Ронда Грей

Раб своей возлюбленной

Пролог

Кристина отвела взгляд от искрящейся на солнце водной глади и с улыбкой посмотрела на Сиднея. Уже не первый раз она испытывала легкое головокружение, встречая взгляд его зеленых глаз.

Они познакомились всего неделю назад на набережной Виктории. В эту пору года здесь было особенно красиво. Весеннее солнышко ласково пригревало нежные клейкие листочки, недавно распустившиеся на деревьях. На ветках весело пели птицы, а клумбы пестрели крупными тюльпанами всех оттенков. В течение всей стажировки в Лондонском университете Кристина, по специальности историк-искусствовед, время от времени приходила на одну из наиболее красивых набережных между мостами Блэкфрайз и Вестминстерским. Ее привлекала импровизированная выставка-продажа картин, развешенных художниками прямо на проволочной сетке ограждения.

Интерес к живописи привел на набережную Виктории и Сиднея.

Кристина склонилась к одному из пейзажей, чтобы получше рассмотреть мелкие детали, и вдруг у нее за спиной раздался мужской голос:

— Какое удачное сочетание красок!

— Вы тоже так считаете? — радостно подхватила Кристина, обернулась и оказалась лицом к лицу с высоким широкоплечим человеком в элегантном темном костюме.

Это и был Сидней Рейнольдз. Он представился Кристине и после того, как они обсудили понравившуюся обоим картину, предложил вместе прогуляться по выставке. Впервые взглянув в выразительные глаза Сиднея, Кристина поняла, что готова пойти за ним на край света.

Они долго бродили по набережной, переходя от одной картины к другой, обсуждая достоинства и недостатки выставленных работ, и вскоре обнаружили, что вкусы их во многом совпадают. Сидней оказался чрезвычайно приятным собеседником. Кристина чувствовала себя с ним удивительно легко и свободно, словно знала его много лет. Поэтому, когда Сидней попросил ее встретиться с ним на следующий день, чтобы полюбоваться достопримечательностями Лондона, Кристина приняла это почти как должное.

Вернувшись в гостиницу, она весь вечер думала о новом знакомом, с трепетом вспоминая теплое сияние его зеленых глаз. Едва расставшись с Сиднеем, Кристина уже с нетерпением ждала новой встречи. Стажировка закончилась и можно было возвращаться домой, но Кристина чувствовала, что хочет задержаться в Лондоне, что именно здесь с ней должно произойти что-то очень важное.

В полдень, как было условлено, Кристина и Сидней встретились у одного из львов, отлитых из трофейных французских пушек, с прошлого века стороживших колонну Нельсона на Трафальгарской площади. Сидней предложил посетить Национальную галерею, но Кристине не хотелось прекрасный весенний день проводить в помещении. Поэтому все кончилось тем, что Сидней купил у пожилого продавца в фартуке пакетик корма для птиц, и они с Кристиной принялись кормить голубей возле фонтана.

Наблюдая за суетящимися птицами, Кристина со вздохом сообщила, что скоро возвращается в Америку, в Сан-Франциско и вдруг — о, чудо! — оказалось, что Сидней тоже живет в этом городе. Сердце Кристины тревожно забилось. Это не может быть случайным совпадением, взволнованно подумала она.

Сидней тем временем рассказывал ей, что приехал в Лондон по делам, что в Сан-Франциско возглавляет крупную компанию по производству систем радио и телекоммуникаций и что здесь у него нет знакомых, кроме партнеров по бизнесу.

Кристина плохо понимала, о чем идет речь. Она слушала Сиднея, а сама всматривалась в черты его лица, словно стараясь запомнить красиво очерченные губы, ровный нос, густые темные волосы… И глаза. Заметив загадочную тень, промелькнувшую в их зеленой глубине, Кристина поспешно отвернулась.

После этого Сидней и Кристина почти не разлучались. Они встречались каждый день и гуляли по Лондону. И все время пока они рассматривали старинное оружие в Белой башне Тауэра, статую Эроса в центре Пиккадилли-Серкус, небольшую фигурку Питера Пэна в парке Кенсингтон-Гарденс или находились в музыкальном театре «Друри-Лейн», Кристина пребывала в приподнятом настроении. Но причиной тому были не красоты одной из самых знаменитых столиц Европы, а то естественное и восхитительное ощущение, которое хотя бы раз в жизни возникает у каждого человека. Кристина влюбилась.

Кто бы мог подумать, что «вечная девственница», как называли Кристину подруги, потеряет покой и сон и будет сгорать от нетерпения в ожидании нового свидания с Сиднеем. Только сейчас Кристина поняла, что такое любовь. В душе ее словно приоткрылась завеса, и на волю вырвались потоки эмоций. Ошеломленная внезапно заполнившим ее чувством, Кристина по-новому взглянула на окружающий мир и на свою жизнь. Она поняла, чего желает больше всего на свете, — быть с Сиднеем Рейнольдзом. Неважно где и как, лишь бы видеть его, прикасаться к нему и слышать его волнующий голос.

Сейчас они сидели на скамье у пруда в Гайд-парке.

— Завтра наш последний день в Лондоне, — задумчиво произнес Сидней, откинувшись на спинку скамьи и глядя на медленно движущиеся по Серпентайну прогулочные лодки. — Думаю, это стоит отметить. У меня на примете есть один превосходный ресторан.

Кристина улыбнулась.

— Отличная идея! Только мне придется заехать на Парк-Лейн, в гостиницу, чтобы переодеться.

В ресторане «Роял свон» было очень уютно. Метрдотель проводил их к столику в глубине зала. Взяв из рук подошедшего официанта меню, Сидней передал его Кристине, и она заказала бараньи отбивные с эстрагоном, овощами и фаршированными маслинами, а также выбрала из карточки вин «Божоле». Сидней с улыбкой заметил, что их вкусы совпадают даже в выборе блюд.

Ожидая заказ, Кристина и Сидней потягивали фирменный коктейль «Уайт леди» — смешанный джин, ликер и лимонный сок, и слушали оркестр.

— Ты сегодня очаровательна, Тина, — тихо сказал Сидней. Его взгляд скользнул по темным кудрям, полным розовым губам и остановился на огромных фиалковых глазах Кристины. Он нежно сжал ее руку. — Я счастлив, что мы встретились.

Кристина посмотрела на Сиднея, и в этот момент оркестр начал исполнять аранжированный вариант «Let It Ве», известной песни «Битлз». Завороженная проникновенной мелодией, Кристина не могла оторваться от глаз Сиднея, сияющих в полумраке зала.

Если до отъезда из Лондона я услышу «Let It Ве» еще раз, значит Сидней — моя судьба, загадала Кристина.

Медленно приблизившись, Сидней прикоснулся к влажным розовым губам Кристины, дрогнувшим в ответном поцелуе, и все вдруг словно перестало существовать для нее…

Через несколько секунд рядом со столиком раздался негромкий вежливый кашель официанта.

— Давай пройдемся, — предложил Сидней, когда они вышли из ресторана. — Я провожу тебя до гостиницы.

Вечерний Лондон сверкал огнями и разноцветной рекламой. Шагая рядом с Сиднеем и держась за его крепкую теплую руку, Кристина подумала, что этот вечер запомнится ей на всю жизнь. На улице было множество людей, юные парочки прогуливались в обнимку или сидели, склонив головы к транзисторному радиоприемнику.

Свернув на Шафтсбери-авеню, Кристина и Сидней заметили небольшую группу молодежи, окружившую уличного музыканта с блестящим в свете фонарей саксофоном. Кристина увидела, как парень поднес к губам мундштук инструмента… и замерла, после первых же звуков узнав знакомую мелодию. Второй раз за этот вечер звучала «Let It Ве»!

По спине Кристины пробежали мурашки. Неужели это предзнаменование, знак судьбы? Медленно подняв голову, Кристина посмотрела на Сиднея. Он обнял ее и прильнул к губам в нежном поцелуе, не обращая внимания на прохожих.

Возле гостиницы Кристина и Сидней несколько минут постояли, не в силах расстаться.

— Может, пригласишь меня на чашку кофе? — взволнованно спросил Сидней. — Мне нужно поговорить с тобой.

Они поднялись на второй этаж. Когда за ними закрылась дверь номера, Сидней порывисто заключил Кристину в объятия.

— Тина… Тина… — шептал он в перерывах между полными страсти поцелуями.

Кристина сначала неумело, а потом все смелее стала отвечать Сиднею. Неожиданно он оторвался от соблазнительных губ и взял лицо Кристины в ладони.

— Я… люблю тебя! — выдохнул Сидней. — Я прошу тебя стать моей женой. Нет-нет, я понимаю, что все это слишком неожиданно для тебя, — быстро добавил он, — поэтому не тороплю с ответом. Тебе нужно подумать… да, Тина? — произнес Сидней, заметив, что глаза Кристины стали влажными.

— Я согласна, — просто сказала Кристина, — не обращай внимания на слезы, я плачу от счастья и больше никуда тебя не отпущу…

Через день, когда Сидней закончил дела в Лондоне, они с Кристиной отправились в аэропорт Хитроу и вылетели в Америку. Обычно Кристина нервничала в самолете, но сейчас рядом находился Сидней и держал ее за руку. Почти все время, пока продолжался полет, Кристина сидела, прикрыв глаза, и вспоминала каждое мгновение обеих проведенных с Сиднеем ночей.

После того, как самолет приземлился и пассажиры начали проходить таможенный контроль, Сидней помахал рукой стоящему недалеко молодому человеку в очках и высокой белокурой женщине в строгом синем костюме, которая сдержанно кивнула в ответ.

— Нас встречают, — сказал Сидней, подхватывая Кристину под руку, и пояснил на ходу: — Это Майк, мой личный секретарь, и Дженет Дентон, вдова моего старого друга, который погиб три года назад в автомобильной катастрофе.

Пожав руку Майка и поцеловав Дженет в щеку, Сидней весело произнес:

— А сейчас позвольте представить вам мою невесту!

Кристина улыбнулась и посмотрела в стальные глаза Дженет…

1

Вой сирены был невыносим. Голова раскалывалась от этого пронзительного звука.

Пожалуйста, выключите сирену, мысленно попросила Кристина.

Резкий звук неожиданно прекратился, наступила тишина. Однако боль не утихала.

— Голова… — прошептала Кристина. — Голова…

Никто не обратил на это внимания. А может, ее не услышали, потому что она не произнесла эти слова вслух, а только подумала?

Вокруг толпились люди. На их лицах было выражение сочувствия и любопытства. К Кристине прикоснулись чьи-то руки: вот ее уже подняли и несут… Боже, как больно!

— Осторожно! — прозвучал мужской голос.

Ее поместили в какой-то фургон. Нет, это «скорая помощь», догадалась она. Дверцы захлопнулись, машина плавно двинулась с места, и снова раздался отвратительный, бьющий по нервам звук сирены.

Ужас сковал Кристину ледяным холодом.

Что со мной случилось? — в отчаянии подумала она. Попытка произнести хоть слово ни к чему не привела. Страдая от мучительной боли, Кристина в полном молчании лежала в мчащейся по городу машине.

Кажется, произошел несчастный случай? Перед глазами Кристины постепенно начали возникать скользкая мостовая, тротуар и приближающееся на большой скорости такси. Она снова услышала настойчивый автомобильный сигнал и визг тормозов…

Нет! Не нужно! Кристина застонала, будто пытаясь оттолкнуть мчащуюся машину, но настойчивый звук сирены поглотил тихий голос, и ее сознание заволокла нахлынувшая темнота.

Кристина почувствовала, что ее словно несет куда-то медленное течение; над головой сияло пятно желтого света. Что это? Солнце?

Вокруг невнятно звучали чьи-то голоса, она слышала обрывки фраз:

— …Пять кубиков раствора магния сульфата…

— …Давление еще не пришло в норму…

— …Подождите, пока принесут рентгеновские снимки…

Голоса эхом отозвались в сознании Кристины. Она решила, что все это не имеет к ней никакого отношения, и снова погрузилась в темноту.

Кристина очнулась и опять услышала голоса:

— …Трудно делать прогнозы на данной стадии…

— …Состояние несколько стабилизировалось, но…

На этот раз она с тревогой прислушалась. О ком это идет речь? Неужели обо мне, подумала она. Но почему эти люди говорят так, словно я где-то не здесь, рядом, возмутилась Кристина. Ей захотелось подать какой-нибудь знак, но она даже не смогла открыть глаза, веки были слишком тяжелыми.

Она слабо застонала и тотчас почувствовала, как кто-то успокаивающе сжал ее руку.

— Кристина? Ты слышишь меня?

Это меня спрашивают? Значит, меня зовут Кристина, с трудом соображала она.

— …Травмы головы часто имеют самые непредсказуемые последствия…

— Да прекратите же говорить о ней так, будто она отсутствует! — воскликнул человек, державший ее за руку. В его голосе прозвучали нотки приказа.

Кристина попыталась пошевелить пальцами, чтобы выразить таким образом благодарность незнакомцу, но не смогла этого сделать. Рука не подчинялась ей, а все тело словно налилось свинцом.

— Все в порядке, Тина, — услышала она тот же голос. — Я здесь, с тобой.

Кристина начала было успокаиваться, но внезапно ее охватила паника. Кто этот человек, почему он все время рядом? Она испугалась, и ее снова поглотила темная пучина.

Кристина пришла в себя, как только почувствовала, что рядом никого нет. У нее было странное состояние, но мозг работал четко. И самое главное, она уже поняла, что не парализована, так как смогла пошевелить пальцами рук и ног…

Может, удастся открыть глаза? Наконец Кристина решилась и потихоньку приоткрыла их. В первое мгновение свет ослепил ее, но через несколько секунд она смогла осмотреться.

Кристина поняла, что лежит в больничной палате. В этом можно было не сомневаться, потому что рядом с кроватью стоит капельница с прозрачной жидкостью, которая медленно стекает по трубке в ее руку.

В комнате никого нет. В окна льется солнечный свет, везде вазы с цветами и корзинки с фруктами.

Неужели это все для меня, с удивлением подумала Кристина. Наверное, в палате я одна, больше никого нет. Что же произошло? Ни на руках, ни на ногах никаких повязок, ничего не болит. Если бы не капельница и не игла в вене, она могла бы подумать, что нечаянно вздремнула и вот сейчас проснулась.

Интересно, есть ли здесь звонок для вызова медсестры? Кристина приподняла голову от подушки…

— А-а-а! — застонав от острой боли, молнией пронзившей голову, она снова закрыла глаза.

— Миссис Рейнольдз? Вы слышите меня? Откройте глаза, пожалуйста!

Превозмогая боль, Кристина выполнила просьбу и увидела склоненное к ней озабоченное лицо медсестры.

— Вот и хорошо, миссис Рейнольдз! Как вы себя чувствуете?

— Голова… болит… — с усилием прошептала Кристина.

— Не волнуйтесь, — быстро сказала медсестра. — Сейчас я позову доктора, и он непременно даст вам какое-нибудь лекарство.

Кристина протянула руку и ухватила уходящую сестру за рукав белого накрахмаленного халата.

— Пожалуйста, расскажите, что со мной случилось? — попросила она.

— Доктор Ноулз все вам объяснит, миссис Рейнольдз, — заверила медсестра. — Постарайтесь не волноваться. Через минуту я вернусь.

— Постойте!

— Вам что-нибудь нужно, миссис Рейнольдз?

Кристина неуверенно посмотрела на широкое добродушное лицо медсестры.

— Вы все время называете меня миссис Рейнольдз. Не могли бы вы… сказать мне почему?

Вскоре в палату вошли два врача: один был молодой человек, другой постарше. Оба называли Кристину миссис Рейнольдз, и она за считанные минуты научилась отзываться на это имя, хотя оно все еще ни о чем не говорило ей.

Кристина могла с уверенностью сказать только одно — что находится в больничной палате и чувствует себя так, словно ее жизнь началась час назад. Она задавала, видимо, не совсем понятные вопросы, и это беспокоило ее все больше и больше. Но молодой доктор пояснил, что именно так и протекает амнезия — что-то сохраняется в памяти, что-то нет. Кристина обрадовалась, услышав это, и сказала, что, по крайней мере, не будет лежать здесь, как овощ на грядке. Врачи рассмеялись. Она сначала тоже улыбнулась, но потом вдруг разрыдалась от отчаяния, обиды, что ее не понимают. Через мгновение она почувствовала, что ей делают укол, и провалилась в забытье.

Проснувшись, Кристина обнаружила, что уже вечер. Темноту палаты пересекала полоса света, проникавшего через приоткрытую дверь. В коридоре было тихо. За окном светились огоньки, очевидно, там был город. В комнате ощущался приятный запах мужского лосьона.

— Сестра! — слабо позвала Кристина.

— Тина, — тихо произнес кто-то рядом, и она сразу узнала голос человека, державшего ее за руку, когда к ней впервые возвратилось сознание.

— Да, — ответила Кристина.

Раздался едва слышный скрип, кто-то встал с кресла, находившегося у окна, и подошел к ее кровати. Кристина осторожно повернула голову на подушке.

В полумраке неясно вырисовывались очертания фигуры высокого широкоплечего человека, от которого исходило почти мистическое ощущение силы.

— Тина, — произнес незнакомец, на этот раз с нотками нежности в голосе.

Кристина ощутила, что ее пальцы снова сжала мужская рука, и ответила на это пожатие.

— Добро пожаловать к нам! С возвращением! — В словах незнакомца слышались радость и облегчение.

Кристина прерывисто вздохнула. Ей хотелось о многом спросить, но почему-то решила, что это неудобно.

— У тебя, наверное, масса вопросов? — поинтересовался мужчина.

— Да! — обрадовалась Кристина.

— Спрашивай, о чем хочешь. Включить ночник или верхний свет?

— Нет! — мгновенно ответила она, понимая, что при свете все происходящее станет восприниматься как-то слишком реально, а этого нельзя допустить.

— Хорошо. — Незнакомец присел на кровать. Кристина ощутила прикосновение его бедра, от которого исходило тепло и сила. — Спрашивай, я постараюсь ответить на все вопросы так подробно, как только смогу, и рассказать все, о чем ты хочешь узнать.

Кристина облизала губы.

— Как я сюда попала? Кажется, произошел несчастный случай?

— Да.

— Помню, что был дождь… Я сошла с тротуара на проезжую часть… — Кристина нахмурилась. Она чувствовала, что все это как-то связано с этим человеком, но как узнать, кто он?

Кристина всхлипнула, и мужчина склонился над ней, взял ее за плечи.

— Ну-ну, успокойся, Тина, — шепнул он. — Все хорошо.

Прикосновение его рук было нежным, но в них чувствовалась сдерживаемая сила.

— Такси появилось так неожиданно… Я заметила его, но было уже поздно… — Голос Кристины задрожал, и она умолкла.

Незнакомец осторожно просунул руки ей под спину, затем приподнял и прижал к своей груди. В эту секунду Кристина ощутила пронзительную боль и зажмурилась, словно от вспышки яркого света. С ее губ слетел непроизвольный крик.

— Ох! Тина, извини, — поспешно произнес незнакомец. — Я не должен был тебя трогать.

Но как ни странно, боль компенсировалась удивительным чувством комфорта, испытанным Кристиной в мужских объятиях. Ей захотелось сказать об этом, но как признаться в подобных вещах незнакомому человеку?

— Тина, ты хорошо себя чувствуешь?

— Да…

Мужчина нежно погладил ее по щеке тыльной стороной руки.

— Мне необходимо знать… — продолжила Кристина. — Где я нахожусь? Что это за город?

— Сан-Франциско, центральная больница.

— Что со мной случилось? Пожалуйста, скажите правду?

— Не волнуйся, у тебя несколько синяков, над глазом была повреждена кожа, пришлось наложить швы.

— Почему я ничего не помню? У меня амнезия? — Кристина спросила об этом как бы между прочим, но ее состояние выдал тревожный оттенок голоса. И незнакомец понял, что творится в ее душе.