Саша Готти
Влада. Перекресток смерти
Ее руки дрожали, а по спине под шелковым платьем бегали мурашки.
Рушить собственную жизнь страшно, особенно у всех на глазах.
Вокруг носилась круговерть бала, гремела музыка, мелькали роскошные платья и бледные лица.
В полутьме горели сотни глаз вампиров и их избранниц, взволнованных и торжественных. Все взгляды притягивались к Темнейшему и худенькой темноволосой девушке рядом с ним. Темнейшему семнадцать лет, его невесте только что исполнилось шестнадцать. На вид хрупкая, даже беззащитная, если не знать, какая в ней уникальная и жуткая помесь невозможных кровей.
— Иже вальс невест низойдет на ночь ночей! — объявляет распорядитель бала со страшным гортанным скрипом. — Ковано, звонено, сотворено…
Оркестр, выдав напряженный аккорд, затих.
Гулкий стук каблуков по зеркальному полу, шлейф платья с шелестом тянется за хрупкой фигуркой. Если трястись как осиновый лист, это заметно всем, и девушка изо всех сил пытается совладать с собой.
Все ведь так просто — сказать четыре слова, выполнить главную миссию этого бала. «Я приглашаю Гильса Муранова» — и жизнь пойдет дальше. Сказать любимому нужные слова, пригласить его на вальс и в свою жизнь.
«Я приглашаю Гильса Муранова». И все будет хорошо, потому что пойдет так, как должно пойти. Счастье — вот оно, рядом.
И только останется болезненное воспоминание о том, кто не смог выбраться в мир живых. Их двое, парней, один из которых должен навсегда остаться во Тьме, а второй — получить невесту. Вампир выживет, тролль останется во Тьме.
Девушка останавливается посреди зала, и все замирает вокруг в напряженном ожидании.
— Я приглашаю… ЕГОРА БЕРТИЛОВА!!!
Катятся звенящими отзвуками сказанные слова, и уже ничего назад не вернешь. И жизнь, и любовь, и будущее — все это рушится вместе с сорванным балом.
Все связи, держащие ее в этом мире, рвутся, как тонкая паутина. Перед глазами мелькает растерянное лицо того, кто должен был закружить ее в вальсе. Вспоминается вся прошлая жизнь: и человеческое детство, проведенное на Садовой улице, и погибший дед, и родители, которых так и не довелось увидеть. Эти нити обрываются одна за другой.
И вот остается только холодный ночной дождь, хлещущий в лицо, пятна фонарей и обломки собственной жизни.
«Бросаю вас обоих… обоих…» — звенит в ушах собственный крик.
Скрыться, сбежать, пока вампирская нежить и тролльский морок не схватят ее!
И каждый шаг теперь смертелен, каждая секунда приближает к бездне.
Часть первая
Глава 1
Темный двор
Начало декабря принесло в город холода. По питерским улицам гулял ледяной ветер, задувая в подворотни, пробуя на прочность оконные рамы.
На Садовой улице, в самом дальнем углу двора, в два часа ночи горело одно из окон. Полине Рыжовой не спалось: разговоры по скайпу с подругами затянулись допоздна. Девчоночья болтовня перешла в обсуждение сериалов, а потом, когда ночь за окном перевалила за два часа, разговор плавно перешел на увиденные недавно ужастики.
— Да что вы мне про всякие «Нечто» и «Паранормальное явление», это все лажа! Вот у меня во дворе есть проклятый дом, по-настоящему проклятый! — заявила Полина в экран ноутбука, на котором виднелись лица двух ее подруг.
— Да ладно, так уж и проклятый… — зевнула Катька Соколова.
— Ну говори, не тяни! — потребовала Мила из чата в скайпе. — Какой дом и что там творится?
— Это в моем дворе, в нем Огневы жили, — обстоятельно начала рассказывать Полина. — Владу Огневу помните? Она из нашего седьмого класса ушла. Ну, такая… худая, с темными волосами…
Владу помнили далеко не все. Незаметную тихоню позабыли очень быстро, да и подругами она за шесть лет учебы так и не обзавелась.
— Да это та, у которой еще родителей не было, она сирота! — поясняла Полина. — Ну, та, у которой был только дед. Она перед первым сентября пропала, ушла из школы. Все Огневы пропали. В том доме и соседка плохо умерла — она выше этажом жила. А Царевы, их соседи по подъезду! Анжелку помните? Вся семья Царевых сгинула, а отец ее с ума сошел.
— Я во все это не верю, — скривилась Катька. — В классе болтали что-то странное про Анжелку, это я помню. Но не верю я ни в какую мистику.
— И не верь, только из того подъезда почти все жильцы уехали или сгинули! — рассердилась Полина. — Я ведь напротив этого самого дома живу на Садовой, в том же самом дворе. От меня окна квартиры Огневых отлично видно, особенно осенью, когда деревья облетят. Так вот. Знаете, что по ночам в их пустой квартире происходит?
— Н-ну, и чего там происходит? — спросила Катька голосом, который явно давал понять: сейчас Полину поднимут на смех.
— Там… — Полина немного помолчала, подбирая слова. — Там бродят по ночам какие-то тени. Будто ищут кого-то или чего-то. Когда к окнам подходят, кажется, будто у теней глаза светятся! Я серьезно, дико страшно…
Девочки в чате замолчали, переваривая информацию.
— Может, там… мертвая семья Огневой ходит? Их призраки… — тихо предположила Мила.
— Да просто новые жильцы въехали и обживают квартиру, вот и ходят! — по тону Катьки было понятно, что разговор перестал ей нравиться. — Пугаете на ночь глядя всякой ерундой… А может, там просто сама Огнева и ходит, в квартире убирается?
— Какие еще новые жильцы! Какая «сама Огнева»! Что они там могут обживать, если свет не зажигают? — начала кипятиться Полина. — Моя мать говорит, что все семьи из того дома нежить забрала, потому дом и проклят.
— Не-ежить, — протянула Катька с очень серьезным лицом. — Ну, раз такой спец по этим вопросам, э-э-э… твоя мама… говорит, тогда, конечно, да-а, не-ежить…
Из ноутбука донесся смех Катьки, а вот Мила только криво заулыбалась, наматывая прядь светлых волос на палец.
— А сколько ворон у нас во дворе теперь! Сидят на каждой ветке! А наша дворничиха змей в подъезде видела, огромных пауков! Она даже уволилась — говорит, ей жизнь дороже, чем в нашем дворе метлой махать, — с досадой добавила Полина.
Действительно, за последнее время во дворе стало очень много ворон, которые хрипло каркали с утра до ночи, пятнами чернея на голых ветках. Но в воронах нет ничего необычного, а бредням дворничихи про огромных пауков и змей никто не поверил. Разве что на объявлении о поиске нового дворника, которое уже неделю висело на двери подъезда, кто-то из остроумных соседей пририсовал огромного паука с десятью лапами. Полина, осознав, что наговорила глупостей, уже пожалела об этом.
— Полька двинулась головой! Вороны и пауки посреди Питера — тоже нежить, да?! — веселилась Катька. — Кстати, девки, если нежить к вам придет, знаете, что надо делать? Надо сразу спросить, к худу или к добру! Тогда не задушит. Слышь, Поль?
— Да ну вас!!! Мне спать пора, отстаньте!
— К худу иль к добру, Рыжова? — страшным басом протянула неугомонная Соколова. — У-у-у…
Поля обиженно захлопнула ноутбук, выключила торшер и откинулась на подушку. Подруги правы: дикость и бред верить в такое, когда ты учишься в десятом классе и каждый день сидишь на физике, химии и биологии. Там, в школе, нет места ничему, кроме материального мира, где каждое живое существо демонстрируется в разрезе вдоль и поперек — в виде органических соединений, а то и атомов с электронами. Вот и на тумбочке около кровати лежит распахнутая тетрадь по физике с только что дописанным домашним заданием. Какая вдруг может быть мистика среди всего этого?..
Тем более сейчас, когда с кухни тянуло сладковатым запахом борща, мать гремела посудой и слышалось пронзительное мяуканье кота, который выпрашивал мясо.
В безопасности, в теплой квартире интересно щекотать себе нервы, лежа в кровати и глядя в темноту двора за окном, где рвался под порывами ветра масляно-желтый свет уличного фонаря.
Полина долго не могла заснуть, глядя в темноту за незашторенным окном. В голове вертелись мысли о проклятом доме, об опустевших квартирах и семьях, которые унесла нежить. Вот и снова, там, в черных провалах окон напротив, ей почудилось движение. Было видно, как в заброшенной квартире Огневых бледный синеватый свет блуждает, передвигаясь от окна к окну.
Поля как завороженная наблюдала за происходящим. Вот что-то темное, как огромная ворона, отделилось от стены соседнего дома и начало приближаться к ней. Взмах громадными крыльями… еще взмах…
Ноздри вдруг защекотал резкий острый запах, какой бывает от спички, когда ею только что чиркнули о коробок.
Вскрикнув, Полина села в кровати: рядом, в темноте, кто-то был: около кровати на фоне окна четко обрисовывался черный силуэт. Два крыла, два синих огня на месте глаз, таких ярких, что слепят в темноте.
— Тихо ты! — послышалось рядом.
Полина, которая уже собиралась завопить и даже вдохнула побольше воздуха, шумно выдохнула обратно. Шок был слишком сильным, чтобы кричать: у людей не светятся глаза в темноте, у людей не бывает двух черных крыльев за спиной!
— Не орать! — тихо приказал голос. — Я просто задам вопрос и уйду, будто меня здесь и не было. Договорились?