Оба они были нагими и укрыты пестрым пледом, имитирующим леопардовую шкуру.

Внезапно Сулла перестал мурлыкать и сказал:

— Посмотри, чьи акции котируются выше. Каких концернов?

— Хочешь малость поиграть на бирже? — хмыкнула Белка.

— Да так… Пришла в голову одна мыслишка.

На то, чтобы выяснить курсы акций, понадобилось минут десять.

— Представь, нам стоит скупить акции Колесницы, — объявила Белка. — Если мы не хотим на старости лет остаться нищими.

Она хмыкнула: с некоторых пор слово «старость» сделалось кощунственным.

— Я бы предпочел акции Неронии. Как-то эта гедонистическая реконструкция мне ближе по духу. — Сулла на миг задумался. — Если Лаций исчезнет, Колесница и Нерония тут же сцепятся друг с другом.

— Ты ставишь на Неронию?

— Именно.

— Почему?

— Нерония мне больше нравится.

— Тогда скупай акции Неронии, а я займусь биржевыми индексами компаний Колесницы.

— Отличный план, но есть одна загвоздка.

— Какая?

— На моем счету осталось всего двести двадцать пять кредов — покидая Лаций, я продал карточки в обмен на облигации неров. Но, как видишь, получил не так много.

— У меня чуть больше сорока, — призналась Белка. — Я почти все свои карточки подарила.

— Как же ты собиралась скупать акции?

— Если честно, то не знаю.

— Значит, нас ждет нищая старость.

Они расхохотались одновременно.

* * *

Пока оборудование перегружали, следователь Марк решил в последний раз прогуляться по развлекательным заведениям станции. Он даже не знал, хотелось ли ему веселиться. Надраться до чертиков и все забыть. Сбежать с корабля, тайком вернуться на Лаций, спасти Верджи, Лери и ее малыша… Друза… Кого еще? Список можно продолжать до бесконечности. В общем, всех, кого сумеет, и удрать на планету Венеция. Или на Острова Блаженных. И плевать на все. На проклятое слово «долг» плевать. Но он знал, что так не поступит. Просто не может так поступить. И это «не может» вызывало бешеную ярость и отчаяние.

Марк заказал бокал фалерна и уселся за столик в полутемном баре. Смаковал дорогое вино и поверх бокала наблюдал за жующими и пьющими. Вокруг смеялись, о чем-то спорили. В углу целовались — он видел блик на голой розовой коленке девушки. Человек пять за соседним столиком отмечали, похоже, день рождения. Именинник опрокидывал рюмку за рюмкой и ложкой черпал из хрустального корытца черную икру. Время от времени он вставал и, прижимая руки к груди, театрально раскланивался. Похоже, никого на пересадочной станции не волновало, что пройдет совсем немного времени, и Лаций исчезнет. Никто не обращал внимания на человека в лацийской форме префекта, хотя известно, что эта планета существует последние недели и дни. Или они не знают? Или такова природа человека — двуногому без перьев глубоко плевать, что рядом кто-то умирает. Его волнует лишь собственная жизнь, жизнь близких и дорогих ему людей. Живые идут дальше. Тридцать миллиардов идут дальше, в то время как три миллиарда жителей Лация умрут. И что? В самом деле, в этот день, который ты оставляешь за собой, один миллион умрет. Тебя это волнует? Ведь нет же, нет… Миллион чужаков значат меньше, чем тот, единственный, кого ты любишь.

Верджи.

Мысли были тягучие, как вино. Похоже, Марк захмелел.

— Могли бы вы уделить мне полчаса для приватной беседы?

Корвин повернул голову. За его столик уселся холеный тип в черной форме неронийского офицера, подтянутый, с отличной выправкой, невысокого роста, похожий на мальчишку, хотя сразу было видно, что человек этот далеко не молод.

— Антонио Брунелли, член Совета Пятисот, — представился человек с Неронии.

«Я бы страдал, если бы Нерония погибала? — спросил себя Марк. — Не знаю. Но я за нее сражался… Смешно».

— Не могу сказать, что я рад! — Марк сделал неопределенный жест. — Хотите немного позлорадствовать? — Он подивился, как нелепо стали растягиваться слова, будто их выговаривали чужие губы.

«Я так захмелел?» — сам себя спросил Марк.

За головой Брунелли металлическим нимбом поблескивал круг иллюминатора станции. Голограммного экрана в окне не было, яркие звезды вспыхивали неоном на черном небе. Космическое захолустье во всей красе.

— Ничуть. Я слышал о хронобомбе, которую вы подцепили, как дурную болезнь, почти ниоткуда, — нер полагал, что игривый тон подходит для данной беседы лучше всего.

Корвин был иного мнения.

— Почему вы решили, что я буду обсуждать с вами этот вопрос? — Марк подумал, что недавние мысли должны были показаться человеку с Неронии смешными, и это его разозлило.

— К сожалению, вы видите во мне врага, — констатировал Брунелли. — Но я уверен, что сейчас Нерония и Лаций союзники.

— Уже заключено соглашение? — спросил Корвин. — Официальное?

— Официально — нет. И это в принципе неважно. Настало время импровизаций.

Марк усмехнулся:

— Нелепо проверять ваши данные по Галанету — вы же там все уже подчистили, не так ли?

— Я — действительно Антонио Брунелли, член Совета Пятисот! — Нер протянул руку, демонстрируя голотатушку на запястье.

— Откуда я знаю, что означает этот знак?! — пожал плечами Корвин. — Вы — мастера мистификаций. Говорите «нет», когда хотите сказать «да». И ваши браво не носят никаких знаков, хотя весь остальной мир считает иначе.

— Я — не браво.

— Может быть, да, а может быть, и нет. Ну хорошо, я сделаю вид, что вам верю.

— Отныне мы союзники, совершенный муж, — доверительно шепнул Брунелли. — Наши корабли — и не только анималы — тоже пропадали бесследно. Просто исчезали — и все.

— Что вы хотите от меня? Информацию? У меня ничего нет. Ни единого бита. Впрочем, то, что у меня нет информации, — тоже информация. Если, конечно, я не лгу. Но этого как раз я вам не скажу. Так ч-что с-сами решайте, лгу я или нет! — У Марка уже вовсю заплетался язык.

— Вы не лжете. У вас абсолютно ничего нет. Кроме смутных подозрений и случая на Крайней Фуле три года назад. Вы рассчитываете выжать максимум возможного из минимума доступного. Я собрал немало информации о секторе, в котором происходило сражение ваших кораблей с нашими анималами. Это сектор Красного гиганта. Хочу, чтобы вы взяли меня с собой.

— Вы мне не нужны! — мотнул головой Корвин. — Сами посудите, зачем мне брать с собой шпиона?

— Дело сложное. У вас времени мало. И вы ни с чем подобным еще не сталкивались. Вы не знаете, что три года назад анималам был отдан строжайший приказ: не вступать в контакт с вашим флотом. Отступать. Не провоцировать конфликт. То, что анимал способен удрать из любой точки пространства, пользуясь мысленным переносом, вам известно на личном опыте, не так ли?

Марку ничего не оставалось, как кивнуть.

— Так что теперь у вас должен сам собою возникнуть вопрос: почему живые корабли, вместо того чтобы уклониться от контакта в этой никому не интересной дыре, вступили в сражение? — Нер понизил голос и наклонился к самому уху Корвина: — Память предков вам не поможет.

— Вы — агент, посланный сорвать нашу экспедицию, — выдвинул свою версию Корвин.

Спору нет, Лаций иногда заключал союз с Неронией. Но в данном случае Марк предпочел бы этого не делать.

— Вы еще не знаете последних новостей.

— И каковы же они?

Неужели Лация больше нет? Сердце Корвина замерло, потом заколотилось как сумасшедшее.

— В секторе Неронии найдено несколько пропавших анималов. Все корабли мертвы и безжалостно изувечены. Разорваны на куски. Где-то идет скрытая война. Против вашего и нашего мира. У нас общий враг. В памяти одного из живых кораблей сохранилась информация.

— Я видел головидео в Галанете, — поспешно сказал Марк.

— Прокол в гипер, не так ли? Черная воронка. Представляете, что произойдет с планетой, если рядом устроить такой прокол? Рядом по космическим меркам. Например, на расстоянии примерно в несколько десятков тысяч километров над поверхностью?

Корвин изучающе оглядел нера в форме космической гвардии — элитных войск, в которых служат уроженцы гедонистической планеты. Обычно неры избегают военной службы, предпочитая использовать наемников с колоний как из своего мира, так и из чужих реконструкций. Этот тип, несомненно, был добровольцем. Один их немногих, кто служит ради идеи. Фанатик гедонизма — звучит неплохо.

Марк усмехнулся.

— Мы летели сюда в форсированном режиме, — сказал префект, — а как вы могли сюда попасть за столь короткий срок? Не подскажете, Брунелли?

— Я сюда не попадал. Я здесь нахожусь довольно давно.

— Еще скажите, что вы действуете по собственной инициативе, — Корвин недоверчиво покачал головой.

— Нет, разумеется. Со мной связались, сообщили о вашем прибытии и предложили присоединиться к экспедиции. Это все, что Нерония может сейчас предпринять ради спасения Лация.

— Какая щедрость! Вы просто хотите втереться ко мне в доверие, а потом уничтожить нашу экспедицию — вот моя версия. Не получится! — Корвин повел пальцем из стороны в сторону перед носом Брунелли.

Тот остался невозмутим.

— Глупо. Вашу экспедицию при желании уничтожить достаточно просто — загнать в тупиковый канал вслед за вами десяток транспортников. Канал слабенький, наступит перегрузка, и вы будете тащиться до места назначения полгода. Все время, отпущенное на решение проблемы, выйдет. Не так ли?

— Вы мне угрожаете? — Корвин поднялся. Ноги противно подгибались. Префекту пришлось опереться о край стола.

Брунелли остался сидеть с невозмутимым видом. Марку показалось, что нер едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

— Ни в коей мере, — голос Брунелли зазвучал вкрадчиво. — Просто объясняю, что ваши подозрения бессмысленны. И как вы уязвимы. Вам нужна охрана, о которой вы не позаботились.

— А кто помешает сделать подобный трюк, когда я приму вас на борт?

— Анималы Неронии, они прибудут в этот сектор через два стандартных часа и займутся охраной входа в портал. У вас ведь нет под рукой хорошего фрегата, не так ли, префект Корвин?

— Звездный экспресс и порталы охраняет корпорация Женева…

— Не сейчас.

Марк понял, что в данной ситуации лацийцы выглядели идиотами. Ну да, они просто не успевали прислать солидный корабль для охраны портала, эсминец, грузовик и катера сопровождения примчались сюда лишь благодаря своим малым размерам и практически полному отсутствию вооружения. Анималы перемещаются гораздо быстрее. И флот Неронии был ближе. Несколько катеров могли защитить канал от нападения пиратов, но не от живого корабля. Да, сейчас глупо надеяться на прежние договоры. Кого теперь волнует, что перекрывать входы в порталы, уходящие от кольца, запрещено! Нельзя рассчитывать на старые правила и законы, если вот-вот один из самых могущественных миров перестанет существовать. Экономический кризис уже начался, но, когда Лаций провалится в дыру гипера, уцелевшие примутся за дележ остатков. Вспыхнут локальные войны, единый мир тут же распадется на несколько островов, чтобы собраться много лет спустя в совершенно иной конфигурации. Корвин увидел это так отчетливо, что почудилось ему — заговорил голос предков. Но нет, то было его собственное прозрение.

— Наш корабль и так перегружен. Один лишний человек — замедление полета на день или два. А мы, как вы уже знаете, торопимся, — стал отговариваться Корвин, понимая, что вынужден будет уступить. Во всяком случае, он вновь опустился на стул.

— Вы можете взять на одного андроида меньше. Вес тот же. Пищевые таблетки весят немного, а вода проходит круг регенерации.

— Вы хотите первыми добраться до таинственного оружия и завладеть им.

Корвин ожидал, что нер начнет отпираться. Но тот и не подумал.

— Возможно, это будет следующий шаг. Но пока главное для нас — обезвредить оружие, природы которого мы не знаем. Понять, как можно остановить механизм. Никто не застрахован от повторения… — Нер запнулся, подбирая нужное слово: — …Инцидента. Вопрос, кто продержится дольше на пару дней, не имеет значения.

«Парень темнит, — раздался голос предков. — Но, думаю, помощь он предлагает искренне. Если посудить, ты им не очень-то нужен. На Крайнюю Фулу они могли отправиться без тебя и прибыть туда раньше, а канал заблокировать».

— Сообщите мне что-то такое, чего я не знаю.

— Хорошо. В памяти погибшего анимала уцелела еще одна запись.

Брунелли пододвинул к себе стоявший в углу голопроектор, вставил инфашку. Перед глазами Марка развернулась знакомая картина: пять лацийских кораблей против трех анималов. Запись велась с одного из живых кораблей. Бой (а вернее, уничтожение лацийских звездолетов) длился не более десяти минут. В этот раз в конце не было никакого взрыва. Все три анимала уцелели, зато от лацийских кораблей остались обломки. «Марк Валерий Корвин», — прочел Марк на проплывшем мимо осколке. Тот же самый крейсер. Его уничтожили снова. И опять — вдали, смутный силуэт. Не планета, нет, чей-то корабль… И все же эпизод был другой.

— Этот бой происходил раньше того, что можно увидеть в Галанете? — Марк облизнул губы и вновь потянулся к бокалу, но передумал и отдернул руку.

— Да, примерно за год до того, — подтвердил Брунелли.

— Я могу взять запись себе?

— Если мы договорились.

«Силуэт корабля, — шепнул голос предков. — Здесь он гораздо четче. Его можно идентифицировать».

«Было глупо бросать пять лацийских кораблей в бой с тремя анималами, они были обречены», — не унимался голос предков.

«А кто их бросил — вот в чем вопрос!» «Заткнитесь! — мысленно воскликнул Марк. — Вы же мешаете! Я понял, все понял, а вы меня сбили!» «Не стоило налегать на фалерн…» «Молчать!» — Он стиснул голову руками.

— У меня есть еще одно соблазнительное предложение. По вашему профилю непосредственно, — добавил нер.

— Расследование убийства? — глухо спросил Марк.

Брунелли кивнул:

— Убийство произошло не здесь. На Неронии. Но я уверен, это как-то связано с нашим делом.

Корвин ненатурально расхохотался. Взмахнул рукой, неловко смахнул со стола бокал с недопитым вином.

— Я не полечу на Неронию искать преступника… Знаете, мне сейчас не до этого как-то.

— Я и не предлагаю, — мягко отвечал Брунелли. — Вы будете вести расследование на расстоянии. Сначала выслушайте меня. Это займет всего несколько минут. Убитый — Роберт Дэвис, сорока трех лет, бывший десантник, ныне в отставке по инвалидности. И… — Брунелли сделал паузу.

— И… — дурачась, подхватил Марк.

— Он воевал на Фатуме. Именно тогда, когда пропали ваши легионеры. Кажется, тело одного из них вы недавно обнаружили.

— Мы никого не находили и… — попытался отпереться Марк.

— Я знаю, вы засекретили информацию. Но это именно так — вы нашли тело Эмилия Павла.

«Орк! — мысленно выругался Корвин. — Ну конечно! Этот парень встретил на станции военного трибуна, подпоил его или вколол что-то и выудил нужную инфу… но откуда он мог знать, что именно Эмилий Павел владеет этой информацией? Впрочем, плевать… неронийские шпионы — одни из самых лучших. Зато наши — полное дерьмо».

— Допустим, вы сверили факты. О том, что Эмилий Павел погиб на Фатуме, вам известно, в этом нет ничего секретного. Теперь убили Дэвиса. Что в этом загадочного? — Марк постарался изобразить недоумение.

— В совпадениях. Убийство происходит как раз в тот момент, когда в секторе Неронии находят останки пропавших анималов. Китеж теряет свой планетоид, а вы находите катер с мертвым пилотом, которого убили много лет назад.

— Вы передадите мне информацию по делу об убийстве Роберта Дэвиса?

— Непременно. Все, что имею.

— И пошлете запросы на Неронию? Если понадобится?

— Конечно. Правда, мы не успеем получить ответы.

— Получим на обратном пути.

— Все, что вы захотите узнать, вы узнаете. И даже то, что знать не хотите.

— Хорошо, вы полетите со мной. Но учтите, на эсминце, как и на планете, у вас не будет свободы действий. Вы не сможете взять с собой оружие. Согласны на эти условия? — Корвин подозвал жестом официанта-андроида и заказал еще бокал.

— Мне все понятно. Только на вашем месте, Корвин… я бы либо доверился чужаку, либо не брал его вовсе.

Марк пропустил слова нера мимо ушей. Вернее, сделал вид, что пропустил.

— И еще одно условие. Последнее и самое важное! — Корвин поднял палец. — Вы будете мне советовать, но не указывать. Форму вашу оставьте на станции. Переоденьтесь во что-нибудь нейтральное.

— Вы не хотите говорить остальным, что везете с собой нера?

— Сообщу о вашем присутствии кому сочту нужным. Кому именно — вам знать необязательно. Отныне вы — житель колонии, отсюда ваш акцент и манеры. Кстати, как я вас должен представить? Не как Брунелли, разумеется. Придумайте себе какое-нибудь имя. И не забудьте на него откликаться.

— Карл Реджер. Подойдет?

— Вполне. Вы с Психеи или с Петры?

— С Островов Блаженных.

— Я представлю вас как еще одного специалиста по окраинным мирам, якобы вы облазили все закоулки, пытаясь отыскать на окраинах следы присутствия чужих, — Марк подмигнул собеседнику как истинный заговорщик.

Реджер едва заметно напрягся, и тогда Корвин догадался, что попал в самую точку, что самозваный помощник был в самом деле специалистом по чужим.

«Опаньки, приехали!» — воскликнул в мозгу Марка какой-то очень древний предок, потому что ни он сам, ни его отец и дед никогда так не выражались.

Корвин поднялся, аккуратно положил в нагрудный карман полученную инфашку в футляре, после чего, пошатываясь, вышел из бара. Но направился не на корабль, а в дипломатический сектор пересадочной станции.

Клерк, скучавший в стеклянной кабинке, с удивлением уставился на молодого человека в форме префекта Лация, который, пошатываясь, тыкал пальцем в коммуникатор кабинки.

— Я нетрезв, но это неважно, — пробормотал Корвин, заметив усмешку на губах клерка, которая, к слову сказать, тут же исчезла. — Я полномочный посол планеты Лаций. — Перед глазами клерка возникла пурпурная голограмма, украшенная золотым орлом. — Мне нужны сообщения, которые прошли по открытым каналам три года назад. Розыск преступника с требованием не давать ему приюта ни в одном из миров.

— Три года назад? — переспросил клерк.

— Плюс еще полгода, — кивнул Марк. — Пришлите информацию мне на открытый канал. Это важно и сверхсрочно. Не отговаривайтесь занятостью. Вы поняли?

Клерк вежливо наклонил голову:

— Из какого мира вы ищете преступника?

— Из любого! Помните: запрос на всегалактический розыск и отказ в убежище!

— Таких запросов не так уж и мало за полгода…

— Пришлите мне все!

* * *

— Марк!

Корвин повернул голову. Она была как чугун. Чужая. Неподъемная. Ну надо же так нажраться фалерном. Идиот! На пороге каюты кто-то стоял, кажется, Сулла. Сколько же Марк проспал? Час? Два? Впрочем, неважно.

— Что? Погрузка закончена? Можно лететь? — Корвин отыскал пластырь-релаксант в аптечке и прилепил на руку.

Картинка тут же начала проясняться. Ну да, это Сулла. И вид у него, как бы это сказать, странный… Тоже перебрал фалерна?

— Почти закончена… Правда, возле станции теперь торчит троица анималов. Если они нас не пропустят…

— Они нас пропустят, — заверил Корвин. — Что-нибудь еще?