
И стремленье вверх во имя перемен.
Властью и тщеславьем ты опьянён
В прошлом и грядущем — непрощённый…

Кипелов — Вавилон

Я поднялся, несмотря на тошноту, головокружение и слабость. Судя по моему состоянию, сейчас день. Но я должен вытащить из этого ублюдка всё, что он знает о детях и ночном клане.

Пленники были связаны и лежали прямо на полу в холодильной комнате. Подняться или куда-то отползти они не могли, так как их ещё привязали к железным канализационным трубам, на удивление прочным. Головы были полностью перевязаны чем-то вроде скотча. Он закрывал глаза, уши, рты. Лишь нос торчал из прорези в этой обмотке.

— И сколько они так лежат? — спросил я.

— Столько же, сколько и ты. Мы их сразу после боя нашли, когда убирали трупы.

Мне даже стало их немного жаль. Они толком не могли двигаться, разговаривать, даже в туалет ходить. Из-за этого в помещении стояла ужасная вонь. Благо еду хранили не здесь. Морозилка состояла из нескольких секций. Раньше здесь хранили намного больше мяса, чем сейчас.

— У кого это хватило ума держать их тут? Мы же будем еду здесь хранить…

— Ну… Я…

— Да понятно, что ты. Хоть бы в туалет их водили.

— Сейчас мы все в подвале живём. Повара, Давид, я, и раненый охранник. На первом и втором этаже идут работы по уборке после бойни и пожара.

— И вы все в штаны гадите, что ли?

— Нет, конечно, в туалет ходим, но этих водить некому. Вдруг вырвутся? Я сейчас пытаюсь новую порцию сонного порошка сделать, но у меня не хватает ингредиентов. Нужно купить или за стены сходить, только некогда с этими работами.

— Ясно. Ну, тогда хоть тазик им поставь. И развяжи одну руку. Хотя не, штаны снять и со связанными сможет.

— Сейчас, что ли?

— Да, сейчас. И помыть их нужно, но это потом, когда охранников найдём. Они ели что-нибудь?

— Нет, я им только немного шмурда давал и воды. Жрать и самим сейчас нечего. Да и готовить некогда и негде. Хотя сегодня уже должны закончить уборку.

— Ладно, открой рот тому, который что-то знает.

Рорик подошёл к лежавшему на полу пленнику и легонько коснулся его плеча. Тот вздрогнул от неожиданности, но навредить парню он не мог, даже если хотел. Одним движением Рорик отклеил скотч со рта пленника, а затем освободил и уши.

— Пожалуйста… Отпустите, — прохрипел он.

— Дай ему воды, — сказал я Рорику, и тот вышел из комнаты.

Из-за вони не хотелось подходить к поганцу, поэтому я говорил на расстоянии.

— Что ты знаешь о ночном клане?

— Я расскажу. Я всё расскажу, только отпустите, — едва слышно просил он.

— Может и отпущу, если узнаю то, что мне нужно. А пока могу пообещать только облегчить твоё заключение.

Тут очень кстати вернулся Рорик и поднёс ко рту пленника кружку с водой.

— Пей, — подсказал я.

Тот приложился к кружке и выпил всё залпом, пролив немного на себя.

— Спасибо! — уже бодрее сказал пленник. — Ещё бы поесть и помыться.

— Это можно устроить, но сначала расскажи, что знаешь. Не хочется тебя калечить и пытать, хотя Рорик это любит, — заботливо сказал я, подмигивая другу.

Рорик же смотрел на меня удивлёнными глазами. Хорошо, что пленник ничего не видит. На роль «хорошего копа» больше подхожу не я, а как раз Рорик.

— Всё расскажу. Да, я знаю. Я знаю, что они детей похищают.

— Ты знаешь, где их держат? — сразу оживился я.

— Не совсем… Но я знаю, куда их приводят после похищения.

— И куда же?

— Это за стенами. Я могу отвести показать.

— Откуда ты это знаешь? — спросил я.

— Я… Я похищал для них детей и передавал ночным. Не осуждайте меня. Мне нечего было есть, а за работу в теплице или порту платят копейки.

— Создатель тебя осудит, а мне плевать. Покажи, куда ты отводил детей, и я тебя отпущу.

— Правда? Отпустишь?

— Если Рорик позволит, естественно.

— Я всё покажу, да, да! Только мне придётся уйти из города, иначе ночные узнают, и мне конец. Но я согласен, да. Пожалуйста, пойдём.

— Не сейчас, дружок.

Я едва прошёл десяток шагов, а идти за город, ещё и с таким ненадёжным проводником. Риск слишком велик. На нас могут напасть мутанты, дикари или это вообще ловушка. Приведёт нас в логово с двумя десятками ночных и всё, нам конец. Нужно хорошенько подготовиться и в идеале выходить во время сумерек, чтоб было время вернуться.

— Можно тогда поесть и помыться? — с надеждой спросил пленник.

— Тоже не сейчас, — ответил я и кивнул Рорику.

Тот молча заклеил рот пленнику.

Не говорить же ему, что сейчас у нас нет людей, чтоб развязать и сопроводить его в душ.

Сердце колотилось от новостей. Может, это и чушь, выдуманная, чтобы получить свободу. А может, и правда. Тогда мне удастся проследить за очередной сделкой и узнать, куда ночные уводят детей.

— Сколько сейчас времени? И когда меня отпустит от твоего зелья? — спросил я Рорика, как только мы вышли из холодильника.

— Сейчас только четверть дня прошла. А откат будет долгим. Ты вообще должен был спать ещё несколько дней…

— Какие несколько дней? Мне нужно поскорее прийти в себя. У тебя есть что-нибудь, химик недоделанный?

— У меня сейчас вообще ничего нет, но я пробую новые рецепты, более дешёвые.

— Снова всё упирается в деньги. Нужно поскорее решить эту проблему. Как раз и пройдёт моя болезнь.

— Пойдём, покажу кухню, там почти закончили, — сказал Рорик и помог мне подняться по ступенькам.

Было тяжело не только ходить, но и дышать. Я будто после комы поднялся. Хотя никогда не был в коме. Наверное… Память из прежней жизни вернулась не полностью. Хотя я уже не хочу ничего вспоминать, мне хватило и прошлого раза.

На кухне трудилось пять человек, в том числе Давид. Они отмывали стены, пол, столы и печку. Самые пострадавшие места закрывали мебелью, устроив перестановку. В комнате было не теплее, чем в холодильнике. Отсутствовали все окна, а на улице уже было прохладно. Похоже на позднюю осень. Нужно поскорее вставить новые окна. Снова деньги…

Рабочие обрадовались моему появлению. Особенно ярко это выражал Давид.