— «Кассиопею» мы построили сами, — Танька улыбнулась. — Она настоящая. Ну, почти.

Брат поднял руку, замер в нерешительности.

— Бери. У меня есть запасная.

И он взял визуалку в руки.

— Давай, астронавт. И будет у нас почти «Союз-Аполлон», — подбодрила сестра.

Эдик сглотнул.

— Волга впадает в Каспийское море. Как бы чего не вышло, — с усмешкой произнес Максим.

— Минутная готовность! — объявил Дмитрий Валентинович.

Кто знает, что в тот момент больше повлияло на решение: колкие слова Сима или уговоры сестры? Эдик сбросил с себя душное одеяло, нацепил маску, тут же оказавшись в кабине корабля.

— «Кассиопея»! Это «Башня»! — раздался голос Дмитрия Валентиновича. — Начинаем отчет! Десять!

Несмотря на волнение, Эдик с интересом рассматривал кабину, жалея, что осталось мало времени на ознакомление с устройством корабля.

— Нравится? — спросила Танька, сидящая в соседнем кресле.

— Нравится — не нравится. Не засоряйте эфир! — ответил вместо нее капитан корабля Сим.

— Ноль! — отсчитал голос учителя. — Старт!

Показалось, что «Кассиопея» так и останется стоять на стартовом столе, и ничего не вышло, и долгая работа пошла прахом. Но вот с сильным хлопком под ракетой появился огненный шар, раскалился до белого цвета, вытянулся острым языком к земле, превращаясь в синее пламя.

— Первая ступень набирает расчетную мощность! — доложил бортинженер Илюшка.

— Убираем опоры! — ответила «Башня».

Фермы отошли в стороны, и «Кассиопея» стала медленно подниматься.

— Пошла, родимая! — закричал Максим, оглушая радиоканал. — Теперь мама увидит!

На радостях он хлопнул Илюшку по плечу.

— Не ори в эфире, — напомнил тот.

Рядом с ними еще один человек орал, сжимая кулаки, но в реве двигателей его вряд ли кто услышал бы. Тем более в маске визуализации. Забытая радость взлета вернулась к Эдику, ломая поставленные запреты.

— Добрейшего вам вечерочка, дамы! — в беседку вошел отец Максима, подсел к жене, чмокнул в щеку.

Женщина отстранилась, поморщилась:

— Ты бы побрился, леший нечесаный.

— Утречком брился, — приложив руку к груди, признался мужчина. — Так она ж растет, как зараза.

Он взглянул на сидящих за столом женщин: мама Татьяны — подруги Максима — с незнакомой теткой, одетые в вечерние платья, поздоровались.

— Сегодня праздник какой? — поинтересовался мужчина.

— Мы только из театра, — ответила Танина мама. — Ездили на закрытие сезона.

— О! — И к жене: — Слышь, мать? Может, нам тож как-нибудь — фьюить! — в театр или киношку намылиться? — Он обнял супругу за плечи.

Та взглянула строго, стряхивая руку, прошептала: «Вроде трезвый». Вслух произнесла:

— Вот слушаем про заграницу. К соседке сестра приехала.

Мужчина выпрямился — неожиданно как-то, — огладил волосы:

— А-а! Ну, так оно конечно. Гм! — протянул гостье руку. — Здрась!

Жена одернула, процедила сквозь зубы:

— У них так не принято.

Мужчина тяжело вздохнул: в женский разговор лучше не встревать. Тут свои правила. Поднялся и, ступив за порог беседки, спросил:

— А обормот наш где?

— Ой! — супруга всплеснула руками. — Да ракету они свою запускать поехали. Вот жду, — женщина взглянула на тонкие часики на руке, — с минуты на минуту стартуют.

— Ну ладно ваш Максимка, — подала голос мама Татьяны, — хоть пацан. Илюша тоже. А моя-то девка куда?

— Будет Терешковой или Савицкой, — ответил мужчина, доставая из кармана пачку «Примы». — Одним словом — женщина-космонавт, герой.

Немного подумал, взглянул на мамаш и спрятал сигареты. С этими не покуришь: «Дымишь, как паровоз!»; «Табачищем прет!».

— Постойте! — спохватилась заграничная гостья. — Так ведь мой Эдик сейчас с Таней. Он что, тоже?..

Она побледнела, достала из сумочки смарт-косметичку.

— П-пропущенный вызов, — заикаясь, произнесла гостья. — «Мама, мы в-в-вз-ззлетаем»? Кто в-взлетает? Куда?

В ответ где-то далеко за городом раздался хлопок. Через некоторое время на южной стороне неба появилась огненная черта, уверенно поползла к звездам. Люди выглядывали из окон, тыча пальцами в ракету. Кто-то восторженно воскликнул: «Это ж наши! Наши «космонавты» свою «Кассиопею» запустили!»

— Поехали! — загорланил папаша, размахивая над головой мастеркой.

— Да что ж ты так орешь?! — возмутилась жена, сияя от радости — соседи видели дело ее сына, хвалили и радовались за него.

— Штурмовать далеко море посылает нас страна! — не в тему запел отец «космонавта». — Молодые капитаны!..

— Где они?! — крик гостьи заглушил далекий рокот ракеты.

В один миг рассеянная женщина превратилась в разъяренную фурию, готовую убить за своего отпрыска.

— Да хрен их знает, — озадаченно ответил папаша.

— Вы не знаете, где ваши дети?! — голос перешел на визг.

— И че? Щас запустят эту, — он взмахнул руками, — и вернутся.

— Вернутся?! А если они там сгорели?!

— Типун тебе на язык, мадам!

Трясущимися руками гостья принялась листать смарт-косметичку, входя в сеть, выискивая нужную карту и сигнал сына.

— Беспризорные дети, — приговаривала она. — Дикость какая-то. Уму непостижимо. Беспризорники.

— На Петровских скалах они, — сказал отец Максима. — Тут и без навигатора понятно — ракета с той стороны взлетела.

— Такси! Такси!

Слова о беспризорниках не понравились маме Максима. Она вскочила с места следом за сестрами:

— Подождите! Я с вами!

— Не сходи с ума, — шепнул ей супруг, поймав за руку. — Максим уже взрослый, обидится, шо мы за ним бегаем.

— А если эту дуру придется держать? Глянь, как ярится. Я уж за сына боюсь, да и Валентиныча, может, защищать придется.

Муж почесал подбородок — мудрая женщина:

— И я с вами!

Программа была простенькой: разогнать спутник до первой космической, а потом, сделав виток вокруг планеты, включить самоликвидацию. Нанообшивка рассыплется в пыль и сгорит в плотных слоях атмосферы.

Визуализацию выключили через двадцать минут после выхода на орбиту. Встретили рассвет: голубая полоса по краю планеты расползлась в стороны, и яркая вспышка — Солнце! — ударила в глаза, окрашивая поверхность Земли в перламутр. А еще послушали космический голос.

— Слышите? — тихонько произнесла Танька. — Такое впечатление, что на нашей планете вовсе нет суши. Планета Океан.

В эфире, словно глубоко под водой, ухало, гудело, перекликалось голосом китов.

— Пошла запись, — откликнулся Илюшка. — Отключаем визуализацию через… Пять! Четыре!..

И стало темно, звуки исчезли.

— Ну, что ж, — Валентиныч улыбнулся. — Поздравляю! Программа успешно выполнена: у нас теперь есть своя ракета-носитель.

Покрытые пылью и сажей «космонавты» стояли перед ним в шеренгу, держа в руках визуалки, словно шлемы первопроходцев. Только лица белели в сумраке ночи. Земля вокруг стартового стола парила. Автоогнетушители еще плевались пеной, гася мелкие язычки огня в траве.

— Как, астронавт? — обратилась Танька к брату. — Понравилось?

Тот смущенно пожал плечами:

— Круто. Только… — Он совсем скис и виновато произнес: — Я нашим родителям позвонил.

— И что? — не поняла сестра.

— Да нас весь город видел! — отмахнулся Максим. — Чи не тайна.

Свет фар двух элмобилей ослепил ребят. Хлопнули дверки салонов.

— Эдик! Эдик! — истошно завопила женщина.

— Все значительно хуже, — пробормотал Илюшка, высматривая среди взрослых своих родителей, и вздохнул с облегчением: не приехали.

Эдик втянул голову в плечи, словно ожидая удара. Женщина в вечернем платье подбежала к нему, упала на колени, обняла. Следом подошли родители Максима, Танькина мама и двое патрульных полицейских.

— Вы-то чего? — недовольно произнес Сим.

— Я тебе сейчас покажу «чего», — мать хлопнула сына ладошкой по плечу. — Ты как с родителями разговариваешь? Я тебе таких «чего» покажу — мало не покажется.

— Цыц, женщина! — заступился за Максима отец и к сыну: — Мы так… На попутке. Посмотреть, — он протянул руку, — поздравить.

Обнял Максима:

— Молодец, сын. Горжусь.

Сим покосился на Илюшку, взглянул на Таньку — девчонка восторженно рассказывала матери о полете, пока та вытирала перепачканные уши дочери.

— Тебя всю надо в ванну, — наконец сдалась женщина, — целиком, — и поцеловала в чистый лоб.

— Арестуйте этого человека! — мама Эдика указала на Дмитрия Валентиновича. — Он похитил моего сына! Он едва не убил детей! Арестуйте!

Патрульные подошли к учителю, козырнули.

— Здесь небольшое недоразумение, — спокойно произнес наставник. — Мы из малой академии наук. Работаем совместно с заводом беспилотных аппаратов и малой ракетной техники.

Лейтенант кивнул:

— Завод «Фиолент». Знаем, — открыл «газетку», сверил данные на Дмитрия Валентиновича, пролистал разрешение на запуск.

— Педофил! Маньяк! — не унималась мать Эдика, и второму патрульному, сержанту, пришлось преградить ей путь.

— Спокойно, гражданочка! Товарищ преподаватель может подать на вас иск за публичное оскорбление.

Женщина задохнулась от возмущения:

— И-иск? На меня? Вы знаете, с кем разговариваете? Я иностранка! Я свободный гражданин иностранного государства!