Нацепила найденные штаны, предварительно тщательно их отряхнув от пыли, и веревкой перетянула, чтоб не падали. Долго смотрела на чужие лапти старые, разношенные. Вздыхала. Кто ж в таких еще ходит? Но делать-то все равно нечего — босиком мне ходить не понравилось с непривычки, пришлось надеть. Не рассчитывала я, что потеряю свой походный ботинок сразу по приезде. В этот раз на практику я совсем неподготовленная прибыла. Страшно сказать, даже трав с собой не набрала про запас. Не успела. Ну да ладно, здесь насобираю.

До речки быстро добралась, если б не лапти, за все подряд цепляющиеся, еще и тихо бы получилось. Русалки меня услышали, гребни на камнях побросали и в воде спрятались. Я только головой покачала: — чего они хотели добиться, оставляя их мне?

Походила я по бережку, пособирала расчески костяные. Кулаком воде погрозила. Разговаривать по-хорошему не захотели — значит, к ночи сами придут. Только ботинок было немножко жаль. Нет, вернуть-то мне его вернут, но длительные подводные погружения еще ни одну обувь краше не сделали.

Пришлось обратно в избу возвращаться и спать ложиться. Во-первых, я за сегодня действительно устала, еще и с лешим силой поделилась, а во-вторых, нормально поспать в эту ночь мне точно не дадут.

Глава 2

Удивительно, но объявились они уже ближе к рассвету. Сразу все. А то я уж волноваться начала, не случилось ли чего. Легли под окном и заныли, ботинком моим, на палку нанизанным, размахивая. Поднялась с постели неторопливо. Пока косу заплела, пока сарафан надела, пока плащ искала — (поутру промозгло было — лето, чай, заканчивалось), русалки уже не то что ныть, они завывать начали. И как-то ненатурально у них выходило. Понятно, что к ведьме шли, и старались вполсилы — это вам не смертных пугать, но я нахмурилась. Что-то было не так.

— Ну? — вышла я и руки на груди сложила.

Русалки жались друг к другу около крыльца, привалившись к стене. На зеленые чешуйчатые хвосты налипли хвоя и грязь. Неужто они, болезные, и вправду ползли до моей избушки?

— Ты бы еще дольше одевалась! — отозвалась одна из них. Я на нее взглянула и сразу невзлюбила. Таких наглых русалок быть не должно, это исключительно ведьмина привилегия!

— Сколько надо, столько и одевалась, — я спустилась к валяющимся у избы русалкам. — Вы чего так-то? Без волшебства совсем? Одурели тут одни? Водяной ваш где?

— Ты, это, водички принеси, — попросила другая, утирая лоб, — моченьки нет, пить хочется.

Я пальцами щелкнула, слово ведьмино тихо сказала, и из избы таз с водой сам вылетел. Подождала, пока очередь из желающих пить закончится, спросила опять:

— Вы из меня дуру-то не делайте, я по русалочьим обычаям еще в позатом году экзамен на отлично сдала. Вы что мне тут устроили?

— Ты, ведьма, не думай, что мы обычаи лесные забыли… — начала одна русалка — сразу видно, постарше остальных, поопытнее. — Да только страшные дела в лесу творятся…

— Фавны? — с отвращением спросила я.

— Какие фавны? — всполошились молодые русалки и загомонили:

— Те, что с рогами? Которых маги создали?

— А что, фавны существуют?

— О-о-о, хочу увидеть живого фавна, они, говорят…

Первой не выдержала старшая:

— Нет тут фавнов! — И посмотрела на меня укоризненно.

А я что? Я вздохнула с облегчением и дальше слушать стала.

— Еще с прошлого года водяной наш запропал, — продолжала старшая русалка, а все остальные вздохнули. — Как ушел на болота, кикимор проведать, так и сгинул…

— Вы пытались узнать, что с ним? К лешему обращались?

Русалки опять загомонили, перебивая друг друга, но я только пальцами щелкнула, и замолчали все, кроме старшей.

Та оглядела своих резко онемевших сестер, кивнула мне, всецело одобряя, и продолжила:

— Как не обращались? Обращались, он тогда сразу на болота пошел, да только следов не нашел, будто и не было там нашего Затона! А без водяного, сама понимаешь, и сила наша уходит…

Я понимала, еще как понимала. И начала хмуриться.

— Мы и тебя разули, чтоб ты перво-наперво к нам пришла, а то знаем мы ведьм: как с русалками знакомиться, так все откладываете на потом…

Это да. Не любим мы, ведьмы, русалок. Вредные они и тиной воняют. А еще болтают без меры…

— А чего ж у реки разговаривать не стали?

— Так страшно нам. Вдруг кто услышит?

— Кто? — удивилась я.

Они только плечами пожали.

Хорошенькие дела! Я призадумалась. А потом наклонилась к той, что ботинок мой держала, сняла его с палки, остатки воды вылила и на крыльцо кинула. Пусть сохнет.

— Ладно, русалки, — я гребни их из кармана достала, отдала старшей. Если себе оставлю, они каждую ночь ведь сюда таскаться будут. Ползком. Я покачала головой. Видно, совсем в ужасе, раз решились на такое. Я ж могла и не отдать гребни. Мы, ведьмы, такие. С непредсказуемым настроением. Им теперь обратно через весь лес ползти, а я слишком впечатлилась пропажей водяного, чтобы вредничать. — Помогу я вам в поисках.

— Ох, ведьма, вовремя ты, — старшая гребнем своим по волосам провела и продолжила: — Я Аквата: если нужно что, просто посмотри в воду стоячую да меня по имени позови.

А потом подмигнула и тихо попросила:

— Ты заклятие молчания с них пока не снимай, нам еще обратно ползти, а ноют они — сама знаешь!

Я кивнула и пошла в дом. Не стала смотреть, как русалки обратно к реке возвращаются. Можно было бы и колдовством помочь. Но характер же! Никуда от него не деться.

Спать ложилась с тяжелыми думами. Водяного искать — занятие не из легких. Без лешего мне не справиться. Завтра позову его, и решим, что делать. Работы впереди уйма… Перевернулась на другой бок, руку под щеку положила и улыбнулась. Началось веселье!

— Я хочу рассказать о своем плане по спасению водяного, — сказала я, дождавшись, когда все русалки вылезут на берег.

Выглядели они неважно. Я недовольно поджала губы. Если б не приехала сюда на практику, боюсь, не осталось бы в этом лесу русалок совсем. Чешуя на хвостах поблекла, начала зарастать тиной, лица осунулись, заострились. Не могут русалки долго без водяного.

— А что, ты его уже нашла, ведьма? — удивилась старшая, Аквата, вытаскивая из зеленых волос мелкую рыбешку и выкидывая ее обратно в воду. — Мне казалось, что, прежде чем спасать, его надо найти…

Русалки согласно закивали, помалкивая. Вот же умницы: с первого раза поняли, что я не выношу, когда они все вместе галдеть начинают.

— Обсуждать мой план будем после того, как я вам про него расскажу! — я нахмурилась. — Что я, зря его целую ночь продумывала?

— Подумать только, целую ночь, — потянула самая неказистая из них, тощенькая. — Мы тут уже несколько месяцев его ищем, а она план «целую ночь» сочиняла!

Вздохнула я тяжело, щелкнула пальцами, слово ведьмино сказала и улыбнулась нахальной русалке, которая теперь несколько дней разговаривать не сможет. А потом посмотрела на остальных:

— Кто-то еще хочет высказаться?

Высказываться больше никто не хотел.

— Итак, для начала нам надо водяного найти.

Аквата закашлялась, но промолчала. Молодец какая.

— С лешим я поговорила, надо идти на болота, — сказала и поежилась. Больше, чем русалок, я терпеть не могла кикимор, хозяев болот. Если с хвостатыми девками еще можно было договориться, то на кикимор ведьмино слово не действовало вообще. Там надо было чем-то более существенным убеждать, палкой там, ну или мечом на самый крайний случай.

Аквата подняла руку. Я кивнула.

— Мы же сказали, что леший его там по первости искал и не нашел!

— Ну сказали, — я дернула плечом, — вы вообще много чего говорите. По делу и без.

Девчонки посмотрели друг на дружку и согласно закивали.

— Да мы и сами пытались! — добавила Аквата.

— Сами, что ли, на болота ползали? — удивилась я.

— Не, — отмахнулась она, — мы ужей попросили.

— Лягушки наотрез отказались: говорят, у кикимор мода новая пошла на лягушачьи лапки под клюквенным соусом, — не выдержала одна из русалок, а потом ойкнула и рот себе зажала.

Я погрозила ей пальцем, чтоб не встревала, и снова к Аквате повернулась:

— И что ужи?

— А что ужи? — грустно ответила она. — Ничего они не нашли, не пустило их что-то туда. Говорят, так страшно стало, так страшно, что они тут же обратно уползли… Сколько ни пробовали потом пробиться — не получается!

— М-да, — подперла я щеку рукой. — Я лешего вчера тоже отправила — говорит, не получилось у него зайти на болота. Останавливает что-то на границе, и все тут!

Русалки зашушукались между собой. А я оглядела свою женскую дружину и вскинула подбородок:

— Мне нужен один доброволец.

Тут же на берегу стало так тихо, что я услышала, как продолжает ругаться мой Бурьян где-то в лесу. Он как с утра начал ворчать, так до сих пор и не унялся. Его я в свой план загодя посвятила — как он вернулся несолоно хлебавши с болот, так и посвятила.

— Ну? — поторопила я девчонок. — Или сама выберу? Эники-беники…

— Да чего уж, — вздохнула Аквата, — я тут главная, я за русалок отвечаю без водяного.