Салли Уилбрик

Ночь любви

1

Когда Патрисия Гуднайт окончила школу, она не знала какую профессию ей выбрать. У нее вдруг появилось много свободного времени, которое она в основном проводила с родителями. Однако их постоянные ссоры и мелкие придирки друг к другу скоро надоели ей.

Тогда она поступила сразу на несколько курсов, чтобы реже находиться дома, и стала одновременно изучать французский и немецкий языки, осваивать стенографию и машинопись, иными словами, постигать премудрости профессии секретаря-референта.

Личная жизнь ее сестер не складывалась. Старшая Лисбет вышла замуж, когда Патрисии было пятнадцать лет, и сейчас уже состояла во втором браке, который был столь же неудачен, как и первый.

Средняя Вирджиния, рано выскочив замуж, родила двух детей, а затем у нее начались нелады с мужем. Ее брак стал своего рода повторением семейной жизни родителей — бурные сцены с битьем посуды заканчивались примирением, которое, впрочем, никогда не длилось долго.

Насмотревшись всего этого и наслушавшись рассказов сестер, которые время от времени прибегали в слезах домой, чтобы излить матери душу, Патрисия решила, что никогда и ни за что не выйдет замуж.

Она не была обделена вниманием мужчин и время от времени ходила на свидания, принимая приглашения только тех парней, с которыми была хорошо знакома не один год. Патрисия не позволяла им ничего кроме поцелуев, благодаря чему и прослыла в кругу друзей скромницей. Однако это не отпугивало поклонников, и порой то один, то другой предпринимал попытку покорить ее сердце или затащить ее в постель. Но Патрисия держала глухую оборону.

Окончив курсы, Патрисия поступила в колледж. Тут уж ей было не до романов — все время и силы она отдавала учебе. Получив степень бакалавра, Патрисия занялась карьерой — она переходила из фирмы в фирму, подыскивая более престижную и хорошо оплачиваемую работу.

Атмосфера родительского дома казалась ей гнетущей, и Патрисии очень хотелось снять где-нибудь квартирку и жить одной. В финансовом отношении она уже давно была самостоятельным человеком и могла позволить себе собственное скромное жилье. Но ее останавливало то, что это вряд ли понравилось бы матери. Миссис Гуднайт была истеричной особой, требовавшей, чтобы все домашние беспрекословно повиновались ей.

Но однажды, когда на выходные в родительский коттедж приехали Лисбет и Вирджиния и, плача и проклиная все на свете, стали наперебой рассказывать матери, какие негодяи их мужья, Патрисия окончательно утвердилась в решении уехать из дома.

Устав от шума, устроенного сестрами и их детьми в гостиной, она вышла в сад, где в это время отец ухаживал за своими цветами.

— Тебе тоже надоел этот бедлам? — спросил он ее.

— Папа, я решила переехать, — сказала она без предисловий.

— А меня возьмешь с собой? — пошутил он, но, внимательно посмотрев на дочь, понял, что она говорит серьезно. — Ты действительно решилась на этот шаг?

— Я давно уже подумывала об этом. Ты знаешь, что я могу позволить себе недорогую квартирку…

— Ну что ж, дочка, это твое право. Но ради моего спокойствия, прошу тебя, подыщи себе жилье в хорошем респектабельном районе.

Через пару дней миссис Гуднайт, надув губки, сказала Патрисии:

— Отец сообщил мне, что ты больше не желаешь жить в родном доме.

Патрисия любила мать несмотря на все ее недостатки, и не хотела ссориться с ней.

— Мне пора уже стать более независимой и самостоятельной, мама, — спокойно объяснила она.

Мать, к удивлению Патрисии, промолчала, а через неделю ошарашила дочь сообщением, что у нее есть на примете неплохой вариант. Речь шла о небольшой квартире в тихом спокойном районе, которая, правда, должна была обойтись Патрисии дороже, чем она рассчитывала.

Патрисия была искренне рада, что мать постаралась понять ее и не стала по своему обыкновению устраивать сцен, осложняя жизнь себе и своим домашним.

Обставить новое жилье не составляло большого труда. Родители, дедушка и бабушка, а также Лисбет, которая беспрестанно переезжала с места на место, отдали Патрисии ненужную им мебель, и она обустроила довольно уютное гнездышко.

Однако через пару месяцев Патрисия сделала весьма неприятное открытие: ей не удается свести концы с концами. Квартплата оказалась ей явно не по карману. Надо было что-то делать. Мать никогда не допустила бы, чтобы она переехала в менее респектабельный район и нашла себе более дешевое жилье. Разумеется, Патрисия могла бы вернуться в родительский дом, но, узнав, что такое душевный покой и свобода, подобную альтернативу она даже не рассматривала.

Весьма кстати Патрисия узнала, что пароходная компания Харварда ищет секретаря. Она отправилась на собеседование и в результате была принята на работу. Оклад Патрисии назначили весьма приличный, впрочем, деньги платили не зря: круг обязанностей Патрисии постоянно расширялся, а шеф перекладывал на ее плечи все больше ответственности.

С Томасом Харвардом у Патрисии сложились отличные отношения. Они с полуслова понимали друг друга. Все было бы хорошо, если бы не сын Томаса. Правда, у Майкла было собственное дело, и он редко посещал компанию отца. В основном только тогда, когда ему необходимо было получить финансовые вливания. Патрисия нечасто видела его. Она знала, что Майкл Харвард не любит ее, но не понимала причин его неприязни.

Живя в одном городе с родителями, Патрисия вынуждена была посещать их два-три раза в месяц. И каждый раз, покидая родительский дом, она радовалась тому, что живет отдельно.

Но вскоре в дом к Гуднайтам переехал, овдовев, ее дед по отцовской линии, к которому Патрисия была очень привязана. Старый Патрик очень любил покой и тишину, и Патрисия беспокоилась о том, что он будет чувствовать себя некомфортно в доме ее родителей.

Патрисия знала, что дед с нетерпением ждет каждого ее визита. Чтобы больше времени проводить с внучкой и иметь предлог почаще покидать дом Гуднайтов, Патрик взялся обучать Патрисию водить машину.

Когда Патрисия сдала экзамен и получила водительские права, она стала каждую субботу вывозить деда за город, на природу. Однажды они посетили и тот небольшой поселок, в котором Патрик жил до своего переезда в дом сына.

Дней через пять после этой памятной поездки, возвращаясь с работы, Патрисия увидела у подъезда дома, в котором она снимала квартиру, автомобиль деда.

— Милости прошу на ужин, — сказала она сидевшему за рулем старику. — Хотя, конечно, я готовлю не так вкусно, как мама.

По выражению лица деда Патрисия поняла, что он хочет сообщить ей нечто важное. Быстро нарезав овощи для салата и разогрев тушеное мясо, она накрыла на стол и села, приготовившись выслушать деда.

Выяснилось, что во время поездки в родной поселок старик заметил на одном из коттеджей объявление «Сдается». Вернувшись, он позвонил владельцу дома, которого хорошо знал, и тот сразу же согласился сдать ему свою собственность, а затем, возможно, и продать.

Что могла сказать на это Патрисия?

— Ты действительно этого хочешь, дедушка? — спросила она.

— Мне не следовало переезжать, — тихо ответил он.

Патрик, по-видимому, всегда в глубине души знал, что вернется в родные края. Во всяком случае, он не стал продавать свою мебель, а сдал ее на хранение.

— А что думают по этому поводу мои родители? — спросила Патрисия.

Патрик с грустью посмотрел на внучку.

— Твой отец спокойно отнесся к тому, что я уеду из его дома, а мать приняла это известие близко к сердцу.

Патрисия могла представить реакцию матери, когда старик сообщил ей о своем желании уехать. Теперь она долго не успокоится. Поэтому деду, наверное, хочется как можно скорее унести ноги из Ньюкасла.

— Когда ты уезжаешь? — спросила она.

— Я хотел спросить тебя, можешь ли ты отвезти меня завтра в мое новое жилище?

Патрисия усмехнулась. Старику удалось очень быстро уладить все формальности.

— Хорошо, я постараюсь помочь тебе.

Она подумала о том, что возвращаться ей придется поездом. Патрик, как будто прочитав ее мысли, поспешно сказал:

— Ты можешь оставить машину себе, Я ведь очень редко пользуюсь ею.

Вскоре она вынуждена была уйти из пароходной компании — после того как Майкл Харвард обвинил ее в любовной связи со своим отцом. Кроме того, владелец дома, в котором Патрисия снимала квартиру, предупредил ее, что она должна подыскать себе другое жилье. Наступило время важных решений и больших перемен. Патрисии предстояло начать новую жизнь.

Увидев в газете объявление о том, что торговой компании «Кентавр» в Сиднее требуется опытный секретарь, Патрисия решила попробовать свои силы. Она прошла несколько собеседований в отделе по подбору кадров, прежде чем ее пригласили на встречу с мистером Рейвеном, одним из директоров компании.

Она минут пятнадцать ждала в приемной, и вот наконец секретарша распахнула перед ней дверь кабинета.

— Мистер Рейвен хочет видеть вас.

Патрисию охватило волнение. Собравшись с духом, она встала и, стараясь внешне сохранять спокойствие, последовала в кабинет за Кристиной Стагерт, место которой Патрисия мечтала занять.

— Патрисия Гуднайт, — представила ее Кристина высокому мужчине с иссиня-черными волосами, вставшему из-за стола, когда женщины вошли.

— Спасибо, Кристина.

У хозяина кабинета был приятный, хорошо поставленный голос. На первый взгляд он производил впечатление учтивого, обладающего светскими манерами человека. Но, когда секретарша вышла, Патрисия внимательно пригляделась к стоящему напротив нее мужчине и вдруг подумала о том, что такая твердая линия подбородка бывает только у очень волевых, жестких людей.

Рейвен внимательно наблюдал за Патрисией.

— Присаживайтесь, мисс Гуднайт, — наконец сказал он после небольшой заминки и приветливо улыбнулся, давая понять Патрисии, что она понравилась ему.

Патрисия знала, что хороша собой и что ей очень идет деловой костюм, который она впервые надела сегодня.

— Вы без труда нашли нас? — спросил Рейвен.

Она удивленно взглянула на него. Это что, шутка? Трудно не заметить огромное здание торговой фирмы «Кентавр», возвышавшееся в центре города.

— Да, — сказала Патрисия, — без труда.

Рейвен кивнул, пряча улыбку.

— Расскажите о себе, — попросил он, снова опустившись в офисное кресло за столом, после того как Патрисия села на предложенный ей стул.

— Мой стаж работы составляет…

— …Три года, — закончил за нее Рейвен. — Я знаю, что вы, по отзывам вашего бывшего шефа, отличный секретарь, у вас приличная скорость печатания на машинке, вы обладаете незаурядными организаторскими способностями, общительны, умеете прекрасно ладить с коллегами и очень трудолюбивы. Если бы я не знал всего этого, то вы сейчас не сидели бы здесь.

Патрисии вдруг расхотелось устраиваться на работу к этому человеку. Ей показалось, что он слишком резок. Впрочем, она не могла позволить себе капризничать — жить на что-то надо.

— Мне двадцать восемь лет, — сказала она, решив дать Рейвену еще один шанс. Интересно, что он хотел услышать о ней, если, по-видимому, был прекрасно осведомлен о ее деловых качествах? Впрочем, он наверняка знал и то, сколько ей лет.

Спокойно, Патрисия, спокойно, сказала она себе, глядя в карие глаза хозяина кабинета. Чего он от меня хочет? Патрисия не знала, что еще могла бы сообщить Рейвену.

— Что еще вы хотели бы узнать обо мне? — спросила она наконец, чувствуя, что пауза затягивается.

Рейвен пристально, без тени усмешки смотрел на нее.

— У вас прекрасный послужной список и блестящая характеристика с прежнего места работы. Очевидно, ваш шеф очень высоко ценил вас.

— Я его тоже.

Томас Харвард, на которого Патрисия до недавнего времени работала, был милейшим человеком. Она не могла обижаться на него даже тогда, когда он перегружал ее. Патрисия никогда не ушла бы из пароходной компании, если бы не одно досадное обстоятельство…

— В таком случае, почему же вы уволились? — спросил Рейвен, не сводя с нее глаз.

Патрисия открыла было рот, чтобы назвать ту же причину, которую называла всем, — отсутствие карьерного роста и относительно низкая зарплата, — но вдруг передумала и решила сказать правду. Все дело было в сыне Томаса — Майкле. Слабохарактерный отец во всем потакал своему великовозрастному чаду, и, когда тот решил потеснить его на посту главы компании, сразу же уступил. Однако Патрисия знала, что никогда не сработается с заносчивым и избалованным Майклом.

— Я никогда не ушла бы из компании, если бы не некоторые изменения, которые должны были произойти в ней.

— И какие же это изменения?

Патрисия вдруг пожалела о том, что разоткровенничалась с Рейвеном, но было уже поздно.

— В компанию пришел сын мистера Харварда. Дела в ней шли не лучшим образом, и Майкл Харвард решил помочь отцу.

— Вы не ладили с Харвардом-сыном?

— По долгу службы я должна ладить со всеми, — довольно резко ответила Патрисия, поскольку подобный вопрос задевал ее профессиональную честь.

— В таком случае, в чем же дело?

Патрисия чувствовала, что провалилась на этом собеседовании. Нет, Рейвен не возьмет ее на работу. Зачем он копается в ее прошлом? Что хочет узнать? И неожиданно для себя, чувствуя, что ей нечего терять, она рассказала ему то, о чем не говорила ни одной живой душе.

— В тот день, когда Майкл впервые вышел на службу и занял кабинет по соседству с кабинетом своего отца, я разругалась с ним. Накануне хозяин дома, в котором я снимаю квартиру, известил меня о том, что продает свою недвижимость и я должна срочно подыскать себе другое жилье. Поэтому я была не в духе.

— И вы часто ругаетесь с людьми, на которых работаете?

— С мистером Томасом Харвардом мы ни разу не сказали друг другу даже резкого слова! — возмущенно воскликнула Патрисия и вдруг подумала о том, что Рейвен именно тот человек, с которым она непременно ссорилась бы каждый день.

Его манера расспрашивать раздражала ее, а пристальный, изучающий взгляд карих глаз выводил из себя. Нет, она ни за что не будет работать у него!

— Майкл Харвард чем-то задел вас за живое? — продолжал допытываться Рейвен. — Не так посмотрел на вас? Не то сказал?

— Это я стерпела бы. Не думайте, что я вспыльчивая особа, которую легко вывести из себя.

Она замолчала, с вызовом глядя на Бенджамина Рейвена, но тот не проронил ни слова, и Патрисия вынуждена была продолжать свой рассказ.

— Майкл вызвал меня в свой кабинет и наговорил гадостей. Из того, что он мне сказал, я поняла, что он ревнует меня к отцу. Ему не нравится наша взаимная симпатия. И, когда я что-то возразила ему, он… он… — Патрисия запнулась, но чувство собственной правоты заставило ее продолжать: — Он обвинил меня в любовной связи со своим отцом. Вот тогда-то я поняла, что один из нас должен покинуть компанию. Мистер Харвард никогда не уволил бы сына, поэтому ушла я.

— Он был не прав?

— Кто?

— Майкл.

— В чем?

— В том, что вы состояли в любовной связи с его отцом.

Выражение лица Бенджамина Рейвена было непроницаемым. Патрисия задохнулась от возмущения. Впрочем, она сама виновата в том, что разоткровенничалась. Никто не тянул ее за язык.

— Нет, он был не прав! — чеканя каждое слово, заявила она и подумала, что, если Рейвен вздумает развить эту тему, ей придется встать и уйти.

Но она напрасно беспокоилась — он заговорил о другом.

— В нашем отделе по подбору кадров вам назвали зарплату, которую мы предлагаем. Надеюсь, она вас устраивает?

— Да, это щедрое вознаграждение, — спокойно сказала Патрисия.

На самом деле у нее глаза полезли на лоб, когда менеджер назвал ей сумму, которую компания готова платить секретарю Рейвена. И это не считая премиальных, пенсионных отчислений, оплачиваемых отпусков и праздничных дней!

— Тот, кого мы возьмем, действительно будет неплохо зарабатывать, — заметил Рейвен таким тоном, что Патрисия сразу поняла: ее здесь не собираются брать на работу. Но по мере того, как он продолжал говорить, ее надежды стали возрождаться и крепнуть. — Я предъявляю высокие требования к своей секретарше. Вы очень красивы, мисс Гуднайт, — бесстрастно заметил он, — у вас, должно быть, много поклонников. Вы по всем статьям подходите нам, но вам придется сопровождать меня в поездках, а в разъездах я бываю довольно часто. Как на это посмотрят ваши друзья и близкие?

Патрисия хотела возразить, что у нее нет никаких поклонников, но не стала этого делать. Ей было почему-то приятно, что Бенджамин Рейвен считает ее неотразимой.

— Они не вмешиваются в мою работу, — сказала она.

В отделе по подбору кадров ей зачитали должностные обязанности секретаря, где упоминались длительные командировки. Филиалы торговой компании были разбросаны по всей Австралии, и Рейвену, по-видимому, часто приходилось посещать их.

— А что, если вы получите распоряжение срочно отправиться в деловую поездку, за полчаса, скажем, до свидания со своим возлюбленным? Представьте, что вы давно договорились поужинать с ним этим вечером или сходить в театр?

— Я думаю, что моему возлюбленному в таком случае придется одному поужинать или посмотреть спектакль, — быстро, почти не задумываясь, ответила Патрисия, и ей показалось, что уголки губ Рейвена слегка дрогнули. Она отметила, что у него очень красивый чувственный рот.

— Значит, рядом с вами нет человека, ради которого вы все бросили бы, — сделал вывод Рейвен.

— Нет, — призналась Патрисия.

— И вы в ближайшее время не собираетесь замуж?

Его вопрос предполагал, наверное, развернутый ответ, но Патрисии не хотелось посвящать потенциального работодателя в свои проблемы. В конце концов она ведь не спрашивает у него, женат ли он или не собирается ли жениться! Патрисия некоторое время молча смотрела на Рейвена, не зная, что сказать. Да, директор огромной транснациональной торговой компании красивый мужчина и наверняка имеет любовницу, а может, не одну.

Внезапно Патрисии пришло в голову, что он, наверное, то же самое думает о ней, и она покраснела.

— Замужество меня мало интересует, — выпалила она.

— Вы что-нибудь имеете против брака? — приподняв бровь, спросил Рейвен.

Имея перед глазами пример родителей и семейной жизни своих сестер, Патрисия, конечно, не спешила замуж. Но она не собиралась посвящать Рейвена в личную жизнь своих близких.

— По данным статистики, сорок пять процентов браков распадаются, — сказала Патрисия. — В моей жизни на первом плане стоит карьера, работа, и только потом семья.

Рейвен кивнул и перевел разговор на другую тему.

— Вы живете в Ньюкасле?

— Да, я снимаю там квартиру. Но сейчас я гощу здесь, в Сиднее, у сестры.

— Если вы будете работать у нас, вам, разумеется, придется переехать в Сидней. Вы уже пробовали подыскать здесь какое-нибудь жилье?

— Я полагаю, что прежде надо устроиться на работу, а потом уже искать квартиру, — ответила Патрисия и с удивлением увидела, что Рейвен встал, давая понять, что собеседование закончено.

— В таком случае поспешите с поиском жилья, — сказал он, выходя из-за стола и направляясь к Патрисии.

Она тоже встала. Отправляясь на собеседование, Патрисия надела туфли на очень высоких каблуках, но Рейвен все равно был на голову выше ее.

Он протянул ей руку на прощание, и Патрисия машинально подала свою, глядя на Рейвена снизу вверх с недоумением.