И всё-таки я поймал такси и отправился смотреть бывшее семейное гнёздышко. Сгоревший дом я заметил ещё до того, как машина остановилась возле высокого каменного забора. Я расплатился с водителем и вышел на улицу. Долго простоял перед калиткой, не решаясь войти внутрь. Ключи от ворот мне передали в суде вместе с другими бумагами. Правда, за три года замок поржавел и не открывался, поэтому пришлось перемахнуть через забор. С замком потом разберусь.

За три года с момента трагедии участок пришёл в запустение. О том, что здесь был разбит сад, говорили разросшиеся деревья и мощённые камнем дорожки, а вот клумбы полностью заросли сорняками. Увы, цветы оказались неспособны бороться за выживание в этих условиях.

Дом выглядел ещё хуже — крыша рухнула после пожара, похоронив под собой всё содержимое второго этажа. Стены закоптились, а окна зияли пустотой. Заглянул внутрь дома через окно и убедился, что всё ценное давно вынесли. И всё равно не смог отказать себе в возможности забраться внутрь и прошерстить доступные комнаты. Судя по всему, я оказался в гостиной. Моё внимание привлёк сервант, который от влаги и перепадов температуры пришёл в ужасный вид. Внутри лежала фотография, которая не заинтересовала мародёров. Для них она не представляла никакой ценности, а мне была дороже золота.

Я смотрел на фото и едва сдерживал себя в руках. Оказывается, в этом мире у меня были старший брат и младшая сестрёнка. Отец был жив! В моём мире я почти не помнил его — он погиб, когда мне было пять лет. Здесь даже дедушка с бабушкой были живы. И всё это у меня отобрали Кисловы. Не у меня, а у того Арсения, который принадлежал параллельному миру. Тому миру, в который забросил меня профессор Мезенцев. В этот момент я почувствовал себя невероятно одиноко, словно меня окружали совершенно чужие люди.

Но ведь это не так! У меня есть друзья, которые поддержат. Кеша, Валик, наверно, даже Родион. Пусть он заносчивый и невыносимый индюк, но я считал его своим другом. Правда, мне всё равно не хватало семейного тепла, но с этим пока ничего нельзя поделать. Спрятал фотографию, осмотрелся в поисках ещё хоть чего-нибудь ценного, но потерпел неудачу и поскорее выбрался из сгоревшего дома, пока перекрытие между этажами не обрушилось и не похоронило меня под завалами.

Достал телефон и задумался кому звонить. Серафимову? Родион вряд ли сможет помочь, да и не в его интересах это. Мне нужен кто-то из сильного дома, у кого могут быть связи даже в Вологде. Аверин! Если влияние их дома распространялось даже на Арктику, то в Вологде точно должны быть какие-то зацепки. Заодно и проверим, друг он мне, или нет.

— Арс, вот так неожиданность! — послышался в телефоне удивлённый голос Аверина. — Чем обязан?

— Ава, есть дело на круглую сумму. Я ведь знаю, что у твоего дома есть связи во многих крупных городах. В Вологде кто-нибудь есть?

— Решил заняться наследством?

— А ты откуда знаешь?

— Арс, я многое знаю! — послышался из трубки довольный голос Петра Аверина. Готов поспорить, он сейчас улыбается. — Чем могу помочь?

— Хочу продать свой участок. Десять процентов твои.

В трубке на пару секунд повисла тишина.

— Арс, самостоятельно ты этот участок будешь продавать полгода, если не дольше, но я могу помочь. Сам понимаешь, возня с бумагами будет стоить денег. Взамен я хочу получить десять процентов и услугу.

— Давай лучше двадцать процентов, но без услуги.

— Ладно, десять процентов так десять! — послышался разочарованный голос Аверина. — Лишнего не возьму. Я сделаю пару звонков, а ты пока подожди час-другой. Думаю, на пустой участок в престижном районе быстро найдётся покупатель. На счёт честности не волнуйся, тебе заплатят хорошие деньги и не обманут. За этим проследит мой человек. Процент Авериных от сделки отдаешь ему, это пойдёт на развитие наших дел в Вологодской губернии.

Аверин не обманул — прошло всего минут двадцать, и мне позвонили.

— Добрый день. Это Арсений Игоревич Чижов?

— Он самый!

— Я от господина Аверина. Он сказал, что вы хотите продать земельный участок в Вологде?

— Всё верно.

— Когда мы можем встретиться с вами?

Через полчаса к поместью Чижовых подъехала машина, из которой вышел мужчина лет пятидесяти. Он приветливо помахал мне рукой и направился навстречу.

— Баграмян Иван Арамович, — представился мужчина. — Давайте осмотрим участок!

Мы прошлись по участку, за время инспекции Баграмян делал пометки в своём журнале, но не давал никаких комментариев. Подниматься на второй этаж сгоревшего дома он наотрез отказался, а саму постройку прокомментировал просто: «Под снос». В конце, когда мы остановились у выхода, Иван Арамович задал мне провокационный вопрос:

— Арсений, сколько вы хотите за этот участок?

— Иван Арамович, я полагаюсь на ваш опыт. Назовите свою цену.

— Миллион вы за него точно не получите. Здание нужно сносить и вывозить строительный мусор с участка, а это время и деньги. Были бы здесь хоть какие-то уцелевшие постройки, мы могли бы выручить значительно большую сумму, но в этой ситуации я не обещаю больших денег.

— Меня устроит даже восемьсот тысяч. Вы согласны?

Баграмян покачал головой и бросил оценивающий взгляд на участок.

— Арсений, я не покупаю его, а помогаю найти покупателя. Это большая разница. Знаете, если бы за вас не попросил Пётр Николаевич, я бы предложил вам четыреста тысяч сразу и занялся бы продажей самостоятельно, но ради вас я поищу человека, которого участок может заинтересовать. Дайте мне день-два, и мы всё уладим.

Мы ударили по рукам и разошлись. Я решил заночевать в Вологде и отправился искать хорошую гостиницу с надёжной охраной. Теперь, когда у меня были деньги, я мог не экономить на безопасности. Тем более, этого не стоит делать в городе, в котором на Чижовых уже совершали удачное нападение.

Ночь в гостинице обошлась мне всего в три тысячи, зато я выспался и был полон сил. Баграмян меня приятно удивил, когда в десять утра позвонил с предложением проехаться на участок с потенциальным покупателем. Вот это я понимаю оперативность! Хорошо, что решил не уезжать в Москву, а остаться здесь.

Участком заинтересовался банкир лет сорока на вид. Ему не терпелось скорее посмотреть поместье, а Баграмян наоборот тянул резину, подогревая интерес. Было забавно наблюдать со стороны, как Иван Арамович презентует мой участок и набивает цену. Всё-таки этот человек умеет работать с недвижимостью, а идея позвонить Аверину была замечательной. Я нисколько не пожалел, что согласился отдать десятую часть в качестве благодарности за помощь.

Осмотрев весь участок, банкир решил пообщаться со мной, как с владельцем:

— Арсений, можно начистоту? Почему решили продать участок? Это ведь ваше родовое гнездо. По логике вещей вы должны зубами в него вцепиться и не отдавать. Я бы на вашем месте здесь навёл порядок и возродил поместье.

— Всё так, в иной ситуации я поступил бы также, но место, где погибла вся семья, доставляет мне мучительные воспоминания. Я хочу сменить обстановку — уехать отсюда подальше, начать новую жизнь. Этот участок будет тем магнитом, который постоянно будет тянуть обратно и напоминать о случившемся. Для меня будет лучше перелистнуть эту страницу истории, и избавиться от тяжёлых воспоминаний.

— Понимаю, — кивнул мужчина и повернулся к Баграмяну. — Иван Арамович, я принимаю ваше предложение.

Мы подписали договор, который тут же был скреплён официальными печатями. Взамен документов на участок я получил чек на девятьсот пятьдесят тысяч.

— Я же говорил, за миллион мы этот участок не продадим, — произнёс Иван Арамович, когда мы остались наедине без посторонних ушей. — Пришлось торговаться за цену, которая несколько ниже этой психологической планки.

— И всё равно, это больше, чем я рассчитывал.

— Не забывайте, что мне причитается десять процентов. Ваша доля — восемьсот пятьдесят пять тысяч. Я учёл ваши пожелания и мог торговаться ещё немного, но Аблицову очень приглянулось это место, поэтому он особо не настаивал на снижении цены.

— В таком случае, давайте проследуем в банк, потому как выписать чек у меня нет возможности.

Рассчитался с Баграмяном, ещё раз поблагодарил его за помощь, и с банка направился прямиком на вокзал. К счастью, железнодорожное сообщение в Вологде было куда лучше, чем в Мурманске, поэтому на поезд я сел в тот же день, погуляв всего пару часов по вокзалу. До последнего опасался, что на меня могут начать охоту нечистые на руку дельцы, но обошлось. Что ни говори, а сейчас у меня на руках было чуть больше миллиона и ста тысяч рублей.

В Москве я оказался в полночь. Не стал беспокоить Алексеича, который сейчас наверняка спал, а вызвал такси.

На следующее утро Владимир огорошил меня очередной новостью.

— Арсений, я так понимаю, ты восстановил дворянский дом?

— Все верно, Владимир Михайлович, можете меня поздравить.

— Поздравляю, — сухо проронил Серафимов-старший. — В таком случае, наш контракт необходимо расторгнуть. Дворяне не могут служить у других дворян — они могут служить только императору!

— И что из этого следует?