— Теперь выслушаем префекта Друза, — пожалуй, слишком громко сказал консул, неожиданно обрывая обсуждение просмотренной голограммы.

Друз вздрогнул и поднялся. Прочистил горло.

— Катер… — Он снова прочистил горло. — Найденный лацийский катер, что сейчас в карантине на причале станции, — это хронобомба. Есть версия, что точно такая же бомба уничтожила планетоид китежан. А что касается нашей… то есть… той, что у нас…

Друз вытащил из нагрудного кармана световое перо и направил его на голограммный экран.

«Надеюсь, это не плазменная граната, которые так любит носить с собой мой родственничек», — усмехнулся про себя Марк.

На экране возник боевой катер в разрезе. Модель, повинуясь перу Друза, повернулась, исчезли переборки, часть надстроек, и перед сидящими возник хищный силуэт неведомого устройства.

— Как вы видите, это классический спиральный хроноконтур. Вернее, три контура, упакованные друг в друга.

— Может быть, вы ошибаетесь… и это ваши фантазии? — спросил Торкват.

— Я дважды проверил. У нас установлена специальная программа.

— Друз не ошибается, — сказал Сулла. — Это классический тройной хроноконтур. — Предки Суллы занимались физикой и химией, так что он неплохо разбирался в теориях, созданных до его рождения, а модель хроноконтура была разработана полвека назад.

— Хроноконтур — неверное название, — напомнил префект Норика. — Это ведь не мифическая машина времени, а всего лишь устройство для пробивки каналов в гиперпространство. Нам пришлось отказаться от проекта из-за непредсказуемости процесса. В момент запуска системы она имеет обыкновение соединяться намертво с ближайшими материальными объектами и утаскивать их с собой в гипер, превращая в атомную пыль. Одно время мы планировали с помощью этих устройств клепать новые нуль-порталы. Но потом отказались от этой мысли. Каналы можно пробивать только вдали от планет и даже — астероидов. Согласитесь, пользы от них в таком случае не много. Еще никому не удалось создать стабильную временную спираль.

— Никому из лацийских ученых, — уточнил Катилина. Как истинный инженер-практик, он считал ученых-теоретиков своими главными врагами и в основном — дармоедами. — Мы не можем ручаться за других.

То, что теоретики практически все были плебеями, работавшими в симбиозе с электронными монстрами Норика, в то время как многие патриции были прекрасными конструкторами и технологами, лишь усиливало глухую вражду.

— Это утверждение можно проверить? — обратился консул к префекту Норика.

— Системы сканирования разработаны одной из наших научных инсул. Не думаю, что тут наличествует ошибка, — ответил префект. — Но я прикажу…

— Надеюсь, никто из твоих ребят не полезет на заминированный катер? — перебил его Друз.

— Они не безумцы, — отвечал префект.

— То есть, если этот ваш катер… это устройство включилось, то в момент срабатывания оно утащит с собой и всю станцию? — спросил консул.

— Скорее всего, и Лаций заодно, — помрачнел Друз. — Три синхронизированных контура усилят эффект на порядок.

— Устройство включилось? — повернулся к зятю Корвин.

— Думаю, что да.

— С чего вы взяли? — вспылил Торкват.

— Мне подсказала моя патрицианская интуиция.

— Вы патриций только благодаря браку с нашей обожаемой Валерией, — хмыкнул Торкват. — По происхождению вы плебей, совершенный муж.

— Значит, мне подсказала моя плебейская интуиция, — огрызнулся Друз. — Корпус катера разогревается. Думаю, система включилась, как только мы пристыковали катер к станции.

— Так давайте отрежем его вместе с консолью и пошлем в Тартар, — предложил Торкват.

Друз хотел ответить, но его опередил префект Норика:

— Ничего не выйдет! Теперь эти два объекта — единое целое. Чем дальше мы ушлем катер, тем больше материи он утянет с собой. Это парадокс гипера.

— Ничего не понимаю… — пожал плечами Торкват.

— Ну, некоторые не понимают даже парадокса времени и пространства Минковского, — съязвил Друз.

— Прекратите пикировку! — повысила голос Лери.

— Скорее всего, мы даже не сможем никуда отослать катер, — проговорил Друз задумчиво, похоже было, что он рассуждает вслух. — Это все равно что попытаться оторвать у себя голыми руками кусок кожи на руке. Вам удастся немного оттянуть ее, и только. Но при этом кожа останется частью вашего тела…

— А как же анимал? Он же сумел удрать с места взрыва.

— Его должно было разорвать пополам.

— Посол Неронии примерно так и описал его повреждения, — напомнила Валерия.

— Если пристыковать к станции штук пять анималов, — продолжал фантазировать Друз, не обращая ни на кого внимания, так что сидящему вдали Торквату казалось, что префект фабрума бормочет что-то вроде «бу-бу-бу», — и они бы вместе совершили мысленный перенос… Для анималов это гарантированная смерть. И у нас нет пяти анималов. У нас нет ни одного.

Воцарилось молчание. Судя по всему, поле боя осталось за префектом боевой станции, но нельзя сказать, чтобы он был этому рад.

— Есть еще один интересный фактик, который нам стоит учесть, — подал голос Сулла. — Видите ли… там недалеко от пустынного сектора есть одна звездочка под названием Тефия и при ней планетка Крайняя Фула. На этой планетке довольно-таки давно была основана колония. Предки наши чуть-чуть не рассчитали, ездить в это поместье оказалось дороговато, возить оттуда титан — планета богата титаном — себе дороже. Вот колония и захирела. Не повезло моему прадеду получить эту планету под опеку.

— Твой род — патрон Крайней Фулы, — уточнил консул.

— Был до недавнего времени. Но лет десять назад эти ребята вообразили, что я им уделяю мало внимания, а клиентские пожертвования слишком велики. И они мило так сообщили: «Мы не желаем больше быть вашими клиентами, Луций Корнелий Сулла».

— Это их право, — подал реплику сенатор Флакк.

— Твоя история имеет отношение к нашему вопросу? — вспылил сенатор Флакк.

— Еще какое! — хмыкнул Сулла. — Мне продолжать? — повернулся он к консулу.

Тот кивнул.

— Итак, у моих клиентов было право послать меня подальше, что они и сделали. Но не стали от этого счастливее. Представьте, спустя каких-то семь лет на их планете произошла катастрофа. Нечто неизвестного происхождения так рвануло, что от одного из двух поселков не осталось и следа.

— Что за взрыв? — оживился Друз.

— Точно не знаю — ведь и мои бывшие клиенты не выяснили, что там у них приключилось. Но двенадцать тысяч поселенцев отправились в гости к Танату в один день. Ну и еще несколько тысяч в течение месяца.

— Ты злорадствуешь? — спросил Герод.

— Нисколько! Я не так порочен, чтобы плясать от радости в подобных случаях. На помощь пострадавшим Лаций отправил транспорт «Красного Креста» и два корабля со спасателями. Так вот, беспилотный транспорт они приняли, а спасателей завернули. Тогда мало кто обратил внимание на этот случай…

— Гибель нескольких тысяч человек… — начал было консул.

— У которых не было патрона, — бесцеремонно перебил его Сулла. — Ребята подзабыли, что патрон — это не поставщик сухого молока или пищевых таблеток, а страховка на подобные случаи. Если некому бить себя в грудь и напоминать каждые полчаса, что где-то в Галактике погибли двенадцать тысяч человек, о них забудут к следующему выпуску новостей. Так вот, мне было жаль глупых моих подопечных, и я попытался выяснить, что же случилось с бывшими клиентами. Кое-что мне удалось. Хотя обитатели Крайней Фулы отказались от покровительства, они продолжали регулярно сообщать мне, что происходит у них на планете. Есть такая программа, она автоматически пересылает информацию от клиентов к патрону. Когда обитатели Крайней Фулы отказались от моей помощи, они забыли эту программку удалить, информация до сих пор идет ко мне, с задержкой на десять стандартных дней — ровно столько нужно для прохождения сигнала.

Сулла обвел сидевших за столом насмешливым взглядом. Возможно, все происходящее его забавляло.

— Этот мерзавец даже не заикнулся о своей Крайней Фуле, когда мы были на боевой станции, — шепнул Друз Корвину за спиной Лери.

— Недаром все его ненавидят, — ответил так же шепотом Корвин. — Я бы хотел посмотреть эту информацию, — сказало он громко. — Думаю, она любопытна.

— Я уже посмотрел! — отозвался Сулла. — И кое-что обнаружил — не забывайте, что мои предки довольно долго читали сообщения с этой планеты, так что моему голосу предков было что сообщить.

— И что же сообщил твой голос предков, — Марк и не пытался скрыть охватившую его злость.

— Место это пустынное, корабли там как гражданские, так и военные — редкость. Военные действия в моем закутке никогда не велись — во всяком случае, за время наблюдений моего деда, отца и моих собственных.

— Разве военные не патрулируют окраины? Там нечего охранять? — спросила Лери.

— Военные корабли рыскают не там, где надо что-то охранять, а там, где надо что-то делить. Так вот, перехожу к главному блюду…

«Давно бы пора», — мысленно съехидничал Марк.

— Из записей следует, что незадолго до взрыва на планету опустился военный лацийский катер, — голос Суллы зазвучал почти торжественно. — Один мертвый пилот. Минимум боевого снаряжения. Три года назад, понимаете? Та схватка, видж которой мы тут посмотрели, тоже проходила три года назад. Не забывайте, что от Красного гиганта до Тефии — один прыжок.

— Что особенного было в катере? Мы не так уж редко находим корабли с мертвым экипажем.

— Имя пилота. Луций Эмилий Павел. Не странно ли?

— Еще один, — выдохнул Корвин.

— Луций Эмилий считался погибшим. Почему никто не сообщил семье?

— Семье сообщили. Я лично с ними связался. Мне ответили, что это какой-то сбой программы, устаревшее оборудование и прочие отговорки. Если честно, я решил точно так же.

— Та-ак… Мы можем установить, какое именно взрывное устройство было на катере? — вновь вступил в разговор консул.

— О природе взрыва и его мощности у меня есть только самые приблизительные сведения. Но я знаю точно — катер опустили на планету и его перевезли во Второй поселок. После чего поселка не стало.

Префект Норика откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза — наверняка общался с вживленным в тело и соединенным с мозгом процессором. Даже отключенные от сети ученые Норика не могли обходиться без электронной поддержки.

— То есть взрыв не такой уж и мощный. Если катер взорвется в космосе, Лацию ничто не угрожает, — решил сенатор Торкват. — Мы лишимся только боевой станции.

— Только! Вы сказали «только»! — возмутился Друз. — Моя станция может защитить планету от огромного флота.

— Может защитить только тридцать два процента поверхности Лация, — уточнил Катилина. — Да и то не полностью.

— Станция будет уничтожена, а с планеты сдерет всю кору, я уже рассчитал, — огрызнулся Друз. — Контуры подогнаны идеально.

— На Крайней Фуле не мог включиться хроноконтур, — вмешался в разговор префект Норика, закончив консультацию с электронным альтер эго. — В этом случае — теоретически рассчитано — должен происходить прокол в гипер, планету просто бы уничтожило. В нашем пространстве от нее остались бы одни осколки.

— Значит, там была не хронобомба, — предположил Катилина.

— Подождите! — затряс головой Друз и предостерегающе поднял палец. — Никто не станет придумывать две системы самоликвидации. Это слишком дорого и неудобно. Возможно, было два режима…

— Все равно — хронобомбу не могли взорвать на планете, — возразил префект Норика. — Даже небольшой прокол утянул бы всю материю в гипер.

— Значит, они как-то обезвредили бомбу и произошел обычный взрыв — это единственное объяснение, — сказал Катилина. — И мы должны узнать, как они это сделали. Один поселок — это не вся планета.

— Сколько времени прошло от момента посадки катера до взрыва на Крайней Фуле? — спросил легат Флакк.

— Сто стандартных дней, — сообщил Сулла.

— А если точнее?

— Сто стандартных суток минута в минуту.

— Через сто дней взорвался найденный катер на планетоиде китежан, — напомнила Лери. — И там был прокол в гипер. Все осколки утянуло в дыру.

«О трех месяцах предупреждал посол Колесницы, — отметил про себя Марк. — Все сходится. Сто дней — о, эти наполеоновские символы! — указывают на причастность Колесницы». Он уже не сомневался, откуда прислан несущий смерть подарок. Но как колесничие могли придумать такое? С другой стороны… если бы на Лации сорок лет назад не заморозили работы над хроноконтуром, неизвестно, до чего могли додуматься в технополисе.

— Найденный катер пятые сутки висит у нас в карантине, — напомнил легат Флакк. — Значит, у нас осталось девяносто пять стандартных суток на решение проблемы.

— Теоретики за сорок лет ничего не могли придумать, — напомнил не без ехидства Друз.

— Наш план действий? — спросил консул.

— Прежде всего подтвердить или опровергнуть гипотезу Друза, — сказал префект Норика.

— Допустим, гипотеза верна. Что дальше?

— Начать эвакуацию, — предложил сенатор Флакк: — Наследники патрицианских родов, затем эмбриональные оплодотворенные клетки плебеев, информационные материалы — ничего больше за отпущенное время с планеты мы вывезти не сможем, учитывая, что должны все переправить на Звездном экспрессе в другую звездную систему. И при этом от взрыва может пострадать сам Звездный экспресс.

— То есть наши дети выживут, а плебеи погибнут? — уточнила Лери. — Не думаю, что эта программа действий осуществима. Плебеи попросту перекроют нам доступ к космодромам. Это, во-вторых. А во-первых, патриции вне Лация не имеют никакого преимущества перед плебеями. Только родившись на Лации, патриции получают генетическую память. Без Лация мы равны, сенатор Флакк, кажется, вы об этом забыли. Так что у меня другое предложение — вывезти максимальное количество эмбрионов — как патрициев, так и плебеев, так чтобы каждый житель Лация мог оставить наследника, плюс забрать генетический материал у детей и взрослых и также переправить в другой сектор — хотя бы на Психею. Информацию мы попросту можем передать кодированными сигналами дальней связи в информационные центры Психеи и Островов Блаженных.

— Мы можем запросить корабли у других планет, — сказал сенатор Флакк. — У наших колоний и даже у Неронии. В этом случае нам удастся эвакуировать значительную часть населения.

— Процентов десять, — предположила Лери.

— Возможно, пятнадцать, — сенатор Флакк всегда был оптимистом.

— Прежде всего, мы должны помнить, что другие миры не будут нам помогать, — сказал консул. — Нерония постарается захватить Психею. Колесница нацелится на Острова Блаженных. Мы должны сохранить флот и использовать его для охраны уцелевших колоний. Мы не имеем права потерять ни одного боевого корабля. Сенатор Валерия права. Создадим Ноев ковчег Лация…

— Чужая реконструкция! — фыркнул Торкват.

— Но потоп был всеобщим! — возразил Аппий Клавдий. — Может быть, те глиняные человечки, от которых пошло человечество в нашей мифологии, — всего лишь искусственно выращенные клоны? Ладно, не стоит обсуждать мифологию и идеологию. Весь военный флот мы должны вывести из сектора Лация — на Психею и Острова Блаженных, чтобы защитить наши колонии и обиталище наших будущих детей. Я предупрежу консула Горация. А теперь подумаем, как спасти нашу планету. Без Лация наш Ноев ковчег будет очень трудно отстоять. Особенно если пострадают колонии на Петре и на Лации II. Мы должны сделать все, чтобы выращенные искусственно дети не превратились в рабов на заводах окраинных миров.

— Если мы получили подарок чужих, то остальные миры просто затаятся, опасаясь… — начала Лери.

— Нет, они испугаются, только когда над ними занесут топор, до этой поры ни Нерония, ни Колесница, ни Китеж не усомнятся в своем могуществе, — заметил Герод Аттик.

— Нужна экспедиция на Крайнюю Фулу, — сказал Корвин. — Надо выяснить, что там произошло. Взрыв одного поселка, который к тому же за сто дней можно эвакуировать, — не самая большая трагедия. Возможно, удастся нейтрализовать эту чертову бомбу, и мы уцелеем.

— У нас очень мало времени. Три месяца — это дорога туда и обратно, если задействовать Звездный экспресс, — заметил консул. — У вас практически не останется времени, чтобы что-то предпринять.

— Ну, во-первых, нам надо полтора месяца на дорогу туда, а обратно — десять дней на передачу информации. Во-вторых… — Корвин посмотрел на Катилину. — Мне почему-то кажется, что Луций Сергий присутствует здесь не случайно, и он сможет подыскать нам легкий крейсер, который преодолеет расстояние до Крайней Фулы гораздо быстрее.

— Лучше взять яхту. Чем меньше корабль, тем быстрее он мчится по кольцу порталов, — напомнил Катилина.

— Нам нужен военный корабль с достаточной огневой мощью, — сказал Сулла. — Или вы забыли, что мои бывшие клиенты ни с кем не хотят общаться? Хорошие плазменные пушки — очень весомый аргумент в планетарной беседе. Плюс корабль должен иметь защитное поле — у них там сохранилась пара допотопных ионных пукалок. Я бы не хотел испытывать на прочность обшивку звездолета.

— Вы попросту хотите сбежать, — ляпнул Торкват.

— Да как вы смеете! — Корвин вскочил. Кровь бросилась ему в лицо.

— Уж если бы я куда и сбежал, то на Острова Блаженных, — заявил Сулла. — Еще неизвестно, что лучше — быстрая смерть или жизнь на краю света? Мне это напоминает вечное изгнание…

— Катилина, ваше мнение по этому поводу? — пресек разглагольствования Суллы консул.

— У меня есть эсминец, который доберется до Крайней Фулы за двадцать пять стандартных дней. Возможно, даже быстрее, если мы снимем с него часть вооружения. Взять можно будет команду и не более десяти космолегионеров, учитывая, что придется все же тащить с собой оружие и боеприпасы.

— Сколько времени вам надо на переоборудование корабля?

— Максимум — шесть дней. Но, думаю, можно справиться быстрее.

— Дурацкая затея, она ничего не даст, — пробурчал Торкват.

— Но мы ничего и не теряем, — заметил консул.

— Этот старт покажет, что с планеты можно удрать, — не сдавался Торкват. Он всегда славился своей твердолобостью.

— Нам придется посылать и другие корабли — подготовить Психею и Острова Блаженных к приему ковчегов, — напомнил консул. — Плюс сами ковчеги с экипажем. Скорее всего, это будут десятки небольших кораблей. Мы не обязаны сообщать, кто и куда направился с секретной миссией. Дел у нас будет невпроворот…

— Да мы и не заметим, как наступит конец света! — фыркнул Сулла. — Вот только я не уверен, что сенат примет наш благородный план с Ноевым ковчегом. Неужели ни один аристократ не захочет удрать с планеты, пока мы отправляем эмбрионы на Психею и на Острова Блаженных? Неужели никто не перекупит яхту, чтобы на ней улизнуть? Ни один сенатор не запишется стюардом на ковчег? А стоит так поступить одному, как другие решат: чем мы хуже?!

— Завтра же сенатом будет введено чрезвычайное положение, и все космические корабли поступят в распоряжение Республики. Пусть вас, Сулла, не тревожат элементарные технические вопросы, — ответил консул.

— Я как раз сейчас вспомнил, что имею право заседать в сенате. Просто никогда этого не делал. Но завтра могу прийти на заседание.