Клара игнорировала его слова и продолжила:

— Я пришла сюда за часами и требую, чтобы вы прекратили свою противозаконную деятельность, по крайней мере оставили бы в покое моих подопечных.

— Противозаконную деятельность? Я всего лишь лавочник.

— Что за ерунда. — Его самоуверенность разозлила Клару. — Если вы лавочник, то я королева. Я не наивная девочка, и вам меня не провести.

— Совершенно с вами согласен. — Капитан оттолкнулся от стены и наклонился вперед, облокотившись о стол, так что его глаза оказались на одном уровне с ее глазами. Его жадный взгляд медленно скользил по ней. — Вы едва ли девочка.

— Прекратите!

— Вы о чем? — спросил он насмешливо.

— О том, что вы смотрите на меня так, будто собираетесь съесть.

— Вы угадали. Именно этого я и хочу.

Клара ничем не выдала своего смущения.

— Вы бы нашли, что я совершенно несъедобна.

— Очень сомневаюсь, ma belle ange [Мой прекрасный ангел (фр.).].

— Я не ангел, сэр. И тем более не ваш.

— Вы могли бы им стать, — игриво заметил он.

— Не смешите меня, — сказала Клара, ощутив, как по спине побежали мурашки, и рассердившись на себя. Это в ней взыграла дурная кровь Доггетов.

Она заставила себя игнорировать его красноречивые взгляды.

— И не пытайтесь сбить меня столку такой чепухой, У меня есть подтверждение того, что вы лжете относительно своих истинных занятий. Вы скупили достаточно всего у здешних воров, чтобы приобрести определенную репутацию.

Он поднял бровь:

— Я вижу, Джонни оказался очень болтливым малым.

— Все дети такие. — Она снова протянула ладонь: — А теперь отдайте часы.

— Что вы намерены с ними делать?

— Вернуть владельцу, разумеется.

— И кто это может быть?

— Не знаю. — Клара пришла в замешательство.

— Тогда ваши намерения возвратить их могут оказаться тщетными, не так ли?

— Я узнаю, кому они принадлежат, — заявила Клара. — Джонни сказал лишь, что это был «богатенький парень» с Лиденхолл-стрит. Но существуют способы выяснить такие вещи.

— О! И что это за таинственные способы?

— Я могу обратиться в полицию — спросить, не сообщал ли кто-нибудь о краже часов.

Упоминание о полиции нисколько не испугало его.

— Они спросят, как к вам попала краденая вещь, и ваш приют попадет под подозрение.

Черт, он прав.

— Тогда я скажу, что нашла их.

На его губах появилась издевательская улыбка.

— Они возьмут у вас часы, пообещают найти владельца и оставят себе. Потом кто-нибудь из них придет сюда и продаст их. Таким образом, все ваши хлопоты окажутся пустыми.

Вполне возможный вариант, подумала Клара. Судя по количеству воров, процветающих на Петтикоут-лейн, в полицейском участке на Ламбет-стрит могли оказаться продажные полицейские.

Клара никак не могла примириться с тем, что этот негодяй сказал правду.

— Вы очень циничны, сэр.

— Почему? Потому что я объяснил вам несостоятельность ваших планов? Или вы скрываете свои истинные намерения? — Он перешел на заговорщический шепот: — Не искать владельца часов, а оставить их себе.

— Вы смеете намекать... — Она умолкла, когда он рассмеялся. — Понимаю. Вы развлекаетесь. Но вам будет не до смеха, когда я приведу сюда полицейского, чтобы арестовать вас.

— Если таковы ваши моральные принципы, приводите. — Он насмешливо улыбнулся: — Но у вас нет никаких доказательств. Кому полицейский скорее поверит на слово — леди, занимающейся перевоспитанием преступников, или военному, который послужил своей стране в последней войне? А что бы вы ни говорили, я действительно флотский офицер.

— Я знаю, — пробормотала Клара. — Я нашла вас в кадровых списках.

Он удивился:

— Я польщен. Должно быть, я произвел на вас неизгладимое впечатление, если наша встреча побудила вас совершить столь героический поступок.

Она пропустила мимо ушей его сарказм.

— Пять лет назад вы были капитаном на корабле третьего класса — «Титане». А потом прошел слух, будто вы провели некоторое время среди контрабандистов и пиратов. Вряд ли это пришлось бы по душе полицейским.

— Не стоит доверять слухам. Они часто оказываются ложными.

— Так вы отрицаете это?

— Не вижу необходимости. Полиция не принимает слухи в качестве доказательств.

Его самодовольная уверенность доказывала тщетность их разговора. Угрозы не могут подействовать на такого закоренелого негодяя, особенно если полицейский окажется продажным.

— Я надеялась избежать этого, но вы не оставили мне выбора. Хочу кое-что предложить вам, чтобы вы покинули Спитлфилдз.

— Звучит заманчиво. — Его глаза загорелись. Он скрестил руки на груди и с плотоядной улыбкой снова оперся о стол.

— Я дам вам двести фунтов, если вы закроете свою лавку и откроете ее в любом другом месте, лучше всего за пределами Лондона, где вы не сможете совращать моих подопечных.

С его лица сбежала улыбка.

— Что? — Он округлил глаза.

— Считайте, что это плата за расходы по переезду. Двести фунтов. Но при условии, что вы съедете завтра же.

— Вы спятили?

— Возможно. Но благодаря щедрости моего дяди я могу себе позволить любой каприз, и этот мой последний.

— Откупиться от меня.

— Именно.

Он покачал головой:

— Мне нравится Лондон. Мне нравится Спитлфилдз. Я не намерен уезжать.

Ответ не удивил Клару. Она и не ожидала, что он продешевит.

— Триста фунтов.

—Так вот почему вы оставили своего сторожа снаружи. Не хотели, чтобы он слышал, как вы предлагаете деньги негодяю. Вы откупаетесь от каждого, кто способен навредить вашим питомцам? Значит, вы очень богаты.

— Вы ведь торговец, так? Превосходно. Пятьсот фунтов. Это все, что вы можете от меня получить.

— Я не хочу... — Он осекся и с удрученным видом провел пальцами по волосам. — Послушайте, я могу наторговать эту сумму за несколько дней. Ваши жалкие деньги меня не интересуют.

— Значит, вы признаетесь, что принимаете краденые вещи.

— Ничего подобного. Так вот почему вы предложили мне деньги? Подстроили ловушку, чтобы я признался в нарушении закона?

— Нет, — быстро проговорила она. — Это честное предложение.

— Меня оно не интересует. Вам лучше уйти, прежде чем ваш страж потеряет терпение. В настоящий момент он заигрывает с молочницей и наверняка забыл о том, что вы здесь. До свидания, леди Клара.

Он повернулся на каблуках и пошел в заднюю комнату. Отбросив страх, Клара последовала за Морганом. В этот момент он как раз зажигал фонарь.

— Я ведь не прошу вас отказаться от ваших занятий, вы знаете, — сказала она.

Он замер, но не повернулся к ней. Она заторопилась.

— Я просто хочу, чтобы вы открыли свою подозрительную торговлю в другом месте.

— Она не подозрительная.

— На самом деле, если у вас честный бизнес, вы должны ухватиться за возможность получить деньги лишь за то, что перенесете вашу лавку в другое место.

Он медленно разглядывал ее, его глаза угрожающе потемнели.

— Может быть, я просто не доверяю прекрасным дамам, когда они предлагают деньги за такую малость.

— Для меня это не малость.

— Это не важно. Я не хочу рисковать жизнью или благополучием из-за сомнительного предложения.

— Но...

— Кроме того, я здесь хорошо устроился. — Он обвел рукой крохотную, лишенную окон комнатушку.

Клара огляделась. Комнатка, судя по маленькой печке у дальней стенки, была когда-то кухней, однако новый жилец превратил ее в спальню. Слева находилась ведущая наверх лестница, и свободного места почти не оставалось. Всю обстановку составляли шаткая кровать, на которой он, при его росте, видимо, едва умещался, поцарапанный комод, умывальник, корзина с яблоками и еще кое-какие мелочи.

Бог мой, для ничем не брезгующего скупщика краденого он жил по-спартански.

— Вы называете это «хорошо устроиться»? — презрительно бросила Клара.

— Мое жилище соответствует моим целям. Я не плачу за аренду. Если я съеду отсюда, длительное проживание в другом месте будет стоить мне денег, даже с учетом предлагаемого вами вознаграждения.

У нее зародились подозрения.

— Как же вы можете не платить за аренду?

— Дом принадлежит моим друзьям. — Его взгляд стал жестче. — Но это вас не касается. Так же, как моя лавка и. моя торговля. — С его лица исчезло прежнее изумление, к ней шагнул оскалившийся с угрозой волк. — Так что вы, леди Клара, лучше ступайте отсюда и займитесь своими делами, если не хотите нажить себе неприятности.

Если она отступит сейчас, когда борьба только началась, она никогда не возьмет над ним верх. Спрятав свои опасения, она спокойно встретила его взгляд.

— Хорошо, если вы не хотите прислушаться к голосу разума и уехать из Лондона, тогда просто отдайте мне часы, и я уйду.

— Часы?

Она уставилась на него.

— Часы, о которых мы говорили. Если вы помните, вы не уплатили Джонни за них, поэтому они по праву все еще его. Так как в настоящее время я единственное лицо, несущее за него ответственность, я требую, чтобы вы отдали их. — По крайней мере этим она удержит Джонни от прихода сюда за деньгами.

Он сердито посмотрел на нее:

— Я не могу отдать их вам. У меня их больше нет. Я продал их вскоре после того, как приобрел.

— Это невозможно. У вас не было времени, вашу лавку мало кто посещает. Я по крайней мере не видела никого, кто бы отважился к вам зайти.

— Что же здесь удивительного, если у входа стоит ваш страж? Говорю вам, я продал их.

— Я вам не верю.

— Мне все равно. — Он помолчал. — Но если вам станет от этого легче, возьмите у меня деньги, которые я должен был заплатить Джонни.

— Ни в коем случае. Тогда я стану соучастницей преступления, как и вы оба.

— Это все, что я могу сделать. Не хотите брать деньги — уходите.

— Я не уйду без часов. — Набрав в грудь воздуха, она протянула руку. И тут вспомнила, что Сэмюелу она сейчас не видна, поскольку прошла в глубь лавки. Однако гордость не позволила ей отступить. Она смотрела ему прямо в глаза, в которых читалась угроза. — Отдайте их мне, и я уйду.

— Уходите. — Он придвинулся так близко, что она ощутила тепло его тела. — Уходите сию же минуту. Я ясно дал вам понять, что у меня нет этих чертовых часов, и, если вы останетесь, я решу, что у вас есть на то другая причина.

Он устремил взгляд на ее губы, и Клару охватила дрожь.

— Какая же?

— Вам надоело одиночество, надоели ваши питомцы, эти неблагодарные бездельники. — Он провел пальцем по ее щеке. — Вы хотите испытать что-то большее, волнующее. — Он склонился и шепнул: — Со мной.

Она отшатнулась:

— Не смешите меня.

Он уронил руку и сделал жест в сторону двери, ведущей в переднюю часть лавки:

— Прекрасно. Вы знаете, где выход. До свидания, леди Клара.

Его самоуверенность раздражала ее. Он явно ожидал, что она больше не будет спрашивать про часы и с воплем выбежит из лавки, опасаясь за свою добродетель и клянясь никогда больше не возвращаться сюда.

Почти наверняка он блефовал, так же как ее жуликоватые дяди, когда хотели отделаться от незадачливой женщины, грозившей им неприятностями. Но посмеет ли она принять вызов?

Почему бы и нет? Если он попытается, она закричит и Сэмюел примчится на помощь. Но она готова держать пари, что Морган не сделает ничего подобного.

Она вздернула подбородок:

— Я сказала — без часов не уйду.

Недоверие, затем гнев отразились на его лице, и не успела она опомниться, как он пошел на нее. Клара оказалась у самой стены, когда Морган положил ей руки на плечи.

— Что вы делаете? Вы в своем уме?

— Развиваю в вас чувство самосохранения.

— Я не боюсь вас, — заявила она. Он зло улыбнулся:

— Напрасно.

Морган поцеловал ее. Крепко. Страстно. Никто так не целовал ее раньше.

Его дерзость ошеломила ее до такой степени, что в первый момент она никак не отреагировала. Затем попыталась его оттолкнуть, но это было все равно что толкать скалу. Он не двинулся с места.

Когда он прильнул губами к ее губам, она уловила запах яблок, смешанный с пряным ароматом лавровишневой воды.

Клару бросило в жар. Она не могла противостоять этому...

Невозможный, пугающий поцелуй длился и длился, пока голова у нее не пошла кругом.

Когда он оторвался от ее губ, она была в таком замешательстве, что могла только остолбенело смотреть на него. Она попыталась вернуть себе самообладание, но это оказалось выше ее сил. Она только слышала, как громко стучит ее сердце.

Морган тяжело, прерывисто дышал.

— Теперь, надеюсь, вы поняли, почему вам не следует приближаться к моей лавке?

— Думаете, ваш поцелуй может вскружить мне голову? — Разумеется. — Его глаза по-волчьи светились в полумраке. — Я могу взять вас силой.

— Взять меня силой? — Она истерически расхохоталась: — Совсем как в средневековом романе!

На лице его отразилось разочарование.

— По-вашему, это невозможно?

— Полагаю, вы не настолько глупы.

Он призадумался.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы были правы. Если я пойду в полицию с жалобой на ваш подозрительный род занятий, это ничего не даст. Но если я заявлю, что вы напали на меня, это уже совсем другое дело, не так ли? Английские мужчины не принимают всерьез светскую даму, пока она не закричат, что ее насилуют, или как вы там выразились. Стоит мне шевельнуть пальцем, и вас отправят на виселицу.

— Достойный ответ, — пробормотал он.

— Безусловно. — Она выиграла этот раунд. Ободренная успехом своей новой тактики, Клара самодовольно добавила: — Конечно, если вы не выпустите меня и не отдадите часы, я все равно могу на вас пожаловаться. Это будет мое слово против вашего, как я уже сказала, но поверят скорее всего мне.

— Тогда у меня нет выбора, семь бед — один ответ. — Его губы снова прильнули к ее губам.

На этот раз она даже не пыталась сопротивляться, разозленная тем, что ее тактика не принесла успеха. Он разгадал ее уловку. К тому же ее мучило любопытство. Как далеко все это может зайти?

Ответ она получила сразу же. Теперь соприкасались не только их губы. Он обхватил ее за талию и привлек к себе, а свободной рукой удерживал ее подбородок, чтобы она не могла увернуться от поцелуя. Он вжался в ее тело от груди до бедер — она не сопротивлялась.

Почему? Не потому ли, что на этот раз поцелуй был другим, в нем чувствовалась нежность? Его губы легко касались ее губ, лаская их, играя с ними. О Боже! Теперь ей было гораздо труднее игнорировать происходящее.

Его язык проник между ее губами, повергнув ее в шок, но Морган не дал ей времени опомниться. С проворством, которому мог бы позавидовать сам сатана, его язык уже хозяйничал у нее во рту.

Незнакомые ощущения завораживали. Ни один мужчина никогда не целовал ее так. Это было безнравственно, но как приятно!

Клара прильнула к нему, и полурык-полустон вырвался из его горла. Он еще крепче прижал ее к себе, покрывая поцелуями. Клару бросило в жар. Дыхание ее участилось. Ей и в голову не приходило, что ласки мужчины могут лишить ее самообладания.

Он гладил ее шею, как нечто драгоценное, а второй рукой с силой прижимал ее к себе так, что пуговицы на его жилете могли отпечататься на лифе ее платья. Все это нисколько не напоминало насилие, которым он ей угрожал.

Возможно, этот волк не так опасен, как хотел казаться. К сожалению, существовал лишь один способ проверить это — предоставив ему свободу действий.

И молиться, чтобы он не воспользовался ею.

Глава 5

Морган хотел остановиться, но не мог. Bon Dieu, ее рот дарил небесное блаженство, не говоря уже о ее гибком теле, которое он держал в руках. И поэтому ему следовало отпустить ее. То, с какой готовностью она шла ему навстречу, доказывало, что его попытка напугать ее провалилась.

Но он не мог остановиться и продолжал ее целовать. Теплый, зовущий рот воспламенял, исходящий от нее аромат цветов дразнил обоняние. С того самого момента когда она кинулась на защиту Джонни, он жаждал целовать ее, ласкать, сорвать с нее безобразное платье и...

Взять ее.

Но он не сделает этого. Конечно, не из-за ее смехотворных угроз. Рейвнзвуд может быстро справиться с любой жалобой в полицию. Морган не берет женщин, которые не хотят этого, даже если в какой-то момент сила желания толкает их к нему.

Так что не имеет значения, какой податливый и соблазнительный у нее рот, насколько женственно прижатое к нему тело, какой свежестью веет от ее волос. Он должен остановиться, пока не зашел слишком далеко. В этом он тверд. Если она не уйдет из лавки сейчас, у нее нет ни капли здравого смысла.

Отпустив ее, он отступил назад, ожидая увидеть гнев на ее лице, ожидая пощечины. Он хотел этой пощечины, он нуждался в ней. Тогда он избавился бы от этой женщины для ее же блага.

Но пощечины не последовало. Вместо этого Клара обвила руками его шею и повисла на нем. Когда она потянулась, чтобы прижаться губами к его губам, он подался назад.

— Что вы делаете? — рявкнул он.

Ее красиво изогнутые брови взлетели вверх.

— Целую вас.

Морган напрягся:

— Почему?

В ее глазах светилась решимость.

— Не имея доказательств, я едва ли смогу пожаловаться, что вы изнасиловали меня. Прежде чем я позову Сэмюела и отправлю его к полицейским на Ламбет-стрит, вы должны взять меня силой, одних поцелуев недостаточно. Но если вы просто отдадите мне часы, капитан Прайс...

Маленькая дурочка надеялась припугнуть его жалкими угрозами. Она не представляла себе, насколько близко подошла к черте, за которой он не смог бы себя сдержать. Даже зная, что все это — обман, он не мог унять бурю в своем греховном теле.

— Если мы уже так сблизились, — поддразнил он ее, — почему бы вам не называть меня Морганом?

— Очень хорошо. — Ее голосок стал сладким. — Мой дорогой Морган, нельзя ли продолжить эту историю с насилием?

— Вы все еще думаете, что я не посмею?

— Я знаю это! — Она бросила ему вызов.

Он посмотрел на нее, продолжая сжимать ее талию.

— Мне следовало бы доказать вам, что вы ошибаетесь, преподать вам урок, чтобы вы поняли, как глупо и безрассудно рисковать своей честью.

— Я тронута, искренне тронута вашей заботой, — насмешливо ответила Клара.

— Черт! — проскрежетал он и поцеловал ее снова, не дав себе труда скрыть желание.

Клара ответила на его поцелуй с такой страстью, словно имела опыт в подобного рода делах. Но Морган знал, что это не так, иначе взял бы ее прямо сейчас. Он безумно хотел ее.

Морган сжал ее грудь.

Клара замерла и отпрянула:

— Что вы делаете?

— Жду, когда вы позовете вашего стража, дорогая Клара. — Выдержав ее взгляд, он стал ласкать ее вторую грудь. Он старался не думать о том, какого цвета у нее сосок и каков он на вкус. — Давайте кричите. Ведь это ваш план. Или мне нужно сорвать с вас часть одежды, прежде чем вы сочтете, что доказательств для полиции достаточно?

Тяжело дыша, она выскользнула из его объятий и отскочила.

Морган вздохнул с облегчением. Еще минута, и он превратился бы в грубое животное.

— Прекрасно, вы выиграли, — прошептала Клара. Ее голубые глаза казались огромными, подбородок дрожал.

Он чувствовал себя мерзавцем, но безжалостно гнул свою линию.

— Я выиграл? Что вы хотите этим сказать?

Она прерывисто вздохнула:

— Я не пойду в полицию.

— Я в этом не сомневался. Женщина вашего положения никогда не пойдет на скандал. В чем же мой выигрыш?

— Я не буду настаивать, чтобы вы вернули часы.

— Настаивайте, сколько хотите, но я не обманывал вас. У меня действительно нет этих часов.

— Поверю вам на слово. — Она направилась к выходу в переднюю часть лавки.

— Но мне кое-что нужно от вас! — крикнул Морган вдогонку.

Она остановилась:

— Что именно?

— Обещайте мне держаться подальше от моей лавки.

— Вы не в том положении, сэр, чтобы ставить условия. Радуйтесь, что я так легко отступила.