— И что это? Помет мутанта? — проворчал Антон.
— Ха, — Олег изобразил презрительную улыбку. — Смотри сюда, пещерный человек! Это называется «артефакт»! — С этими словами он бросил камень в стакан с водой.
— Не, не помет, оно бы тогда не утонуло, — все так же вяло, через силу, пошутил Антон.
— Смотри внимательно, клоун перепивший. — Нечаев взглядом указал на стакан.
Антон с удивлением заметил, что от камня начали исходить пузыри. С каждой секундой бурление в стакане усиливалось, над водой начал подниматься пар, и вскоре она закипела.
Он приподнялся и протянул над стаканом руку — действительно кипяток!
— Можешь не сомневаться, — довольно сказал Олег, — сто градусов, как по учебнику. Но это еще не все. — Он осторожно перелил воду в другой стакан и достал камень.
— Не обожгись, — нахмурившись, предупредил Антон.
— Лови! — Олег с улыбкой бросил камень ему.
Антон поймал артефакт и с удивлением обнаружил, что тот прохладный.
— Милая игрушка, — проговорил он, разглядывая камень.
— У сталкеров этот артефакт называется «кипятильник», — тоном знатока сообщил Олег, с важным видом откинувшись в кресле и отпивая коньяк.
— Что еще Андрей рассказывал? — проявил наконец вежливый интерес Антон, положив камень на стол.
— Да много чего. Про группировки тамошние — «Долг», «Свободу» и другие. Про фанатиков, которые Монолиту поклоняются.
— Чему поклоняются?
— Монолиту, или, как его еще называют, Исполнителю желаний. Говорят, что тот, кто дойдет до него, сможет загадать любое желание и оно исполнится. Это самая главная байка в Зоне. Любой, кто там оказался, мечтает добраться до Монолита и осуществить мечту.
— А что, кто-то уже доходил? — неожиданно серьезно спросил Антон.
— Я тоже поинтересовался. Андрей ответил, что сам таких не встречал, но слышал, что были счастливчики.
— Понятно, — задумчиво протянул Антон, и взгляд его был устремлен на артефакт.
— Слушай, давай, может, дрыхнуть завалимся? — Олег зевнул и потянулся. — Я вчера всю ночь не спал, да еще сегодня понервничал с Людмилой.
— Хорошо, — согласился Антон. — Где белье — знаешь. Я еще немного на кухне посижу.
— Лады. — Олег привычно застелил себе диван. — Завтра можно пораньше встать, а то что-то расслабились мы с тобой, господин директор.
— Знаю я твое «пораньше» — часов в двенадцать. И не завтра, а сегодня уже.
— Дело говоришь, начальник. — Нечаев разделся и улегся. — Свет гаси, изверг. И давай вали, если не собираешься мне сказку на ночь рассказать.
— Не маленький, так уснешь. — Антон, щелкнув выключателем, ушел на кухню.
Там он снова устроился на подоконнике и стал задумчиво смотреть на город. Так он просидел почти до рассвета. Будь он трезв, то, о чем сейчас думал, скорее всего, и не пришло бы ему в голову, но в то же время вовсе не алкоголь влиял на принятое им решение.
Спрыгнув с подоконника, Антон заглянул в комнату, где спал Олег. Тот безмятежно сопел и иногда что-то бормотал во сне. Антон, стараясь не шуметь, нашел большую спортивную сумку, покидал в нее вещи, достал из небольшого сейфа в шкафу наличность, сунул в карман документы, кредитку и направился к выходу. Когда он проходил мимо друга, тот почесал щеку, выдал непонятную фразу и перевернулся на другой бок. Антон поставил сумку на пол, нашел лист бумаги и, устроившись за столом, быстро набросал записку. Покончив с этим, он, осторожно прикрыв за собой дверь, покинул квартиру.
На улице поймал такси и бросил водителю: «На вокзал!»
4
Трехэтажный особняк скрывался за массивным забором. Алексей Кожевников несколько минут стоял у железных ворот, нажимая на кнопку звонка. Ему никто не отвечал, лишь бесстрастный объектив видеокамеры наблюдения не сводил с него безразличного «зрачка». Подумав, что звонок может не работать, Алексей стал колотить в ворота кулаком.
Это, похоже, подействовало, потому что почти сразу из-за забора раздался знакомый голос:
— Ну тихо, тихо! Не шуми! Не на базаре!
Одна створка ворот медленно отошла в сторону, и из-за нее показался Степан Наромышев по прозвищу Бригантина.
— Здорова, Леха! — сразу заулыбался он. Распахнул ворота шире, жестом пригласил гостя войти и добавил: — Заходи смелее, сталкер. На контролируемой мной территории аномалий нет, кроме, пожалуй, одной — меня самого.
— Здравствуй, Стёп.
Пожав друг другу руки, они крепко обнялись.
— Ну, привет еще раз, Лешка! Проходи! — Наромышев пропустил гостя и закрыл массивные створки. — Ты какими судьбами ко мне? Хотя не важно! Я безумно рад, что ты приехал! Как там Галя? Как мой крестник поживает?
— Именно из-за Сашки я к тебе и пришел.
— Что случилось? — Степан сразу стал серьезным.
— Ты можешь мне сказать, где сейчас Серега? — Наромышев как-то сразу сник и направился к дому. Алексея бросило в пот — он представил себе самое худшее, что могло произойти с Сергеем, а значит, и с его сыном. Ведь он не созванивался с Галей уже пару дней.
— Что? Стёп, где Серега, что с ним?! — Алексей догнал друга, развернул к себе и с напором повторил: — Что с Серегой?!
— Ты чего? — Степан недоуменно смотрел на него, не делая попыток освободиться. — Совсем с катушек слетел? Леха, успокойся…
Алексей отпустил его рубашку и снова спросил:
— Бриг, где Лион? — Он непроизвольно перешел на сталкерские прозвища.
— В Зоне твой Лион, где же еще! Вернулся месяца четыре назад, не выдержал. Перед ходкой приезжал, меня с собой звал. — Степан с досадливым видом оглядел свою рубашку. — Да чтоб тебя, Леха! Это рубашка от «Армани». Стоит хренову кучу бабок!
— Извини.
Степан еще что-то пробубнил и махнул рукой:
— Да ладно, у меня еще есть. Жрать будешь, добрый молодец? — Только сейчас Алексей понял, насколько проголодался. Сглотнув наполнившую рот слюну, он кивнул.
— Тогда пошли в дом, я как раз только ужин приготовил. Внутри особняк выглядел так же, как и снаружи, — шикарно.
Современный дизайн, дорогая техника — все говорило о том, что хозяин дома имеет высокий достаток и может позволить себе весьма недешевые игрушки.
Наромышев быстро накрыл на веранде стол. Когда уселись, спросил:
— Водку будешь?
— Нет.
Хозяин дома пожал плечами и поставил назад уже взятую в руку бутылку.
Ели они молча, и лишь под конец ужина Степан швырнул вилку в тарелку и сказал:
— Вот можешь ты, Леха, в один момент все настроение испортить!
Алексей не стал отвечать, тоже отложил вилку и посмотрел на Степана.
Тот еще немного поворчал, потом поднялся и направился с веранды в дом, где расположился на широком кожаном диване. Алексей зашел следом и сел в кресло.
— Может, все-таки выпьем?
— Нет, Стёп.
— Я в общем-то тоже теперь почти не потребляю. — Степан тем не менее взял со стеклянного столика стаканы и бутылку, разлил понемногу и откинулся на спинку дивана. — Просто подумал, что раз уж про Зону вспомнили…
— Да разве ее забудешь… Серега не говорил, куда собирался?
— Я спрашивал, но он ничего толком не ответил. Говорил, что тянет его туда, и все.
— Жаль, у меня не побывал, — сказал Алексей. Появившееся чувство сытости принесло усталость, которая тут же разлилась по телу. — Я бы провел с ним беседу.
Наромышев кивнул:
— Он к тебе потому и не поехал — знал, что ты отговаривать станешь.
— И тебе надо было!
— Я ему не отец, он мне не сын. Я предложил ему с бизнесом помочь, как и тебе до этого. Но вы же упрямые оба… А что ты так взбеленился из-за него?
— Я не из-за него… Тут ситуация…
— Может, уже расскажешь?
— Помнишь, когда мы из Зоны уходили, ты нам с Серегой что-то вроде подарка сделал?
— Ты про тот камень, который надвое разделился?
— Да.
— Конечно, помню. Что случилось-то? — встревоженный Степан поставил нетронутый стакан на столик и подался вперед, внимательно слушая друга.
— Ты мне как дал его в жестяной коробке, так я оттуда его и не доставал.
— Ну, и?.. Что ты тянешь, как кота за причинное место?!
— Этот камень обнаружили в руке у Сашки.
— Что значит — «в руке»?!
— То и значит — камень врос в ладонь, не оставив никаких следов на коже. Только рентгеновский снимок показал, что он теперь внутри.
— Артефакт?!
— А ты разве не знал, когда нам с Серегой отдавал?
— Леш, ты совсем, что ли, охренел?! — возмутился Степан. — Я думал, просто прикольный камень, к тому же я его за Периметром нашел, а не в Зоне… Ну ты даешь, дружище! — Он укоризненно покачал головой.
Алексей не ответил, и после короткой паузы Наромышев спросил:
— И что теперь? Резать?
— Все гораздо сложнее.
Степан снова взял стакан и одним махом выпил. Потом вздохнул:
— Я почему-то в этом не сомневаюсь — когда это в Зоне «просто» было?! В чем загвоздка?
Алексей рассказал ему все, что узнал об артефакте от хирурга в больнице.
Наромышев выслушал и покачал головой:
— Н-да, ситуация… Получается, я вам с Серегой, сам того не желая, солидную такую свинью подложил. И что теперь делать?
— Что делать, что делать?.. — Алексей на минуту задумался, потом посмотрел на товарища: — Серегу из Зоны вытаскивать… Только его еще там найти надо. — Он тоскливо посмотрел в окно на затянутое серыми тучами небо и подумал, что все происходящее похоже на дурной сон, который никак не отпустит.
— Давай я найму десяток сталкеров, чтобы они его нашли? — предложил Степан.
— Нет, Стёп. Мы должны сами пойти. Мало ли что у них там выйдет, а ведь все раны Сережкины на Сашке отражаются. Да и все наши тропы и схроны никто лучше нас не знает, а Серега наверняка ими пользуется.
— Леш… — Наромышев нерешительно посмотрел на Алексея, и тот сразу все понял: не пойдет. — Я, конечно, не отрицаю, что отчасти в случившемся есть и моя вина, но я же не знал, что это артефакт! Думал, просто прикольный камень, сувениры вам подогнал… Леш, у меня на следующей неделе крупная сделка с германскими поставщиками, я ее два месяца добивался, наконец договорились. А бюргеры, они знаешь какие — сейчас не подпишем договор, второй раз даже не посмотрят в мою сторону. Понимаешь…
— Понимаю, — с холодком сказал Алексей.
— Ты в бутылку не лезь. Я действительно не могу! Тут не только мои деньги… Серьезные люди замешаны. Если прокачу их — сразу выпишут мне билет в один конец на деревянном транспорте.
— Да, Стёп, я понимаю…
Наромышев налил и выпил еще водки. Кожевников не стал. Задумался о чем-то, потом поднял взгляд на друга и спросил:
— С экипировкой хоть поможешь?
— Само собой, даже разговор не веди! Получишь все самое лучшее!
5
Днем неугомонный Мякишев был замечен прогуливающимся по городку. Художник посетил все местные достопримечательности и возвратился в отель лишь ближе к вечеру. В холле он неожиданно встретил Геннадия и Виктора. Те явно ждали его, были на удивление собранны и абсолютно трезвы.
— Мы готовы работать, — без обиняков сказал Геннадий. — Можем подняться к вам и обсудить детали?
— Ну к чему этот официоз, ребята? — Леонид раскрыл объятия вчерашним собутыльникам. — Конечно, пойдемте ко мне, хорошим людям всегда есть о чем поговорить!
Полуобняв обоих за плечи, художник увлек их по коридору к своему номеру, на ходу делясь впечатлениями о городе. Минут через двадцать из номера господина Мякишева поступил звонок с требованием принести пару бутылок водки и поднос горячих закусок. Среди ночи нестройный хор мужских голосов душевно выводил «Сталкер, жизнь загубил ты свою», а ближе к утру можно было видеть, как трое перепивших постояльцев, обнявшись и поддерживая друг друга, медленно бредут куда-то по темному коридору.
Утром, пока Геннадий с Виктором отсыпались в отдельном номере, любезно оплаченном «другом Леней», Мякишев, забрав у сонного дежурного адресную книгу, отправился уточнить условия и стоимость официальной экскурсии «по границам территорий с аномальными новообразованиями», предлагаемой военными и Центром исследования Зоны. Немногим позже он посетил полуофициальный музей клана «Долг», где в огромных стеклянных баках, наполненных спецсоставом, плавали останки самых разных мутантов, добытых «долговцами» за много лет патрулирования Зоны. Там же Леонид сделал пожертвование в дело борьбы за чистоту природы от губительных мутаций, за что удостоился обеда с двумя влиятельными людьми из «Долга».
Ближе к вечеру обаятельный Мякишев легко сломил желание Геннадия и Виктора обсудить детали предстоящего похода, выдал им аванс за «вынужденный простой» и повез их с собой в один из самых дорогих ресторанов города.
Следующие три дня прошли по тому же сценарию, с той лишь разницей, что Леонид успел завести знакомства еще в нескольких кланах, а по вечерам дирижировал застольем, в котором принимали участие уже десятки человек. Бездонный кошелек и легкость в общении творили чудеса: найти проводника Мякишев мог теперь, не покидая номера. Более того, чуть ли не впервые за все время существования подпольного туристического бизнеса сталкеры-одиночки сами начали приходить в отель и предлагать потенциальному клиенту свои услуги.
Но в Зону художник, о котором уже немалая доля жителей городка хоть что-то да слышала, все никак не отправлялся. Это даже породило небольшую волну сплетен.
Во время очередного застолья, умудрившись остаться почти трезвым, Геннадий сумел увести «друга Леню» покурить и потребовал объяснений.
— Лень, ты пойми правильно. Мужик ты хороший, но твое поведение нам кажется странным. Мы с Витей не пошлые мародеры, мы можем сводить тебя куда надо и отработать все деньги. Ты только скажи, куда хочешь сходить, будешь ли охотиться, сколько планируешь потратить времени и денег. А дальше мы тебе обеспечим сафари по полной программе.
— Гена, ты самый лучший сталкер! — Основательно подпивший художник отсалютовал собутыльнику сигаретой.
— Леня, ты не понял. Мы не хотим получать деньги непонятно за что. Неправильно это. Нехорошо. Если мы тебя чем-то не устраиваем — скажи. Поможем найти нужного человечка. Снаряжение достанем. Маршрут проложим: у Витьки карты аномалий — самый свежак. А то в городе уже начали поговаривать, что мы тебя специально на деньги разводим. Даже кличку тебе уже придумали, хоть ты еще никуда и не ходил, — Мякиш.
— Ой да ладно, — развязно махнул рукой Леонид. — Меня в детстве все так звали.
— Леня, нехорошо, когда к человеку кличка прилипает до первой ходки. Неправильно. Плохая примета. Если ты хочешь туда, значит, надо браться за дело. А если ты уже передумал — прекрати нам с Витьком деньги по утрам совать! — Тут Геннадий вытащил из кармана папиросы и тоном ниже проворчал: — Никогда бы не подумал, что смогу такое сказать.
— Завтра! — провозгласил свободный художник. — Завтра будем составлять план похода! А сегодня — гуляем!
Назавтра они действительно с комфортом устроились в номере Мякишева и больше часа разглядывали карты, обсуждая тонкости выбора маршрута. Леонид сразу сказал, что охотиться не намерен, поскольку терпеть не может насилия, а страдания бедных зверюшек для него — все равно что собственные страдания.
— Лень, но ты же дал денег «Долгу», — неподдельно удивился Виктор, чуть ли не впервые смотревший трезвыми глазами на абсолютно трезвого Мякишева. — Это же первоклассные, отмороженные на всю голову убийцы, которые и маму родную не пощадят, если встретят в Зоне.
— Они вообще сперва стреляют во все, что шевелится, а только потом думают, — презрительно добавил Геннадий.
— Да и сам не знаю, что на меня нашло, — смущенно промямлил Леонид. — Я, признаться, не совсем понял, чем они занимаются, но там были такие милые, обходительные люди… Да и выпито было уже немало.
— Понятно, — ухмыльнулся Геннадий. — Ну, так чего ты хочешь? Зачем сюда приехал?
— Ну, знакомый народ говорил, что это круто… Вот и решил посмотреть, чего дают. Давайте сходим туда, где интереснее всего, но не очень опасно.
— Все ясно, — кивнул Геннадий. — Мы сейчас накидаем маршрут, но скажу тебе сразу: выступим мы туда не ранее, чем ты пройдешь «обкатку».
— «Обкатку»? — удивился Мякишев. — Это еще что такое?
— Никто не поведет необкатанного новичка в центральные районы Зоны, — сказал Виктор, разваливаясь в мягком кресле. — Это глупо, это смертельно опасно для всех. Новичок в Зоне — хуже, чем пьяный сантехник за штурвалом пассажирского лайнера. Пусть журналисты пишут о нас, что хотят, но сперва старый опытный инструктор ведет новичка по краю Зоны, обучает азам поведения и выживания, а уж только потом кто-то вроде нас с Геной берется пройти с туристом по «глубокому» маршруту.
— Ладно, — легко согласился Леонид. — Поищу себе инструктора.
— Нет, ничего искать не надо, — успокаивающе поднял руку Геннадий. — Мы не доверяем столь важный процесс кому попало. У нас есть старый проверенный учитель для молодняка. Его работа будет оплачена частью нашего гонорара. Через пару дней орнизуем «обкатку».
— Это слишком быстро! — запротестовал Мякишев. — Мне надо свыкнуться с этой мыслью! Давайте через неделю.
— Леня, через семнадцать дней будет выброс, и в Зону после того полмесяца лучше вообще не соваться. Надо все сделать до выброса.
— Мне надо подумать, — быстро сказал Леонид и нетвердым шагом вышел в коридор.
— По-моему, просто боится, — озабоченно заметил Виктор. — Видал уже такое не раз.
— Лучшие сталкеры получаются из таких вот первостатейных трусов, — отозвался Геннадий, извлекая из кармана пачку папирос. — Это храбрые да отважные шагают себе героически до первой аномалии. На что спорим, что вернется с бутылкой вискаря?
— Я и сам того же мнения, — сказал с ухмылкой Виктор, — но на пузырь вискаря поспорить готов. Будет два — самое то.
Поздним вечером несколько пьяных мужских голосов опять пытались спеть «Сталкер, жизнь загубил ты свою», и это у них даже начало получаться.