Один из абзацев в этом документе Нолль обвел карандашом: он касался высокоуполномоченного агента Тайной канцелярии в Верхнем городе, некоего господина Берра Каглера — единственного человека, посвященного в дела Иноя. Судя по всему, именно благодаря его действиям Ноллю удалось прибыть в город без должного досмотра и без проволочек устроиться на ночлег. Связь с Берром Каглером по телефонной линии воспрещалась. В случае экстренной (подчеркнуто) необходимости «Нолль должен встретиться с вышеобозначенным агентом лично». Согласно инструкции, Берр Каглер будет ждать Нолля за час до полуночи перед каждым заседанием Совета в южной беседке в саду Верхнего города. Пароль для связи: «Прошлой ночью крысы снова окрасили кровью Крысиную улицу». И ответ на него: «Мужайтесь, такова воля Бога из Монолита».

Четвертый — и последний — документ представлял собой подробную карту города Молч, которую Нолль решил изучить утром.

Пробежав глазами первые три бумаги еще раз, Иной прошел в уборную и, чиркнув спичкой, сжег их в умывальнике. Не отдавая себе отчета, он действовал быстро и уверенно. Наконец, убедившись, что следов не осталось, решился поднять керосинку и взглянуть на свое отражение в зеркале: лицо было еще молодым, смутно знакомым, но все же чужим.

Вернувшись в комнату, Нолль на удивление привычным движением открыл продолговатый футляр. Внутри, как он почему-то и ожидал, лежал семизарядный револьвер. Он поднял его и поднес к лицу. Указательный палец сам потянулся к спусковому крючку. Вес был знакомым, и рука Нолля не дрожала.

4

Ночью ему удалось поспать урывками всего пару часов: четырежды с окраины города раздавались стальные раскаты. Ему пришлось обмотать керосинку рубашкой и убрать под кровать, чтобы та не упала вдруг со стола и не разбилась. Один раз он, разозлившись, отпер ставни и глянул на улицу — туда, где над изломами скатов черепичных крыш клубился туман. Все вокруг лязгало и дрожало, когда он вдруг увидел — вернее, ему показалось, — как что-то пролетело вдали. Будто бы спичкой чиркнули по серому небу.

Нолль запер ставни, отметив, что луна была почти полной, подсвеченной с правой стороны. Она прибывала. Значит, до ближайшего полнолуния у него как минимум несколько дней. «В любом случае начать нужно с Нижнего города, где цель была замечена в последний раз», — думал Нолль, засыпая и вновь пробуждаясь от грохота.

На этот счет у него не было ни тени сомнения: он уже знал, что будет действовать по инструкции. Вопроса тут не стояло. Хотя Нолль не помнил ни своего начальства, ни собственной жизни до Молча, четкая, понятная цель его успокаивала. «Начать с Нижнего города, — повторял он, ворочаясь на кровати. — Найти ведущие к цели нити, связать, допросить, устранить. Если не успею до полнолуния, наведаюсь в Верхний город, к этому Берру Каглеру».

Лишь одно обстоятельство слегка беспокоило Иноя: упоминание о запрете на телефонную связь. Если линия в Среднем городе и так не работала, к чему тогда этот запрет? Одно из двух: либо портье ему врал, либо у Тайной канцелярии была недостоверная информация. Оба варианта не нравились Ноллю.

Поднявшись с кровати перед рассветом, он оделся и вышел из номера. Спускаясь, ненадолго задерживался на каждом пролете, чтобы прислушаться. В пустых полутемных коридорах не было слышно ни звука. Из этого Нолль сделал вывод, что, кроме него, постояльцев в гостинице немного.

— Вы не принесли мне газету, — громко объявил Нолль портье, дремавшему прямо за стойкой.

— А, господин, это вы! — Тот только не подскочил от испуга. — Вы меня разбудили. Вот ваша газета.

Он поспешно вручил Ноллю номер «Молчского вестника».

— Только, простите уж, это вчерашняя, — заметил портье. — Еще темно… Новую принесут позже.

— И эта сойдет, — отозвался Нолль.

Перед тем как свернуть газету и убрать в саквояж, он успел бросить взгляд на первую полосу: «В Нигиле храбрые солдаты Молча дают отпор туману и тьме!» Статья начиналась со слов: «И хотя с переднего края до сих пор никто не вернулся…»

— А все-таки со светом в номере нужно что-нибудь сделать, — сказал Нолль, помолчав. — Читать невозможно. Даже если забыть про прочие неудобства.

Портье согласно закивал.

— Конечно-конечно, только солнце взойдет, так я сразу отнесу наверх свечи.

— Гостей у вас как будто немного.

— Так и есть, господин. Приезжих у нас почти не бывает. Сейчас тут живут только три семьи на втором этаже. Все родом из Нижнего города…

«Стоило бы с ними переговорить», — подумал Нолль.

А портье продолжал:

— Очень им повезло, господин. Выбраться из этой затхлой дыры!

— О чем это вы?

— Ах, точно, вы же не знаете… — Портье изобразил скорбный взгляд. — В Нижнем городе живут нищие. Охотники на крыс, фабричные, а еще — всякие там щипачи… Крыс там выпадает больше всего. И туман — в низине он почти не сходит.

— Вот оно что. — Нолль нахмурился, обдумывая услышанное. — Значит, кроме меня, в гостинице сейчас живут только местные бедняки?

— Выходит, что так… — ответил портье, замявшись. — Лет десять назад приезжие иногда появлялись, но в последнее время по указу Совета сюда селят только нижних. То есть героев из Нижнего города — кто особенно отличился в истреблении крыс.

Нолль притворился, что ответы портье его не смущают.

— А что там по поводу телефона? — спросил он, глядя ему в глаза. — Не починили?

— Господин, я ведь вам уже говорил, бесполезное это дело! — ответил портье, быстро отведя взгляд.

Нолль взглянул на телефонный аппарат. На этот раз ручка кручения была в другом положении.

«Если и врет, то на удивление убедительно, — подумалось Ноллю. — Впрочем, кому же ему докладывать о моем прибытии? Может, как раз Берру Каглеру — тому, кто, пожалуй, единственный в этом заинтересован?»

— Скажите вот еще что: сколько до полнолуния?

— Будет через четыре дня! — воскликнул портье и расплылся в улыбке. — Заседание Совета уже на носу. — Однако, наткнувшись на непонимающий взгляд Нолля, поспешил объяснить: — В день перед полнолунием открываются ворота в Верхний город, и главные лица из двух округов собираются в зале Совета. Тогда же из Нижнего города наверх, под присмотром жрецов, свозят обозы с пойманными крысами и еще всякую надобность с фабрик.

— Что ж, буду иметь в виду, — сказал Нолль задумчиво; он уже направлялся к дверям. — Надеюсь, к моему возвращению вы решите проблему со светом.

— Разумеется, господин!

Иной вышел на улицу.

5

Людей еще не было, только одинокий фонарщик, подставив стремянку, тушил на площади фонари. Двинувшись по главной улице на восток, Нолль сверился с картой.

«Итак, — думал он, — Молч состоит из трех почти независимых округов, но высшая светская власть, как видно, сосредоточена в Верхнем городе. Гостиница и вокзал находятся в Среднем городе — самом крупном округе Молча; здесь расположена бόльшая часть жилых домов, продуктовых и мелочных лавок, а также средоточие местной духовной власти — Церковь при Монолите».

Отдельное внимание Нолля привлек сам Монолит, отмеченный на карте огромным полукруглым пятном, не уступающим размером вокзальной площади. Судя по схеме, главная достопримечательность Молча находилась на западе, на самом краю Среднего города, за стеной, откуда и доносился грохот, не дававший Ноллю уснуть этой ночью.

Первым делом он решился взглянуть на ворота, ведущие в Нижний город, — пусть даже они будут закрыты, ему следовало увидеть их собственными глазами. Уже подходя к восточному краю города, Нолль убрал карту в саквояж — по дороге он успел выучить ее наизусть.

Монументальные кованые ворота охраняли четыре стража — по двое у каждой створы. Едва приметив Нолля, все четверо уставились на него.

— Стоять! — крикнул тот, что стоял к Ноллю ближе всего. — Ходу нет!

Иной придирчиво оглядел острые пики, венчавшие высокую ограду, и подошел еще на шаг, чтобы посмотреть за решетку.

— Сказано вам: идите своей дорогой! — прикрикнул второй — еще громче, чем первый. — Приказом Совета приказано никого не пускать!

— Без особого разрешения вам не пройти! — взвизгнул вдруг третий страж, самый маленький, — ему, должно быть, тоже захотелось как-нибудь выделиться перед остальными.

— Я только приехал, — ответил Нолль как мог простодушно. — У меня дела в Нижнем городе. Где же мне взять разрешение?

— Пишите в Совет! — заверещал третий. — Или в Церковь! Идите!

Лишь последний, четвертый, страж молчал. Он следил не только за Ноллем, но и за тремя сослуживцами.

Перед тем как уйти, Иной все же успел взглянуть сквозь решетку. Он увидел кривой переулок с заброшенными, полусгнившими домами. Их крыши спускались вниз стремительными уступами, и вскоре ни одной нельзя было разглядеть — значит, дальше дома стояли ниже уровня мостовой.

Мысленно сверившись с картой города, Нолль догадался, что за воротами начиналась Крысиная улица — подобие шлюза перед действительным входом в Нижний город. Она представляла собой несколько сот крутых ступеней. Они зигзагом сбегали в туманную низину у основания холма под Средним городом. Только тут, на юго-востоке, склон был хоть немного пологим; на юго-западной стороне дома, смыкаясь стеной, стояли уже на обрыве, возвышаясь над Нижним городом.