— Это уже куда ни шло, — вздохнул Холмогоров. — И что вам нужно от меня, лгуны-недотепы?
— Именно то, о чем мы сказали вначале, — пояснила Кассандра. — Истинная биография Щукина и его загадочные взаимоотношения с бароном фон Шварцем. История призрака, что появляется в весеннюю бурю над Волгой на Царском утесе.
— А еще история «Ночного Гостя», который был украден вчера ночью из музея, — добавил Крымов.
— «Ночного Гостя» украли?! — воскликнул старик.
— Да, — кивнула Кассандра. — Вам Семипалова не сказала?
— Побоялась! Знала, как я отношусь к этой картине. Говорил я им — хорошенько стерегите ее, она необыкновенная! — Его голос дрожал от негодования. — Так ввинтите в стену, чтобы трактором не оторвало! Дурни, раззявы!..
— В сущности, этот вопрос для нас наиболее важен, — пояснил Крымов. — Кто его украл и зачем? Но мы уже знаем почти наверняка, кто это был. Вам интересно?
— Интересно ли мне? Издеваетесь? Кто?
— Потомок барона Шварца.
— Как это? — пробормотал старик.
— Его опознали: вор — копия Шварца с одной европейской репродукции, только моложе лет на десять. Криминалисты постарались — долго объяснять. Если сможете помочь следствию, будем благодарны.
— Но картина «Ночной Гость» не представляла большой музейной ценности, как и другие картины Щукина. Зачем было так рисковать? У нас в музее и Репин есть, и Маковский, и Куинджи. Из сентиментальности? Не верю! — Его брови дрогнули и поползли к переносице. — Вы мне не все рассказали, детектив, верно? Что-то утаили?
Крымов поморщился:
— Не утаил — просто не успел сказать. Картину «Ночной Гость» украли из-за рамы. В ней было высверлено гнездо для документа, свернутого трубкой. Что это за документ, тоже хотелось бы узнать. Может быть, вы прольете свет на эти тайны?
— Сюжет начинает проясняться: призрак, портрет с тайником, потомок. — Холмогоров хитро прищурил один глаз: — Девушка…
— Да?
— А в том журнале, как его, бишь, «Звезда Поволжья», чья была статья про призрак барона? Не ваша ли?
Кассандра скромно опустила глаза:
— Моя. Не понравилась?
— Очень понравилась. Так вы, стало быть, немало знаете об этой истории?
— Кое-что, долго этой темой занималась, — вздохнула она. — Но хотелось бы узнать больше.
— Ну а вы, господин хитрец, — обратился он к детективу, — тоже изучили эту статью?
— Разумеется. Но сколько вопросов! Что за «адов проход» в утесе? Куда делся Карл фон Шварц? Мы уже знаем, что Щукин обладал даром предсказания и написал в «Ночном Госте» своего бывшего хозяина — Людвига фон Шварца, которого тогда и в России не было, стариком. Мы уже догадались, как звали Ночного Гостя на самом деле, — это был Князь Тьмы, — но в чем состоял долг Шварца перед ним? И что за документ мог быть спрятан в раме «Ночного Гостя»? История рвется на части, и я никак не могу сложить их в одну картину.
— Ясно. Ну так что будем делать, молодые люди?
— Вернемся к чаю? — миролюбиво подсказала Кассандра. — С печенюшками?
— Устами младенца, — кивнул Холмогоров. — Идемте на кухню — поможете накрыть стол.
Они пили чай с клубничным вареньем и печенюшками в гостиной. И уже пригубили кагора. За окнами резко потемнело.
— Вы рассказали историю правильно, и я помогу вам сшить те куски, которые рвутся. Барон Карл фон Шварц не умирал.
— Как? — вскинула брови Кассандра.
— Могли бы и сами догадаться, милая.
— Я предполагала, что все так, но поверить в это? Очень сложно, даже мне, чудачке.
— И я предполагал, — кивнул Крымов. — Но не верил. Продолжайте.
— Старый чернокнижник барон Карл фон Шварц, купив худое имение в месте, столетиями обжитом темными силами, через книги, которые привез с собой, и заклинания упросил Князя Тьмы явиться к нему. Прародитель зла всегда приходит, если кто-то очень ждет его. Когда дьявол выполнил просьбу старика и явился к нему, Шварц попросил у него помощи — молодости и богатства. Разумеется, пообещав расплатиться душой. Старая, как мир, история. И все это барон получил: вернул себе молодость, при этом сохранив жизненный опыт. Назвался Людвигом фон Шварцем, наследником. Построил дворец, набрал гарем, стал таскать из Царевой горы золото и драгоценные камни. Заставил служить себе демонов.
— Тех черных, с кровавыми глазами? — спросила журналистка. — Злобарей?
— Их самых. Ударился в распутство и разгул, многих соблазнил своим образом жизни. Короче, зажил на широкую ногу. Пока не обнаглел совсем и не вызвал к себе Князя Тьмы. А дальше вы всё знаете сами — Кассандра живописно описала эту сцену в своей статье. — Старик кивнул девушке. — Читал с наслаждением. Угроза прийти второй раз за душой барона в этот же дом напугала Шварца до смерти, и он с богатством, какое только мог унести, сбежал за границу. Он переезжал, менял имена. Но везде его находили слуги Князя Тьмы и напоминали о грядущем возвращении. В том же возрасте, из какого он прыгнул в юность, Шварц вернулся сюда, в свое заброшенное имение и стал в окружении нескольких прóклятых уродов дожидаться конца. Увы, чем страшнее беснуешься, тем печальнее конец. Однажды к нему пришли. Именно эти мгновения, заглянув на три десятка лет вперед, изобразил на своем полотне «Ночной Гость» художник-провидец Наум Евграфович Щукин.
— Но откуда все это известно вам? — набрался смелости и спросил Крымов. — В таких подробностях, так скрупулезно?
Холмогоров усмехнулся:
— Известно — и все. Ваше право — верить мне или нет.
— Я вам верю, — искренне призналась Кассандра.
Крымов кивнул:
— Да будет так. Вопрос, кто и зачем похитил картину «Ночной Гость». Мы узнали, что это был потомок барона и ему понадобился свиток из рамы. Но встает другой: а что это был за свиток? Для чего он предназначался?
— А вот на эти вопросы, молодые люди, я вам ответить не смогу, — покачал головой Семен Александрович. — Не знаю. Про тайну рамы вы мне рассказали только что.
За окнами полыхнула молния. Все трое напряженно замолчали. Секунд через пять над Девьими горами покатился гром.
— Еще далеко, — констатировал Крымов. — Но шторм будет.
— И еще какой, — кивнул Холмогоров.
— Класс, — с горящими глазами прошептала рыжая журналистка.
— Уверена? — скептически спросил Крымов.
— Ага, — кивнула она. — Целый год ждала этого.
— Возможно, эту полночь с ее чудесами ждем не только мы, — поймав взгляд Кассандры, кивнул Андрей. — Но и еще один человек, у которого далекоидущие планы.
— Так вы приехали, чтобы увидеть призрак барона? — спросил хозяин дома. — Я правильно вас понял, Андрей Петрович?
— Правильно.
Старый художник был мрачен.
— Вы точно пойдете туда?
— Я бы не пошел, — покачал головой детектив. — Гром, молния, проливной дождь, да еще призрак впридачу! Но эта рыжая бестия, моя очаровательная спутница, пойдет точно, — кивнул он на девушку, — а я — рыцарь и ее одну не отпущу.
— Я пойду с вами, — сказал старик.
— Не надо, — покачала головой Кассандра. — Это не ваша забота. И потом, возраст…
— Что значит возраст? — почти возмутился художник. — Я еще крепок — и с молодцом на руках поборюсь. Вот с этим, например, — кивнул он на Крымова.
— Но ходите-то с палкой, — сочувственно заметила девушка.
— Милая Кассандра, я живу тут два десятка лет, неужели все это время сидел на месте? Ходил — и в горку, и с нее. Сотни раз. — Он выдержал многозначительную паузу. — И потом, это самое главное, я знаю, где появляется призрак в весеннюю бурю над Волгой.
Крымов и Кассандра устремили взоры на старика.
— Вы все-таки видели его, — заключила Кассандра.
Холмогоров кивнул:
— И не единожды — три раза за эти годы. Издалека, конечно. Кто станет в своем уме к нему подходить? Последствия непредсказуемы. Пройдет сквозь вас — и будете умирать в муках. Всякий раз он стоял в одном и том же месте. Я рассматривал его в бинокль. В кафтане, при шпаге, седой, простоволосый. Зыбкий. Как будто вот-вот, и растворится в эфире. То ли бросал вызов буре, то ли ждал чего-то, как парусник попутного ветра. Так что пойдем вместе, молодые люди.
Крымов с сомнением покачал головой.
— Но до утеса километров десять — это часа два пешком.
— Я же не предлагаю топать до него, — усмехнулся старик. — Сейчас возьмем дождевики, кое-какие припасы и поедем.
Вскоре под далекие всполохи молний, раскаты грома Холмогоров отпирал замок гаража. Крымов помог открыть двери. На них самым серьезным образом смотрела фарами старая-престарая «Нива» песочного цвета.
— Ух ты! — воскликнул детектив. — Ну-ка, ну-ка? — Он обходил машину. — Не модель ли это «21–21»? Чудо отечественного автопрома? Первое и единственное за всю историю?
— Она самая. 1977 года выпуска. Первая из своей серии, прабабушка.
— И она-таки на ходу?
— Она-таки на лету, — поправил его старый художник. — Я же сельский житель, да еще горец, а значит, боец. Мне и конь нужен особенный. Эта «Нива» перескочит через любое препятствие.
Несведущая в силу юности Кассандра поморщилась:
— Что, считалась хорошей машиной? Полвека назад? Типа, как патефон?