Я рассекал лед, и звук лезвий, скользивших по застывшей поверхности, эхом разносился по арене.

Мне требовалось сосредоточиться на тренировке, но из головы не выходила она — девушка с волнистыми черными волосами и зелеными глазами, покорившими мою душу.

— Эй, земля вызывает Линка. Ты играешь? — упрекнул меня Ари, выводя из оцепенения, в которое я впал.

Девушка мечты. Вчера эти слова вырвались сами собой, но такое описание идеально подходило Монро. Ее образ словно проник мне под кожу. Подумать только, она и понятия не имела, какой эффект на меня произвела.

— В общем, я тут обсуждал с Бендером, куда бы нам сходить в пятницу, когда мы будем в Нью-Йорке. Ты с нами? — спросил Ари, пока мы очерчивали очередной круг по льду.

Неделю назад у меня бы слюнки потекли при одной только мысли о поездке. Еще недавно я считал, что развлекаться с девушками с восточного побережья восхитительно. В постели они всегда вели себя как дикарки — сексуальные создания, ожидающие, когда их выпустят на волю, позволят сбросить застегнутые кардиганы и жемчужные серьги.

Но сейчас… мысль о любой другой девушке доставляла столько же удовольствия, сколько удар по члену.

— Парни, давайте просто сходим в бар и посмотрим игру.

Ари швырнул в меня перчатку.

— Мужики, вы это слышите? Золотой мальчик похоже заболел, — бросил он, объезжая меня по кругу.

— Что за хрень? — удивился Бендер, приподняв бровь.

— Может, тебя больше не привлекают девочки? — крикнул Ари.

Я вздохнул, а когда Ари снова проезжал мимо меня, клюшкой подставил ему подножку, отчего тот растянулся на льду.

Стоявший неподалеку Питерс хохотнул.

— Вам платят за то, чтобы вы сплетничали, как на пижамной вечеринке, сраные черви? — возмутился тренер, выехав на лед.

Для пущей убедительности он пару раз дунул в свисток, и мы начали разминку: катались по площадке кругами, постепенно набирая скорость. Обычно я всех обгонял, но сегодня не мог сосредоточиться, мой разум поглотили мысли о ней. Одержимый желанием вспомнить каждое слово, сказанное Монро прошлым вечером, я раздумывал над тем, как приблизить наш следующий разговор.

— Дэниелс, вытащи башку из задницы и приступай к передачам! Разве ты хочешь, чтобы нью-йоркцы тебя поимели?! — ревел тренер.

Я стиснул зубы, попытавшись взять себя в руки.

— О, он хочет вовсе не этого, — хитро прошептал Ари.

— Чувак, да что с тобой не так? — прошипел Питерс, впечатывая меня в стеклянный борт.

В ответ я лишь покачал головой. Мы тем временем перешли к отработке силовых приемов и ударов пенальти, и я старался повторять движения команды.

Интересно, чем в этот момент занималась она? Может, с ней прямо сейчас говорит какой-нибудь парень? Руки у меня так и чесались схватить телефон и проверить. Обычно в это время дня, если верить приложению, она работала в кабинете врача, но мне отчаянно хотелось в этом убедиться.

Тренировка наконец закончилась, и я, не обращая внимания на ворчание тренеров, первым покинул лед и практически бегом вернулся в раздевалку, чтобы заглянуть в телефон. Монро прислала сообщение с благодарностью за вчерашний вечер, и я тут же спросил, как проходит ее день. На самом деле я жаждал узнать, куда она ходила, с кем общалась и была ли готова к тому, что я пошатну ее мир.

Однако мне приходилось тормозить себя и играть в долгую.

Вдруг написал мой агент, напомнив, что сегодня вечером у меня фотосессия, и я не смог подавить стон. Только этого мне не хватало.

Ари скользнул на скамейку рядом со мной.

— Черт, Линк, кажется, такой плохой игры я у тебя еще не видел, — сухо сказал он.

— И все равно я играл лучше, чем ты, козлина, — съязвил я.

Друг закатил глаза.

— Так ты собираешься с ней встретиться? Вытрахать из своих мыслей? Мне нужно, чтобы ты включился в игру. Половина команды все еще сосет по полной.

Я только ударил его по плечу и поморщился, ощутив на руке пот.

— У меня все схвачено. Ты же знаешь, — я усмехнулся, достал свои вещи из шкафчика и направился в душ.

Пора приводить план в действие.

* * *

На съемку для журнала я приехал в чудовищном настроении. Мы уже сотрудничали с этим фотографом, поэтому из вежливости я постарался выдавить улыбку, но понимал, что ночка меня ждет длинная.

Положение знаменитости обязывало являться на подобные съемки. Людям нравилось видеть меня в обтягивающем нижнем белье. Их можно понять, но порой я охреневал от того, во что превратилась моя жизнь.

Меня отвели в гримерку, где наконец-то появилась возможность достать телефон. Монро отправилась на занятия и сейчас сидела не на той лекции, на которую ходила с мистером Придурком. Но сегодня она почти не писала, если не считать утреннего сообщения с благодарностью, и я чувствовал себя наркоманом, нуждающимся в очередной дозе. Меня и так приводил в ярость тот факт, что приходилось присутствовать на съемке. Из-за этого я не смог затаиться у ее дома и понаблюдать, как она возвращается с работы и уходит на учебу.

Прошло всего несколько секунд, однако это не мешало мне нетерпеливо расхаживать взад-вперед, отчаянно мечтая о том времени, когда удастся общаться с ней, не выставляя себя прилипалой.

И что мне ей ответить? Я не мог написать, что мою грудь вот-вот обмажут маслом, и скоро меня будут фотографировать в одном белье. Зато появилась хорошая возможность отправить ей фото. Я подошел к зеркалу и повернул телефон под таким углом, чтобы в кадр попали моя грудь и выпуклость в области бедер. Отправил фото.

Около двух минут на экране скакали точки, и я представлял, как она что-то печатает, потом стирает сообщение и снова печатает.

Наконец на телефоне возникло одно слово, и именно в тот момент прибыли визажист и стилист по прическам.

Я без колебаний мог назвать себя уверенным мерзавцем, но это «ого» заставило меня задуматься. Это хорошее «ого»? «Ого» из разряда «твою мать, сексуальнее этого я ничего не видела»?

Эта девушка связала меня по рукам и ногам.

Меня начали дергать за волосы, а я старался не смотреть в зеркало. Одно дело сфотографировать себя для своей девочки, и совсем другое — целый час глядеть на свое лицо в отражении и вспоминать о брате. Он бы понравился ей больше меня. Брат всегда поступал правильно и жертвовал своими надеждами и мечтами, только бы сделать семью счастливой. А я был тем, кто постоянно разочаровывал.

Визажист припудрила мое лицо. Меня эта манипуляция чертовски раздражала, но того требовали съемки. Учитывая слой косметики на лице и кучу геля на волосах, мне уже хотелось принять душ. Вдруг стало интересно, как ко всему этому отнесется Монро? Потому что я просто не воспринимал финал, который не предусматривал ее в моей жизни.

Наконец меня подготовили для кадра, и я отправился на съемки. Только я появился в студии, Кармен, фотограф, велела какой-то девушке смазать мою грудь маслом.

Такие как эта девушка ходили по земле с уверенностью, что все должны кланяться им в ноги. Это читалось по выражению ее лица. У нее были обесцвеченные светлые волосы, сотворенный искусным хирургом нос и сиськи, которыми ее тоже наградила явно не матушка-природа. Она пялилась на меня с нескрываемым вожделением, и я в любое время мог бы нагнуть ее в своей гримерке. Черт возьми, да если бы захотел, я мог бы поиметь ее прямо здесь.

Я стал выжидать, когда она начнет натирать мою грудь, желая проверить, не встанет ли член по стойке, подтвердив тем самым, что моя одержимость мне просто померещилась. Но я ничего не ощутил. Ни единой искорки интереса к этой модели.

Хороший мальчик.

Меня интересовала только Монро, пусть я и мог связаться с ней лишь по телефону.

Безымянная девушка пыталась флиртовать со мной, прикасалась ко мне нежно и неторопливо, а затем совершенно случайно задела мой член ладонью.

Неожиданно даже для себя я схватил ее за шею и оттолкнул от себя.

— Никогда больше ко мне не прикасайся, — прошипел я, отчего съемочная команда оторопела и замолчала.

Кармен бросилась ко мне, заламывая руки, и с ее губ сорвался нервный смешок.

— Натали, давай-ка ты возьмешь выходной на этот вечер? — предложила она. У Натали на глаза навернулись слезы. Игривое выражение сменилось опустошением.

И мне, мать ее, было плевать.

— Черт, не могли найти кого-то профессиональнее? — выпалил я Кармен. Она сильно закивала, наверняка просто не собираясь портить наши отношения. В конце концов я принес ей кучу денег.

Съемочная команда вернулась на свои места, потому что именно так ведет себя стадо овец, и мне начали приказывать принимать миллион разных поз.

Любопытно, увидит ли этот журнал Монро? Знает ли она вообще, кто такой Линкольн Дэниелс? Я представил, как она ласкает себя, глядя на мои фото и глубоко погрузился в собственные мысли, представляя, как Монро кончает, как вдруг услышал донесшийся словно издалека голос Кармен.

— Эм, Линкольн… Можешь что-нибудь с этим сделать? У этой съемки не взрослый рейтинг.

Я посмотрел на фотографа, но она отвела взгляд в сторону. Мне потребовалась всего секунда, чтобы осознать — я полностью возбужден, а из надетых на мне трусов выглядывает конец моего члена.