— Сынок, я очень сильно болела и почти умерла. — Мальчик подбежал ко мне и, обняв, уткнулся в плечо. Я погладила его по спине и повторила то, что выдумала для Грес: — Когда я была между жизнью и смертью, ко мне явился Строгий Родитель и много всего рассказал и научил. Он отругал меня за то, что я раньше была слишком нерешительной, и велел мне стать другой ради вас. Вот я и стала. И про травы, грибы и ягоды тоже он мне рассказал, чтобы я больше никогда не была беспомощной.

— Значит, ты теперь точно не отдашь нас дяде Донато?

— Обещаю, что сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вы остались со мной. А теперь знаешь что, сынок, — я отстранила мальчику и ласково заглянула ему в глаза, — пробегись под нашими деревьями и поищи гнёзда. В кустах на земле тоже смотри. Попробуем раздобыть яиц.

Сама же я прошлась по лугу дальше и нашла ещё дикий лук с чесноком. Живём! Прям жалко стало грибов, которые я велела выложить. С ними бы вообще хороший суп получился.

— Мам, я нашёл гнездо! Тут голубые яйца! Или зелёные? Шесть штук! — восторг в голосе Марка проливался бальзамом на сердце.

Вроде бы отвлекла.

— Бирюзовые! — крикнула я в ответ. — Быстро возьми четыре и убегай! — велела и пошла к мальчику, готовясь отбивать его у дроздов.

Он явно нашёл гнездо этих агрессивных птичек.

Но, к счастью, всё обошлось. А под любимой кривой березой я ещё и три гриба нашла. Правда, не таких красивых, как те, что пришлось оставить. Но ничего. В супе их красота не важна.

Прогулка наша удалась, и к обеду мы вернулись с добычей. Марк помог мне разобраться с плитой — я убедилась, что работает тут всё на магических артефактах. Плита представляла собой большой камень, нагревавшийся когда на него ставят посуду с исписанным рунами дном. Набрала из родника воды в такую кастрюлю и принялась варить суп. Дети внимательно следили, как я ловко орудую ножом, но ничего не спрашивали. А я в это время гадала, вернётся Грес с деньгами или нужно прямо сейчас, помолясь, идти и искать бриллианты? И что делать, если их нет? Вечером-то можно сходить к реке и попробовать поймать рыбу на ужин, но только проблемы у меня куда серьёзнее, чем поиск пропитания: мне нужно отремонтировать дом и открыть своё дело.

Глава 3

В столовую мы не пошли. Сели обедать прямо в кухне.

— Вкусный суп, — похвалила Софи, поймав в ложку кусочек гриба.

— Это потому что мамин, — нашёл объяснение особенному вкусу странного супа Марк.

А я подумала, что как только раздобуду денег, столько вкусного им наготовлю — на всю жизнь запомнят.

— Вот вы где! А пахнет чем так? Бонита, что ли, приходила?

В кухню вошла Гресия, и меня прямо накрыло волной невероятного облегчения. Слава тебе, господи, не сбежала!

— Мама приготовила суп, — с гордостью доложил няне Марк.

Грес выронила из рук увесистый мешочек. Упав, он характерно звякнул.

— Продала? — спросила я, взвешивая взглядом содержимое мешочка.

Если следовать логике, там должно быть много денег. Ведь если у них тут в ходу монеты, которые носят в мешках, то ценность одной денежки должна быть высокой, иначе устанешь кошелёк с собой таскать.

— Продала, моя госпожа! Очень нам с вами повезло, — доложила няня. — Сосед наш генерал всё не глядя купил и даже не стал торговаться. А я вообще чисто случайно к ним в поместье зашла. Даже не думала, что получится там расторговаться.

Я нахмурилась, пытаясь переварить новость.

— А ему зачем женские платья и чемоданы?

Не поверю, что такой сноб — перед глазами встало красивое надменное лицо — станет покупать своей жене чьи-то обноски.

— Понятия не имею, госпожа. Но когда я заглянула к ним в кухню, чтобы пообщаться с генераловой поварихой — она нам иногда мясо даёт — там обнаружился сам хозяин. Он у меня спросил, кто я такая, зачем пришла и почему с чемоданами, а я и рассказала, что мы их соседи и про нашу нужду. Тогда генерал и купил всё не глядя.

Удивительно. Но мне вдруг стало крайне неловко и неприятно. Захотелось вернуть ему монеты и забрать обратно вещи Абигаль. Я почувствовала себя какой-то побирушкой.

— Что он спрашивал о нас?

— Ничего, спросил только: дети — мальчик и девочка? Я сказала «да», и на этом всё.

Странный мужчина! Грибов ему жалко, а денег нет. Или совесть заела после моей отповеди?

— Ладно, спасибо ему. Наливай суп, садись и рассказывай, сколько у нас теперь есть денег, — велела я, приказав себе выбросить глупые мысли о возвращении монет из головы. — А вы, детки, если наелись, можете пойти отдохнуть или поиграть.

За столом произошла быстрая рокировка, и мы остались с Грес одни. Няня зачерпнула суп, понюхала и отправила в рот первую ложку. Проглотила и закрыла глаза.

— Нет, это всё никак не укладывается в моей голове. Вы, госпожа Абигаль, сроду ничего не готовили и нож в руках не держали. Как это всё возможно?

Я вздохнула. Вот же душная тётка! Радовалась бы молча, а не требовала объяснений.

— Мизи Гресия, моя дорогая. Вы верите в Строгого Родителя, ответьте мне честно? — спросила я устало.

— Конечно, верю! Что за вопрос? Как можно в него не верить, когда вокруг столько его чудес?! — Грес отточенным жестом махнула над своей головой.

— Так отчего же не веришь в его очередное чудо? — требовательно спросила я, нагнувшись над столом. — Я же сказала, что он полностью меня изменил.

— А вот в том-то и дело, моя госпожа. Тут главное слово «полностью». Я верю в Строгого Родителя и верю, что вы — его промысел. Да вот только вы не Абигаль, а кто-то другой, которого Строгий Родитель поместил в её тело. А Абигаль была слишком слабой, поэтому уступила вам место и ушла! — заявила нянька, глядя на меня прямо.

Я аккуратно положила ложку, но взгляд от глаз Гресии не отвела. В этот момент я поняла, что готова сражаться за своё место в теле Абигаль до последнего. Я вдруг осознала, что больше не хочу домой, потому что мне там совершенно нечего делать. Моя Ксения уже десять лет живёт в Южной Африке, мы видимся раз в год, и они с внуками во мне не нуждаются. А эти дети — Марк и Софи — нуждаются. Они просто пропадут без меня. В этом мире я нашла новый смысл жизни и разбудила в себе почти угасшую с годами жажду деятельности. Я ведь и ремонт в доме хотела затеять, потому что испугалась нагрянувшей апатии. А здесь она прошла как не бывало.

— Разве же такое бывает, мизи Гресия? — спросила я, вложив в голос побольше холодной угрозы.

Пусть только попробует развить эту мысль или с кем-нибудь ею поделиться!

— Известны несколько случаев, — сглотнув, прошептала Гресия.

— И что с ними сделали? — зловеще спросила я, сжимая в кулаке ложку покрепче, до побелевших костяшек.

— Их забрали в монастырь Великого Старца Просветителя, — едва слышно прошелестела Грес.

— И, наверное, даже не подумали об их близких? Наплевали на судьбы детей, да, мизи Гресия?

Нянька вздрогнула и побледнела. По её виду я поняла, что оказалась права. Осталось понять, к чему наш разговор приведёт, и решить, что мне со слишком догадливой женщиной делать.

— Я глупость придумала, госпожа Абигаль! — вдруг горячо затараторила нянька, — Голову мне напекло, вот и ляпнула! Конечно же, вы просто были при смерти и вернулись немного другой. Набрались ума в чертогах Строгого Родителя. Нет ничего сложного в том, чтобы нарезать травы и бросить в воду! Но только вы другим свои новые умения не сильно демонстрируйте, моя госпожа. Лучше у меня спросите, прежде чем рисковать. Мы вместе придумаем, как ваши новые знания представить людям без лишнего риска и подозрений.

Ну что ж, Грес сделала правильный выбор.

— Есть какие-то проверки? — спросила я, с облегчением откинувшись на спинку стула.

— Я точно не знаю. Про эти случаи написано в летописи «Хроники Велиссии» — так наша страна называется. Так вот, всех прошлых переселенцев властям сдавали испуганные родственники, а те после допроса у менталиста сами сознавались, что явились из других миров. Потом их отправляли в монастырь, чтобы они делились своими знаниями на благо процветания Велиссии. Благодаря им мы имеем канализацию, водопровод и многое другое, — заученно отрапортовала нянька.

Я постучала пальцем по губам, размышляя.

— То есть велика вероятность, что если родственники не сдали, то попаданцы счастливо прожили жизнь в чужом теле?

— Очень может быть, — кивнула Грес.

Ну что ж, всё не так уж и плохо. Главное, не сильно выделяться и не толкать в народ прогрессивные идеи вроде эмансипации и феминизма.

— Ладно, раз мы всё выяснили, давай обсудим наши финансовые дела. Поешь и расскажи, сколько дал генерал и что можно купить на эти деньги.

Гресия шустро заработала ложкой, а прикончив суп, вывалила из мешка на стол горку монет — все как одна жёлтые, блестящие, с изображением мужчины в короне на реверсе и резной единицей на аверсе.

— Здесь триста золотых, моя госпожа. Если жить экономно и на них только питаться, хватит примерно на год. Если нанять кухарку и горничную, покупать одежду и тратить на развлечения — на полгода. А если полностью ремонтировать дом — их вообще не хватит. Так же как и на убеждение опекунского совета в том, что детей нужно оставить вам. Общее состояние маленького господина Марка оценивается в пятнадцать тысяч золотых, а приданое госпожи Софи в десять. Разумеется, господин Донато потратит гораздо больше трёх сотен золотых, чтобы до этих денег добраться.