Блюда подавались в типично для испанцев неторопливой манере. Пока Линни потягивала холодное вино, а Стив дымил сигаретой, все вокруг располагало к отдыху.

После еды они еще долго сидели, испытывая томное чувство сытости. Размечтавшись, Линни заметила, что облака рассеялись и высылали звезды на небе. Она подумала о маленькой танцевальной площадке, которую заметила, проходя через террасу.

Стив, словно прочитав ее мысли, загасил в пепельнице недокуренную сигарету и проникновенно сказал:

— Ночная жизнь начинается здесь не раньше одиннадцати. — Затем потянул ее за руку со стула и, улыбаясь, добавил: — Но наша может начаться в любой момент.

Под приглушенные звуки музыки он притянул ее к себе и повел не к танцполу, а к их собственному кругу на выходящей к морю террасе. Линни почувствовала, как дрожат у нее колени, когда, покачиваясь, поплыла в его объятиях. Голубые глаза отыскали зеленые, и он, прищурившись, спросил:

— Тебе нравится Майорка?

— Более или менее.

— А люди?

— Некоторые из них.

— Хорошо жить в таком солнечном месте?

— Если этого хочет Хелен.

Ей показалось, что по его загорелому лицу пробежала тень раздражения, но тон был вполне добродушным, когда он, усмехнувшись, спросил:

— Вы словно приклеенные друг к другу.

— Она заботилась обо мне еще с тех пор, как я была маленькой, — улыбнулась в ответ Линни. — И теперь я буду заботиться о ней.

— Как мило. — Раздражение мелькнуло снова, и, покосившись на нее, он медленно протянул: — А что вы собираетесь делать, когда станете старше? Вязать друг другу носки?

— Вполне возможно, — беспечно кивнула Линни.

Он стремительно развернул ее, почти грубо, и, блеснув глазами, сказал:

— Как мне кажется, вы не намерены уступать в борьбе строительной компании «Эррерас и Риленд».

— О, слава богу, пока не случилось беды, которая вынудила бы нас прибегнуть к нашим ружьям. — Линни пожала плечами, затем, бросив на него косой взгляд, добавила: — Но мы знаем, как с ними обращаться в крайнем случае.

Казалось, перепалка носила шутливый характер и выглядела вполне безобидной, но, произнеся последнюю фразу, Линни подумала, что ступила на тонкий лед.

Взгляд голубых глаз Стива снова светился добродушным юмором.

— Это зависит от того, — он притянул ее к себе, — какую беду ты ждешь?

Линни почувствовала, что тает в его объятиях.

— Любую, — запинаясь, еле слышно прошептала она, — но только если борьба будет честная.

— А это не честная? — Его улыбка вышла кривой, в глазах блеснула страсть, и он крепко прижал свои губы к ее губам.

Сначала Линни показалось, будто ее затянуло в водоворот, но затем она обнаружила, что открыла блаженство, таящееся в его поцелуе. Мгновение застыло, и ей хотелось, чтобы оно длилось вечно. Вся трепеща, она отступила назад и попыталась улыбнуться.

— Хелен будет беспокоиться.

— Ты права, будет, — сухо сказал он, поправляя галстук.

Он протянул ей сумочку и повел к выходу, чтобы оплатить счет. Ему вручили клетку, и он помог ей спуститься вниз по лестнице.

В сумраке опустевших улочек машина, мерцавшая стальным блеском, ждала их там, где они ее оставили. Стив открыл перед ней дверцу, и в темноте она прикоснулась к нему ближе, чем намеревалась.

Его дыхание обожгло ей щеки, он подождал, пока она сядет, затем обошел машину и сел на водительское место. Стив вел машину не слишком быстро, но решительно. А Линни ни разу не шевельнулась, пока они ехали обратно.

Появившись со стороны дороги, поворачивающей к кафе «Мимоза», машина свернула с ярко освещенного шоссе в темноту. Теперь только фары выхватывали дорогу, бегущую мимо деревьев со стороны пляжа, строительной площадки и буйно цветущих растений у угловой калитки кафе. Фары погасли, когда машина плавно затормозила, и дверцы открылись.

Клетка с канарейкой была поставлена на стену в патио. Оставалось только пожелать друг другу спокойной ночи, но затем Стив, уже собравшийся уходить, резко развернулся и, схватив ее за руку, хрипло прошептал:

— Линни!

Она хотела лишь одного — растаять в его объятиях. Казалось, ничто больше не имело значения, кроме его близости, и все же… в этот самый момент она не могла не вспомнить о том, что они — враги.

Это была правда. Ни один мужчина и ни одна женщина на земле не могли бы находиться дальше друг от друга, чем они со Стивом до сегодняшнего дня. Он был суровым строительным боссом, желавшим заполучить бухту в свое единоличное владение, а Линни совладелицей кафе, которая делала все, чтобы этого не допустить.

Но после этой поездки все изменилось. Первый поцелуй Стива вызвал в ней желание повторить его, и прижатое к широкой груди сердце Линни ничего не желало больше знать.

Но возможно, потому, что теперь она была на своей территории и вдыхала знакомый аромат цветов у входа в кафе, другая часть ее сознания против воли будоражила ее, напоминая, что на самом деле ничего не изменилось. Стив по-прежнему оставался суровым строительным боссом, а она по-прежнему владела той частью земли, которой он так жаждал. Другими словами, борьба продолжалась.

Растворяясь в сладостном моменте первого прикосновения, Линни одновременно ощутила шок от уколовшей ее догадки.

Так, значит, вот каким способом он намеревался заполучить кафе «Мимоза»! Ну, конечно же! Какой наивной дурочкой она была, не заметив этого раньше.

Приглашение в Пальму, приятная прогулка на машине, ужин и танцы… Его отель продолжал расти, и ему нужно было место для парковки. Время поджимало.

На одно безумное, трепетное мгновение Линни приникла к его губам, потом отстранилась, делано рассмеявшись:

— Мы неплохо развлеклись, но теперь мне, пожалуй, пора на мою сторону ограды, если ты не возражаешь.

— Ладно. — Стив небрежно поклонился, в его глазах вспыхнули колючие стальные огоньки, губы скривились в угрюмой улыбке. Он наклонился и с иронией протянул ей клетку, затем резко развернулся и исчез в темноте. Немного погодя Линни услышала, как он завел мотор и уехал.

Она смахнула слезы, ругая себя за недогадливость; почему она оказалась такой наивной девчонкой. Ее щеки ожгла краска стыда, когда она вспомнила, как ходила через стройку в надежде увидеть его; и все те знойные часы сиесты, когда она ждала его в кафе. Линни не могла бы сделать ему задачу более легкой, даже если бы попыталась.

Она прошла в патио, внимательно вглядываясь в тени предметов, придававшие кафе его обветшалое очарование, по-прежнему ощущая объятия Стива.

Глава 6

Негромкое щебетание напомнило Линни, что она не одна. Отыскав ключ в сумочке, девушка вошла в кафе, поставила клетку с канарейкой на стойку бара и при свете пламени спички увидела, что еще только десять вечера. Она зажгла керосиновую лампу и поднялась наверх.

У Хелен еще горел свет. Она сидела на кровати, ее волосы шелковыми прядями рассыпались по плечам, бледно-зеленый цвет ночной рубашки придавал лицу нежное очарование. Она уронила книгу, когда Линни вошла в комнату, и, улыбнувшись, спросила:

— Хорошо провела время?

Линни чмокнула ее в щеку, покружилась по комнате и беззаботно обронила:

— Довольно неплохо.

Она потрогала салфетки, поправила безделушки, затем внезапно повернулась и с ноткой отчаяния в голосе спросила:

— Когда мы начнем что-то делать для того, чтобы в кафе «Мимоза» стали приходить люди? Я хочу сказать, ведь мы готовы к этому, да? Нам следует что-то предпринять для привлечения посетителей.

Хелен удивленно сморгнула на такую внезапную вспышку и, глядя, как ее неугомонная сестра расхаживает по комнате, спокойно ответила:

— Ну, как только ты скажешь.

— В Пальме есть английская газета для туристов. Нам надо поместить рекламу: ужины на свежем воздухе или что-то в этом духе. И еще нам необходимо осветить патио.

— Хорошо. — Хелен кивнула, хотя не слишком разделяла такую поспешность. — Завтра утром мы первым делом увидимся с Мигелем. — Она ищущим взглядом посмотрела на Линни и мягко сказала: — Все, что ты захочешь.

— Вот и хорошо. — Линни тряхнула головой. Да, сказала она самой себе, кафе «Мимоза» засияет огнями, и у них не будет отбоя от туристов. Это покажет одному строительному боссу, что требуется нечто значительно большее, чем его напористое обаяние, чтобы снести кафе!

Она подскочила к кровати, обняла Хелен и, пожелав ей спокойной ночи, ушла к себе в комнату. Но не спать. Она проворочалась полночи, вспоминая тот сладостный момент, когда губы Стива впервые коснулись ее губ, и ненавидела себя за это.

Мигель, плотный мужчина, смуглый и обходительный, владел деревенской лавочкой, где продавалось вино, но кроме этого он считался мастером на все руки, и его частенько можно было видеть цементирующим стену или подрезающим ветки буйно разросшегося дерева. Он оказался очень полезным новым владелицам кафе «Мимоза», когда они только приехали, — раздобыл для них лампы, научил разжигать бутановый нагреватель и пользоваться огромным холодильником на кухне. Хелен и Линни всегда обращались к нему со всеми своими хозяйственными проблемами. Их примитивный испанский и его упрощенный английский позволяли им без особого труда находить общий язык.

Он загорелся идеей генератора. Это то, что им нужно, сказал он. Понадобится пара дней, разумеется, чтобы обо всем договориться, но все будет в ажуре. Он знал, к кому обратиться.

Пока он возбужденно размахивал пухлыми руками, Линни подумала, что, чем скорее запустить процесс в действие, тем лучше. Но когда они вышли из лавки, она засомневалась, на самом ли деле винный торговец возьмется за дело завтра, или это будет известное испанское manana [* Завтра (исп.).]*, которое никогда не означает завтра, когда дело касается работы. Но позже она узнала, что современные жители Майорки намного энергичнее, чем это принято считать.

Мигель появился в кафе на следующий день с техником для выяснения ситуации, и через несколько дней группа рабочих приступила к делу. Линни испытала тихое разочарование, когда стало ясно, что эта задача не из простых. Посреди поля нужно было соорудить каменную будку для генератора и подвести подземные коммуникации к кафе. Чтобы развесить лампы вокруг патио, подсветить деревья плюс внутреннее освещение, потребуется две-три недели, но, по крайней мере, она испытывала удовлетворение от того, что дело было начато.

Девушка старалась не смотреть в сторону стройки. Она знала, что Стив там, как всегда трудится, заправляет процессом строительства похожей на пчелиные соты конструкции из стальных решеток и бетонных блоков. Теперь, после того как фундамент был заложен, строительство шло полным ходом.

Здание отеля росло как на дрожжах. Каркас административной части и низких офисов напротив кафе «Мимоза» был завершен, и позади, во всю длину пляжа, выросли очертания остальной части отеля. Линни не могла не заметить этого, когда сидела у окон гостиной по вечерам.

Июнь принес нестерпимую жару, когда солнце заливало остров раскаленным добела ослепительным сиянием. Рабочие со стройки, развалившись за столиками во время сиесты, радовались прохладной тени виноградных листьев, и дон Рамон, трудившийся каждый день над своими бумагами у окна, наконец сменил элегантный костюм на свободные летние брюки и рубашку. Даже Стив был вынужден заглядывать за напитком со льдом, но он обычно выпивал свой стакан в одиночестве и уходил.

Однажды после полудня, когда рабочие, устанавливающие генератор, отбыли и им осталось только подключить соединительный блок, Хелен и Линни вздохнули с облегчением. По крайней мере, эта часть работы не будет так раздражать, как постоянная суматоха вокруг и бесконечное вытирание следов от грязных башмаков по всему дому.

Домывая стаканы за баром после того, как ажиотаж с напитками стих, Хелен глубоко вдохнула в себя первую прохладу дня и сказала:

— Мм, как мне хочется хоть немного прогуляться! — Она наклонила голову к Линни, протиравшей винные бутылки, и мечтательно протянула: — Знаешь, я серьезно подумываю о твоей идеи насчет качелей.

— Так за чем дело? — Линни засмеялась, игнорируя широкие плечи в дверях рядом с высокой фигурой дона Рамона. — Учитывая, какая тут сумасшедшая жара, они должны продаваться в каком-нибудь магазине. — Она посмотрела на светловолосую голову сестры, склоненную над мыльными пузырями, прядь волос выбилась из пучка и упала на ее милое, утомленное лицо. — Почему бы тебе не поехать и не выбрать качели прямо сегодня? Пора и тебе немного развлечься. А я могу закончить тут все сама.

— Ну что ж. — Хелен выплеснула воду из миски, вытерла руки и задумчиво протянула: — Пожалуй, я съезжу посмотрю, что у них имеется.

— Конечно, съезди. — Линни обняла сестру за талию, отодвигая ее от стойки бара и подталкивая вперед. — Иди собирайся, а я подброшу тебя до станции. Ты как раз поспеешь к поезду.

— Послушайте! — Дон Рамон обернулся, давая понять, что слышал весь разговор. Он подошел и поставил на стойку свой стакан, слегка пожав плечами. — Мне тоже нужно съездить сегодня в Пальму. — Он почтительно поклонился в сторону Хелен. — Разумеется, я с радостью подвезу вас.

Линни пристально посмотрела на него. Никто не говорил о Пальме. Но можно было предположить, что самый лучший выбор качелей должен быть там.

Зеленые глаза Хелен неожиданно ярко вспыхнули. Несколько секунд она пребывала в замешательстве, нерешительно улыбаясь то дону Рамону, то снова Линни, затем засуетилась:

— Ну что ж, очень хорошо! — Она сняла фартук и добавила, убирая непослушную прядь на место: — Пойду переоденусь.

Дон Рамон вернулся к Стиву и продолжил обсуждать с ним проблему доставки каких-то строительных материалов. Потом дон Рамон снова подошел к бару за пару минут до того, как появилась Хелен.

Глядя на сестру, Линни порадовалась, что убедила ее оставить работу хотя бы на время. В нарядном платье из узорчатого лилового шелка, с заново расчесанными и собранными на затылке волосами она выглядела стройной и очень привлекательной.

Дон Рамон, в темно-синих летних брюках и в традиционной для испанцев рубашке, с легким загаром, подчеркивающим начинающие седеть волосы, подал ей руку. Линни вышла проводить их.

Проходя мимо, ей пришлось коснуться стоящего в дверях Стива; большинство рабочих еще беседовали за столиками, когда она последовала за парочкой до «мерседеса», оставленного у центральной арки.

Наблюдая, как дон Рамон открывает дверцу перед Хелен, Линни испытала смутное беспокойство, заметив долгий взгляд, которым они обменялись.

Машина тронулась с места и двинулась по дороге. Девушка спиной почувствовала появление Стива. Она повернулась и, снова коснувшись его плечом, прошла в кафе; одним глотком он допил свой напиток, сверкнув при этом ровными, белыми зубами. Висент, сидевший за столиком в сторонке, жадно опрокинул свой стакан и стал угрюмо разглядывать дно.

Немного погодя Стив широким шагом направился через арку обратно к стройке, и, словно его уход послужил сигналом, рабочие тоже пришли в движение. Линни собрала оставшиеся стаканы, пока они неохотно поднимались со своих мест, и пошла их мыть. Когда стаканы были вымыты, вытерты и поставлены на полки, девушка открыла книгу с записями доходов и склонилась над ней, подставив лицо легкому ветерку.

Она не очень-то разбиралась в бухгалтерии, но знала, что Хелен всякий раз все записывает.

На кафе упала тишина. И хотя солнце сдвинулось с зенита, жара оставалась по-прежнему немилосердной, под окнами и вокруг дверей слепящие солнечные пятна соперничали с пятнами прохладной темной тени.

В легком платье без рукавов, с подхваченными лентой струящимися по плечам волосами, Линни все равно мучилась от жары, но, по крайней мере, утешала себя тем, что в кафе было прохладнее, чем во дворе.

Опустив голову, она забыла обо всем, погрузившись в счета, но через пару секунд ее внимание снова было привлек шум шагов, доносившихся с дороги, затем голос Стива отрывисто позвал:

— Висент!

Линни попробовала сосредоточиться. Насколько ей было известно, все мужчины вернулись к работе. Но затем шорох в дверях заставил ее поднять голову, и она с удивлением увидела темную мускулистую фигуру Висента. Он небрежно опирался плечами о стену под навесом, его пальцы через прутья клетки смущенно заигрывали с канарейкой. Но Линни заметила, что взгляд испанца устремлен скорее не на клетку, а в глубину кафе. Возможно, его слух был менее острым, чем у нее, поскольку он даже не шелохнулся, когда оклик с дороги послышался вновь, и в следующую секунду строительный босс решительным шагом вошел в арку и осмотрел все вокруг. Висент лениво оторвался от стены.

Приблизившись к нему, Стив плотнее сжал челюсти, отшвырнул сигарету и, глядя на Висента, погасил ее носком ботинка, потом посмотрел в сторону склонившейся над столиком Линни. Она слышала его сердитый голос, когда он что-то резко бросил по-испански, и прораб двинулся с места, чтобы уйти. Однако он не торопился уходить: с ленивой грацией миновав арку, испанец не торопясь зашагал по дороге.

Линни еще ниже склонилась над книгой. Она слышала, как Стив вошел в кафе. Он принялся медленно расхаживать из стороны в сторону. Она чувствовала на себе его взгляд, затем он натянуто спросил:

— Разве не пора закрываться?

— Еще не стемнело, — ответила Линни, глядя на него ясным, спокойным взглядом. Что за несносный человек. Пытается учить ее, как управлять кафе!

— Ладно, дай мне знать, когда закончишь с посетителями. — Он саркастическим взглядом обвел пустые столики. — Я приду и помогу тебе.

Линни едва сдержалась, чтобы не запустить в него книгой, но вместо этого она улыбнулась ему язвительной улыбкой, когда он собрался уходить:

— Мне кажется, ты и без того занят слежкой за своими рабочими.

Он бросил на нее испепеляющий взгляд, который тут же потух, затем резко повернулся и, не сказав ни слова, ушел.

Линни не задумывалась над тем, когда ей закрывать кафе. Поездка в Пальму могла занять значительное время, так что Хелен вернется лишь ближе к вечеру. Но в этих краях не бывало таких долгих летних вечеров, как в Англии. После семи небо начинало тускнеть, и, когда солнце садилось, мгновенно наступала темнота.

Поразмышляв, девушка решила, что не станет закрывать двери кафе как можно дольше.

Около пяти она приготовила легкую закуску, быстро приняла душ и спустилась к столикам, ожидая возможных посетителей.

Возвращение Стива стало для нее неожиданностью. Он был без свой обычной каски, в чистых брюках и рубашке, хотя она знала, что работа на стройке обычно не заканчивалась до семи или даже позже.

Подойдя к столику дона Рамона, он небрежно попросил:

— Мне как всегда.

Линни молча подала ему стакан, ожидая, когда он выпьет и уйдет. Но Стив остался. Немного погодя она зашла за стойку и попыталась занять себя хоть чем-то, потому что не могла сидеть просто так в его присутствии. Она подумала, что, может, ему нужно поработать над новым планом, раз он ушел со стройки, но минуты тянулись медленно, оживляемые лишь трелями канарейки в тени у дверей, а он продолжал стоять у окна, погрузившись в мысли, курил и время от времени отпивал из стакана.

Солнечный свет постепенно смягчился до золотистых тонов вокруг патио, заливая все вокруг кафе янтарем. Легкий ветерок унесло дальше, и листья за окнами неподвижно повисли в теплом воздухе.