Салли Гарднер
Тайна заколдованных ключей
Моей дорогой подруге Эллен Батлер.
С любовью, С.
Глава первая
У Дейзи и Рональда Дэшвуд было всё, о чем только могут мечтать молодые супруги: дом в пригороде с подстриженными в виде белок кустами самшита во дворе, две машины с индивидуальными номерами — «РОН 1» и «ДЕЙ 2», теннисный корт, небольшой бассейн, тренажёрный зал. Они даже купили виллу около города Малаги в Испании. Одним лишь обделила их судьба — не подарила ребёнка, и его нельзя было достать ни за какие деньги.
Как-то соседка Дэшвудов мисс Стринг любезно посоветовала Дейзи загадать желание.
— Вот ещё! — фыркнула Дейзи Дэшвуд. — Как будто желания когда-нибудь сбываются! Старая вешалка смеётся надо мной!
— Ты совершенно права, лапушка, — согласился её муж. — Лучше верить фактам и цифрам, а не каким-то призрачным желаниям и прочим глупостям.
Рональд знал, что говорит. Он сколотил состояние, работая управляющим в инвестиционном фонде (что бы это ни значило). Дейзи придерживалась того же мнения: она тоже доверяла только своим кредитным картам — серебряной, золотой и платиновой.
В их престижном районе дом мисс Стринг был как бельмо на глазу. По крайней мере, так считала Дейзи.
Особняк с вычурными башенками и высокими широкими окнами отличался невыразимым очарованием — не то что безликие хоромы Дэшвудов. Когда-то предкам мисс Стринг принадлежали все окрестности. Постепенно кредиторы отреза́ли от огромного поместья кусок за куском, и в конце концов мисс Стринг пришлось продать все оставшиеся владения, кроме дома и сада.
Теперь её жилище ютилось рядом с тремя помпезными зданиями, и каждый из богатых соседей норовил отхватить и часть большого сада.
Именно Рональд Дэшвуд сделал пожилой даме невероятно щедрое, по его мнению, предложение продать почти весь сад, сохранив за мисс Стринг маленький задний дворик и дорожку к дому со стороны улицы.
— Вот ведь жадная старая перечница! — возмутилась Дейзи, когда соседка отвергла предложение. — Зачем ей такой большой сад? А огород? Неужели эта женщина не слышала о доставке еды на дом? Не удивлюсь, если у неё нет компьютера и даже телевизора.
И Дейзи не ошибалась. Современная жизнь каким-то образом прошла мимо мисс Стринг и её кота Непоседы. Лишь выросшие вокруг безобразные дома «премиум-класса» напоминали ей, что времена решительно изменились. Хотя она не знала и выражения «дом премиум-класса».
Однажды летним утром, когда Дэшвуды завтракали, Дейзи обратила внимание на интересный заголовок в газете:
...МЛАДЕНЦА ПРИНЯЛИ ЗА БОМБУ
— Послушай-ка, Рональд, что пишут.
— Что там, лапушка?
— «Вчера аэропорт Станстед был закрыт с десяти часов утра до четырёх часов пополудни, что вызвало… — Дейзи запнулась, — столповаре… столпотворение. В главном вестибюле терминала обнаружили бесхозную шляпную картонку, в которой, как предполагалось, находилось взрывное устройство. Эндрю Воул, сорока шести лет, командир подразделения сапёров, доложил, что изнутри доносится тиканье.
«Большое счастье, — сказал он позже, — что ребёнок заплакал и мы не успели взорвать потенциально опасный предмет».
Когда открыли крышку, внутри обнаружили девочку не больше трёх месяцев от роду, завёрнутую в голубую обёрточную бумагу. Рядом с ней лежала шутиха в виде часов с кукушкой, которая разбрызгивала воду.
Полиция разыскивает владелицу коробки, предположительно мать младенца. Сообщается, что у сыщиков нет никаких зацепок, кроме напечатанного на картоне названия «Шляпный салон Эмили».
В настоящее время девочка находится в сиротском приюте Черрифилда. Няня нарекла её Эмили — по имени, написанному на коробке, — и дала ей фамилию Воул — в честь командира сапёров».
Дейзи помолчала, а потом плаксивым, однако напоминающим крик павлина голосом произнесла:
— Рональд… — Заявляя о своих прихотях, она всегда переходила на капризный и требовательный тон.
— Я весь внимание, — ответил Рональд и услужливо взглянул на жену. У мистера Дэшвуда были на удивление красные торчащие уши, которые всегда бросались в глаза в первую очередь.
— Я загадала желание… — начала Дейзи.
— Насколько я знаю, лапушка, — перебил её Рональд, — ты не веришь в подобную чепуху.
— На этот раз я решила сделать исключение.
— Хорошо, — кивнул Рональд. — Чего же тебе хочется?
— Я бы хотела, чтобы этот ребёнок стал нашим.
Рональд нежно посмотрел на жену, больше всего в жизни обожающую кредитные карты, и улыбнулся:
— Ради тебя, моя лапушка, я достану даже луну с неба.
Дейзи и глазом не успела моргнуть, как её желание исполнилось: супруги Дэшвуд удочерили Эмили Воул.
Услышав эту новость, кот Непоседа сказал мисс Стринг, что желания — опасная штука.
— Согласна, — вздохнула его хозяйка. Они сидели в своём прелестном саду; чайник пыхтел, обещая приятное чаепитие. — Наверное, мне стоило держать язык за зубами.
— Да уж, всегда лучше промолчать, — кивнул Непоседа. — По моему твёрдому убеждению, люди не склонны задумываться всерьёз, особенно о своих желаниях.
И это было совершенно справедливое замечание. Дейзи Дэшвуд захотела ребёнка — и всё тут. А что такого? Загадать желание проще простого. Ведь все так делают!
Глава вторая
Пять лет спустя Дейзи Дэшвуд пришлось признать, что Эмили Воул оказалась совсем не тем ребёнком, о котором она мечтала, загадывая своё единственное желание. Она-то хотела девочку с голубыми глазами и светлыми волосами, лучше всего такого же оттенка, как её собственные наращённые рыжеватые пряди. Беда в том, что темноглазая Эмили совсем не походила на родную дочь Дэшвудов. Больше того — волосы у Эмили были чёрные как смоль.
Даже Дейзи, гордившаяся своим салоном красоты «Парадиз», не могла ничего поделать. Жгучую брюнетку при всём желании не перекрасишь в блондинку. Внешность ребёнка ничуть не соответствовала наследственным признакам Дэшвудов.
К счастью, Эмили была необычайно смышлёной девочкой, гораздо сообразительнее своих приёмных родителей. Уже в три года она прекрасно понимала, что Дейзи её недолюбливает. К четырём привыкла носить светлый парик и голубые контактные линзы. В пять, узнав, что Дейзи Дэшвуд беременна, она уже догадывалась, что произойдёт дальше.
— Представь себе, у нас будет тройня! — сообщила Дейзи мужу. — Ну, теперь-то Эмили нам точно не нужна. Мы можем вернуть её в приют? У меня где-то завалялся чек на неё.
— Нет, лапушка, — покачал головой Рональд, глядя, как жена копается в сумочке из натуральной крокодиловой кожи. — Это был не чек, а документы на удочерение.
— Ну, скажем, что брали её для генеральной репетиции родительских обязанностей, а теперь, когда вот-вот родятся тройняшки, мы в ней больше не нуждаемся.
— Звучит неубедительно, лапушка.
— Я просто выбиваюсь из сил! — Дейзи подняла руки вверх. — Это такое напряжение, ты не представляешь…
— Определим её в интернат, — услужливо предложил Рональд. — И всё, что от нас потребуется, — это навещать девчонку по выходным.
Но надежды Дейзи Дэшвуд сплавить Эмили с глаз долой рухнули. В школу Ренуорт принимали детей только с девяти лет, а в заведениях для девочек младшего возраста плата за полугодие равнялась стоимости минимум тринадцати дизайнерских сумочек.
— Мне пришла в голову гениальная мысль, — сообщил как-то Рональд своей округлившейся жене. — Сам не знаю, как это меня осенило.
— Тогда не томи, поделись со мной.
— Пусть Эмили зарабатывает деньги на своё содержание.
— Как это? — не поняла Дейзи.
— Нам понадобится помощь с тремя крошками, и…
— Отлично! — перебила мужа Дейзи. — А всем любопытным, которые привыкли совать нос в чужие дела, скажем, что Эмили на домашнем обучении. Это даже и ложью не назовёшь — ведь мы научим её ухаживать за детьми и вести хозяйство.
Так Эмили Воул узнала, что потеряла работу в качестве приёмной дочери Дэшвудов. Парик и линзы исчезли. Она также лишилась спальни в розовых тонах, о которой вообще-то не жалела — Эмили ненавидела розовый цвет. Однако её неприятно удивило, что теперь она будет спать в кладовке рядом со стиральной машиной и автоматической сушилкой, а кроватью ей станет служить гладильная доска.
Дэшвуды не думали о том, что Эмили ещё слишком мала, чтобы взваливать на неё заботы по хозяйству. Для них было главное, чтобы в их модном жилище царили чистота и порядок.
Дейзи не собиралась сидеть дома. Каждый день она ходила на работу.
— Но лапушка, тебе надо отдыхать, а не трудиться в салоне красоты, — убеждал её Рональд. — Ведь ты носишь в животике три пары ручек и три пары ножек. А это шестьдесят пальчиков и шестьдесят ноготков. Не говоря уж о трёх головках.
— Перестань! Это отвратительно! — морщилась Дейзи. — Я не могу бросить работу. Кто, если не я, проследит за сотрудниками? Многим клиенткам требуется наращивание волос. Они рассчитывают на меня. Не может быть и речи, чтобы я торчала дома и толстела, как воздушный шар. А хозяйством займётся Эмили.
Так Эмили стала домработницей.
