— Главное — не терять головы. Мы что-нибудь предпримем. Но я не могу понять, как получилось, что никто не сообщил мне о телефонном разговоре? Полиция взяла телефонную линию под контроль, и твоя беседа с похитителями может быть записана. — Золотистые огоньки в глазах Патрика вспыхнули ярче. Он поднялся с дивана.

— Куда ты? — встревожилась Анна.

— Пора начинать действовать. А тебе я посоветовал бы отправиться в спальню и попытаться отдохнуть. — Он бегло окинул взглядом хрупкую фигурку жены. — Я буду держать тебя в курсе дела.

— Ты хочешь, чтобы я полностью положилась на тебя, — подытожила Анна.

— В конце концов, для этого я и приехал.

Анна и так знала, что если бы не похищение, Патрик ни за что не появился бы здесь.

— Где ты находился, когда узнал о похищении Тедди? — спросила она.

— В Стокгольме. Ты все еще подозреваешь меня?

Анна вздернула подбородок и холодно взглянула на мужа.

— Мы оба знаем, что ты способен на подобный поступок, — заметила она.

— Но зачем мне это нужно? — пожал плечами Патрик. — Малыш не представляет для меня никакой угрозы.

— Вот как? — хмыкнула Анна. — До тех пор пока ты не избавишься от меня и не женишься на другой, Тедди является твоим наследником. Так или иначе, но ты в достаточной степени мужчина, чтобы можно было предположить, что ты зачал его.

Глаза Патрика вспыхнули пламенем, он наклонился к Анне, и она явственно ощутила исходящую от него угрозу.

— Поберегись, женушка, — прошипел Патрик. — И попридержи язык!

— Ты тоже будь осторожнее, — вызывающе взглянула на него Анна. — И постарайся возвратить Тедди целым и невредимым, если не хочешь, чтобы твое имя попало на страницы всех газет!

Во взгляде Патрика мелькнула неприкрытая ярость.

— Благодаря тебе, я полагаю? — язвительно произнес он. — Интересно, что ты собираешься сообщить прессе? Какую вину собираешься возложить на меня? Разве я не предоставил тебе и твоему ребенку все, чего можно только пожелать? Мой дом, мои деньги, мое имя, наконец!

У Анны, однако, была своя точка зрения на эти вещи.

— Но ради чего ты все это делал, Патрик? — ехидно спросила она. — Не ради себя ли? Не тешил ли ты таким образом свою гордость?

— О какой гордости идет речь? — Патрик надменно выпрямился и отвернулся. — Моя гордость была потеряна в тот момент, когда ты пустила в свою постель другого мужчину.

Сердце Анны сжалось от невольной жалости к человеку, который три года прожил с этой мыслью. Несмотря на то, что все сказанное было неправдой от начала и до конца, Патрик верил в это и страдал.

— Я больше не хочу развивать эту тему, — вздохнул Патрик. — Ты ненавидишь меня, но сам я еще больше презираю себя за то, что ввязался в этот разговор. — Он направился к двери.

— Патрик! — окликнула Анна, медленно поднимаясь с дивана. — Прошу тебя… — взмолилась она. — Что бы ты ни думал обо мне, это не должно отразиться на Тедди. Ребенок ни в чем не виноват!

— Я знаю, — сдержанно ответил Патрик.

И тут Анна не выдержала и разрыдалась.

— Тогда верни мне его, верни моего сына!

Патрик искоса взглянул на жену. Она стояла у дивана — невысокая, хрупкая, с рассыпавшимися по плечам длинными волосами, и изящество ее фигуры подчеркивалось простым покроем одежды.

Анна всегда была нежным созданием, и Патрику иногда казалось, что ее может подхватить и унести порыв ветра. Она была способна впасть в отчаяние от неосторожно сказанного слова. И все же… Взгляд мужчины снова стал жестким.

— Твой сын был похищен, потому что он носит мое имя. И я приложу все усилия, чтобы вернуть мальчика невредимым.

Дверь гостиной закрылась за Патриком, Анна осталась в одиночестве.

«Твой сын»! «Ребенок»! Патрик говорил о Тедди так, словно малыш был бездушной куклой или каким-то неодушевленным предметом, который, к всеобщей досаде, украли. Благодаря своему извращенному пониманию чувства долга Патрик считал себя обязанным отыскать пропажу. Какое благородство!

Чувствуя, что ноги ее слабеют, Анна опустилась на ближайший стул. Интересно, способен ли был бы Патрик сохранять спокойствие, если бы верил, что Тедди в самом деле его сын? Или он метался бы в отчаянии, не зная, чего можно ожидать от мерзавцев, посягнувших на беззащитную кроху? Анна со всхлипом закрыла лицо руками, стараясь остановить поток невыносимых мыслей.

Ее бедный испуганный мальчик находится в руках неизвестных людей. Наверное, зовет маму, не понимая, почему же она не идет, ведь прежде они всегда были вместе! Каким негодяем нужно быть, чтобы разлучить мать и дитя? Насколько испорченной должна быть душа подобного человека?

Неожиданная мысль заставила Анну вскрикнуть. Один такой человек ей известен: Макс Маллоу, отец Патрика. Он в тысячу раз коварнее своего сына. К тому же люто ненавидит Анну: ведь она осмелилась возомнить себя достойной непревзойденного Патрика! Макс жестоко отомстил невестке за то, что Патрик пренебрег ради нее престижным браком, заботливо подготовленным отцом. Женитьба сына таким образом поставила Макса в глупейшее положение, что было совершенно неприемлемо для человека, считавшего себя всемогущим.

Но Макс уже поквитался со мной, обеспокоенно подумала Анна, с какой стати он будет…

— Нет! — Анна вскочила со стула. Ноги ее все еще неприятно дрожали, но уже не от слабости, а от страха. Именно страх и помог женщине собрать все силы, после чего она решительно направилась в холл.

2

Затворив за собой дверь гостиной, Анна увидела в холле незнакомого рослого парня с тяжелым подбородком.

— Где Патрик? — дрогнувшим голосом спросила Анна и добавила: — Мой муж, где он?

Парень указал глазами на закрытую дверь кабинета.

— Мистер Маллоу приказал, чтобы его не беспокоили.

По акценту охранника Анна определила, что перед ней ирландец. Она вздрогнула, припомнив голос похитителя, говорившего с ней по телефону. Рассудив, что парень вряд ли будет связываться с женой босса, Анна стремительно прошла к кабинету и распахнула дверь.

Патрик примостился на краю массивного дубового стола. Рядом стояли двое полицейских и Берт О'Рейли, правая рука Патрика. Все внимание присутствующих было приковано к какому-то предмету, находящемуся на столе. Когда Анна вошла в кабинет, мужчины резко выпрямились и недовольно взглянули на нее.

— Патрик… — сказала Анна, шагнув вперед, — я…

В этот момент Патрик сделал быстрое движение рукой, раздался какой-то щелчок, и наступила тишина. И вдруг до сознания Анны дошло, что она только что слышала голос сына, лепетавшего:

— Мама! Мама!

— Не трогайте ее! — прозвучал в кабинете резкий приказ Патрика.

Анна так и не поняла, кто собирался дотронуться до нее, поскольку внезапно почувствовала, что проваливается в темноту. Но прежде чем она упала на толстый ковер, ее подхватили крепкие руки мужа.

Патрик усадил Анну в кресло и склонился над ней, тихо ругаясь по-ирландски. Женщина протянула дрожащую руку и прижала ледяные пальцы к губам Патрика, чтобы заставить его замолчать.

— Рикки, — прошептала она, даже не заметив, что назвала мужа именем, которое слетало с ее губ лишь в самые интимные моменты их жизни. — Мой сын… Мой Тедди…

Вдыхая аромат свежести, исходящей от золотистых волос Анны, Патрик закрыл глаза. Услышав, как жена назвала его, он стиснул зубы; по его лицу пробежала судорога боли.

— Тише… — шепнул Патрик. — Успокойся. — Он сжал пальцы жены, все еще прикасающиеся к его губам, и поцеловал их, прежде чем опустить. — С малышом все в порядке. Он зовет тебя, но в его голосе нет испуга. Понимаешь, дорогая? — Патрик умолк, растерянно глядя на Анну, которая вдруг обмякла, обессиленно склонив голову. Невыносимое напряжение этого дня все же привело к тому, что несчастная женщина потеряла сознание.

Очнулась она в собственной постели, над которой озабоченно склонился доктор Дюбуа. Увидев, что Анна открыла глаза, он улыбнулся.

— Миссис Маллоу, примите, пожалуйста, лекарство, — предложил доктор, протягивая Анне две маленькие пилюли и стакан воды.

Она слабо покачала головой и снова закрыла глаза. Внезапное воспоминание о недавних событиях заставило Анну встрепенуться.

— Где Патрик? — обеспокоенно спросила она.

— Я здесь.

Анна повернула голову и увидела мужа, стоящего с другой стороны кровати. Анне показалось, что выражение его лица смягчилось.

— Там в кабинете… — Она помедлила. — Это была запись разговора? Похитители позвонили раньше намеченного времени? — Глаза женщины наполнились слезами. — Они дали тебе возможность услышать голос Тедди?

Лицо Патрика осталось спокойным, только уголок рта слегка дернулся, выдавая внутреннее напряжение.

— Прими лекарство, Анна.

Анна снова покачала головой.

— Я хочу знать, что они сказали, — настаивала она.

— Прими таблетки, и я расскажу тебе все.

— Это снотворное, а я не хочу спать! — возразила Анна.

— Вы ошибаетесь, миссис Маллоу — вмешался доктор Дюбуа. — Конечно, вы можете уснуть, если захотите, но этот препарат поможет вам расслабиться. Поверьте, я говорю правду, — добавил он, заметив скептический взгляд пациентки. — Мне понятно ваше желание находиться в курсе всех событий, но я сомневаюсь, что вы осуществите его, не поддерживая свой организм. Ваш обморок — достаточно серьезное предупреждение. Доверьтесь мне и примите лекарство.

Довериться? Анна с сомнением посмотрела на доктора. В течение трех последних лет она не позволяла себе верить ни одному мужчине.

— Прими таблетки, дорогая, — поддержал врача Патрик. — Иначе месье Дюбуа придется сделать тебе укол.

Анна молча приняла из рук доктора таблетки. Она знала, что Патрик никогда не бросает слов на ветер. Если же дело дойдет до инъекции, то это наверняка будет не просто успокоительное.

Запив лекарство водой, Анна откинулась на подушку и закрыла глаза. Врач несколько минут держал пальцы на ее запястье, проверяя частоту пульса. В спальне стояла такая тишина, что было слышно, как на руке месье Дюбуа тикают часы.

Она почувствовала некоторое облегчение еще до того, как доктор отпустил ее руку. Потом услышала шаги, заглушаемые ковром, звук открываемой и закрываемой двери. Анна догадалась, что осталась наедине с Патриком.

— Сейчас ты можешь рассказать мне все, — тихо произнесла она, не открывая глаз. — Истерики не будет.

— У тебя ее и не было, — отозвался Патрик. — Ты потеряла сознание и чуть не упала.

— Подобное уже случалось, не так ли? — поддела Анна.

К ее удивлению, он просто ответил:

— Да.

Это заставило Анну открыть глаза.

— Только в прошлый раз ты не был столь расторопен, — напомнила она.

Патрик отвернулся, но лишь для того, чтобы придвинуть стул к кровати и сесть. Анне, впрочем, было прекрасно известно, что мужу неприятно вспоминать тот эпизод. Тогда на лице Патрика появилось ужасное выражение, и он сделал такое движение, словно хотел ударить жену. Из-за этого она и потеряла сознание, упав на ковер.

Только все это случилось в другом доме, в другой стране и словно в иной жизни. Тогда Патрик ушел, не оказав жене даже первой помощи. И до сегодняшнего дня они не виделись.

— Когда звонили похитители? — спросила Анна.

— Сразу после нашего разговора в гостиной.

— Что они сказали?

Патрик нахмурился.

— Тебе совсем не нужно знать всего, — раздраженно заметил он. — Достаточно сказать, что они начали переговоры.

— Какие переговоры? — поинтересовалась Анна почти спокойно, с удивлением отметив про себя, насколько действенными оказались принятые ею таблетки. — Относительно денег?

Патрик цинично усмехнулся.

— Нетрудно догадаться, что им понадобилось!

Анна сначала кивнула, будто соглашаясь, но затем возразила:

— Это ложь. Им нужны не деньги.

— Интересно, почему ты так думаешь?

— Потому что они ирландцы, — лаконично пояснила Анна. На всякий случай она решила растолковать Патрику свою мысль. — Если бы ты сказал, что, похитив Тедди, боевики из Ирландской республиканской армии решили пополнить свою казну за твой счет, я бы тебе поверила. Но одни только деньги — это слишком просто.

— Ты до сих пор подозреваешь в похищении мальчика меня? — холодно осведомился Патрик.

У Анны не было ни сил, ни желания говорить намеками, поэтому она выпалила:

— Не тебя, а твоего отца.

— Оставь моего отца в покое, — рявкнул Патрик.

— Я искренне хотела бы сделать это, но не могу. Женившись на мне, ты вызвал его гнев, — напомнила она. — Твой отец никогда не мог простить мне этого. И он злится до сих пор, потому что ты не желаешь разводиться со мной, чтобы затем жениться на другой. Как ты думаешь, сколько еще личность такого масштаба, каковой является Макс Маллоу, будет мириться с подобной ситуацией, прежде чем предпримет что-либо?

— Например, похитит твоего ребенка? — насмешливо спросил Патрик. — Каким же образом, по-твоему, это заставит меня согласиться на его условия?

Анна сверкнула глазами.

— Но ведь пришлось же тебе приехать сюда! И здесь ты оказался лицом к лицу с ошибкой, которую отказывался признать три года.

Неожиданно Патрик рассмеялся.

— Рассуждая подобным образом, мой отец сделал бы промах. То, что принадлежит мне, я держу крепко. — Он, прищурившись, взглянул на жену. — И несмотря на то, что я больше никогда, не прикоснусь к тебе, я не позволю сделать этого и другому.

Анна вздрогнула от его тона.

— В этом и заключается твоя месть? — тихо спросила она.

— Да, если угодно. — Патрик и не собирался ничего отрицать.

Анна устало прикрыла глаза рукой.

— В таком случае, может, сообщить об этом отцу?

— Не вижу необходимости, — пожал плечами Патрик. — Он и так знает. Но даже если он и молится о том, чтобы наступил день, когда его сын бросит жену и вступит в новый брак, отец не станет ускорять этот процесс.

Патрик поднялся и отставил стул. Затем повернулся к жене с каменным выражением лица.

— Видишь ли, полгода назад моего отца разбил паралич, приковавший его к инвалидному креслу. Здоровье отца не позволяет ему заниматься такими сложными делами, как похищение ребенка. — Патрик вдруг нагнулся к жене. — Поэтому советую тебе держать свои домыслы при себе. Одно дело, когда ты пытаешься оскорблять меня, но совсем другое — клеветать на моего отца. Понимаешь?

— Да, — прошептала Анна, потрясенная неожиданной новостью. Значит, Макс болен? Огромный, крепкий человек прикован к инвалидному креслу? — Прости, — добавила она, скорее из уважения к сыновним чувствам Патрика, чем жалея его отца.

— Мне не нужны твои извинения. Просто следи за тем, что говоришь.

В этот момент раздался стук в дверь и на пороге спальни показался Берт. Он пристально взглянул на Анну, затем обратился к Патрику:

— Они снова вышли на связь.

Никому не нужно было объяснять, о чем шла речь. Патрик сразу двинулся к двери, Анна попыталась последовать за мужем, но тот велел ей остаться.

— Прошу тебя!

Глаза женщины наполнились мукой.

— Нет! Не выпускай ее, — приказал он Берту. Дверь спальни закрылась.

— Ненавижу его! — прошипела Анна. — Ненавижу!

— Патрик лишь заботится о тебе, — мягко заметил Берт. — Не женское это дело — переговоры с похитителями.

Анна горько усмехнулась.

— Ты имеешь в виду торги за жизнь моего сына?

Берт взглянул в ее осунувшееся лицо, но ничего не сказал — Анна в конце концов была права. Она лишь констатировала факты.

Неизвестно, явилось ли это результатом воздействия лекарства, но Анна вдруг почувствовала, что не может долго стоять на ногах, и присела на край кровати.

Наступила неловкая пауза, во время которой Берт топтался у закрытой двери, а Анна боролась со слабостью.

— Ступай, Берт, — сказала она. — Не беспокойся, я не навлеку на тебя гнев босса, неожиданно ворвавшись в его кабинет.

Берт грустно вздохнул, но не двинулся с места.

— Возможно, тебе сейчас неприятно мое общество, — заметил он, — но когда-то мы были друзьями.

Это правда, они были знакомы несколько лет. Этот высокий, красивый темноволосый человек был ближайшим помощником Патрика. Вместе они составляли слаженную команду — очаровательный, сверкающий белозубой улыбкой Берт и хладнокровный, невозмутимый Патрик.

Все, что Патрик не мог сделать лично, он поручал Берту, преданность которого не имела границ. Двое молодых мужчин были настоящими друзьями. Когда-то Анне казалось, что братское отношение Берта к Патрику распространяется и на нее, и она считала Берта своим другом — единственным в стане врагов. В то время Анна чувствовала себя одинокой и подавленной непривычным образом жизни, присущим состоятельным людям, которые к тому же открыто презирали ее. Берт был единственным, с кем Анна могла общаться в отсутствие Патрика. Но когда судьба перестала улыбаться Анне, даже Берт отвернулся от нее.

— Мне никто не нужен, — выпрямилась Анна, — только мой сын.

— Патрик вернет его тебе, — со спокойной уверенностью кивнул Берт. — Но ты должна доверять ему, Анна.

Доверять… Она поморщилась. Опять это слово!

— Эти люди позвонили раньше намеченного времени, — порывисто произнесла она. — Они объяснили, почему сделали это?

Берт пожал плечами.

— Они следили за нами, — пояснил он. — За Патриком и за мной. От Стокгольма до этого дома. Видимо, они рассчитывали, что нам придется добираться дольше, и мы не успеем прибыть до назначенного ими времени. Известие о похищении ребенка сильно взволновало Патрика, — значительно произнес Берт. — Последний раз я видел его таким расстроенным в тот день, когда ты… — Он запнулся, осознав, что сказал лишнее.

Анна его не винила, хотя намерение Берта упомянуть о ее измене мужу, особенно в такой день, как сегодня, нельзя назвать слишком дипломатичным.

— Патрик сказал, что его отец перенес тяжелую болезнь. — Анна переменила тему разговора, не желая ничего слышать о чувствах Патрика. К тому же она не доверяла тому, как Берт интерпретировал подобные вопросы.

— Чрезвычайно тяжелую, — подтвердил Берт. — К счастью, когда это случилось, Макс находился в Ницце, а не у себя в поместье, иначе его уже не было бы в живых.

Анна нахмурилась. Выходит, шесть месяцев назад отец Патрика был в Ницце? Но прежде он никогда не наведывался туда, потому что ненавидел город, где его сын познакомился с будущей женой.

— Макс провел на Лазурном берегу два месяца, прежде чем смог отправиться домой. Патрик три недели не отходил от его постели, — добавил Берт.

Подумать только! Патрик находился поблизости, а Анна даже не догадывалась об этом.

— Конечно, болезнь Макса держали в секрете, — продолжал Берт, — ведь он участвует в стольких сделках! Слухи о плачевном состоянии его здоровья могли негативно повлиять на бизнес. Поэтому Патрику пришлось заместить отца и взвалить на себя двойную ношу.

— Бедняга! — бросила Анна без тени сочувствия. — Столько дел, а тут еще и похищение ребенка!

Глаза Берта предупреждающе вспыхнули — точь-в-точь как у Патрика, когда его темперамент брал верх над привычной сдержанностью.

— Не нужно так говорить, Анна, — укоризненно сказал Берт. — Ты меньше всех имеешь право насмехаться над Патриком! В конце концов, он же прилетел сюда, не так ли? Патрик, не раздумывая, бросился тебе на помощь, хотя на его месте многие мужчины повернулись бы к этой проблеме спиной!

— Очевидно, сам ты поступил бы именно так? — спокойно поинтересовалась Анна. Раздражение Берта не произвело на нее никакого впечатления. С некоторых пор она уже не испытывала страха перед ирландским темпераментом. — Неудивительно, что ты находишься в подчинении у Патрика, а не наоборот. Он, по крайней мере, ценит человеческую личность и не считает людей пешками!