Спать не хотелось. Фиг знает, почему. Долго был в отключке, пока Лизонька меня собирала по кусочкам, много волнений, адреналин плещется до самых ушей, какой уж тут сон? Может, если переодеться в пижаму, заснуть будет проще?
Я встал и подошел к узкому шкафу. Взялся за дверцу и услышал чей-то протяжный стон.
Ах да, это же лазарет. Значит, кроме меня, здесь есть и другие больные. Никаких указаний на то, что я не должен выходить из палаты у меня не было, значит…
Я подошел к двери и попробовал ее открыть. Не заперто.
Выглянул в коридор. Тусклые ночные светильники делали его загадочным и мрачным, как в фильме ужасов. Стон прозвучал снова. Теперь уже отчетливее. Похоже, издавал этот звук обитатель палаты через две двери от меня.
Дежурный? Я покрутил головой. Это же лазарет, должна же здесь дежурить какая-нибудь медсестра? Рядом с входной дверью, перекрывающей коридор, даже была стойка, за которой она должна сидеть… Я вышел наружу. Заглянул за стойку. Там стоял простой рабочий стол, настольная лампа не горела.
— Что я знаю об их штатном расписании? — пробормотал я и пошел в ту сторону, откуда доносились звуки.
— Воды… Помогите… — отчетливо простонал голос из-за двери. Я дернул ручку. Заперто.
— Здесь закрыто, — говорю.
— Позовите санитара… — простонали из-за двери.
— Там никого нет за столом, — сказал я.
— Ключи должны быть где-то там, на столе… — за дверью громко и надсадно закашляли, потом снова раздался стон.
— Сейчас посмотрю, — сказал я и вернулся к столу. Сел на стул дежурного, включил лампу. Под стеклом на столе — несколько записок не очень разборчивым почерком. Еще парочка обрывков бумаги пришпилено на стойку. Имена, названия каких-то незнакомых лекарств…
Я выдвинул верхний ящик стола. Ну да, связка ключей. Пересчитал. Десять штук. Дверей палат — девять. Значит, один от самого лазарета. Взял ключи, вернулся к палате стонущего бедолаги. Интересно, почему его закрыли? Мою дверь оставили открытой…
Нужный ключ нашелся с третьего раза. Замок щелкнул, дверь распахнулась. Устройство палаты было таким же, как и у меня — половина была отделена стеклянной стеной, в дальней части — кровать и узкий шкаф. Вот только кровать другая. С металлической рамой, к которой были приятнуты тощие руки и ноги пациента. Широкими кожаными ремнями. Я замер.
— Воды, мальчик, — сказал привязанный к кровати старик. — Принести мне воды…
Он приподнял голову и плечи, насколько позволяли путы. Хм. Это был тощий старик с длинной неопрятной седой бородой. Кожа покрыта коричневыми пятнами, зубы похожи на старые клавиши от рояля, одного из передних не хватает. И он настолько опасен, что его не только пристегнули ремнями, но еще и закрыли снаружи?
— А что с вами случилось? — спросил я. — Почему вас держат привязанным?
— Ах это… — старик пошевелил длинными пальцами с почерневшими ногтями. Тяжело закашлялся. — Ты принесешь мне попить или будешь и дальше смотреть на мои мучения?
— Ой, извините, — я виновато улыбнулся. — Сейчас принесу, конечно. Стакан только найду.
Я вышел из палаты и пошел в конец коридора. Раз там удобства, то и вода должна быть где-то рядом. Ага. Похоже, питьевая вода вот в этой фляге… Я взял с полки одну из пронумерованных жестяных кружек и зачерпнул воды. Понюхал на всякий случай. Слегка пахло железом и немного болотной тиной. Пожал плечами. Вернулся в палату к старику.
— Дай мне попить, — просипел он. — Мочи уже нет терпеть…
Он дернулся вверх так сильно, что лязгнули цепи на его браслетах. Я сделал шаг к его кровати и примерился, как бы ловчее поднести кружку ко рту лежащего человека и не облить при этом его больничную робу.
Стоп. А может я фигню сейчас делаю? Я вспомнил мутные глаза обезьяноподобного чудища из подземелья. Вдруг где-то тут рядом на стене висит инструкция, что этого старикана после полуночи нельзя поить?
Глава 8. Черная метка
— Да не дергайся ты, — пробормотал я, поддерживая голову старика за затылок. Он вцепился своими крупными желтыми зубами в жестяной край кружки и принялся жадно хлебать воду. Проливая на застиранную ткань робы, конечно же.
Я смотрел на него и думал, что не люблю стариков. Почему-то старушки, даже самые ветхие и топчущиеся на краю могилы не вызывают у меня особых отрицательных эмоций. А вот старики… Брр… Они всегда в тысячу раз противнее любых, даже самых вредных бабок.
Но убедить себя в том, что не надо давать пристегнутому к кровати деду воды, мне не удалось. Я и гремлинов вспомнил, и какой-то мультик про кащея, закованного в подвале, который тоже воды просил. Или не мультик это был? И даже инструкцию про «если вы снимаетесь в фильме ужасов» вспомнил. Но вот передо мной беспомощный дед. Просит пить. И что вы прикажете делать? Говорить: «Пошел на хер, дедуля, вдруг я тебе воды дам, а ты цепи порвешь и меня сожрешь?» Ну-ну. И кто потом будет чувствовать себя как идиот?
Конец ознакомительного фрагмента
