Луноход качнул руками, выказывая свою благодарность артефактам, из-за которых мутировал.

— Он был не в себе, когда писал дневники! Он работал в Зиккурате. Много работал. Да он создал его. И ему совсем мозги выветрило! И ты хочешь призвать центр Шторма прямо сюда? Да от этого завода ровного места не останется. Как сам выжить собираешься?

— У меня есть вот это, — Луноход снова покачал руками. — Ты мало придавал значение дневникам. Артефакты не только компас, но и ключ, и защита, и… просто немыслимый кладезь полезных свойств.

— Бросай, тебе сказали! — Спартак приблизился на шаг.

— Совсем недалекий, — вздохнул Луноход. — Ты, я вижу, из армейского анклава. Сидите в своих конурах и что к чему ни сном, ни духом. Даже сталкеров своих не имеете. Клим, объясни ему, что ко мне сейчас ни человек, ни пуля не смогут приблизиться. Эти арты защитят меня от выброса, не говоря уже о тебе.

— Это так, Спартак… Бежим, надо укрыться.

— Ага, бегите. У этих вещиц есть еще одно вредное свойство — они призывают всех тварей в округе, поэтому я не соединил их до сих пор. Но теперь-то пришло время!

Луноход свел руки ближе. Свет от артефактов вспыхнул, запульсировал, отбрасывая блики. Серая пелена Шторма надвинулась. Её, то и дело, пронзали яркие молнии и багровые, инфернальные сполохи. И на их фоне уже отчетливо выделялись сотни, если не тысячи, темных точек. Дикая стая стремилась к заводу, на зов.

— Бежим, Спартак, бежим! — Клим попятился.

— Беги, а я прослежу, чтобы он не увязался за нами. — Спартак не двинулся с места. — Найди укрытие. Живо!

Клим не стал спорить, развернулся и побежал.

— Не забывай, Клим, за адом спрятан Зиккурат, — крикнул Луноход вдогонку. — Я свой ад прошел!

Спартак подождал, пока Клим скроется в окне цеха, а Луноход прекратит кричать.

— У меня к тебе предложение, — сказал он. — Оставляй артефакты и вали на все четыре стороны.

Луноход перестал широко улыбаться.

— Вояка, ты совсем с головой не дружишь? Шли бы в любую другую сторону, и было бы вам счастье, нет, вам именно тут что-то понадобилось.

— А мне ты понадобился, затем сюда и притащились. Что ты собираешься найти под Зиккуратом?

— «Под» Зиккуратом? — счастливое выражение испарилось с лица Лунохода. — А ты не настолько тупой, как кажешься. Я хочу свой билет назад. В нормальную жизнь, до катаклизма. Без всего этого, — Луноход хотел развести руки, охватывая окружающую картину, но это не получилось — артефакты тянулись друг к другу. — Зиккурат построили люди, но такая махина должна потреблять столько энергии, что ни одна станция не справится, а он наоборот — выдавал! И выдавал столько, что и не приснится. Ты ведь знаешь, какие опыты там ставили. И что за колоссальная пирамида там, под ним… Хватит, чтобы пройти через время. Я точно знаю! И ты знаешь… читал ведь дневники. Профессор совсем не был чокнутым, как считает Клим. Он прекрасно понимал, что к чему. Просто любил все понадежней засекретить и завуалировать. Выражался иносказательно.

Спартак качнул головой из стороны в сторону.

— Профессор точно не был обыкновенным. Зиккурат и то, что под ним, оставили на нем свою печать. И ты совсем не понимаешь, что хочешь сделать. Отдай и уходи.

— Вояка, ты растерялся…

Спартак выстрелил из подствольника. Не в Лунохода. Он задрал ствол и всадил гранату в цистерну. От близкого грохота взрыва Луноход присел, закрывшись руками, хоть ни один осколок и не коснулся его. Металл загудел и тяжело вздохнул от усталости. Вокруг дыры расползлась сетка трещин с рваными краями. В брешь хлынула Хлорная Пенка. Теперь она не походила на снежное облачко, скорее, на поток пожарной пены. И этот поток обрушился на Лунохода. И принялся обтекать, образовав невидимую сферу вокруг сталкера. Пенка не дотягивалась до него, но там, где поток был больше, невидимый барьер прогибался. Спартак нацепил противогаз, закупорил химзу и зарядил новую гранату.

— Открою тебе секрет, эта спайка притягивает не только Стаю, но и всю аномальщину вокруг. И защита — очень временное свойство. Это только вопрос количества того, что на тебя упадет. Ты не знал?

— Стой! — исступленно завопил Луноход. — Не делай этого! Я покажу, где Зиккурат. Вместе пойдем. Мне нужна будет помощь.

Следующий резервуар взорвался, роняя на гаражи лавину Пенки. И вдруг все замерло. Мельтешащая Пенка, окружившая Лунохода белым облаком до непрозрачности, испарилась под ударами штормового ветра. В центре пустого круга на коленях стоял Луноход, над его ладонями парил цельный, спаянный артефакт.

— Будьте вы прокляты! — выдохнул сталкер.

Грохнули выстрелы, тело Лунохода дернулось, кровь брызнула и впиталась в артефакт, добавив к свечению рубиновые ноты. Спайка вспыхнула новыми красками, и стена шторма отозвалась. Яркая точка разгорелась в её центре, отражаясь в стекленеющих глазах Лунохода. Спартак выдернул из подсумка прибор с объективом и датчиками. Волшебная машинка из старых запасов была способна зафиксировать достаточно точно место, где полыхала рубиновая полоса, тянущаяся наверно до космоса — знак Зиккурата. Место, где до следующего Шторма будет вход в Зиккурат. Чувствовать его мог только носитель артефакта, изрядно побывший с ним в контакте и при этом мутировавший. Бедный Луноход, жаль, что пришлось его убить, мог бы пригодиться. Но для задания он стал слишком нестабильным, даже неожиданно легко поверил в выдумку про притягивание артефактом аномалий, которую Спартак придумал на ходу. Аномалии действительно притягивались, но не могли преодолеть защитный барьер артефакта. Арт много давал, но и много отбирал. Луноход оказался слишком истощен физически и морально. Аномальная спайка буквально пожирала его, оставляя выжженную печать на теле и душе.

Две птицы врезались в Спартака, едва не разорвав рукав комбеза. Он завертелся, отмахиваясь от бешеных ворон, но в следующий миг их стало гораздо больше. Воздух вокруг надорвался от визгов, рыков и карканья. Твари пытались заскочить на крышу, ярились у стен, но гибли в Пенке, которая разлилась вокруг гаражей целым озером, но по их телам уже карабкались новые. Небо треснуло вспышкой, на миг превратив мир в отпечаток негатива. На фонарных столбах заплясали коронные разряды, заставив светиться давно сгоревшие лампочки. Целый парапет забора внезапно взмыл вверх, распадаясь на части. Граница Шторма была уже в считанных метрах. Спартак подхватил прибор и побежал, стараясь, чтобы объектив оставался направленным в нужное место.

До стены оставалось несколько метров, когда из окна высунулась страшная рожа. Спартак едва успел понять, что это Клим в противогазе, и не выстрелил. «Противогаз» призывно помахал рукой, через резину в таком шуме все равно бы не удалось ничего расслышать. Спартак шагнул следом за Климом. Сталкер неожиданно нырнул куда-то влево. Военный не отставал, времени на расспросы и уточнения не было. Окна позади затрещали, озаряясь неестественно ярким светом. Через прорехи внутрь ворвалась метель поднятой ветром Хлорной Пенки вперемешку с телами беснующихся птиц. Снаружи мутанты врезались в ворота и стены, силясь проломить их своими телами. Или это грохотало в ушах от выброса?

Внезапно спина Клима исчезла. Он скатился вниз по обрушившейся лестнице и грудам битых кирпичей, выскочил через пролом в стене. Не осознавая, что делает, Спартак прыгнул за ним, оказался на улице и едва не рухнул как подрубленный. За несколько секунд, что они были в здании, снаружи все поменялось. Небо исчезло. Вместо него стремительно скользили потоки неземного света, растворяя в себе остатки черных туч. Пучки молний вгрызались в землю и скользили от горизонта до горизонта. Целые пласты почвы исчезали, чтобы появиться в другом месте. Фантасмагорическое землетрясение вырывало землю из-под ног, своим грохотом начисто лишив слуха. Спартак замер, предметы перед глазами стали приобретать совершенно фантастические очертания, каждая линия разгоралась ярким светом, грозя сжечь глаза, но в то же время сознание стремительно рушилось в пучину непроглядной черноты. Военный упал на колени, зашарив онемевшими руками по скользкой резине. Он хотел сорвать противогаз, чтобы не захлебнуться собственной рвотой. Но ничего не получилось. Последнее, что Спартак почувствовал, как в него вцепились и потащили. Кажется, сразу во все стороны.

Клим открыл глаза и сразу услышал:

— Ну ты и мастак подрыхнуть.

Кое-как Климу удалось повернуться на бок. Он едва ли мог припомнить, как затащил Спартака в танк, задраил люк и потерял сознание. Военный сидел у стены, растянувшись, насколько позволяло ограниченное пространство.

— Умеешь находить надежные укрытия, — Спартак постучал ладонью по металлическому полу. — Откуда узнал, что он здесь?

— Повезло. Наткнулся. Луноход, скорее всего, жил здесь. Надо же ему было собирать свою спайку где-то, подальше от людных мест. Все щели законопачены как надо. А что, не нравится?

— Еще как нравится! Люблю запах танка по утрам, а Т-72 танк что надо! Объявляю благодарность!

— Ты мне ее в анклаве объяви… с Блек Джеком и куртизанками.

— А вот это нескоро! — Спартак потыкал пальцем в экран приборчика, который до этого внимательно разглядывал. — Мы не возвращаемся в анклав, у нас теперь новый ориентир…