— Привет, астроном! Сколько лет, сколько зим! — радостно хлопнул я Леху по плечу. — Как сенсация? Созрела?

— А, это ты! — рассеянно оглянулся на меня Тимонин и снова припал к окулярам. Пальцы его буквально летали по клавиатуре управления телескопа. — Сейчас… ещё одна серия… очень важно!

Вот в этом весь Леха! Если есть интересное дело, остальной мир для него перестаёт существовать. Забывает про всё и всех! Неважно, приехал друг детства, с которым не виделся несколько лет, или звонят родители, которые даже не в курсе, что любимый сынок умотал на Луну, не попрощавшись. А ведь буквально месяц назад я попытался разыскать Леху на Земле, пока был в очередном отпуске, и позвонил его родителям. Отец тогда уверенно заявил, что сын работает в обсерватории на Памире.

— Товарищи, что тут происходит? — начал было я, повернувшись к остальным сотрудникам, и осёкся, потому что на всех лицах увидел одно и то же выражение восторженного ожидания.

Тогда я смирненько встал в сторонке и принялся разглядывать зал обсерватории. Однако буквально через пару минут Тимонин наконец оторвался от «любимой игрушки», как он с детства называл телескопы. Леха встал, обвёл всех торжествующим взглядом, принял осанистую позу и начал:

— Итак, дорогие товарищи, мы присутствуем с вами при историческом моменте! Только что на ваших глазах произошло событие, которое навсегда изменит нашу жизнь. Я имею в виду жизнь всего человечества! Мы, люди планеты Земля, много лет грезили, казалось бы, о несбыточном! Мы исступлённо, безо всякой надежды ждали встречи с братьями по разуму, ошибались в своих чаяниях множество раз… Но, как теперь мне кажется, не напрасно!

Терпеть не могу пафосных речей, а Тимонин всегда был на это мастак — не зря ему будущее комсомольского вожака пророчили, а он, вишь ли, в науку неожиданно подался.

— Да что случилось, объясни толком? — не выдержав, перебил его я.

Леха посмотрел на меня как на второгодника, у которого спросили, сколько будет дважды два.

— Товарищи! — снова принялся он за своё. — Он возвращается!

— Кто?! — едва ли не хором выдохнули теперь уже все.

— Ну он, гость, — слегка растерялся Леха. — Ну тот объект, что пролетал мимо Земли тринадцать лет назад! Проект «Варяг»… Неужели не помните?!

Повисла недоуменная пауза. Потом бородач, наверное, тот, что отвечал мне по виому, сказал:

— Так ты поэтому нас всех взбаламутил?! Не стыдно, товарищ Тимонин? Людей отвлекать из-за какого-то астероида?

— И это твоя сенсация?! — присоединился к нему другой парень, одетый в костюм радиологической защиты. — Я же только из-за тебя важнейший эксперимент отложил! Эх ты!

Следом заговорили остальные — и все разом. Поднялся невообразимый шум. Леха стоял перед ними — растерянный, обескураженный и какой-то беспомощный, что ли… Мне вдруг стало искренне жаль друга. Он явно что-то нарыл, что-то важное, иначе не стал бы речь произносить. Я повернулся к возмущённым учёным и гаркнул:

— А ну тихо вы, деятели науки! Я знаю товарища Тимонина много лет, он никогда бы не стал требовать к себе внимания, если бы действительно не произошло нечто важное. А вы ему даже договорить не даёте. Это вам всем должно быть стыдно!

На меня воззрились, будто на привидение — пустое место, а шумит? Но галдеть перестали.

— Продолжай, дружище! — я обнял Леху за плечи и встряхнул, приводя в чувство. — Они уже поняли, что неправы.

Тимонин посмотрел мне в глаза, и в его взгляде наконец-то вспыхнула радость встречи. Дошло до чудака, что я не привидение. Он встрепенулся и снова заговорил, чуть заикаясь, как в детстве, когда сильно волновался:

— Д-дело в том… Дело в том, что об-бъект не просто возвращается, что само по себе невероятно, учитывая, что он д-двигался по гиперболической траектории. Теперь он летит точно к 3-земле и не вращается, как д-делал это тринадцать лет назад! Причём летит со ск-коростью, которую просто не смог бы наб-брать, будь он простым астероидом…

Снова в зале повисла недоуменная тишина. Наконец кто-то спросил:

— Ты хочешь сказать, что это не астероид, а… искусственный объект?..

— Я хочу сказать, — медленно произнёс Алексей, — что к нам летит инопланетный к-корабль!

19 декабря 20… года

ГПЧ «Енисей-3». 18 день полёта

— Товарищ капитан!.. — громкий шёпот вывел меня из состояния гипнотранса. Поморщившись, я открыл глаза и снял с головы датчики миелофона.

— Что случилось, Саня?

— Матвей Григорьевич, я закончил программу, — глаза у него были опухшие и красные, но светились энтузиазмом. — Тягу можно будет либо удвоить, либо перевести в автоматический режим. В последнем случае управление возьмёт на себя Хакас, но тогда уже никто не сможет вмешаться в него извне.

— Значит, после перевода управления на Хакаса мы с тобой тут больше не нужны?

— Получается так… Только куда же нам податься? — Вараксин выглядел обескураженно и от того почти беспомощно. Мне стало смешно: этакий обманутый «ботаник», которого выдернули из очередной эрпэгэшки!

— Сань, если ты всё сделал правильно, мы можем спокойно паковать вещи и перебираться в спасмодули. Молодец, товарищ Вараксин!

— Служу Советскому Союзу! — совершенно неожиданно гаркнул он в ответ. Я едва из кресла не вывалился. — А… куда же мы на этих спасмодулях отправимся?

— Домой, Саня, домой!

— Как?! До Земли почти триста миллионов километров! А у спасмодуля запас хода всего в пару миллионов.

— Ну, во-первых, не обязательно лететь к Земле, — я постарался говорить как можно убедительнее, — Марс гораздо ближе. Во-вторых, по плану… по запасному плану, утверждённому перед нашим стартом, за нами следом должен был вылететь переоснащённый челнок «Ангара». Он идёт в инерционном режиме и помалкивает. Именно поэтому «Варяг» не сможет его засечь. Да и не станет он отвлекаться, пока наш мазер работает в роли «морковки».

Вараксин посмотрел на меня совсем уж недоверчиво.

— А почему я не знаю об этом плане? По-вашему, товарищ капитан, выходит, что мы спокойно отстыкуемся от «Енисея», и тот полетит дальше. «Варяг», как глупый ослик, потопает за ним. Мы же поболтаемся некоторое время в космосе, а потом объявится «Ангара» и подберёт нас?

— Вот видишь, ты и сам всё прекрасно расписал и понял!

— Не вижу, Матвей Григорьевич! — у него обиженно дёрнулась нижняя губа. — А как же подвиг во имя всего человечества? О чём же вы мне толковали там, в Селенограде, в ночь перед вылетом? Вы же знали всё заранее! Как же я теперь в глаза товарищам по организации буду смотреть?! Меня же засмеют и… исключат, как неоправдавшего!

Последнюю фразу Вараксин почти выкрикнул, сжал костлявые кулаки, и я на секунду пожалел о своих словах: а ну как психанет сейчас да и врежет? Или того хуже — сломает что-нибудь от расстройства? У «ботаников», как известно, тормозов не бывает!

— Ничего подобного никто тебе не скажет, и никто не посмеет смеяться над тобой, Саня, — почти торжественно сказал я, встал и положил ему руку на плечо. — Ты уже герой! А герой — это не тот, кто глупо погибает, наоборот, тот, кто смог выжить в, казалось бы, безнадёжной ситуации. И при этом выполнил задание, конечно.

Вараксин немного успокоился, вздохнул и сказал:

— Ладно. Сейчас отдохну маленько, вздремну, потом ещё раз проверю программу. Ну а тогда можно и домой…

— Все правильно, Саня, — улыбнулся я ободряюще. — Иди, приляг. А я пока закончу свой архив редактировать.

26 ноября 20… года

15 часов 35 минут по ССВ

На совещание у начальника Службы безопасности Селенограда, полковника Толмачёва, я всё-таки попал.

Когда первое изумление от сообщения Тимонина прошло, наступило время действовать. Учёные, конечно, ребята недоверчивые. Коллега Лехи, болгарин Стоян Тодоров, второй дежурный наблюдатель на телескопе, сразу объявил, что такого не может быть, и товарищ Тимонин что-то напутал.

— Вы приняли новый объект за старый, Алексей. «Варяг» и этот межзвёздный скиталец просто похожи внешне…

— Совпадение более чем по двадцати параметрам, по-вашему, случайность, Стоян? — прищурился Леха. Я знал этот прищур: ничего хорошего оппоненту он не сулил.

И поспешил вмешаться:

— Товарищи учёные, давайте не пороть горячку. Сейчас Алексей Петрович и все мы вместе пройдём в кают-компанию, или что тут у вас есть из общественных мест, и выслушаем доклад товарища Тимонина по поводу данного события. А потом, если вопросы останутся, спокойно их обсудим. Идёт?

На меня посмотрели — кто с недоверием, кто презрительно, кто недоуменно — но спустя пару минут согласились с предложением.

В уютной кают-компании две девушки из биологической группы быстро организовали всем чай с баранками и яблочным повидлом, мы расселись полукругом на диванчиках и креслах, а Леха притащил откуда-то «голема» [«Голем» — аппаратура для трёхмерной демонстрации визуального информационного ряда.], настроил его на середину обеденного стола и приступил к сообщению.

Оказывается, сенсацией обнаруженный объект для него не был. Тимонин на протяжении всей последней недели исключительно тем и занимался, что изучал гостя доступными ему способами — не только в телескоп. Поначалу он и сам не поверил своим глазам, но по мере накопления информации пришёл к неизбежному, удивительному и пугающему выводу: «Варяг» вернулся, и он не астероид!