— Э-ми-ли, — отчеканила я, словно обращаясь к годовалому ребенку. — Меня зовут Э-ми-ли.

— Эмма, Эмили, все едино.

— На самом деле нет.

— Нас сегодня утром поставили в одну пару, — горделиво сообщил он другим мужчинам, обступавшим его со всех сторон. — Мы неплохо провели время, как по-вашему, Эм?

Я ясно ощутила, как у меня по спине поползли мурашки.

— Меня зовут Э-ми-ли, а не Эм, — раздраженно бросила я. — И мне кажется, что вместе мы работали не особенно успешно.

— Да ладно вам. — Он огляделся по сторонам, но лицо у него было совсем не такое уверенное, как голос. — Из нас вышла отличная команда. Вы наверняка это почуяли.

Я с подчеркнутым равнодушием посмотрела на него. Никаких адекватных слов для завершения диалога не существовало, а если бы они и нашлись, я не стала бы трудиться их произносить. Я покачала головой, а все прочие неловко глядели в пол. Но я не сомневалась: стоит мне повернуться к ним спиной, как они начнут поощрительно хлопать его по спине. И называть молодчиной.

Вместе со своим наполовину выпитым бокалом я ретировалась в небольшое пустое пространство на краю стойки. В баре было полно народу, и уже минуты через две я поняла, почему на этом месте никто не стоит: здесь в меня то и дело упирались костлявые локти официантов, постоянно мельтешивших поблизости, передавая напитки и собирая опустевшую посуду. Иногда они не стеснялись просто отодвинуть меня плечом.

— Это наша зона, — гаркнула молоденькая девчушка с лицом, целиком состоящим из поджатых и заостренных мест. — Не занимайте ее.

— Гос-споди, — пробормотала я, но она меня не услышала, поглощенная чем-то слишком важным, чтобы постоять неподвижно хотя бы секунду. Все-таки я немного отодвинулась, чтобы выйти из «ее зоны», и стала рыться в сумочке в поисках телефона. В бокале у меня оставалось три маленьких глоточка или один большой. Еще максимум четыре минуты — и пойду.

Я тайком проглядела почту, надеясь, что: 1) меня никто не станет беспокоить и 2) будет казаться, что я кого-то жду. Я невольно задумалась, что же мы делали в таких случаях до появления мобильных с их хвалеными информационными возможностями. Вероятно, я бы задумчиво листала у этой стойки Financial Times или даже сочла уместным завязать разговор с незнакомцем, который мог бы оказаться интересным человеком? В любом случае в результате я наверняка стала бы гораздо информированнее. Зачем же тогда я захожу в Твиттер посмотреть, как там дела у Ким Кардашьян?

И я внутренне застонала, когда услышала возглас: «Эмили, не желаете еще одну?» Что, правда? Он не уловил намек? Я посмотрела в сторону Айвора, но он с кем-то увлеченно беседовал. Я осторожно огляделась, смущенно осознавая, что человек, который предложил мне выпить, сейчас наблюдает мое смятение. Мой взгляд ненадолго задержался на мистере Перони, который ухмылялся, являя миру ровные белые зубы. Я мысленно улыбнулась, вспоминая, как мать говорила мне (познакомившись с моим последним молодым человеком по имени Том): «Главное — зубы, Эмили. Ты всегда можешь положиться на мужчину с хорошими зубами». Ну да, ну да. И полюбуйтесь, чем это кончилось.

Больше значения я придавала тому, достигает ли улыбка глаз. И заметила, что у этого незнакомца она да, достигала. Я мысленно раздела его, даже не отдавая себе отчета в том, что делаю, и пришла к выводу, что его темный костюм, белая рубашка и галстук с чуть распущенным узлом надеты на хорошо сложенное тело. Представила себе его широкие голые плечи над могучей спиной, сужающейся к талии. Треугольник. А может, и не совсем треугольник. Трудно сказать, что там под костюмом. Иногда он скрывает массу грехов и огрехов. Но я надеялась, что моя оценка верна.

Он пристально смотрел на меня, рукой отбрасывая волосы набок, и я почувствовала, что от выреза блузки у меня поднимается жар. Я жалко улыбнулась, а потом постаралась вывернуть голову на 360 градусов — продолжая искать источник прозвучавшего голоса.

— Это «да» или «нет»? — Теперь его голос звучал чуть ближе. Мистер Перони ухитрился путем незаметных маневров оказаться почти рядом со мной — если не считать разделявшего нас посетителя. Почти сосед. А вот он уже и совсем рядом.

Словно не замечая его, я подумала: если вы живете через два или через три дома, это все равно называется «почти сосед»?

— Сколько вы уже приняли? — Он рассмеялся, а я продолжала бессмысленно таращиться на него, хоть и понимала каким-то краешком сознания, что на таком небольшом расстоянии он выше.

— Извините, мне показалось — меня кто-то зовет, — ответила я.

— Я Адам, — представился он.

— Вот как. Эмили. — Я выбросила вперед руку, которая тут же вспотела. — Я Эмили.

— Я знаю. Это написано у вас на груди. Довольно крупно.

Я посмотрела вниз и почувствовала, что краснею:

— Ага. Значит, разыгрывать из себя недотрогу — это не для меня.

Он наклонил голову набок, лукаво блеснул глазом:

— А кто сказал, что мы играем?

Я понятия не имела, играем мы или нет. Умение флиртовать вообще никогда не относилось к числу моих сильных сторон. Я никогда не знала, с чего начинать. Так что пусть сам играет, подумала я. Если, конечно, его интересует именно эта игра.

— Зачем вам тут бедж с именем? — осведомился мистер Перони, он же Адам, со всем кокетством, на какое способен мужчина.

— Я участвую в элитарной конференции, — заявила я очень смелым тоном, который вовсе не соответствовал моим ощущениям.

— Вот как? — Он улыбнулся.

Я кивнула:

— Учтите, в своей сфере я принадлежу к специалистам экстра-класса. По статусу и по эффективности мне практически нет равных.

— Ну и ну. — Он усмехнулся. — Значит, вы участник семинара продавцов туалетной бумаги? Я видел объявление на входе.

Я с трудом подавила улыбку.

— На самом деле это секретное совещание MI5, — прошептала я, озираясь с заговорщическим видом.

— Потому-то вы и написали свое имя через всю грудь? Чтобы никто не догадался, кто вы.

Я пыталась сохранить видимость невозмутимости, но уголки рта у меня неудержимо ползли вверх.

— Это мой оперативный псевдоним, — заявила я, похлопав по дешевой пластмассовой табличке. — Исключительно для конференции.

— Понимаю, агент Эмили, — ответил он, поднимая рукав и обращаясь к своим часам. — Значит, тот джентльмен по направлению три ноль-ноль — тоже агент?

Он ждал, чтобы я подхватила шутку, но я даже не знала, куда смотреть. Я вертелась во все стороны, тщетно пытаясь найти «три ноль-ноль» на своем внутреннем компасе. Он со смехом поймал меня за плечи и развернул так, чтобы я посмотрела на Айвора, который бурно жестикулировал, обращаясь к коллеге мужского пола и жадно пожирая глазами дамочку в обтягивающих кожаных штанах, расположившуюся позади упомянутого коллеги. К счастью, она явно не осознавала, что он впился в нее взором. Я невольно содрогнулась.

— Ответ отрицательный, — сообщила я, приставив руку к уху. — Это не агент. Дополнительная информация: это не джентльмен.

Адам рассмеялся. Похоже, ему понравилось, что я все больше проникаюсь шпионской темой.

— Следует ли классифицировать его как противника? — поинтересовался он.

— Ответ положительный. Можете его ликвидировать, если хотите.

Он прищурился, чтобы разглядеть бедж объекта.

— Айвор? — спросил он.

Я кивнула.

— Айвор Длиннон?

Он посмотрел на меня, ожидая реакции. Честно говоря, до меня далеко не сразу дошло, в чем тут соль. И все время, пока я соображала, он просто стоял и глядел на меня.