Нил достал из кармана расгуллу и сунул её в рот. Я завизжала — монстр попал-таки по Лалу. Принц мгновенно потерял сознание и стал сползать с головы раккоша. Он рухнул бы на землю, если бы не зацепился поясом за острый рог монстра. Бедный бесчувственный принц Лалкамал повис на роге вниз головой, а демон принялся яростно трясти башкой, чтобы его сбросить.

Не знаю, что тут на меня нашло.

— Ну, если ты не хочешь помочь брату, придётся это сделать мне! — крикнула я и, оттолкнувшись от спины Нила, соскочила с чёрного коня и кинулась на чудище.

Вот только я с трудом доставала ему до пояса. Тогда, схватив меч, который выпал из рук принца, я злобно воткнула его в мохнатую ступню демона:

— Отпусти Лала, вонючка!

Внутренний голос подсказал, что бить надо туда, где кожа мягче всего, — между пальцев. Мне было дико страшно, но в то же время я вдруг стала смелой, сильной, дерзкой. Можно подумать, я всю свою жизнь сражалась с раккошами, а не проводила вместе с папой инвентаризацию двухлитровых бутылок из-под газировки и автомобильных ароматизаторов.

— Принцесса пахнет яблочной шарлоткой, — зарычал демон. — Ай! Не беси меня щекоткой!

Я почувствовала, что монстр схватил меня за капюшон.

— Только попробуй порвать мою любимую толстовку, ты, слюнявая жаба!

Послышался треск ткани, и я повисла в трёх метрах над землёй, дрыгая ногами и свирепо размахивая мечом. Лал болтался совсем рядом.

— Эй, лошадка! Лови хозяина! — крикнула я, одним движением меча разрезав пояс парнишки и тем самым освободив его.

Бесчувственный принц рухнул вниз. К счастью, раккош был слишком занят мной, да ещё и близорук, и поэтому не видел, как белый конь взмыл в воздух и подставил Лалу свою белоснежную спину.

— Молодчина, Снежок! — Я была готова поклясться, что конь мне улыбнулся. Затем он быстро вернулся туда, где по-прежнему ожидали чёрный конь и Нил.

Раккош поднял меня к самому лицу, и я чуть не потеряла сознание от жуткой вони, исходящей из его пасти. Задержав дыхание, я прицелилась в маленький красный глаз и изо всей силы ткнула в него мечом. Но в средней школе имени Александра Гамильтона не учат биться на мечах, поэтому удар получился не самый меткий. Я с ужасом увидела, как меч Лала воткнулся в толстый нос картошкой. В тот же миг из широких ноздрей раккоша брызнули жёлтые сопли — и прямо на меня.

— Фу-у-у! — завопила я. — Нил! Скорее! На помощь!

Монстр пришёл в бешенство:

— Принцесса вредная, но сладкая! Тебя сожру как шоколадку я!

Кажется, мне пришёл конец. Родители меня бросили, а раккош забрызгал соплями и сейчас сожрёт.

Это был самый ужасный день рождения, какой только можно себе представить!

Глава 5

Прощай, родной дом!

Раккош поднёс меня к своей зубастой пасти. И в то же мгновение что-то со свистом пронеслось возле меня. Это что-то оцарапало мне руку и щёку и воткнулось между губами демона. Правый рукав толстовки разрезало вдоль, щека горела огнём, но вовсе не от смущения. Теперь я поняла, что просвистело мимо — меч Нила.

Монстр завопил, заметался, схватившись за пасть, и в замешательстве выронил меня. Я полетела вниз, к твёрдой земле. «Если бы папа не изничтожил всё живое на нашей лужайке, — мелькнуло в голове, пока я летела навстречу судьбе, — мне было бы гораздо мягче приземляться».

— А-а-а! — завопила я. — И-и-и! Мама-а-а!

В этот момент чья-то крепкая рука обхватила меня за талию. Это был Нил, взмывший в небо на своём чёрном коне. Он поймал меня и швырнул поперёк седла, как мешок с картошкой. Могу сказать одно — если вы никогда не летали таким образом на спине крылатого коня, категорически не рекомендую пробовать. И дело тут не столько в неизящно торчащей кверху попе, сколько в потной лошадиной шерсти, которая забивается в рот. Можно было сказать, конечно, что принц, как в сказке, подхватил меня на всём скаку и усадил перед собой, но в реальности это ничуть не походило на красивое сказочное спасение.

Вокруг стоял дикий вой и грохот, который, как мне потом объяснили, устроил раккош (сама я в тот момент висела, уткнувшись физиономией в лошадиный бок, и ничего не видела). Один меч торчал у раккоша из носа, другой — изо рта, и он бесновался до тех пор, пока не споткнулся о дерево и не брякнулся на землю.

— У кого-то будет сильно болеть голова, — буркнул Нил, спрыгивая с коня.

Я неуклюже сползла на землю, держась за отбитые в полёте ребра, и с облегчением увидела, что демон валяется без сознания.

— Я отлично справлялась без тебя, мистер Лучше-поздно-чем-никогда, — резко бросила я Нилу. — Мог бы и не прилетать в последний момент, чтобы изобразить из себя героического спасителя.

Нил зыркнул на меня так, что я покраснела, потом перевёл взгляд на мою порванную толстовку и оголившуюся правую руку. Заметив отметину, он вздёрнул брови, но сказал лишь:

— Всегда пожалуйста.

Я терпеть не могу, когда кто-то видит мои родимые пятна. Это всегда так унизительно! Натянув обрывок рукава на отметину, я бросила на Нила, как мне казалось, убийственный взгляд.

Он с самым невозмутимым видом подошёл к раккошу, выдернул свой заляпанный слюнями меч из пасти монстра, а меч Лала — из его носа, затем передал оружие брату, который только-только приходил в себя.

— Мыпбедилибрт? — еле ворочая языком, пробормотал Лал.

— Угу. — Нил принялся как-то слишком деловито обтирать обслюнявленный меч о голый куст. — Ты как следует надрал задницу этому демону, братец. — Он покосился на меня. — С некоторой помощью этой…

— Да какая разница… — Я промокнула рукавом рану на щеке.

Слышать, как тебя называют «эта», было почти так же неприятно, как практически остаться без головы после взмаха мечом. Даже если тебя так называет твой спаситель.

Нил вложил меч в ножны за спиной — а я их и не заметила — и погладил своего коня по шелковистому носу. Он как будто совсем забыл про раккоша. И почему, интересно, он соврал Лалу, вместо того чтобы сказать, что сам победил демона?

— А ты раккоша не… э-э… добьёшь? — спросила я, понизив голос.

Кто его знает, видят взрослые бесчувственного демона или нет, но объяснять его присутствие на нашей лужайке — выше моих сил.

Нил покачал головой:

— Я вообще-то не занимаюсь истреблением раккошей, эффектные подвиги не для меня. — Он кивнул на брата: — Нашей семье хватает и одного сказочного героя.

Что-то промелькнуло у него на лице. Ревность? Но с чего бы? Нил был старше и сильнее Лала и определённо круче — во всяком случае, на взгляд большинства. Может, дело в том, что Лал — такой кинокрасавчик? Но это тоже ерунда. Вообще мальчишки — странные существа.

— Ну всё, полетели, — поторопил Нил. — Думаешь, демон уснул навечно?

Я закусила губу, внезапно почувствовав себя очень неуверенно.

— Госпожа… — Лал говорил мягче брата. — Я понимаю, что всё это сбивает с толку, но ты должна доверять нам.

Я вспомнила мамино письмо и всё же не перестала сомневаться. Посмотрела на одного брата, потом — на другого и наконец оглядела себя. Только сейчас до меня дошло, что мой вид — катастрофа. Порез на щеке ещё немного кровил, толстовка, оставшаяся без рукава и капюшона, была перепачкана соплями раккоша, и можно было не сомневаться, что от меня несёт, как от скунса, который всю ночь веселился, поедая навозных жуков.

Нил вытащил из кармана носовой платок сомнительной чистоты и протянул мне, но я покачала головой и снова вытерла лицо рукавом.

— Я не принцесса, которая ждёт, когда её спасут. Сама могу о себе позаботиться, — проговорила я дрожащим голосом.

Губы Нила дрогнули не то в улыбке, не то в усмешке:

— Отлично, желаю удачи!

— Скорее беги собирайся, — попросил Лал. — Нам пора отправляться на поиски твоих родителей.

У меня внутри будто тучи рассеялись. Мама с папой!

— С ними всё в порядке? Вы знаете, где они?

— Тебе же не нужна наша помощь, — напомнил Нил, издевательски приподняв бровь. — Ты же сама можешь о себе позаботиться.

— Брат, не позорься, — пристыдил его Лал.

— Да ладно, — зло бросил Нил. — Я и так позор всей семьи.

— Я не это имел в… — начал Лал.

Но я вмешалась в их братское воркование:

— А можно мы вернёмся к моменту, когда вы собирались рассказать, где сейчас мои родители?

— Они прошли через пасть чудовища в иное место, — ответил Лал.

Мне очень, очень хотелось верить, что «пасть чудовища» — всего лишь метафора. Я представила длинный язык демона и его гигантские клыки, и моё сердце забилось часто-часто.

— Ты хочешь сказать, что их съел раккош?

— Нет. — Нил, повернувшись ко мне спиной, поправлял седло на коне. — Не в буквальном смысле слова.

— А как можно съесть не в буквальном смысле?

— Они перенеслись в другое измерение, — ответил Лал, будто повторял выученный урок. — Защитные заклинания вроде того, что было у вашей семьи, становятся очень ненадёжными к концу срока их годности.

Но заклинания — не скисшее молоко!

— Мне сегодня исполнилось двенадцать лет, — выпалила я.

Братья кивнули, словно им это было отлично известно. Я же чувствовала себя испуганной, истерзанной, потрясённой. Мне требовались хоть какие-то ответы — немедленно.