— Думаешь, этот Стокли может оказаться нечистым на руку? — спросил Джеймс.

Чарлз пожал плечами:

— Не знаю. Мне он не нравится.

— Зачем же пригласил? — удивился Робби. — Не тот ли это франт, что снял дом у Атуэрта?

— Он самый. Ты знаешь что-нибудь о нем?

— Только не я. Может быть, Джеймс?

— Нет. — Джеймс усмехнулся. — У меня и без того дел полно.

— Не спорю, что так и есть. — Робби выкатил глаза. — Твои дамы сбежали в Брайтон, чтобы дать тебе возможность, так сказать, заняться делом как следует.

— Пришлось исполнить долг и позаботиться о преемнике. Однако вы будете счастливы узнать, что тетя Глэдис, леди Аманда и Лиззи вернулись домой. Лиззи приедет сюда завтра.

— Значит, малышка Лиззи тоже примет участие в охоте на нового маркиза?

— Не думаю, чтобы Лиззи интересовалась Чарлзом, Робби.

— А мне безразличны все эти молодые леди, — заметил Чарлз.

— Вот как? Тогда зачем ты созвал сюда эту стаю акул? Клянусь, сам видел, какими глазами сверлили друг друга леди Данли и миссис Фрамптон. Разве не ты тот холостяк, что предназначен им на съедение? — Робби воздел к потолку руку, в которой не было стакана с бренди. — Ведь не я же!

— И не я, — сказал Джеймс. — Так что, если Чарлз не желает, готовься, Робби!

— Нет. Я слишком молод, чтобы надевать кандалы. — Тут есть другие неженатые джентльмены, — возразил Чарлз. — Тебе нечего бояться.

— Разве? Не уверен. Если леди поймут, что маркиза им не поймать, сойдет и простой граф. Придется просить лакея, чтобы он тщательно обыскал мою комнату перед сном — не притаилась ли там какая-нибудь мисс. Обязуюсь также избегать любых укромных уголков, что есть в твоем прекрасном имении. — Робби сделал глоток. — Может быть, стоит держаться поближе к твоей тете Беа? Она без труда прогонит любую предприимчивую даму и к тому же, как я подозреваю, не станет возражать против бренди.

— Отличная мысль, Робби! — воскликнул Джеймс. — Но я все еще не понимаю, зачем ты назвал прорву народа, Чарлз, если не собираешься подыскивать невесту. Совершенно уверен, что прекрасная леди Данли и очаровательная миссис Фрамптон привезли своих милых дочек в Найтсдейл вовсе не для того, чтобы полюбоваться пейзажем. Вот если на фоне пейзажа ты наденешь одной из них на палец обручальное кольцо Найтсдейлов…

— Да, понимаю. Я думал о невесте, но уже успел выбрать подходящую.

— Вот это да! И кто же счастливица? — поинтересовался Джеймс.

— Мисс Эмма Петерсон.

— Дочь викария?

— Не просто дочь викария, Джеймс, — сказал Робби, хихикая. — Тень!

— Тень? Почему Тень? Ох, конечно же! Вспомнил! Малышка, которая, словно собачка, бегала за Чарлзом, когда мы были совсем детьми. Это и была мисс Петерсон?

— Если ты еще не заметил, — усмехнулся Робби, — но, наверное, не заметил, ты ведь человек женатый, — мисс Петерсон больше не маленькая девочка.

— Потише, Робби. — К собственному удивлению, Чарлза вдруг покоробил слегка развязный тон друга. — Я не допущу неуважения к мисс Петерсон.

— Я всегда с почтением отношусь к старшим.

— Мисс Петерсон всего двадцать шесть.

— Ну да. Как и мне, друг мой, — сказал Робби. — Ты в свои тридцать совсем старикашка. Нет, кажется, мисс Петерсон двумя месяцами старше. Смутно припоминаю, что, когда мне исполнилось десять, мы с ней поспорили, кто кого должен слушаться.

— Джентльмены, не будем впадать в детство. — Джеймс поднял бокал. — Пришла пора для поздравлений. Когда ты объявишь о помолвке, Чарлз?

— Скоро.

— На балу? — поинтересовался Робби. — Самое подходящее место. Возможно, если остальные будут в неведении до последнего момента, то есть до бала, они оставят меня в покое.

— Именно. На балу. — Чарлзу вспомнилось, с каким треском развалилась на куски фарфоровая собачка, ударившись о дверь кабинета. — Скорее всего. Нужно еще уладить кое-какие нюансы.

Глава 5

— Если лондонский сезон похож на это безобразие, я рада, что мне пришлось его пропустить.

— Потише, Мэг. — Эмма подтолкнула сестру в спину, вталкивая ее в гостиную.

Их поглотило море голосов. Элегантные лондонские леди, одетые по последнему слову моды, беседовали с джентльменами в безупречно сидящих фраках и искусно повязанных шейных платках. Эмма почувствовала себя неловко: ей показалось, что выглядит она слишком просто. Она огляделась — нет ли знакомых лиц? Вот и леди Беатрис, в ослепительном малиновом, платье, украшенном темно-зелеными лентами. Леди громогласно хохотала, стоя с миссис Бегли. Жидкость в их стаканах подозрительно смахивала на бренди.

Где же остальные члены Общества содействия процветанию и образованию женщин? В дальнем углу близняшки Фартингтон рассматривали картину, на которой были изображены совершенно обнаженная женщина, почти полностью обнаженный мужчина и сонм пухлых херувимов. Мисс Эстер показывала пальцем на плечи мужчины, толкая сестру в бок локтем. По крайней мере обе трезвы. Неподалеку, на диванчике, восседала леди Рассел, а в руках у нее ни стакана, ни чайной чашки. Эмма почувствовала некоторое облегчение. Ей не хотелось развлекать лондонцев зрелищем подвыпивших провинциалок.

— Только погляди на эту стаю гусынь, как они хохочут. — Мэг кивнула на молодых леди, столпившихся вокруг Чарлза. — Или лучше сказать «гогочут»? Как удачно, что лорд Найтсдейл коротко стрижет волосы. А то бы его прекрасные каштановые кудри запутались в колтуны — они так машут ресницами, что ветер поднимается.

Эмма не стала спорить. Девушки просто вешались маркизу на шею! Отвратительно. И уж конечно, пойдет во вред Чарлзу — у него и без того раздутое самомнение. Но как он хорош! В вечернем костюме он просто ослепителен.

Чарлз поднял голову. Его поразительные голубые глаза впились в нее, а правый уголок рта пополз вверх в полуулыбке. Эмма почувствовала, как ее накрывает теплая волна.

— А вот и твой воздыхатель, Эмма. Не иначе караулил, у двери.

— Мой кто? Ох!

Через толпу змейкой к ней пробирался мистер Стокли. В нем действительно было что-то змеиное — как она раньше не замечала? Поразительно! Возможно, все дело в полном отсутствии выражения на лице. Или в его манере двигаться — медленно, крадучись?

Смешно. Она недоспала прошлой ночью из-за странного происшествия в детской. Вот и чудится.

— Так и ждешь — сейчас покажется раздвоенный язык, — пробормотала Мэг. — Полагаю, мне лучше удалиться и помочь мисс Рассел нагреть диван.

Эмма едва сдержалась, чтобы не схватить сестру за локоть.

— Мисс Петерсон, я в восторге, что лорд Найтсдейл позволил вам присоединиться к нашему обществу. Кто же присматривает за леди Изабелл и леди Клер?

Эмма стиснула зубы.

— С девочками няня, мистер Стокли.

— Ах, няня! Пожилая, надежная женщина. Осмелюсь предположить, ваша комната находится рядом с детской и спальней няни?

Слишком смелые предположения делает этот человек.

— Не понимаю, отчего вы так интересуетесь расположением моей комнаты, мистер Стокли.

Мистер Стокли притворно улыбнулся: — Не хочу показаться невежливым, мисс Петерсон. Уверен, что такая осмотрительная женщина, как вы, станет беречь репутацию. Просто… В общем… Вам не пристало бы жить на одном этаже с хозяином дома. Незамужняя женщина без компаньонки… вы же понимаете! Могут пойти пересуды. У людей такой мелкий ум.

Эмма могла бы назвать одного обладателя такого, ума.

— Сэр, никак не пойму, что угрожает моей, репутации? В конце концов, в доме находится леди Беатрис, а сейчас и вовсе дом полон гостей. Неужели вы думаете, что лорд Найтсдейл выломает дверь и возьмет меня, силой в моей собственной спальне?

— Не перестаю удивляться, Уэстбрук, насколько мало мы знаем наших близких друзей. Кто бы мог подумать, что Найтсдейл приобрел привычку лишать невинности девушек?

Эмма вспыхнула и обернулась. За ее спиной оказались герцог Олворд и граф Уэстбрук.

— Ваша светлость, я не имела в виду…

— Разумеется, вы ничего не имели в виду, мисс Петерсон. — Герцог улыбнулся девушке, но его лицо тут же приобрело суровое выражение, когда он обратился к мистеру Стокли. — Зато меня очень интересует, что имел в виду ваш собеседник?

— Позвольте представиться, мистер Стокли. Ваша светлость, разумеется, я не хотел никаких оскорбительных намеков. Просто предостерегал мисс Петерсон на правах друга…

— Друга? Странно. — Герцог взглянул на лорда Уэстбрука. — Поправь меня, если я ошибаюсь, Робби, но мне кажется, мисс Петерсон — подруга детства Найтсдейла, разве не так? Каждому ясно, что он счел бы своим долгом позаботиться, чтобы с ней ничего не произошло дурного, пока она в его доме.

— Да, это так, — согласился лорд Уэстбрук.

Эмма потеряла терпение.

— Довольно! — Конечно, она была оскорблена словами мистера Стокли. Но в защите этих двоих она тоже не нуждалась. — Уверена, мистер Стокли просто пытался вести себя как джентльмен. Нет нужды бросаться поспешными выводами.

— Мисс Петерсон, помилуйте. — Светло-карие глаза герцога, казалось, подмигивали ей. — Я вовсе не спешу.

— Это правда. — Лорд Уэстбрук ухмыльнулся. — Олворд теперь недостаточно прыток. Ну еще бы, он ведь женат.

— Мистер Стокли, — сказала Эмма, — как вы, наверное, уже поняли, я знала его светлость и лорда Уэстбрука в далеком детстве, хотя в те времена они едва меня замечали.

Действительно, они почти не обращали на нее внимания. Отчего же теперь бросились на ее защиту?

— Разумеется, мы вами пренебрегали, мисс Петерсон, — сказал герцог. — Вы были маленькой девочкой, а нас тогда девочки не интересовали.

— Скажите спасибо мне, что они вообще вас терпели, — сказал Чарлз. Ему удалось отделаться от своего гарема. — Эти ребята никогда не хотели принимать вас в наши игры.

Стокли был изгнан из их компании ловким маневром. Герцог сделал шажок в сторону, лорд Уэстбрук переместился немного вперед, и Стокли оказался за их широкими спинами. И детство вместе с ними он не мог вспоминать. Так что в. их кружке ему не было места — ни на паркете гостиной, ни в разговоре. Эмма видела, как он суетился около них, а потом исчез.

— А где супруга вашей светлости? — спросила она.

— Отдыхает. — Герцог радостно улыбнулся, напомнив ей мальчишку, которого она когда-то знала. — Теперь она быстро устает.

— Олворд считает, что он семи пядей во лбу. Придумал, как сделать…

— Робби! — Чарлз указал кивком на Эмму.

Лорд Уэстбрук бросил на девушку взгляд и смутился.

— Уверен, что вы догадались, Эмма, — сказал Чарлз. — Герцог и герцогиня ожидают первенца.

— Прекрасная новость, ваша светлость! — Эмма была растрогана. — Надеюсь завтра познакомиться с вашей супругой.

— Чарлз! — Возле них появилась леди Беатрис, таща за руку скрюченного старца. — Пора садиться за стол. Герцог, вы здесь самый титулованный кавалер. Вам вести к столу леди Августу.

— С удовольствием.

Лорд Уэстбрук фыркнул:

— Какое тут удовольствие! Леди Августа уморит тебя скукой, не успеешь доесть черепаховый суп.

Леди Беатрис ткнула украшенным перстнем пальцем в лорда Уэстбрука:

— А вам, милорд, надлежит вести леди Барворт.

— Только не леди Барворт! — Лорд Уэстбрук замахал руками, словно отбиваясь от невидимого врага. Герцог и Чарлз едва сдержались, чтобы не рассмеяться. — Умоляю, помилуйте! Я слишком молод, чтобы выслушивать подробный отчет о стариковской подагре и несварении! Я не вынесу этого ужаса.

— Милорд, уверена, вы преувеличиваете.

— Вы правы, тетя, — поддержал Чарлз. — Полагаю, леди Барворт расскажет также про болезни внуков.

— Говорят, кстати, что младшенький Барворт едва оправился от кори, — сообщил герцог. — Так что тебя ожидает приятная беседа, Уэстбрук.

— Вот черт! — Лорд Уэстбрук закатил глаза.

Леди Беатрис строго взглянула на него:

— Милорд, ведите себя прилично.

— Разумеется. Обещаю не заснуть во время медицинского доклада леди Барворт, а если уж не удастся сопротивляться Морфею, обязуюсь не храпеть. — Лорд Уэстбрук ухмыльнулся: — По крайней мере громко.

Леди Беатрис недовольно проворчала что-то и повернулась к Эмме:

— А вот и ваш спутник, дорогая. — Она потрясла старика за руку и прокричала ему в ухо: — Это мисс Петерсон, мистер Максвелл! Вы поведете ее к столу! Вам рядом с ней сидеть!

— Что? Худеть? — Мистера Максвелла так скрючило от старости, что считанные дюймы отделяли его лицо от груди Эммы. — Святотатство! Ни на унцию меньше, дорогая! Берегите их!

Эмма поспешно отскочила. Как раз вовремя, иначе он испачкал бы ей лиф платья слюной.

— Максвелл, вы забываетесь. — Чарлз помрачнел, словно грозовая туча.

Мистер Максвелл изогнул шею, чтобы взглянуть вверх, на Чарлза.

— Что? Не стоит злиться, милорд. Не знал, что вы положили на них взгляд. — Он захихикал. — Можно ведь просто посмотреть, не имея в виду ничего дурного.

— Идем, Чарлз, — вмешалась леди Беатрис. — Веди меня к столу. Твоя мисс Петерсон в безопасности. Мистеру Максвеллу давно уже остается только смотреть.

Если мистер Максвелл и услышал что-нибудь, то виду не подал. Зато Эмма точно знала — сейчас ее лицо краснее, чем платье леди Беатрис. Она смотрела, гак Чарлз ведет тетку в столовую.

— Не пойти ли нам к столу? — Мистер Максвелл адресовал вопрос ее груди.

— Кажется, у нас нет выбора, — ответила Эмма, стряхивая с бедер шаловливые пальцы мистера Максвелла.

— Что-то не припомню, чтобы мне в этом сезоне попадались платья такого фасона, как у вас, мисс Петерсон. Кто ваша портниха? — Выпуклые глаза леди Оулдстон злорадно блеснули.

Эмма вымученно улыбнулась:

— Миссис Крофт — местная портниха.

— Оно и видно.

— Как мило — пользоваться услугами местных… хм… дарований! Никогда не пробовала. Вероятно, это было бы событием. — Леди Данли позволила себе улыбку настолько слабую, что ее внушительные щеки не колыхнулись.

— Не помню, чтобы видела вас в Лондоне, мисс Петерсон, — зевая, вступила в беседу третья горгона, миссис Пелем. — Должно быть, вы дебютировали, — она сделала многозначительную паузу, вскинув брови, — много лет назад?

— Уверена, что не видела ни вас, ни вашу сестру, — подхватила леди Оулдстон. — Я бы заметила, ведь мы вывозили нашу дорогую Аманду.

Дорогая Аманда была похожа на помесь лошади с жабой: пучеглазая и с огромными зубами. В точности мать!

— А я вывозила леди Каролину. — Леди Данли тонко намекнула на титул дочери.

Леди Оулдстон покраснела. Она-то была всего лишь женой баронета, а леди Данли — графиней.

Леди Каролина была еще толще матери. Она шепталась с мисс Амандой Оулдстон возле окна.

— Весьма великодушно со стороны дорогого лорда Найтсдейла пригласить соседей, — сказала миссис Полем. — Не правда ли, мисс Петерсон? Для вас это, должно быть, целое событие.

Эмма проворчала что-то — вежливо, как она надеялась. Леди, казалось, были рады заполучить в жертвы провинциалку.

Имей она хоть каплю ума, додумалась бы сбежать сразу после обеда, как это сделала Мэг. Проще простого исчезнуть, выйдя из столовой, по пути в гостиную. Если бы кто-то заметил ее отступление, можно было ответить, что она идет проведать девочек.

Она улыбнулась и рассеянно кивнула, выслушивая новые сентенции миссис Пелем, изрядно приправленные ядом.

Не нужно лгать самой себе. Она пришла в гостиную в надежде увидеть Чарлза. Как она могла сделать такую глупость?

Невероятная глупость, заключила она. И вдруг сердце ее подпрыгнуло — Чарлз переступил порог гостиной, отыскивая ее взглядом. Их глаза встретились.

Леди Оулдстон вздохнула:

— Это так романтично — как лорд Найтсдейл с порога высматривает дорогую Аманду! В этом сезоне в Лондоне он уделял ей особое внимание. Я совсем не удивилась, получив приглашение приехать на праздник.

Миссис Пелем рассмеялась:

— Ох, леди Оулдстон! Это же просто смешно. Вы прекрасно знаете, что маркиза интересует только моя Люсинда. Разумеется, Аманда — чудесная молодая девушка, но Люсинда… знаете, мистеру Пелему пришлось отказать графу и виконту. — Она вздохнула. — Мы считаем, что Люсинда слишком молода для замужества, но ради джентльмена, столь серьезного и достойного, как лорд Найтсдейл, думаю, муж согласится отпустить ее.

— Единственная досада — эти сиротки, — заметила леди Данли. — Вот неудобство. Кто бы ни была избранница Найтсдейла, ей придется возиться с отпрысками его брата.

Леди Пелем приторно улыбнулась:

— На это есть гувернантки, не правда ли, мисс Петерсон?

Эмма сжала зубы. Вот бы принесли чай! Если вылить чашку на голову миссис Пелем, ее наружность только выиграет.

— Уверена, лорд Найтсдейл ждет, что девушка, на которой он женится, будет любить девочек и заботиться о них, — сказала Эмма.

— Вам известно, что думает лорд Найтсдейл, мисс Петерсон? — спросила миссис Пелем. — Как… странно!

— Дорогая, даже если вы попали в наше общество, не стоит терять головы и предаваться несбыточным мечтам, — молвила леди Оулдстон. — Понимаю, у вас нет матери, которая могла бы вами руководить. Хотя в вашем зрелом возрасте… Ну ладно, дайте-ка я шепну вам на ушко: маркизы не женятся на гувернантках.

— Конечно, нет, — подхватила миссис Пелем. — Впрочем, если вы дожидаетесь предложения…

— Вы его получите, — захихикала леди Данли. — Предложение второй роли.

— Точно, — согласилась леди Оулдстон. — Тогда будут ожерелья, браслеты и кольца — только обручального не ждите.

— Направьте внимание на кого-нибудь более подходящего, — продолжила миссис Пелем. — Например, мистера Стокли.

— Мисс Петерсон!

Эмма подняла голову. Возле чайного подноса стояла леди Беатрис с чашкой в руке.

— Будьте так добры, налейте чаю.

— Конечно. — Эмма согласилась бы отправиться в Индию собирать чайные листья, лишь бы отделаться от гарпий. — Прошу извинить меня, леди.

— О чем вы думали, усаживаясь с этими фуриями? — спросила вполголоса леди Беатрис, как только Эмма подошла к ней.

— Это они уселись рядом со мной. Я не знала, что они такие неприятные.

— Неприятные? — фыркнула леди Беатрис. — Если это называется неприятным, тогда сатана всего лишь шаловливый малыш. Кажется, они даже не заметили, что Чарлз беседовал с вами до обеда — Чарлз и его друзья, Олворд и лорд Уэстбрук. — Она улыбнулась и придвинулась ближе к Эмме. — Дайте мне их чашки, мисс Петерсон. Я сегодня немного неуклюжа. Может быть, если облить этих дам горячим чаем, их ледяные сердца оттают.

Эмма улыбнулась в ответ:

— Прошу вас, осторожнее, леди Беатрис.

— Конечно. Кого бы вы предложили мне облить?

— Не могу выбрать.

— А я могу. Мне никогда не нравился этот оттенок желтого, что сегодня на Виктории Пелем. Особенно как он смотрится на ней! В этом платье она похожа на пригоревший лимонный пирог. Я оказала бы ей услугу, вынудив пойти переодеться.

Эмма улыбнулась. Она не ожидала, что леди Беатрис на самом деле решит исполнить свой выдающийся план, но через минуту услышала вопль.

— Тете не понравилось что-то из сказанного миссис Пелем? — спросил Чарлз, принимая чашку из рук Эммы.

— Скорее цвет ее платья.

Они посмотрели на дам. Леди Беатрис ухитрилась попасть чаем на леди Оулдстон и леди Данли, пытаясь стряхнуть жидкость с платья миссис Пелем.

— Она права. Миссис Пелем не идет желтое.

Эмма хихикнула.

— Лорд Найтсдейл, — Чарлзу мило улыбалась мисс Хейверфорд, — не поможете ли переворачивать ноты?

— С удовольствием, мисс Хейверфорд. Одну минуту.

— Мисс Хейверфорд кажется приятной молодой леди. — Эмма пыталась не поддаться ревности. Мисс Хейверфорд было семнадцать, и она могла похвастать чудесными золотыми кудрями и пленительными синими глазами. К тому же она была дочерью виконта.