Ратибор покачал головой.

— А потом что? — Гридень заерзал, пытаясь устроиться удобнее, и невольно застонал, потревожив рану в груди.

Как только они отошли от дороги подальше, Андрей обломил стрелу, перевязал гридня, но это мало что изменило. Гридень тяжело и часто дышал, то и дело заходился глубоким болезненным кашлем. Время от времени сплевывал кровь.

Скверная рана была у Ратибора. Надо было вытаскивать наконечник — но как это сделать в глухом лесу, да еще вслушиваясь постоянно — не идет ли погоня? К тому же, если вытащить наконечник — в рану воздух пойдет…

Лежать бы сейчас Ратибору в натопленной избе и лечение принимать от княжеских знахарей — тогда была бы хоть какая-то надежда. А бежать через лес, непонятно куда…

— Что потом? Место для ночевки искать будем, — ответил он Ратибору. — Костерок разведем. — Андрей мгновение помедлил. — Я наконечник выну, перевяжу хорошо, паутинкой, если разыщу, рану залеплю. С утра дальше пойдем. Так и до Киева доберемся.

— Без еды, не зная дороги…

Андрей постучал по своей суме:

— Еды немного есть у нас.

— Не потерял, не бросил… — протянул Ратибор. — Запасливый ты, Хват… Или тебя Андреем лучше звать?

Андрей пропустил это мимо ушей. Подошел к нему, помог подняться.

— Идти надо.

— Надо так надо. Веди уж, избранник, — слабо усмехнулся Ратибор.

Удача, казалось навсегда отвернувшаяся от отряда, вскоре улыбнулась им. Пройдя небольшое болотце и еще где-то с версту по густому ельнику (Андрею приходилось делать привалы все чаще — Ратибору явно становилось хуже), путники вышли к небольшому покосившемуся срубу.

— Хозяин? — позвал Андрей. — Есть дома кто?

Никто не ответил.

— Брошено здесь все, — подметил Ратибор, окидывая взглядом проваленную крышу. — Идем, пока я совсем не ослаб.

— Подожди! — Андрей подошел к крыльцу, постучал — никто не отозвался.

С трудом открыв разбухшую от сырости дверь, он зашел внутрь.

Внутри было темно и пыльно. Из дыры в крыше нападало сора. Печь была затянута паутиной. На треснутом столе стояла битая миска да лежала рядом ложка. У стены — крепко сработанный посох, на крючке — что-то вроде власяницы. В углу висело несколько образов, да не простых — в окладах.

Андрей перекрестился, огляделся еще раз и вышел во двор:

— Здесь ночуем. Хозяина в доме этом давно нет, год уж точно. Никому не помешаем.

Надо было заняться ранами Ратибора, да и свою ногу перевязать. Андрей внезапно понял, что уже долгое время рана от аспида не давала о себе знать.

Вроде бы болела во время драки в городе. И когда бежали потом — тоже ныла, он еще думал — как бы не оступиться и не отстать…

Закатав штанину и сдвинув повязку, Андрей, не веря сам себе, уставился на покрытые свежей корочкой следы от укуса.

После ночного бега, боя, долгого пути по лесу рана не только не ухудшилась. Впервые за два года она выглядела заживающей.

Конец ознакомительного фрагмента