Глава 6
Стеф
В поисках вай-фая мы добрались до кафе «Старбакс» на бульваре Осман. Мы не планировали заходить так далеко, но нам хотелось убраться подальше от района Пигаль, и мы плутали по узким боковым улочкам, прокладывая путь наугад, почти бессознательно. Может быть, «Старбакс» — вовсе не маленькое уютное бистро, о котором я мечтала, но знакомый безукоризненно чистый интерьер почему-то успокоил меня после разочарования от нашей квартиры. И тут было тепло. В квартире не нашлось фена, и, несмотря на несколько минут сушки волос полотенцем, голова у меня замерзла в ту же минуту, как мы вышли на холод. Марк всю дорогу вел себя рассеянно. Он сказал, что его раздражает заноза в ноге, но я чувствовала, что его беспокоит что-то еще. Пока я сушила волосы, он не произнес ни слова, все смотрел на закрытое окно в гостиной.
Пока Марк заказывал кофе, я вышла в «Скайп», не обращая внимания ни на письма в моем электронном ящике, ни на компанию шумных американских подростков за соседним столиком, которые могли подслушать мой разговор. Я до сих пор не привыкла к своему бэушному смартфону — мой старый добрый айфон и макбук исчезли в рюкзаке грабителя и наверняка оказались где-то на черном рынке в Хараре или Браззавиле.
Мама была оффлайн, поэтому пришлось звонить ей на мобильный — я опасалась истратить на это все деньги со счета в «Скайпе».
— Да? Алло, это Рина. — Она не сразу взяла трубку. Мама всегда боялась отвечать на телефонные звонки, как будто из трубки на нее в любой момент мог обрушиться поток ругани.
— Привет, мам.
— Стефани? С вами там все в порядке?
— Да, спасибо. Как Хейден?
— Отлично. Мы сейчас гуляем, поехали в новый экопарк в Берридейле. И не волнуйся, я намазала Хейден солнцезащитным кремом. Сегодня так жарко. Как вы устроились?
Я сказала, что квартира великолепная, лучше, чем мы рассчитывали. От этой лжи я чуть не расплакалась.
— Можно я поговорю с Хейден, мам?
— Конечно.
Через пару секунд тишины я услышала:
— Мамуля?
— Хейден! Мамуля скучает по тебе. Ты хорошо себя ведешь?
Хейден что-то тараторила, рассказывала о детенышах, которых увидела в экопарке, и о вкусном-превкусном обеде.
Марк принес две порции латте.
— Хейден, тут папа.
— Папа!
Мне показалось, что я увидела недовольство в глазах Марка, когда он взял трубку, но убедила себя в том, что он просто не любит говорить по телефону.
— Ты хорошо ведешь себя у бабули и дедули, Хейди? — Его голос сочился лицемерным энтузиазмом. — Что ты говоришь, кисонька? Что ты сделала? — Пауза. — Какая ты молодец! А теперь будь умницей…
Он с явным облегчением передал мне трубку. Я еще немного поговорила с мамой, объяснила наши проблемы с вай-фаем. Она пообещала завтра ждать моего звонка дома, чтобы мы могли пообщаться с включенным видео.
— Хейден, похоже, довольна, — сказал Марк, морщась от горячего кофе — он обжег себе язык.
— Ага.
Я опять зашла в почтовый ящик — просто чтобы не смотреть на него. Я получила пару сообщений с сайта обмена жильем (одно называлось «приятной вам поездки!» во втором мне предлагали добавить данные в анкету) и письмо от Клары, присланное полчаса назад (копию она отправила Марку).
...Привет вам обоим!
Писала вам сообщение. Я ждала перед вашим домом в 9: 30, как мы и договаривались, но от ваших гостей ни слуху, ни духу. Я не знала, на каком самолете они летели, поэтому не могу проверить, не задержали ли рейс. Ждала до 11. Я оставила им на двери записку со своим номером телефона. Дайте мне знать, если они с вами свяжутся. Надеюсь, Париж magnifique [прекрасен (фр.).]. Целую
— Марк, Клара прислала мейл.
Он смотрел в окно, провожая взглядом стройную женщину в брючном костюме и элегантном пальто. По-прежнему шел дождь, но на женщине были черные очки — это смотрелось скорее шикарно, чем напыщенно, и я почувствовала себя толстой и неряшливой по сравнению с ней.
— Марк!
— Прости, задумался. — Он вздрогнул.
— Клара пишет, что Пети так и не появились.
Вот теперь все его внимание было приковано ко мне.
— В каком смысле «не появились»?
— Она ждала их перед домом, а они так и не приехали. Только что прислала письмо. Прошло уже пять часов с тех пор, как они должны были заселиться.
— Может, их рейс задержали?..
— На пять часов?
— А почему нет? Такое постоянно случается. Может, рейс вообще отменили, откуда мы знаем. Или они опоздали на самолет.
— И ничего нам не сказали? Это было бы странно, верно?
Он пожал плечами.
— Может, они пытались с нами связаться. Роуминг ведь по-прежнему не работает, да? И мы уже знаем, что они не самые ответственные ребята. Квартира ничуть не похожа на то, что они описывали. Для начала, там нет вай-фая.
Я кивнула, но в голове у меня уже роились куда более мрачные мысли: они попали в автокатастрофу, когда ехали в аэропорт или к нам домой на арендованной машине. Или их самолет захватили террористы…
— Они должны были приехать сегодня, правда? Мы не перепутали даты?
— Точно сегодня. — Он осторожно отхлебнул еще кофе. — Знаешь, могу поспорить, что они даже не живут в этой квартире.
— Думаешь, они ее сдают? Или просто купили и не живут там?
— Именно. Квартира необжитая. Совсем не похожа на наш дом.
— Они ни на что такое не намекали, когда ты с ними общался, верно?
— Нет. Хотя, учитывая, что они пользовались для переписки гугл-переводчиком, могли возникнуть недоразумения.
— Они дали тебе свой номер мобильного?
— Нет, но у них есть наш. Отправь им письмо. И заодно спроси, где модем.
Я последовала его совету, и у меня получилось что-то вроде:
...Здравствуйте, просто хотела уточнить, все ли с вами в порядке. Мы уже поселились. Вы не подскажете, где модем? Пожалуйста, напишите мне, когда получите этот мейл. Спасибо
Я старалась казаться беззаботной в этом письме. Хотя я и злюсь на Пети за то, что их описание квартиры вовсе не соответствовало реальности, я не хотела устраивать скандал.
— Еще кофе? — спросил Марк.
— Давай.
Я понимала, что мы не хотим покидать тепло и привычные безликие стены «Старбакса». «Что вы делали, когда были в Париже?» — «Ой, знаете, просто побродили по отделениям мировых брендов».
Я ответила Кларе, извинилась за причиненные хлопоты. Марк принес булочку с шоколадом и большой круассан. Мы вновь погрузились в молчание. Дождь прекратился, вдалеке из-за туч уже соблазнительно просматривалась полоска голубого неба. Я отхлебнула латте и тут же пожалела, что заказала его. Если не следить за потреблением кофеина, я могу превысить дозу и у меня начнется очередной приступ паники. Я вонзила ногти в ладонь. Как обычно, отсутствие обручального кольца на пальце меня раздражало. В целом я никогда не увлекалась украшениями и терпеть не могла всю эту свадебную чушь, на коммерциализацию которой направлена вся свадебная индустрия, но мне нравилось мое кольцо — изумруд, окруженный россыпью мелких бриллиантов, на тонком платиновом колечке. Я даже отказалась снимать его во время родов, и медсестра залепила его стерильным лейкопластырем. Это кольцо перед смертью подарила Марку его мать — а когда-то оно принадлежало его бабушке. Оно так много значило для меня, потому что Марк не дарил его первой жене. Будто переход от матери мужа к невестке каким-то образом делал меня настоящей женой, доказывал, что я вовсе не всеми презираемая, слабая вторая женушка. Наверное, я прочла слишком много книг Дафны дю Морье, отсюда эта постыдная рационализация.
Я заставила себя съесть кусок круассана, надеясь отвлечься. Но мои мысли вновь и вновь возвращались к кольцу, стремились туда, куда им направляться не следовало.
Зря.
Уже поздно. Мы с Марком валяемся на диване в гостиной, смотрим по телевизору серию «Родины». Я уже клюю носом и пытаюсь убедить себя встать и пойти в спальню. Радионяня периодически включается — Хейден что-то бормочет во сне.
Глухой стук. Скрежет.
— Ты слышал, Марк?
— Нет.
Он тоже дремлет.
— Наверное, стоит…
Дверь распахивается, и в комнату врываются трое мужчин в балаклавах. В их руках поблескивает металл. Ножи, разделочные ножи, в точности как у нас в кухне.
Мы оба молча вскакиваем. Изумление — этого не может быть! — сменяется волной ужаса.
— Они в нашем доме, Марк.
Я слышу свой голос словно со стороны. Но уже слишком поздно. Потом я думаю: как холодно, когда страшно, всегда холодно. А затем в моей голове остается одна-единственная мысль: Хейден. Хейден, Хейден. Я должна защитить Хейден.
— Пожалуйста… — жалобно начинаю я.
— Молчать! — рявкает невысокий грабитель. — Где сейф?
— У нас нет сейфа.
— Где сейф?
— У нас его нет.
Марк молчит. Кажется, что он так далеко от меня. Будто он в другой комнате.
«Делай, что они говорят, — думаю я. — Не зли их». Второй грабитель подходит вплотную ко мне, я чувствую исходящий от него запах мыла и сигарет. Он грубо поворачивает мою голову, проверяя, нет ли в ушах сережек, затем хватает меня за левую руку. Что он делает? Я не сразу понимаю, что он пытается снять кольцо с моего пальца. У него в руке зазубренный нож. Я вспоминаю истории об отрубленных пальцах, отдергиваю руку и бормочу: