См. также: Капиталоцен и хтулуцен; Общая экология; Земля; Четыре элемента; Постгуманистическая критическая теория; Экохоррор; Вымирание.

Юсси Парикка (Перевод Екатерины Хмелинской)

Архитектурное расположение

Ихнография, скенография, орфография

Понятие «архитектурного расположения» важно для постчеловеческого словаря, поскольку дополняет критическими методами новый интерес к «действующей материи». В наследии архитектурных трактатов это понятие является частью изобретенного в Древнем Риме набора категорий, предназначенных для рассмотрения того, что, как я хочу показать, очень похоже на «материально-дискурсивные устройства», которые сегодня все чаще становятся предметом исследований. Карен Барад справедливо подчеркивает, что эти устройства обладают агентностью системного рода (ср. ее понятие «аппарата»), действующей, так сказать, за спиной любого критического сознания, которое могло бы попытаться сосредоточиться на ней: подобное сознание либо фокусируется на материальных аспектах и остается слепым к дискурсивному диспозитиву, изнутри которого оно это делает; либо сосредоточивается на дискурсивных аспектах и в силу этого лишает безличную объективность автономии и силы сопротивления, присущих этому устройству. Как и в связке частица/волна в квантовой физике, оба этих аспекта одинаково реальны и значимы, однако явления в подобных устройствах не могут быть наблюдаемы как одновременно состоящие из того и другого.

Кроме того, также невозможно обойти этот момент выбора посредством повторяющегося процесса, нагромождая отдельные наблюдения так, чтобы в какой-то момент сравнить их и в конце концов принять решение хорошо информированным образом. Потому что в самом подобном наблюдении присутствует необратимость, которую нельзя разрешить ретроспективно (см. Негэнтропия, Демон Максвелла (неантропоцентрическое познание)). В этой статье указывается именно на сходство между «материально-дискурсивными устройствами», обсуждаемыми в архитектурных трактатах, начиная с Витрувия, и теми, что сейчас находятся в центре новой материалистической политики, этики и науки: построенное здание действует ситуативно и асимметрично в отношении любых возможных намерений архитектора (какую бы красоту, истину, порядок или просто прагматику ни должно было выражать его здание), а также относительно того, как подобные намерения проецируются на произведение публикой, или дискурсом. Если агентность — это скорее проживаемое отношение, а не нечто, чем некто обладает или не обладает, тогда архитектурное расположение и понятийная триада, его составляющая (ихнография, скенография, орфография), могут помочь разработать методы квантового чтения и квантовой записи информации, выражающейся в математических моделях (Мишель Серр), — письменности, обходящейся без какого-либо идеализированного понятия о симметрии, для которой «чтение» и «письмо» включают математическое мышление и конститутивную асимметрию, дающую толчок самой ее изобретательской способности (см. Уравнение (математическое мышление)).

В своих «Десяти книгах об архитектуре» древнеримский архитектор Витрувий собрал все существовавшее в его время знание по архитектуре в одном исчерпывающем трактате, включая, конечно, строительство храмов, но также и сооружение солнечных часов, гномонов, и производство машин. Основной целью сбора всего разрозненного знания об архитектуре было обобщение местных обычаев и этических/религиозных смыслов, которыми наделяются постройки, а также предложение правил и концептуальных различений. Они необходимы для критической оценки «установления общественного порядка» таким образом, чтобы сохранить «ценность» окружающей городской среды, не принимая решений по поводу конечного образца для этой «ценности» [См. вступление Витрувия, посвященное императору.]. Витрувий предложил три категории — utilitas (польза), firmitas (прочность) и venustas (красота) — и ввел шесть первичных понятий, с чьей помощью можно было бы по этим категориям оценивать архитектурный объект [Я понимаю эти понятия как элементарные в квазиматериальном, квазидосократическом смысле: все они служат фактором любого архитектурного произведения, подобно тому как стихии в «Тимее» служат фактором для всех материальных тел (все вещи состоят из огня, воды, земли и воздуха, и мы можем предполагать наличие законосообразной пропорциональности между ними: огонь относится к земле, как воздух к воде).]. Ни одно из этих понятий не является обособленным в роли отдельной метрики, скорее, они должны быть все вместе особым образом задействованы архитектором; планирование этого взаимодействия — вот работа, в которой архитектор может быть более или менее профессиональным.

Понятийный аппарат Витрувия призван представить критическую оценку подобного профессионализма, так чтобы «ценность» архитектуры могла быть сохранена через поколения и страны, не прибегая к позитивным определениям. Этот аппарат содержит как практические, так и теоретические аспекты, и Витрувий различает их как fabrica (практика) и ratiocination (теория). Шесть первичных понятий — это 1) ordinatio (строй): сосредоточение на выборе одного модуля, из которого должна быть выведена измерительная единица для общего установления размеров, с целью выработки «строя» здания посредством артикуляции соотношений и пропорций его частей; эта идея строя аналогична предложению Витрувия, что примером для подражания при оценке пропорций и измерений в архитектуре должно выступать человеческое тело, а не идеи размеров и масштабов, олицетворяемых конкретным богом; 2) dispositio (расположение): рассмотрение замысла и расположения всех элементов строения в обобщенной форме в планах; 3) eurythmia (евритмия): соразмерный общий внешний вид конкретного сооружения; 4) symmetria (соразмерность): для гармонии ордера относительно модуля, из которого выводятся его измерения; 5) decor (благообразие) или соответствие либо уместность: для приспособления конкретного произведения к установленным обычаям; и 6) distributio (расчет, в греческом — oikonomia): для распределения строительных материалов и расходов, соответствующих богатству и статусу клиента.

Обобщение местных традиций и этических/религиозных значений, предпринятое Витрувием, является настолько интересным потому, что производится способом, который, как я считаю, не имитирует или воспроизводит философские методы обобщения и классификации, а скорее движется параллельным

Конец ознакомительного фрагмента