Сара Коуквелл

Гильдарский разлом

Моей маме, которая всегда говорила, что я смогу, но которой так и не удалось сказать: «Я же говорила!» — и моему папе — за все.

Сорок первое тысячелетие.

Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — Повелитель Человечества и властелин мириадов планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.

Даже в своем нынешнем состоянии Император продолжает миссию, для которой появился на свет. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины.

У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной Обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов. И много более опасных врагов.

Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить.

Забудьте о достижениях науки и технологии, ибо многое забыто и никогда не будет открыто заново.

Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да смех жаждущих богов.

Глава первая

В РАЗЛОМ

Пустота прогнулась, искривилась только на миг, словно ее засасывал вакуум. Звезды изменили свои очертания, точки растянулись в черточки, а затем бесконечная ночь замерцала и выбросила в реальное пространство одинокий корабль. Его двигатели еще пару секунд пылали, потом генерируемое им поле для защиты судна во время путешествия в варпе, вспыхнув, исчезло. Постепенно двигатели стали остывать, медленно переходя на стандартный режим.

Космическое пространство вокруг корабля зарябило, когда циклические генераторы щита удвоили мощность в преддверии плотных скоплений обломков, и все вновь стало нормальным, словно корабль был здесь всегда. Торговое судно «Бескрайний горизонт» при первой возможности приглушило двигатели, раскаленный выброс плазмы приостановил паническое бегство из эмпиреев. На корабле включилось бессчетное множество проверочных и калибровочных систем. Несколько членов команды пробормотали благодарность Богу-Императору и машинному духу корабля за благополучное путешествие через варп.

Они прибыли в эту глухомань целыми и невредимыми, но вот удастся ли выжить в этом секторе — хороший вопрос. Корабль вышел на окраину Гильдарского Разлома.

— Мы определенно одни, сэр.

В наступившей тишине команда мостика «Бескрайнего горизонта» обменялась взглядами, в которых читалось сильное, почти осязаемое беспокойство. Лука Абрамов нахмурился и потер подбородок, обдумывая ситуацию. Его взгляд упал на незадачливого юнца, доставившего столь тревожный отчет, и капитан неодобрительно прищурился — он явно ожидал совсем других новостей.

Юноша поежился под взглядом капитана, догадавшись, что от него ждали чего-то большего, — теперь все взгляды на мостике были устремлены на него. Осознав это, парень откашлялся, похлопав по сжатому в руке инфопланшету. Но не успел что-либо добавить, так как Абрамов подался вперед.

— Попробуем сначала. Наши координаты совпадают, ведь так?

— Д-да, сэр. Капитан. — Юноша протянул инфопланшет, и Абрамов забрал его, даже не удосужившись взглянуть на экран. Люмополосы на мостике едва светили, после путешествия в варпе их еще не успели переключить на полную мощность, и в тусклом полумраке ястребиное лицо Абрамова оставалось непроницаемым.

— Значит, как ты и сам уже понял, слова «мы определенно одни» совершенно неприемлемы, Каман. — Абрамов поднялся с трона управления, сошел с возвышения и остановился напротив парня. — Неужели мы прибыли слишком рано? Или даже опоздали?

Абрамов мысленно проклял неудобства варп-путешествий. Эффекты замедления времени считались самой незначительной проблемой, с которой мог столкнуться корабль, но именно они раздражали больше всего.

— Судя по корабельным хронометрам, мы прибыли на четыре часа раньше намеченного срока, — послышался голос откуда-то справа от Абрамова. Капитан оглянулся и быстро кивнул. Следующие его слова прозвучали с уверенностью, которой он, впрочем, не испытывал на самом деле.

— Тогда движемся дальше. Мы можем продолжить путь к нашей цели.

— Но, сэр… — нерешительно начал Каман, но проглотил фразу, готовую вот-вот слететь с языка. Он воспользовался уважительным обращением без лишних раздумий. Верный признак беспокойства не ускользнул от Абрамова. Ему нравилось вносить в общение между членами команды определенные вольности. Кое-кто из этих людей был с ним еще со времен службы на флоте. И все до единого — поборники традиций и формальностей. Да, старые привычки так просто не изжить.

Каман потер переносицу. Не хотелось казаться навязчивым или снисходительным, но каждый член команды сейчас думал о том, что он так неуклюже пытался облечь в слова.

— Но, сэр. Опасности…

— Опасности Гильдарского Разлома мне прекрасно известны, Каман. И я был бы крайне признателен, если бы ты не стал напоминать мне то, о чем я и так прекрасно осведомлен. — Юноша покраснел от стыда, и Абрамов немного смягчился. — Собери пока всю доступную информацию, чтобы кормчая провела нас через пояс к Гильдару Секундус. Я готов к неприятностям. Мы подождем эскорт еще немного. Уверен, они вскоре дадут о себе знать. — «Или, — добавил он про себя, — не покажутся вовсе». — Вам известно, насколько у нас сжатые сроки.

Ему не первый раз приходилось вести судно через коварные проливы системы, он искренне надеялся, что и не последний. Но без защиты эскорта Абрамов невольно испытывал беспокойство, которое был не в силах побороть. Живот скрутило от тревоги, но капитан старался держать лицо. Нельзя выказывать перед командой неуверенность.

— Да, сэр, сей момент. — Каман скрестил руки на груди и вернулся на свой пост.

Абрамов кивнул. У него была отличная команда, надежная и заслуживающая доверия. Кое-кому недоставало опыта, но со временем они научатся. Каман был именно из таких. Абрамов тщательно подбирал команду — на борту было достаточно опытных людей, чтобы путешествие к Гильдару Секундус не доставило особых проблем. Он полагал, что учел все факторы. На самом деле он был полностью в этом уверен.

И все же…

Если быть честным перед самим собой, то следует признать — действуй Абрамов самостоятельно, он предпочел бы пройти через астероидное поле только со своей командой. «Бескрайний горизонт» был хорошей посудиной, до сих пор отлично справляющейся со всеми брошенными ему вызовами. Его кормчая была опытным и закаленным в боях ветераном и, бесспорно, одним из самых одаренных пилотов, с которыми ему когда-либо приходилось встречаться. Вместе они были отличной командой с безупречной репутацией. Пусть корабль стар и, как часто шутил капитан, держится на одном честном слове. Но он точно надежен. Старик прослужил много лет и отслужит еще столько же.

Абрамов не нуждался в эскорте, но ему не оставили выбора. Если бы он мог через Разлом идти один, то поступил бы так без раздумий. Тем не менее от этого предложения было невозможно отказаться — ему недвусмысленно дали понять, что эскорт он получит в любом случае.

Лука Абрамов был проницательным человеком и отличным капитаном, поэтому предпочел последовать совету, который считался равносильным приказу от Адептус Астартес. Как-никак «Бескрайний горизонт» входил в зону патрулирования Серебряных Черепов, и пойти наперекор их воле было бы сочтено за тяжкое оскорбление, после чего неизбежно последовало бы наказание. А учитывая все то, что ему было известно о Серебряных Черепах в целом и капитане Дэрисе Арруне в частности, его действия, скорее всего, расценили бы не просто как неподчинение. Серебряные Черепа славились по всему сектору своей безжалостностью. Невыполнение приказа они расценили бы как вызов или, по меньшей мере, подозрительные действия. Обычно в одиночку работали грабители и контрабандисты. Иногда и на борту у Абрамова совершенно случайно оказывался запрещенный товар, но контрабандистом он себя не считал.

Не все корабли получали сопровождение на время путешествия через Разлом. Как правило, хватало их присутствия поблизости. Но от распоряжения по прибытии в систему встретиться с другим кораблем «Бескрайнему горизонту» нельзя было так просто отмахнуться. У Абрамова и так хватало проблем — он не хотел и не стремился добавить к их списку еще и недовольство капитана Арруна.

— Регулярно проводить авгурное сканирование, — приказал он оператору пульта сканера. — Я хочу узнать об их появлении в ту же секунду.

В отличие от многих других команд, команда «Бескрайнего горизонта» почти полностью состояла из неаугментированных людей. Абрамову приходилось служить на кораблях, команда которых по большей части состояла из сервиторов, а рядом с ними он чувствовал себя неуютно, по крайней мере, по соседству с ними на капитанском мостике. Поэтому, едва приняв командование над судном, он ввел новые правила. Лоботомированные сервиторы всё еще механически сновали по инженерному отсеку, где для того, чтобы присматривать за работоспособностью корабля, боевой дух не требовался. Но основу команды Абрамова составляли люди. В поле зрения не наблюдалось ни одного сервитора. И он гордился этим.

— Конечно, Лука, — ответила оператор.

Она чувствовала себя уютнее благодаря неформальной обстановке, царившей на борту «Бескрайнего горизонта». Как и на Абрамове, на ней был блекло-серый комбинезон с символом корабля — солнцем, заходящим за горизонт. Ее темно-русые волосы, собранные весьма неприглядным образом, лишь сильнее подчеркивали уставшие глаза и морщинки, омрачающие привлекательное лицо. Пару секунд Абрамов разглядывал женщину с нескрываемым удовольствием, пока она быстро жала на кнопки и крутила диски архаичных систем. Когитаторы и системы застонали, неохотно подчиняясь, и оператор тихо поблагодарила машинных духов, которых ей удалось вытянуть из дремы.

Через некоторое время мостик «Бескрайнего горизонта» снова погрузился в рутину. Абрамов позволил себе немного расслабиться. Первые минуты напряженности неизбежны. После выхода из варпа всегда начиналась суета. Эти мгновения, как правило, были наполнены дурными предчувствиями, но они символизировали возврат к обычному течению жизни на борту фрахтовщика, потому что после тревоги всегда приходила умиротворенность.

Информация передавалась на словах, а также в виде распечатанных докладов, и когда все вернулось в привычное русло, оставалось только наслаждаться гармоничной симфонией работы на мостике. Это был знакомый, полностью подчиненный ему пандемониум звука, которым он дирижировал без особых усилий. Бой склянок, по которому машинные операторы начинали читать литании. Медленная, непрерывная пульсация двигателя далеко под кораблем и периодическое затишье в фоновом гуле, когда изношенный поршень выбивался из такта. Монотонные ответы немногочисленных сервиторов в машинном отделении, подтверждающие приказы и передающие данные через корабельный вокс…

Абрамов откинулся на спинку командного трона и закрыл глаза, позволив звукам захлестнуть его успокаивающим бальзамом. Все хорошо. Все спокойно.

«Бескрайний горизонт» Абрамов приобрел пару лет назад, и хотя он предпочитал брать заказы по своему усмотрению и работать только на себя, капитан исправно служил Империуму, когда это от него требовалось. Особенно если ему предлагали такой выгодный контракт, как путешествие к заводам по переработке прометия. Воля и благородство Луки Абрамова неплохо сочетались с постоянным стремлением к финансовому обогащению. Хотя эту черту характера он по мере сил старался не демонстрировать.

Его повсеместно уважали за щепетильность, усердие и обезоруживающую честность, поэтому нередко доверяли доставку ценных грузов. Первые десять лет он прослужил исключительно Империуму. Этого времени оказалось достаточно, чтобы появилось неодолимое желание работать на себя, и он ушел в свободное плавание. Звучит иронично, так как теперь он снова здесь, связанный очередным контрактом. Но Абрамов успел привыкнуть к жизни свободного человека, поэтому решил для себя, что, выполнив еще парочку имперских поручений, обязательно вернет себе независимость. Абрамов понимал, что для торговых рейдов в Гильдарскую систему возможностей хоть отбавляй. В этой части сегментума Обскурус, благословенной огромными ресурсами, контрактов хоть отбавляй. Ему ничего не стоило выполнить еще пару-тройку «официальных» миссий. Практика, как он знал, доведенная до совершенства.

Контрактов явно было куда больше, чем кораблей, которые бы рискнули отправиться сюда. Абрамов нисколько не сожалел о проделанном пути. Капитан знал обо всех здешних опасностях и считал их неизбежным злом.

Бессчетные века эта часть космоса представляла собой значительную угрозу для кораблей, бороздящих ее просторы. «Гильдарским Разломом» назывался маршрут, пролегающий через всю звездную систему. Сама система состояла из множества отдаленных, в основном необитаемых миров и считалась потенциально опасной зоной для путешествий.

В центре системы вокруг плотно заселенной планеты Гильдар Секундус вращался астероидный пояс. И без того опасное поле становилось еще более гибельным из-за огромного количества космических обломков, которые вечно дрейфовали в пустоте. Остовы погибших кораблей, не услышавших предупреждений, плавали по всему Разлому, но грабить их было слишком рискованно. Лихачи-разбойники, которые решались на грабеж, нередко в итоге лишь добавляли свои корабли к дрейфующим останкам.

Из развороченных, разбитых судов медленно вытекали струи плазмы и токсичных отходов. Смертоносная смесь сгущалась в химический туман, из-за которого авгуры и связь работали с сильными помехами.

Поэтому астероидный пояс был как благом, так и проклятьем, представляя сложности для тех, кто желал войти или покинуть Гильдарскую систему. Он также давал естественную защиту планете, в чьих запасах прометия остро нуждался Империум. Вращающиеся каменные глыбы и обломки кораблей являлись началом испытания, с которым приходилось встречаться гостям системы. Здесь регулярно появлялись суда ксеносов и ходили слухи, что пираты активизировались не только здесь, в Гильдарском Разломе, но и во всех дальних закутках сегментума Обскурус.

Приняв нелегкую ношу по поддержанию мира в секторе, Серебряные Черепа издавна занимались патрулированием Разлома. Другие ордены Адептус Астартес редко когда соглашались на столь тягостную, лишенную славы повинность. Но Серебряные Черепа считали сектор частью своей вотчины. И Серебряные Черепа были гордыми.

Их присутствие придавало ощущение безопасности месту, которое в ином случае считалось бы крайне опасным. Но за все следовало платить. Серебряные Черепа управляли судоходством по системе железной рукой. Более удачливые корабли вроде «Бескрайнего горизонта», следуя положенному протоколу, заранее предупреждали космических десантников о своем маршруте. Предъявив необходимые разрешения, их обеспечивали координатами места встречи с эскортом. Те, кто сам по себе входил в реальное пространство на границах Гильдарского Разлома, очень скоро встречались с «группой приветствия». Грубейшая ошибка, которую никому не советовалось допускать. Бравые космические десантники никогда не славились теплотой и радушием. Но, с другой стороны, они были известны верностью имперским законам, кроме того, разговор с нарушителями у них был короткий. Незавидная участь ждала капитана, который вздумал бы спорить с орденом Серебряных Черепов. Нет, существовали определенные правила, которым требовалось неукоснительно следовать.

И, несмотря на то что он выполнил все распоряжения и ни на шаг не отступил от предписанных инструкций, несмотря на то что он терпеливо ждал скрепя сердце, пока капитан Аррун даст разрешение прибыть сюда, несмотря на то что корабль прибыл в точно указанные координаты, «Бескрайний горизонт» пребывал в полном одиночестве.

Капитан снова потер подбородок. Жест получился нервным, выдающим тревогу, которая начинала исподволь снедать его. Им говорили, что пересечение Гильдарского Разлома без эскорта или подтверждения от патрульного корабля считалось открытым признанием в пиратстве. Но вокруг не было ни одного эскорта, и на позывные сигналы не отвечал ни один корабль. Абрамов не мог позволить себе просто дрейфовать в космосе легкой мишенью для настоящих разбойников, которые могли бы попытать удачи.

Он всегда стремился к полной независимости, и, когда представилась возможность вложить деньги покойного отца, Абрамов не преминул сразу же ею воспользоваться. Многолетние заключения собственных контрактов и подбор лучшей команды, которую он только мог себе позволить, подарили богатый опыт. Поэтому сейчас Абрамов решил руководствоваться своей житейской мудростью.

Выбор казался обоснованно прямым, пусть и далеко не из легких. Можно было либо удерживать текущую позицию и ждать прибытия Серебряных Черепов, либо же разогнать двигатели на четверть мощности и неспешно идти к Гильдару Секундус. Не потребуется много времени на то, чтобы войти в атмосферный слой планеты, и Абрамов нисколько не сомневался в том, что команда сможет провести туда корабль целым и невредимым. С другой стороны, он понятия не имел, как отреагирует немногословный капитан Аррун на подобное нарушение своих устных приказов. Самый вероятный исход не вселял в Абрамова особой радости.

В конечном итоге победил компромисс.

— Отлично, — сказал Абрамов. — Мы подождем еще три часа, — с этими словами он рухнул на командный трон. — Если к тому времени мы не получим известий от эскорта, то направимся к Гильдару Секундус. На самой малой скорости.

— Так точно, капитан.

Абрамов тяжело вздохнул. Если повезет, то они смогут избежать гнева Ангелов Императора.

Во время путешествия к Гильдарской системе он почти не спал, поэтому решил воспользоваться затишьем, чтобы закрыться в покоях и хоть немного отдохнуть. Но стоило только закрыть глаза и забыться глубоким сном, как его грубо разбудил вой аварийной системы корабля. Спустя пару секунд корабль тряхнуло. От резкого движения Абрамов слетел с койки и растянулся на полу.

— Капитан Абрамов, поднимитесь на мостик, — раздался по вокс-системе корабля настойчивый женский голос. — Угроза столкновения. Повторяю, капитан, поднимитесь на мостик.

— Можно было и не повторять, — буркнул он. Окончательно проснувшись, Абрамов поднялся с пола и протер глаза. На краткий миг капитан заметил свое отражение в грязном зеркале над раковиной и тут же пожалел об этом. Он выглядел взъерошенным и уставшим, намного старше своих пятидесяти стандартных терранских лет, и мало чем походил на того властного человека, которым по крайней мере старался казаться.