Селеста Брэдли

Ночной гость

Глава 1

Англия, 1831 год

Иззи снился один из этих снов. Из тех, про которые никто не говорит, в которых никто не признается. При воспоминании, о которых, на следующий день горит лицо. И все же этот сон отличался от всех остальных. Он казался более отчетливым.

Рука у нее на колене была теплой. На бедре она ощущалась как огонь. Жар заструился по ней, достигая таких глубин, где самые тайные, самые порочные фантазии начали ею овладевать. Прикосновения дразнили, обжигали словно огонь.

Когда пальцы сжали подол и подняли ночную рубашку до бедер, легкое царапанье ногтей оставило покалывающий след на коже. Приятная дрожь, трепет ожидания, дразнящее поглаживание.

Прикосновения стали еще настойчивее, еще неторопливее.

Объятая неясным томлением, Иззи потянулась. Ладонь погладила внешний контур ее бедра, скользнула на внутреннюю сторону. Ее тело выгнулось навстречу ласке, подчиняясь, уступая ей. Когда прикосновение почти отступило, она последовала за ним, запрокинув голову. Еще…

Она вздохнула, когда вторая ладонь присоединилась к первой и начала гладить ее торс, пробираясь выше, под рубашку. Ее пальцы скользнули вверх, в волосы, когда она безвольно откинулась на подушку. Твердые горячие руки обхватили ее за талию и потянули ниже. Она заскользила с горы подушек вниз, в мерцающие глубины, вниз, в уверенное объятие.

Иззи замурлыкала.

Горячие кончики пальцев очертили кругом ее пупок. Мышцы живота сжались в ответ, затем расслабились, когда прикосновение смягчилось, устремившись ниже. Она раздвинула бедра, замотав головой. Но это был не отказ, все, что угодно, но не отказ. Круг расширился, Иззи беспокойно заерзала. Раздвинутые колени задрожали, дыхание остановилось. Ближе.

Она хочет… Она не знала, чего именно хочет. Она сама и есть желание. По телу пробегали судороги. Иззи застонала от наслаждения. И тут услышала голос, словно во сне. Голос был смутно знакомый. Кто же это?

Ощутив чье-то дыхание у своего уха, Иззи вздрогнула и проснулась.

Так это не сон!

Иззи метнулась в сторону, пытаясь вырваться из этих рук, но обнаружила, что крепко прижата к кровати чьим-то телом. Она набрала воздуха, чтобы закричать, но почувствовала, как губы прильнули к ее губам. Руки крепко удерживали ее руки, прижимая их к матрасу. Ее тело еще глубже погрузилось в перину, пока она извивалась под этой тяжестью.

Колючая щетина царапала лицо, когда незваный гость касался губами ее губ. Страх обуял Иззи.

Она не могла пошевелиться, не могла закричать, когда язык мужчины проскользнул между губами, а колено раздвинуло обнаженные бедра.

Его рот был горячим, со вкусом бренди и табака. Этот чужой привкус побудил ее к действию. Изогнувшись под его тяжестью, она попыталась сбросить его с себя. Но он лишь усмехнулся.

Язык ощупывал ее рот, входя и выходя в ритме, который даже старая дева могла распознать как порочный. Иззи попыталась сбросить его с себя, но силы были неравны.

Пошарив рукой в темноте, Иззи попыталась нащупать какой-нибудь тяжелый предмет.

Подсвечник! Большой, изысканно украшенный, он был рассчитан на три свечи. Но одной рукой его не поднять — слишком тяжелый.

Иззи обрадовалась, когда кончики пальцев коснулись подсвечника, но ухватиться за него не смогла. Рука снова царапнула по подсвечнику, но застыла, когда насильник стащил у нее с плеча рубашку. Горловина помешала дальнейшему продвижению, он просто тянул до тех пор, пока ткань не разошлась по шву.

Нет! Она вздрогнула от звука разорвавшейся ткани, когда он обхватил одну ее грудь рукой. Иззи снова стала искать подсвечник.

Он помассировал грудь, потом остановился. Еще раз. Теплые пальцы изучающе заскользили по ней, обводя контуры груди. Наконец он поднял голову, дав ей возможность вздохнуть.

— Сели? — прошептал он.

Иззи рванулась в сторону. Схватила подсвечник и, завопив, ударила им туда, где должна была находиться голова.

Насильник едва не задушил ее своим весом. С огромным трудом Иззи удалось выбраться из-под него.

Только успела она отползти на край постели и вырвать подол рубашки из-под незваного гостя, как дверь распахнулась. Пламя свечей ослепило ее. Прижимая порванную ночную рубашку к груди, Иззи задрожала, когда в комнату с шумом ворвались ее спасители.

— Мисс Темпл!

— Что… о Боже!

— Этот крик!

Иззи ухватилась за резной кроватный столбик. Ослепленная, она крепко зажмурилась и сжала колени, чтобы унять дрожь и не потерять равновесия.

Когда дыхание выровнялось, Иззи, наконец, услышала шум, ощутила запах свечей и осознала, что невредима.

Она открыла глаза, увидела, что ее кровать окружена множеством людей. На полу валялась мужская рубашка и шейный платок.

В этот момент в комнату вплыла женщина неземной красоты. Сущий ангел… Она была ошеломлена, увидев распростертого на одеяле мужчину.

— Эппи? Но мы же… — Леди, ахнув, умолкла, широко распахнув голубые глаза, и, охваченная страхом, попятилась.

Иззи Темпл нахмурилась и перевела взгляд на незваного гостя. Остатки страха испарились, когда она заметила, что мужчина так и не пришел в сознание.

У него густая масса черных волос и широкие плечи, обнаженные плечи. Очень широкие. И очень обнаженные. Кого он ей напоминает? Как там сказала леди? Эппи?

О Боже!

Эппингем Роули, барон Блэкуорт. Сын маркиза Ротема, внук герцога Дарингема.

Иззи глазам своим не верила. Так это он прикасался к ней? Целовал ее? Напугал, чуть ли не до смерти? Лорд Блэкуорт — красивый, богатый мужчина, который в перспективе унаследует герцогство. Зачем ему понадобилось нападать на старую деву в ее комнате?

— Мисс Темпл! Ох, бедняжка! Ох, моя дорогая… — Остальное Иззи не расслышала, ибо оказалась прижатой к объемистому бюсту своей хозяйки, леди Черримор.

Нижняя часть ее лица потонула в обширных прелестях более высокой женщины, поэтому Иззи могла лишь выглядывать из-за плеча леди. Двое мужчин, столпившихся в ее комнате, перевернули безвольное тело у нее на кровати и попятились, удивленно восклицая:

— Боже милостивый!

— Блэкуорт!

— Я слышал, что он распутник, но это…

Смятенный ропот прокатился по толпе, перемежаемый охами и ахами, в которых слышались довольство и злорадство.

— Что? — Какой-то разъяренный мужчина протиснулся вперед. — Господи помилуй! — Но остановился как вкопанный, выпучив глаза, и, как рыба, то открывал, то закрывал рот.

Вновь прибывший был высок, хорошо сложен, с сединой на висках.

Бросив взгляд на мужчину, лежащего на кровати, он побагровел от ярости. Иззи не смогла удержаться от нервного смешка.

— Ну-ну, моя дорогая, не сдерживайтесь, поплачьте, — сказала леди Черримор. — Вы пережили такое ужасное потрясение. — Она похлопала свою подопечную между лопаток. — Как хорошо, что мы услышали ваши крики и вовремя остановили его.

— Я сама его остановила, — пробормотала Иззи. Но ее слов, казалось, никто не услышал.

— Эппингем! — взревел маркиз Ротем — а это был он. Теперь Иззи его узнала. — Эппингем, очнись, пьяница несчастный! Ты меня слышишь? Объясни, что все это значит! Я требую!

Неподвижно лежавший мужчина лишь застонал, не приходя в себя.

— Ну? Кто-нибудь знает, что тут произошло? — бушевал маркиз.

— Милорд, похоже, ваш сын напал на мисс Темпл в ее постели.

— Что? — Его покрытое пятнами лицо исказила злобная гримаса. — Где она? Наверняка какая-то вертихвостка…

Леди Черримор отступила в сторону и показала на Иззи.

Он лишился дара речи, и Иззи поняла почему. Ведь она была немолода, да и красотой не отличалась.

— Я… э-э… прошу прощения, мисс Темпл. Я не представлял… я хочу сказать, вы явно не… — Не находя слов, он вновь обрушил гнев на сына. — Почему?

Видя, что маркиз ошеломлен тем, что сын польстился на нее, Иззи почувствовала себя оскорбленной. Вот женщина, которая стоит в дверях, настоящая красавица. На нее польстится любой мужчина.

Ее золотистые волосы рассыпаны по плечам, фигура идеальная.

Иззи сразу ее узнала. Божественная Селия, леди Боттомли, жена богатого лорда. Она ворвалась в высший свет в прошлом году, и лондонское общество сразу же присвоило ей титул Несравненной, если верить сплетням.

Она выглядит испуганной. Как будто это к ней явился среди ночи незваный гость.

Иззи выпрямилась. Пелена, затуманившая мозг, вдруг рассеялась. Она бросила оценивающий взгляд на прелестную леди Боттомли. На ее совершенство, грацию, на ее женственные формы…

И Блэкуорт остановился, поняла она. Он прикоснулся к Иззи и замер.

«Сели?» — проговорил он как раз перед тем, как Иззи стукнула его по голове.

Ошибся комнатой. Комната леди Селии как раз напротив ее комнаты. Леди тоже посмотрела на нее с тревогой.

«Она знает, что я знаю». Обе женщины несколько долгих мгновений не сводили друг с друга глаз. Затем неистовство маркиза вновь привлекло внимание Иззи.

— Эппингем, дьявольское отродье! Ниже этого ты еще не опускался, гнусный распутник; Ну так это в последний раз ты опозорил мое имя! Бог свидетель, завтра утром ты будешь лишен наследства. Но этого мало, ты, грязный охотник за невинными, предстанешь перед мировым судьей, я тебе это обещаю. Ты отправишься в тюрьму, презренный ублюдок.

О Боже! Иззи взглянула на лорда Блэкуорта. Он еще не пришел в сознание и не двигался. Она не может позволить, чтобы его предали суду. Это была ошибка, но не преступление.

— Постойте, — прошептала Иззи. Никто не услышал. Она судорожно сглотнула, сделала глубокий вдох и расправила плечи. — Погодите!

— Шум стих, все взоры обратились на нее.

— Все не так, как вы себе это представляете. Он совершил ошибку. Это была просто… — Она взглянула на леди Боттомли, которая забилась в самый дальний угол и теперь в страхе смотрела на дверь.

Иззи проследила за ее взглядом. Леди Боттомли смотрела на лорда Боттомли, своего супруга. Пьяный тучный мужчина с большими грубыми руками и маленькими злобными глазками свирепо оглядел комнату. Презрительная ухмылка не сходила с его свинячьих губ.

Иззи испытала жалость к женщине, которая так боится собственного мужа.

— В самом деле? Что же тогда это было, если не преступление? — Маркиз ткнул пальцем в сына. — Негодяй нарушил закон. Изнасилование — грех, который ни один мужчина…

— Это не было изнасилованием, — сказала Иззи.

— Это была…

Иззи снова бросила взгляд на леди Селию, которая лишь умоляюще покачала головой. Иззи стала лихорадочно подыскивать иное решение.

Что ж, видно, ничего не поделаешь. Правда, терять ей особо-то и нечего. Не тратя больше ни секунды на раздумья, она сказала, перекрывая шум:

— Это была ссора любовников.

Глава 2

Иззи положила ладонь на дверь в Желтую гостиную, проведя пальцами по резному дереву. Она не замечала херувимов с глупыми лицами, нежно взирающих на нее с орнамента.

Единственное, что она запомнила, — это пламя свечей, мерцающее на неподвижной фигуре. Он здесь, он ждет ее. Лорд Блэкуорт.

Всю неделю, прошедшую с той странной ночи, она не переставала думать о нем. Вспоминала его запах, его могучие плечи. Беспокоилась, не слишком ли сильно ушибла его. Гадала, поладил ли он со своим отцом, который, изрыгая проклятия, вытащил его из ее комнаты. Иззи улыбнулась, вспоминая случившееся. Несдержанность этого мужчины и в самом деле была отвратительна. Улыбка Иззи погасла, когда она вспомнила реакцию других обитателей комнаты.

Леди Черримор отскочила от нее, как от змеи. После первого мгновения ошеломленного молчания возмущенный ропот и шокированные возгласы наполнили комнату. Лихорадочно перешептываясь, зеваки высыпали в коридор и принялись сплетничать, оставив ее, стоявшую посреди комнаты, словно камень, выброшенный приливом. Она не видела, как ушла леди Селия Боттомли, но обнаружила, что осталась один на один со взбешенной кузиной Хильдегардой, о присутствии которой не подозревала.

Иззи прогнала воспоминание о том, что было дальше. Вытерпев возмущенную тираду Хильдегарды несколько раз со времени их поспешного возвращения домой, она не имела ни малейшего желания снова оживлять ее, даже в памяти. Она вновь стала думать о лорде Блэкуорте.

Точнее, о руках. О да, его руки овладевали ее мыслями много раз за последние семь дней. И ночей.

Ее грезы во сне и наяву теперь подпитывались реальными впечатлениями. Его прикосновения пробудили в ней нечто, о чем Иззи и не подозревала. Воспоминания о том, какими теплыми и большими были руки лорда Блэкуорта, каким сильным он был, отпечатались на ее теле, словно печать на сургуче.

Она не могла не гадать, каково было бы посостязаться с ним в силе страсти. Снова почувствовать на себе его руки, прикоснуться к нему.

Иззи прогнала прочь эти мысли. «Ты никогда не узнаешь». Она понимала, что следует радоваться этому. Иззи расправила плечи, толкнула дверь и вошла в комнату с высоко поднятой головой.

Эппингем Роули, лорд Блэкуорт, стоял, устремив взгляд на сад за окном. Вид появляющейся зелени и хрупких цветков, борющихся с унынием зимы, не действовал на него.

Он мог думать лишь о своей незавидной судьбе. Ощущение пойманного в западню, которое он испытывал всю эту неделю, усиливалось до тех пор, пока им не овладело настойчивое желание сломать что-нибудь, предпочтительно голыми руками. И хуже всего то, что в случившемся ему некого винить, кроме себя самого.

Ошибся комнатой, идиот несчастный. Одна дурацкая пьяная ошибка, один неверный поворот в темном коридоре. Робкое предложение несчастливой в браке женщины соблазнило его, притязания старой девы загнали в ловушку, но, в конце концов, он сам виноват.

Теперь оковы супружества непрестанно позвякивали прямо у него за спиной. Он поморщился, вспомнив отцовскую ярость.

— Ты женишься на ней, клянусь Богом, ты женишься на ней немедленно! Ты не погубишь семью своей порочностью. Я не позволю, чтобы из-за тебя мое имя смешали с грязью.

Если он даст отцу и деду повод, они воспользуются тем мечом, который держат над его головой все эти годы. Эппи придется жениться, иначе он рискует все потерять. Он проклинал злую судьбу, которая побудила к переписанию майората, распространявшегося на потомков его деда. Для него нет гарантированного наследства до тех пор, пока дед не подпишет соответствующее соглашение.

Но что самое ужасное — женитьба на женщине, которую никогда не видел. Ни при свете дня, ни во тьме ночи, если уж на то пошло. Негодование поднялось в нем против этой безликой женщины. Зачем вообще она заявила такое?

Любовники. Это утверждение камня на камне не оставило от ее репутации. Единственная причина подобного поступка — отчаянный риск в надежде заполучить мужа. Правда жизни заключается в том, что женщины хотят выйти замуж, а мужчины не хотят жениться. Он поморщился. Джентльмен, конечно, женится на женщине, чью репутацию погубил. Это вопрос чести, но такой, от которого Блэкуорт уклонился бы, если б мог.

Любовники. Он покачал головой. Он только смутно помнил, как забрался в постель восхитительной Селии, которая оказалась вовсе не Селией.

Еще помнил, как проснулся с огромной шишкой на голове и нестерпимой головной болью, которая усугублялась отцовской тирадой. Когда ему наконец удалось сбежать и оттащить своего друга, виконта Стреттона, в сторону, единственное, что старый школьный приятель смог сказать ему, так это что его будущая невеста маленькая и неказистая.

— И явно засидевшаяся в девицах, старик, — с прискорбием присовокупил друг. Эрик сочувственно похлопал его по плечу с траурным выражением лица, как человек, отправляющий друга на верную погибель.

Лорд Блэкуорт закрыл глаза, отгораживаясь от веселенького пейзажа за окном. Единственное, на что он мог надеяться, так это на то, что женщина не слишком стара для того, чтобы родить ребенка, и не слишком уродлива, чтобы его зачать. Его передернуло при мысли о том, что его ждет, настолько будущее отличалось от романтических мечтаний юности.

Услышав звук открывшейся двери и приятный голос обратившейся к нему женщины, лорд открыл глаза и обернулся.

Что ж, по крайней мере, она молода, где-то за двадцать. А ему уже тридцать четыре.

Кроме этого, мало, что говорило в ее пользу. Она оказалась маленькой, почти как ребенок. Стройная — уже кое-что. Осторожное облегчение начало зарождаться у него в душе. Она не отталкивающая, ни в малейшей степени, хотя трудно что-либо разглядеть из-за отвратительного платья, в которое она одета.

Невозможно сказать что-либо определенное о цвете лица и волос. Выцветший серо-зеленый оттенок платья кого угодно сделает бледным, волосы спрятаны под огромным уродливым чепцом. Он надеялся, что дело в чепце, а не в том, что у нее огромная безобразная голова.

Блэкуорт заметил, что она тоже разглядывает его. Он также обратил внимание на то, что они одни в комнате.

— Где ваша кузина? Или горничная? — выпалил лорд.

— У меня нет горничной. — Она склонила голову набок и натянуто улыбнулась. — Вам нет нужды бояться за мою репутацию, милорд. Ее у меня нет, как вы знаете.

— Гм. Да. Действительно. — Господи, он говорит точь-в-точь, как его отец. Он начал заново: — Я приехал к вам, мисс Темпл…

— Иззи.

— Что? — Неужели ко всему прочему он еще и не в своем уме. Несет какую-то чепуху.

— Меня зовут Иззи.

Не может быть. Он заморгал.

— Иззи?

— Иззи.

Заметив недоумение на его лице, женщина усмехнулась. Это был чудесный звук. Услада для слуха. Ему захотелось услышать его еще раз.

— Иззи?

— Совершенно верно, — ответила она и рассмеялась. Совершенно обезоруженный лорд удивленно улыбнулся ей.

Ее глаза округлились.

— О, Бог мой! Вы потрясающи, когда улыбаетесь. — Ее руки мелодраматично вспорхнули, обмахивая лицо. — Молю, перестаньте. Я не в силах думать, когда вы так делаете.

На этот раз рассмеялся лорд, изумленно покачав головой. Как может такое остроумие прятаться под этим платьем, под этим чепцом? Заинтригованный, он жестом предложил ей сесть и сам сел рядом с ней на изысканно украшенное, позолоченное канапе.

— Итак, Иззи, мы должны обсудить нашу ситуацию.

— Нашу ситуацию, милорд? И какова она?

— Ну, для начала, пожалуй, вы могли бы рассказать мне, почему… — «солгали», — э-э, сочинили наши отношения.

— А вы разве не знаете? Вы, полагаю, проспали все случившееся. Как ваша голова, милорд? Умоляю, простите меня. Вы должны понять, что в тот момент я очень испугалась. — Она наклонилась вперед, оглядывая его в поисках явных повреждений.

Простить ее? Он ворвался к ней в комнату посреди ночи, по пьяной ошибке прыгнул к ней в постель, и она просит у него прощения? Странная реакция. Он подозрительно посмотрел на нее:

— Мисс Темпл, я бы хотел, чтобы вы рассказали мне, что произошло. Видите ли, я на самом деле не знаю… то есть знаю, но…

— Не волнуйтесь, милорд. — Все было не так плохо, как вы думаете. Вы собирались остановиться. Когда я вас стукнула, хочу сказать. Вы поняли, что это не то, что вы ожидали в тот момент, когда… э-э… — Многозначительно взмахнув рукой в области груди, Иззи на мгновение отвела взгляд. — Вы бы вот-вот остановились, я в этом убеждена. Не было никакой необходимости ударять вас. Но я была не в себе, потому что… ну, в общем, увидела, что моя рубашка разорвана… — Иззи покраснела и замолчала.