8

И снова тени наблюдали за ним.

Баксиан и Рунн были в бессознательном состоянии. Хант думал, что тоже потерял сознание, но… нет. Он висит и смотрит на тень, а тень смотрит на него. Тень застыла возле стойки с пыточными орудиями, которыми Поллукс и Ястреб недавно терзали его.

Лидия сегодня не показывалась. Хант не знал, считать ли это хорошим знаком. Спрашивать Рунна он не решался. Казалось бы, ему лучше знать, хороший ли это знак. Его соратники здесь впервые, а он годами жил в этом дерьме.

И еще очень и очень многое он должен был бы знать лучше, чем они.

Хант потерял чувствительность в руках и плечах. Однако зуд от медленно отрастающих крыльев сохранялся. Казалось, по спине у него ползают полчища муравьев. Никакие попытки двигать мышцами спины не помогали.

Ему ли не знать, что связываться с архангелами и астериями предельно опасно? Нужно было настойчивее предостерегать Брайс; может, даже силой увести ее с этого безумного пути.

Двести лет назад Исайя приводил все доводы, пытаясь его переубедить. Хант не прислушивался — и теперь пожинал последствия. За столько времени пора бы усвоить урок.

Его кровь охлаждалась, стекая по телу на пол.

Но он ничему не научился. Не усвоил главного: никто не может одолеть астериев и их ставленников, оставшись при этом в живых. А он должен был бы это знать.

Тень улыбнулась ему.

Тогда Хант улыбнулся в ответ. Потом тень заговорила:

— На Хеле ты бы достиг успеха.

Хант был слишком одурманен болью, поэтому даже не вздрогнул, услышав знакомый мужской голос. Этот голос он уже слышал в другом сне и в другой жизни.

— А-а, это ты, Аполлион, — проворчал он.

Значит, совсем не смерть пожаловала к нему.

Хант не старался скрыть разочарование.

— В каком печальном положении ты находишься, — промурлыкал принц Ямы. Его по-прежнему скрывали тени, но теперь они двигались. Принц-демон втянул воздух, словно пробуя его на вкус. — И какую сладостную боль ты испытываешь.

— С радостью поделился бы.

Аполлион негромко рассмеялся. В его смехе было что-то жуткое.

— Похоже, чувство юмора тебе не повредили. Даже украшение, заново появившееся у тебя на лбу, этому не помешало.

Хант хищно улыбнулся:

— На этот раз я удостоился высокой чести получить татуировку от руки Ригелуса.

— Интересно, что он вздумал делать это сам, а не поручил кому-то из имперских колдуний. Ты чувствуешь разницу?

— Эта татуировка… жжет, — опустив голову, признался Хант. — Прежняя, сделанная колдуньей, ощущалась как холодное железо. А теперь будто кислотой намазано. — Хант едва успел договорить, как вдруг его ударило мыслью. — Брайс. Она… она у вас?

Если они что-то сделали с ней, если Аполлион только намекнет на это…

— Нет. — (Ему показалось, что тень моргнула.) — А почему ты спрашиваешь?

Ужас пиявкой пополз по телу Ханта и был холоднее льда.

— Брайс не попала к вам?

Тогда где она? Переместилась ли она в какой-то мир или до сих пор кувыркается сквозь пространство и время, попав в вечную ловушку?

Должно быть, он издал какой-то печальный звук, поскольку Аполлион сказал:

— Аталар, повремени немного с истерикой.

После чего он исчез.

Хант не мог продохнуть. Возможно, тяжесть тела давила на легкие, но… У Брайс не получилось. Она не попала на Хел, а он застрял здесь и…

Аполлион появился снова, вместе с другой тенью. Та была выше и худощавее, с глазами цвета синих опалов.

— Где Брайс? — прошипел принц Пропасти.

— Она отправилась искать вас. — Голос Ханта дрогнул. Рядом с ним дернулся и застонал Рунн. — В первую очередь тебя, Аидас.

Принцы Хела переглянулись. Чувствовалось, что между ними происходит мысленный разговор.

— Вы ведь призывали ее найти вас, — не отступал Хант. — Всех нас кормили сказками об армиях, готовых помочь. Как только она будет готова…

— Возможно ли после всего… — спросил брата Аидас, совершенно игнорируя Ханта.

— Не впадай в романтизм, — предупредил его Аполлион.

— Звезда могла ее повести, — возразил Аидас.

— Прошу вас, — перебил их Хант. Ему было плевать, что он докатился до мольбы. — Скажите мне, где она?

Баксиан застонал, приходя в сознание.

— У меня есть догадка, но тебе, Аталар, я не скажу, чтобы потом Ригелус не выбил это из тебя, — тихо сказал Аидас. — Хотя, думаю, он уже сам сделал тот же вывод.

— Да иди ты! — бросил ему Хант.

— Нам пора, — сказал брату Аполлион.

— Тогда зачем было являться сюда и наблюдать за мной из-за теней? — требовательно спросил Хант.

— Нам требовалось убедиться, что мы по-прежнему можем рассчитывать на тебя, когда настанет время.

— И что, по-вашему, я должен делать? — спросил Хант, все больше раздражаясь.

— То, для чего ты родился: выполнить задание, ради которого отец дал тебе жизнь, — ответил Аполлион и исчез, оставив Аидаса одного перед узниками.

Потрясение Ханта приглушило толщей давней, но так и не исчезнувшей душевной боли.

— У меня нет отца.

Аидас вышел из тени. Лицо у него было печальным.

— Ты слишком долго задавал неправильные вопросы.

— Что такое ты несешь?

Аидас покачал головой:

— Черная корона, которая вновь окружает твой лоб, — это не новая пытка от астериев. Она существует тысячелетия.

— Хотя бы раз скажи мне правду…

— Останься в живых, Аталар.

С этими словами принц Пропасти последовал за братом и исчез в темноте, где перемигивались угли.

* * *

Тарион проснулся от пульсирующей головной боли, отдававшейся в каждом уголке тела.

Судя по запаху в комнате, здесь ночевал Холстром. Вероятнее всего, на полу, хотя сейчас волка рядом не было. Тарион сощурился от боли и поплелся в гостиную, где обнаружил Холстрома на диване. Рядом лежал Флинн. Деклан и Марк пили кофе за столиком у окна, выходящего на яму для поединков. Ариадна сидела на стуле и читала книгу. Глядя на нее, не верилось, что минувшим вечером она поджарила трех львов.

И никаких признаков наследницы Фендир. Троицы спрайт тоже не было. Наверное, все они относились к его вчерашним галлюцинациям.

— Доброе утро, — буркнул Тарион, прикрывая один глаз от яркого света гостиной.

Ему никто не ответил.

Ладно. С ними он разберется потом. Сначала надо глотнуть кофе. Тарион двинул в угол гостиной, где находилась мини-кухня. От взгляда на экран включенного телевизора (спасибо, что без звука) его левый глаз пронзила резкая боль. Мышечная память привела русала к кофемашине. Он поставил чашку под носик и нажал кнопку. Вроде бы ту, что нужно.

— А ты и впрямь похож на кусок дерьма, — зевая, произнес Флинн. Тарион в этот момент вдыхал аромат готовящегося кофе. — Зато Ари, как всегда, выглядит потрясающе.

Драконесса продолжала читать, не обращая внимания на сына провинциального фэйского правителя. Она даже не шевельнулась, словно хотела, чтобы незваные гости забыли о ее существовании. Если такое, конечно, возможно.

Флинн перевел взгляд на Тариона:

— Почему ты не обратился к нам за помощью?

Тарион сделал глоток и поморщился, когда слишком горячий кофе обжег ему рот.

— Рановато для подобных разговоров.

— Не отнекивайся, — подхватил Холстром. — Мы бы тебе помогли. Зачем ты поперся сюда?

— Потому что Речная Королева от вас и мокрого места не оставила бы, — ответил Тарион, не сумев скрыть раздражение. — Я не хотел отягощать совесть еще и этим.

— А здесь тебе лучше? — спросил Итан.

— Теперь ты застрял здесь и кормишься всем, что она даст, не говоря уже о разных дерьмовых побочных обстоятельствах, — хлестал его словами Флинн. — Как ты мог оказаться настолько тупым?

— Флинн, кто бы говорил о тупости! — Тарион сердито посмотрел на него.

Глаза Флинна вспыхнули. Он редко показывал свою истинную сущность, пряча ее за фасадом повесы. Но сейчас она проявилась. Тарион увидел перед собой властного фэйца с замашками правителя.

— Знаешь, Кетос, даже я никогда бы не продал душу Королеве Змей.

— Должен быть какой-то способ вытащить тебя отсюда, — добавил Холстром. — Ты сбежал с Голубого Двора. Кто сказал, что нельзя сбежать и от…

— Послушай, — скрипнул зубами Тарион, — Холстром, я знаю, что у тебя комплекс спасителя.

— Трахал я все комплексы. Ты — мой друг. Нельзя игнорировать опасность, в которой увязаешь.

Тарион не знал: ответить волку сердитым взглядом или обнять его. Он снова глотнул обжигающего кофе. Огонь, разлившийся по горлу, был как нельзя кстати.

— Мы — это все, что осталось, — хрипло произнес Итан. — Кроме нас, нет больше никого.

— Затея провалилась, — пояснил сидевший за столом Деклан. — Рунн, Аталар, Брайс…

Марк положил ему руку на плечо, стараясь успокоить.

— Знаю, — ответил Тарион. — А Кормак мертв.

— Что? — Флинн поперхнулся и выплюнул кофе обратно в чашку.

Тарион рассказал о случившемся в лаборатории и вдруг почувствовал: сейчас ему бы не помешала порция яда. Когда он закончил рассказывать о своих договоренностях с Королевой Змей, собравшиеся молчали. Потом Флинн заговорил:

— Итак, наши следующие шаги. Нужно попасть на борт «Коня Глубин» и добраться до берега Пангеры, а дальше в Вечный Город. — Он кивнул Тариону. — До того как Сабина нас подкараулила, мы решили найти способ вытащить тебя отсюда и просить связаться с русалочьим командованием корабля.