Но колдунья издала смешок, напоминающий воронье карканье. На ней по-прежнему была имперская форма с истершимся гербом республики на обвислой груди.
— Мне нечего тебе сказать, Лидия.
— Посмотрим, — ответила Лидия, закидывая ногу на ногу.
— Считаешь себя столь могущественной и неприкосновенной, — прошипела Хельда.
— Ты в этой части расскажешь мне, что еще непременно отомстишь?
— А ведь я знала твою мать, девчонка, — резко бросила колдунья.
Лидия прошла хорошую выучку и превосходно умела владеть собой. Ее лицо осталось бесстрастным.
— Моя мать была королевой ведьм, — предельно скучающим тоном произнесла она. — Ее знали слишком многие.
— Я не про поверхностное знакомства. Я знала ее хорошо. Летала в ее отряде в наши боевые деньки.
— До или после того, как ты продала свою душу Дому Пламени и Тени? — Лидия склонила голову набок.
— Я принесла клятву на верность Дому Пламени и Тени как раз из-за твоей матери. Она была слабой, бесхребетной и не имела вкуса к наказаниям.
— Думаю, в этом мы с моей матерью сильно разнимся.
Слезящиеся глаза Хельды скользнули по Лидии.
— Лучше это, чем быть таким позорищем, как твоя сестра, которая теперь именует себя королевой.
— Гипаксия наполовину принадлежит Дому Пламени и Тени. Она бы потребовала от тебя поклясться в верности обоим Домам.
Лидия знала, что Иритис внимательно следит за их разговором. Если королева умела запоминать с первого взгляда, может, ее способность простиралась и на то, что она слышала?
— Твоя мать сдуру отдала тебя отцу, — проворчала Хельда.
— Мне считать это комплиментом? — осведомилась Лидия.
— Считай, как тебе угодно. — Колдунья улыбнулась, блеснув кошмарными гнилыми зубами. — Ты — прирожденная убийца, как и любая истинная ведьма. А девчонка на троне такая же мягкосердечная, как твоя мать. Она угробит всю династию вальбарских ведьм.
— Мой отец, увы, отличался способностью уговорить кого угодно, — сказала Лидия, намеренно сделав вид, будто любуется кольцом на пальце, рубин которого сейчас не отличался от пламени Иритис. — Но довольно обо мне. Пора вас познакомить… Это Иритис, королева огненных спрайт. А это Хельда, верховная колдунья имперского ковена.
— Я знаю, кто ты такая, — тихо, с едва сдерживаемым гневом ответила Иритис. Сейчас она парила в центре пузыря. Ее тело стало кроваво-красным. — Ты надела на меня этот ошейник.
Хельда снова улыбнулась, разинув рот шире и показывая почерневшие десны. Кто-то робкий пришел бы в ужас от этой улыбки.
— Я имела честь сделать это и другой маленькой сучке, что носила корону до тебя.
Хельда не имела в виду мать Иритис, которая никогда не была королевой. Нет, когда последняя королева умерла, титул перешел к другой ветви династии, где Иритис оказалась первой в числе наследников.
Про́клятое наследие. Получив титул, она одновременно лишилась свободы. Иритис не проносила корону и одного дня, как Ригелус распорядился отправить ее в тюрьму.
— Да, Хельда. Мы все знаем, насколько ты искусна, — все так же сухо сказала ей Лидия. — Аталар может лично поблагодарить тебя за первое клеймо на лбу. Но давай поговорим о том, почему ты решила нас предать.
— Я ничего подобного не делала.
Даже горсианские кандалы не помешали колдунье выплеснуть немного ее магической силы.
Лидия подняла глаза к потолку и вздохнула:
— Хельда, у меня сегодня есть и другие дела. Может, не будем тянуть время?
Лидия без предупреждения коснулась вершины хрустального пузыря. Он мгновенно растаял. Теперь колдунью и королеву спрайт разделял лишь воздух.
Иритис не шевельнулась. Не попыталась убежать, не устроила взрыв пламени. Словно свобода после долгих лет заточения в пузыре…
Лидия прогнала эту мысль. Придав голосу такую же мертвую интонацию, как и выражению глаз, она сказала:
— Ну что ж, ваше величество… Посмотрим, как ты умеешь вдохновляться.
Глаза Хельды метали молнии, но она не задрожала и вообще не выказала страха.
Но Иритис, повернувшись к Лидии, тряхнула головой и ответила:
— Нет.
— Нет? — удивилась Лидия.
— Нет, — дерзко повторила Иритис, тоже не выказав страха.
— Это не предложение. Это приказ. — Лидия кивнула на Хельду. — Сожги ей руку.
Хельда торопливо убрала скрюченные руки под стол, будто это могло ее спасти.
Иритис дерзко вскинула голову:
— Пусть я у вас в плену, но подчиняться вам я не обязана.
— Хельда — предательница Республики.
— Это вранье, — вмешалась Хельда.
— Ты напрасно ее жалеешь, — продолжала Лидия.
— Это не жалость, — сказала Иритис. Ее рубиновое пламя приобрело оттенок выдержанного вина. — Это честь. А какая честь нападать на того, кто не в состоянии ответить? Враг или нет — значения не имеет.
Лидия выпятила верхнюю губу:
— Сожги… ей… руку.
Пламя Иритис стало фиолетово-синим и особенно жарким.
— Нет.
Хельда хрипло рассмеялась.
— Повторяю в последний раз, — произнесла Лидия со спокойствием, заставлявшим ее врагов умолять о пощаде.
— И я тебе отвечу хоть тысячу раз: нет. Я не поступлюсь своей честью.
— Здесь у тебя нет никакой чести. Таких понятий в подземельях Вечного Дворца не существует.
— Честь — это все, что у меня есть, — сказала Иритис. Даже холодные руки Лидии ощущали жар ее темно-синего пламени. — Я не замараю свою честь и не откажусь от нее, что бы ни совершил мой враг. И чем бы ни угрожала мне ты, Лань.
Лидия выдержала пылающий взгляд королевы огненных спрайт, найдя в нем лишь нерушимую и несгибаемую волю.
Она насмешливо поклонилась королеве и взмахом руки пробудила магию, дарованную ей на неделю Ригелусом. Вокруг Иритис вновь образовался хрустальный пузырь.
— Тогда ты для меня бесполезна, — заявила Лидия и, взяв пузырь, направилась к двери.
Иритис молчала. Ее пламя приобрело ярко-синий оттенок. Королевский цвет.
Лидия уже открывала дверь, когда Хельда спросила:
— А что будет со мной?
Лидия холодно посмотрела на имперскую колдунью:
— Предлагаю умолять Ригелуса о милосердии.
Не дожидаясь ответа колдуньи, она захлопнула дверь.
Милосердие. Пару дней назад в сердце Лидии не было ни капли милосердия. Это она незаметно сунула коммуникационный кристалл в карман имперской колдуньи, когда проходила мимо той в коридоре одного из верхних этажей. Рунн томился в застенке, и кристалл ей больше не был нужен. А вот перевести подозрения Мордока с себя на Хельду — здесь кристалл оказал ей неоценимую услугу.
Лидия считала, что главным объектом ненависти Иритис, конечно же, являются астерии. За ними следовала имперская колдунья, нанесшая татуировку на пылающее горло королевы. А значит, Иритис доставит удовольствие покалечить колдунью.
И тем не менее королева огненных спрайт отказалась.
Лидия вернулась во влажную духоту зала мистиков. Хранительница куда-то исчезла. Не появилась она и когда Лидия донесла хрустальный пузырь до стола в центре зала.
— А как насчет других узников? — вдруг спросила Иритис.
Лидия остановилась и сунула руки в карманы.
— Зачем я буду тратить время, убеждая тебя помочь мне с ними?
Времени и в самом деле становилось все меньше. Ее ждали другие дела, и задерживаться здесь дальше Лидия не могла.
— Ты сильно рисковала, вынося меня отсюда. И все впустую.
Лидия пожала плечами и медленно пошла к двери.
— Я умею проигрывать сражения, — бросила она на ходу. — Наслаждайся своим именем и честью. Надеюсь, они составят тебе хорошую компанию в этом пузыре.
Брайс казалось, что они с Нестой идут уже целую вечность — в темноте и тяжелой, гнетущей тишине.
У Брайс вновь заболели ступни. Боль распространилась выше и охватила ноги целиком. В иных условиях она бы заглушила дискомфорт разговором, но благоразумие удерживало ее от вопросов о мире Несты. Каждый из них мог лишь насторожить воительницу.
Это было бы слишком подозрительно. Если она сама решила рассказывать им как можно меньше о себе и Мидгарде, наверное, и они придерживались того же правила.
Неста вдруг остановилась и подняла сжатый кулак.
Брайс тоже остановилась, взглянув на спутницу. Серо-голубые глаза Несты медленно обшаривали пространство туннеля. Лицо ее выражало ледяное спокойствие.
— В чем дело? — тихо спросила Брайс.
Неста вновь оглядела пространство.
Подойдя ближе и осветив своей звездой участок туннеля, Брайс поняла, почему остановилась воительница. Туннель расширялся, превращаясь в зал. Потолок был настолько высоким, что даже звездный свет Брайс туда не достигал. А в центре… проход сужался до каменного моста, переброшенного через пропасть, которая отсюда казалась бездонной.
Брайс понимала, что это не так, поскольку глубоко внизу шумела вода. Грохот стоял даже здесь, на подходе к мосту. Значит, внизу текла обширная подземная река. Из темноты долетали брызги, влажный воздух имел сильный металлический привкус. Железо. Должно быть, где-то находились залежи этого металла.
— Этот мост — прекрасное место для засады, — все с тем же спокойствием сообщила Неста.
— И кто ее может устроить? — шепотом спросила Брайс.