— В чём дело, Лоррейн?

Ни за что не признаюсь, но в этот момент я вздохнула с облегчением. Потому что рядом со мной остановился Дэниел Хьюз.

— А, малыш Дэни… — улыбнулся мистер Коулман, напоминая мне в этот момент пиранью, разинувшую пасть.

— Я хочу забрать свои вещи. И крольчиху. И кресло. Фотографии… — Я беспомощно смотрела на Дэниела Хьюза.

Понимала, что выгляжу жалко, но ничего не могла с собой поделать. Просто моя жизнь изменилась слишком быстро, я ещё не успела привыкнуть к этим изменениям. Мне не дали поговорить с отцом, только поставили перед фактом.

И я просто хочу, чтобы всё было как прежде.

Я могла бы найти и съесть клевер с четырьмя лепестками. Но, посмотрев ещё раз на мистера Коулмана, поняла, что могла бы съесть хоть целое поле счастливого клевера — мне бы это ни капельки не помогло.

— Если вы не против, я забрал бы несколько самых дорогих для Лоррейн вещей, — вежливо попросил Дэниел.

— Против! — сказал, как отрезал, мистер Коулман. — Забрать? Ха! Парень, последний раз, когда у меня забирали что-то, мне было лет семь. А на следующий день я сломал этому засранцу палец и отвоевал обратно не только отобранное, но и опустошил карманы того неудачника. Сейчас мне далеко не семь, малыш Дэни. Хочешь получить эти вещи — купи!

Мистер Коулман щёлкнул пальцами, подзывая рабочих. Те поставили мамино кресло на асфальтированную дорожку. Роберт Коулман сел в него и начал раскачиваться.

— Неплохая работа, натуральный материал. Чертовски удобное кресло! Я оцениваю его, скажем… в пятьдесят тысяч долларов. Идёт?

Я задыхаюсь: сумма просто чудовищна!

Дэниел улыбнулся одними губами и спросил, не глядя на меня:

— Лорри, тебе очень дорого это кресло?

— Да, Лорри, давай устроим небольшую гаражную распродажу, — ухмыльнулся Роберт Коулман. — Сколько милых вещиц, нужных тебе, хранится в этом доме? — Он встал, подошёл к комоду и выдвинул ящики один за другим. — Какие милые трусики. Ммм…

Этот старый извращенец прижал к носу моё белое кружевное белье и втянул воздух. Меня передёрнуло от отвращения. Дэниел Хьюз кажется мне уже не таким мерзким человеком. По сравнению с Коулманом, разумеется.

— Лорри, что тебе нужнее всего? — Дэниел перевел на меня взгляд своих сапфировых глаз. — Подумай хорошенько. И я заберу это.

— Купишь, — поправил его мистер Коулман, покручивая мои трусики на пальце.

Мне хотелось убраться отсюда поскорее и я выпалила, не думая:

— Фотографию с мамой на тумбочке и мою крольчиху Бетси! И это кресло… мамино кресло.

— Цена кресла вам уже известна, — подал голос мистер Коулман. — А фотография… О, это воспоминания. Они бесценны. Но я оценю их в сто тысяч. Кролика вы получите бонусом. Всё-таки это гаражная распродажа. Покупателем положены бонусы в виде приятных подарков.

— Договорились. Я выпишу чек, — соглашается Дэниел, не моргнув и глазом.

— Чек? Подотрись своим чеком, парень! — процедил сквозь зубы Роберт Коулман. — Я человек старой закалки и люблю слушать шелест купюр. Только наличные.

— Хорошо. — Дэниел тут же позвонил кому-то и сообщил: — Деньги привезут через десять минут.

— Подожду, — улыбнулся мистер Коулман.

* * *

Это были самые длинные десять минут моей жизни. Всё это время я наблюдала, как выносят вещи из дома, переставшего быть моим.

Почему мой папаша, чёрт бы его побрал, свалил и оставил меня одну разгребать это дерьмо?

Деньги привезли. Мистер Коулман с любовью пересчитал купюры и только потом кивнул:

— Забирайте. Фотографию и крольчиху я вручу вам лично в руки.

Кресло Дэниел Хьюз приказал забрать своим людям. Коулман вошел в дом, но скоро появился снова, держа мою крольчиху за уши. Во второй руке он нес нашу последнюю совместную с мамой фотографию. Я вдруг подумала, что нужно будет протереть фотографию, прежде чем целовать её по привычке перед сном. Я не ожидала подвоха, сунула под мышку фотографию, протянула руки, желая взять Бетси…

Дальнейшее произошло очень быстро. Мистер Коулман обхватил крольчиху двумя руками… одним движением свернул ей шею и опустил на мои протянутые ладони бездыханное ещё тёплое тельце. Перед глазами всё поплыло. Я только увидела, как Дэниел метнулся к нему.

— Остынь, парень, — лениво улыбнулся Коулман.

Наверное, он был могущественнее Дэниела, потому что тот только сжал кулаки и яростно поглядел на старого ублюдка. Потом обнял меня за плечи и повёл прочь и усадил в машину. Мы уехали прочь от дома, который уже не был моим.

Всю дорогу я рыдала, едва ли отдавая себе отчёт, что держу мёртвую крольчиху, а меня обнимают сильные руки Дэниела. Тёмных волос то и дело касались его губы.

Я оплакивала не только мёртвую Бетси. Я оплакивала свою жизнь, которой тоже свернули шею.

— Успокойся, Лорри. Я куплю тебе другую крольчиху, — пообещал Дэниел.

— Просто верни мне мою прежнюю жизнь, — попросила я, зная, что он ответит.

— Нет, Лорри. Твоя жизнь теперь принадлежит мне.

Глава 3

Особняк Дэниела поражал размерами и великолепием.

В другой раз я бы непременно с удовольствием сунула свой любопытный носик всюду, но сейчас мне не было никакого дела до богатства Дэниела. Я только автоматически отметила, что ковры очень мягкие, а все поверхности сверкают, потому что начищены до блеска прислугой. Я не помнила, когда Дэниел отобрал у меня крольчиху, но в просторную спальню я вошла уже без мёртвого питомца. Мужчина усадил меня на кровать, присел на корточки и сжал мои пальцы.

— Лорри, детка, не стоит так убиваться. Я дам тебе время передохнуть и привести себя в порядок…

Я взглянула на его красивое лицо с бронзовой кожей и невероятно острыми скулами. Пухлые порочные губы наводили на мысль о самых горячих и непристойных действиях, которые он может вытворять этими губами. В этот момент я ещё больше возненавидела этого мужчину. Он пробуждал во мне низменные желания одним своим присутствием.

— Ненавижу тебя!

Я забралась на кровать с ногами.

— Разуйся, невоспитанная девчонка, — укорил мистер Хьюз, встав. Он возвышался надо мной, словно колосс. Сунул руки в карманы брюк и выглядел сейчас скучающим мажором. — Разуйся! Или я сделаю это сам. Но я очень увлекающийся — могу заодно и раздеть тебя… — Этот сукин сын улыбнулся, нарочно медленно облизнув губы. Взгляд потемнел и прошёлся по мне жаркой волной. — Я очень-очень увлекающийся, — севшим голосом произнёс Дэниел.

Я не хотела, чтобы мерзавец опять трогал меня. Поэтому разулась и обхватила себя за плечи руками.

— Я хочу позвонить отцу! Все твои слова звучали очень занимательно. Но пока я не услышу своего папашу — не поверю в происходящее. Может быть, ты просто наглый похититель? — выпалила я, понимая, что нужно было сделать это сразу же.

Но меня так парализовало произошедшее и властный голос Дэниела, что я была, как покорная овца. И, наверное, видя, что и Кристиан, мой парень, не особо сопротивляется, я просто переняла его поведение.

— Не поздновато ли для звонков отчиму? — спросил Дэниел, намеренно подчеркнув, что у меня есть только отчим.

Моё лицо вспыхнуло. Да, Барри Фулер мне не родной отец. Но мама встретила его, когда мне было лет девять или десять. С Барри было весело, поэтому я быстро начала звать его папой. А родного папу я не видела ни разу в жизни. По словам мамы, некоторые мужчины годятся только для того, чтобы после эякуляции засохнуть пятном спермы на трусах. Моему родному папочке повезло больше остальных — он оставил следы своего присутствия во влагалище моей мамы, потому родилась я.

— Не поздновато, — ответила я. — Он — моя единственная семья.

— У Фуллера уже поздний вечер, — невозмутимо отозвался Дэниел, достал свой телефон и набрал номер моего отчима. — Не буду тебе мешать. Приду позднее.

Он положил телефон рядом со мной на кровать и вышел. Я не верила, что мерзавец ушёл далеко. Наверное, подслушивал под дверью.

— Да, Хьюз. Проблемы? — послышался в трубке резкий голос моего отца.

Или пора перестать считать Барри Фуллера своим отцом?

Проблемы? Явно не у тебя, пронырливый сукин сын!

— Привет, папуля, — сказала я, едва сдерживая злость.

— Оу… — отчим замолчал.

На заднем фоне хорошо был слышен шум.

— Повторить, мистер Перес? — радостно выкрикнул кто-то.

— Двойной, Скотти. Со льдом.

Мистер Перес? Барри Фуллер мало того что расплатился мной по своим долгам, умотал на тропические острова, так ещё изменил имя? Новая жизнь!

Я, словно парализованная, слушала, как звякают кубики льда в его бокале. Потом стало немного тише — наверное, мерзавец вышел из бара.

— Лоррейн, детка…

— Барри, что происходит? Почему я у Хьюза? Почему наш дом… — Хотя нет. Какого чёрта я стараюсь быть вежливой, когда мне заявили, что я — собственность Дэниела Хьюза? — Почему дом моей мамы перешёл во владение какого-то заносчивого и старого ублюдка?! Что происходит?!

Я сама не поняла, как мой голос сорвался на крик. Но я не могла иначе. Моя жизнь разрушена, а папаша пьёт скотч в каком-то баре и не кажется расстроенным. Ни капельки.

— Лоррейн, это был лучший выход из сложившейся ситуации, — неловко попытался выкрутиться отчим.